Конец переговоров, англичанин (со стороны наших партнёров) робко интересуется у меня:
— Ну как, доволен ли заказчик?
— Думаю, вроде всё хорошо прошло.
— А почему тогда меня постоянно называли идиотом?
— Ммм… Вас не называли идиотом, сэр.
— «ИДЬЁТ», я сам слышал, — повторяет он мне. — Много раз за эту встречу!
Оказалось, он много раз слышал фразы «все идёт по плану», «Томас и так идёт нам навстречу» и тому подобное.

Лет десять назад наш инженер опоздал на самолёт в американском аэропорту и смог отправить нам факсом только корешок билета (тогда электронных не было). Мы перевели его права и обязанности, нашли на сайте аэропорта представительство авиаперевозчика и ответили инженеру инструкцией, что делать, плюс текстом заявления. В прошлом месяце заказчик из Испании поинтересовался хабрапостом про кота на видеонаблюдении, но из гугл-переводчика мало что понял — мы сделали беглый перевод (не для публикации), и он разобрался.

«Нужен трезвый переводчик! В смысле трезво мыслящий техническим языком» — довольно частый запрос к нам. Нашим инженерам регулярно нужна документация на русском, часто — последовательный или синхронный перевод на переговорах, учебные курсы, презентации партнёров и многое другое.


Иногда нам достаются вот такие шифровки.

Началось всё двадцать лет назад, в 1996 году, когда мы были единственным в России дистрибьютором Compaq. Никто не заморачивался на переводе документации к серверам, а мы переводили, и это очень помогало продавать. С тех пор и бизнес вырос, и новые задачи появились, так что в 2016 году нас уже 6 человек в команде. Инженерный перевод, конечно, далеко не то же самое, что обычный: задачи и требования к точности совершенно другие. Заходите, расскажу детали и пару курьёзов.

Что мы делаем

1. Юридический перевод, как сказал один из заказчиков:

«Качество не важно, главное — суть».

Поставки железа и софта — это огромная куча документов. Начинается всё, как правило, с договора неразглашения (NDA), потом — документы об опытной эксплуатации, договор партнёрства, SLA и так далее. У нас норматив — любые документы должны подписываться на русском языке (то есть к английскому договору обязательно нужен завизированный русский перевод, и подписываются они как один документ). Крупные вендоры, такие как Microsoft, Cisco, SAP, редко соглашаются на внесение правок в их стандартные контракты и EULA, так что наши юристы должны точно знать, под чем подписывается компания. Поэтому крайне важно попадать точно, уже потом — красиво.

Насчёт тех же NDA — уже контрагентов 200 точно подписали, и каждый раз текст разный, реально каждый раз.

2. Технический перевод

«Бюро переводов в США были переведены 3 брошюры (во вложении) на русский язык, очень прошу помочь (не срочный вопрос) в проверке с точки зрения корректности перевода как специалистов в этом деле»

Инструкции, спецификации, различные технические статьи, письма от партнёров и коллег — всё это нужно очень точно переводить, чтобы наши инженеры могли спокойно внедрять где угодно и как угодно. Да, в IBM, например, я уверен, на английском говорят даже внутри компании в русском представительстве, но у нас многие инженеры могут либо знать английский язык на базовом разговорном уровне, либо вообще не знать немецкий, испанский, китайский и другие языки. Поэтому нужны мы. Мы переводим и проверяем, чтобы всё было точно. Иногда находим ошибки в исходниках.

Для иностранных проектов инструкции часто пишутся на русском, а потом переводятся. Вот, например, мы часто «сворачиваем» текст до понятного. То есть сначала переводим с русского на русский, а потом уже только на английский. Пара примеров:

Исходник: Разработка информационной системы, предназначенной для автоматизации деятельности арбитражного суда в части создания и использования электронного хранилища документов, составляющих арбитражные судебные дела.
Стало: Создание электронного хранилища для документов арбитражного суда.
Перевод: Developing e-document repository for a state arbitration court.

Исходник: Уведомление осуществляется с использованием различных временных рамок в зависимости от уровня важности, присваиваемого запросу.
Стало: Частота уведомлений зависит от важности запроса.
Перевод: A notice frequency depends on request priority.

У технического перевода есть ряд особенностей, связанных с тем, что нужно чётко понимать, как и что работает, знать физику, схемотехнику и так далее. У нас в команде четверо по образованию лингвисты, двое — инженеры. Те, кто изначально инженеры, не поддерживают устные переговоры (работают с текстом), а те, кто лингвисты, хоть и имеют огромный опыт, часто медленнее работают с инструкциями. С другой стороны, у нас есть огромное преимущество: чаще всего автор под рукой, и можно спросить, что он имел в виду.

Или вот, например, случай: HD Wi-Fi для стадиона в Краснодаре — это не high definition, а high density, вайфай высокой плотности. А в серваках, например, HD — это high density chassis, то есть шасси с высокой плотностью монтажа внутренних компонентов.

Вот тут были бы сложности с официальным согласованием документации, пришлось переходить на «мухи и котлеты»:



3. Обучающие материалы

«Нид ё хелп ) Переведи плиз по феншую ответы XXX для ВК плиз»

Онлайновые обучающие курсы, статьи из иностранных блогов экспертов, вебинары и прочие подобные материалы очень нужны нашим инженерам. Особенности почти такие же, как в техническом переводе, но есть очень много голоса. Вот что бывает, например:



Это расшифрованный текст «as is», то есть не очищенный от тонны междометий, которые, само собой, нужно перед переводом удалять. И надо ещё перепроверять результаты машинного преобразования речи в текст. Например, программа распознала так: «find the store in specific notes». А на самом деле это было «files are stored at specific nodes».

4. Маркетинговые материалы

«Тут всё зависит от мастерства читателя! Перевести любой дурак сможет, а вот правильно прочитать — это искусство!»

Презентации, проморолики и всё остальное. Тут надо сначала красиво и понятно, потом точно. Поэтому часто получается так, что нужно выяснять, что человек хотел сказать, а уже потом делать перевод. Дословный в презентациях, например, мало помогает.

5. Речь в реальном времени

«Ты не переводи, просто дословно скажи».

Наши парни часто ездят на переговоры, очень часто к нам приезжают иностранные эксперты. В последние годы стало много видеоконференций с участием иностранцев, а там так: когда есть хоть один английский партнёр, команда говорит на его языке.

Нас зовут или переводить впрямую, или подстраховывать. Например, ведущий инженер знает французский по школьной программе, но иногда переспрашивает шёпотом, что сейчас коллега выдал. Мы объясняем.

Ещё мы вторая линия поддержки кол-центра, некоторые звонки падают на нас.

Один раз переводили в опасных условиях. Начали в серверной, где вышла из строя система терморегуляции, и температура ушла сильно вниз, аж до мороза (учитывая сильный ветер в холодном коридоре). Немецкий специалист был отличный, но очень много курил. В итоге мы провели 6 часов, перемещаясь из ледяной серверной в душную курилку (переводить нужно было и там), — испытание, учитывая, что я не курю.

На переговорах по согласованию контракта с итальянской «дочкой» одного из крупных российских телеком-операторов итальянцы постоянно упоминали «боринг пипл». Из-за сильного акцента я не мог точно понять, кто это (сверление или бурение было явно ни при чём), но было понятно, что это те, с кем нужно согласовать контракт, поэтому два часа я как-то изворачивался. В конце я не выдержал и спросил, а что за «боринг пипл»? Ответ: ну, все эти скучные люди — юристы, бухгалтеры, которые только тормозят процесс. Приезжайте к нам, и мы быстро всё согласуем в неформальной обстановке. Вот такие итальянцы.

6. Разное

«Подписанные с нашей стороны документы будут подписаны с нашей стороны примерно в первой половине среды.»

Билеты, куски интерфейсов, штрафные квитанции за превышение скорости, библиографии, программы докладов на конференции для дантистов (где они отрабатывают операции на «кадаврах») и так далее — каждый в компании знает, что если у него случится лингвистический затык, то можно обратиться к нам. И каждый день сюрпризы. То для библиотеки нужно перевести, как сканер страницы переворачивает, то через таможню надо провести вилочный погрузчик специальный, то коллеги спрашивают, как называется правильно рентгеновская установка для сорокофутовых контейнеров, и так далее. Помню, для одного офиса сметы на отделочные работы переводили. Три разных подрядчика — и у каждого своя терминология, один фальшпол называет raised floor, другой — false floor, третий — inserted floor.

Однажды меня просили встретить в Шереметьево двух испанских инженеров, которые везли говорящего робота, чтобы помочь им с прохождением таможни. К сожалению, тот робот до нас не доехал, и моя помощь не понадобилась, но просьба не удивила. А перед возвратом из Нидерландов, где я устно переводил курсы обучения наших инженеров обслуживанию дизель-роторных ИБП (DRUPS), меня попросили в ручной клади привезти в Москву несколько десятков графитовых щёток для друпсов в нашем ЦОД (мы используем щёточные). Слава богу, вопросов у голландских таможенников не возникло.

Как устроено

Наша команда умеет английский в обе стороны. Французский, испанский, немецкий — только на русский, обратно — их носители на аутсорсе. Другие языки (чаще всего турецкий) — привлекаем подрядчика.

Много времени занимает подготовка. Особенно перед переговорами — там на 100% не подготовишься, но предмет всё равно надо знать досконально. Поэтому до начала перевода или до выезда мы очень тщательно изучаем контракт, проектную документацию, обсуждаем несколько раз с инженерами, что и как будет по предмету, прочёсываем все сметы до автоматизма. Нам всегда закрепляют эксперта — инженера, который может ответить на сложные вопросы.

Когда встреча не строго протокольная, то есть поблажка — всегда можно задать уточняющий вопрос. Я очень рекомендую всем так делать, если есть хоть малейший риск недопонимания.

Учимся каждый день. Сегодня квалификация позволяет исправлять ошибки в текстах и ловить за руку авторов ещё на исходниках. Ошибиться может любой, например, часто не там поставить запятую в юридической формулировке или смете. Или гигабайт с гигабитом перепутать — типичная ситуация для документации. Смотрим — что-то не то, пересчитываем. Это особое свойство — видеть в написанном тексте не то, что должно быть, а что на самом деле.

Довольно много документов приходит в нетекстовых форматах. Самое простое — PDF, бывают ещё Визио, разные CAD, архитектурный софт, графика, видео. Мы стараемся по максимуму автоматизировать экспорт-импорт текста макросами и скриптами (на крайний случай остаются руки и OCR).





Составляется глоссарий, куда переводчики добавляют термины по ходу проекта. Для этого мы используем MS OneNote. Все изменения в реальном времени видны и доступны для редактирования сразу всем членам рабочей группы.



Перед сохранением файла в целевой формат, скажем XML, перевод сначала выгружается в двуязычную таблицу для проверки. Первая версия инженеру показывается, например, так:



Ему очень удобно — он видит исходник и понимает, всё ли так. Если всё так — дальше делается аналог их документа, но на русском.

Единых правил нет. Например, в отношении перевода единиц измерений — резьба в дюймах обычно, её не трогаем. «1 юнит в стойке» тоже в СИ не переведём. А вот мили, фаренгейты и пинты — обязательно. В отношении аббревиатур — по возможности стараемся раскрывать вводимые по тексту автором (очень часто бывает, что он обозначает её один раз где-то в начале и использует по документу единожды где-то через 10 страниц). В таких случаях проще не вводить сокращение вообще для русского читателя. Если же аббревиатура часто употребимая — обычно оставляем. Пока первое место в черновиках по зубодробительности берёт фраза:

«МЭВЧС в ЦОД должно содержать следующие модули: модуль управления, обеспечивающий управление всеми компонентами МЭВСЧ ЛВС ЦОД КИС СОЮ, ...»

Очень много похожих документов, например, мы раз в квартал оплачиваем счета от Амазона. Они присылают в HTML или PDF — каждый отчёт содержит 40 страниц по оказанным услугам. Такой документ переводится один раз, затем автоматически находится только изменённая часть. Иногда это только сумма, месяц и дата. Иногда — какие-то подпункты. В общем, на такие 40 страниц уходит не больше часа. Все скрипты от распознавания до вот этого построения диффа и перевода одинаковых мест интегрированы нашими коллегами, сами мы не программируем.

Часто бывают сложности с полом в переводе. Например, в программе конференции указан докладчик с именем Jean, думаем, что этого перца зовут Жан, а по описанию книги на Озоне оказывается, что это вообще дама с именем Джин. Надо искать, спрашивать. Пока на портрет не посмотришь — не поймёшь. И с портретом даже не всегда. У норвежцев сложности с именами. У японцев — непонятно часто, где имя, где фамилия. Тут у нас трюк простой: мы ищем по «Википедии» и смотрим, что чаще встречается.

С адресами часто нас спрашивают, почему Luzhnetskaya Naberezhnaya, а не Luzhnetskaya Embankment. Всё просто: топонимы транслитерируются, поэтому и Krasnaya Ploschad, а не Red Square. Это делается для того, чтобы иностранец в метро смог выйти по русскому объявлению и чтобы когда контрагент писал адрес, наш русский почтальон его доставил.

Иногда бывают реально затыки в юридических документах. Часто приходится ходить в «Консультант-плюс». Например, нужно перевести на английский «выполнить проект своим иждивением». Сначала надо с русского на русский. Оказывается, по нормативу это означает, что «используя собственные ресурсы, материалы и людей».

Ещё есть хохма: «Сколько вариантов английского ты знаешь?». Китайглиш, хиндиш инглиш и голландглиш — это отдельные песни. Хуже всего у немцев — они все юридические документы рассматривают через своё гражданское уложение. Даже отношения между работодателем и работником — там все привязаны к их канонам, нигде такого больше нет. В обиходе же немецкий английский — он близок к русской подаче. Мы над ними между собой глумимся, но ласково, понимаем — они дают нам хлеб.

Наше кредо — каждый переводчик настолько хорош, насколько хорош его последний перевод. Поскользнуться можно в самых неожиданных местах. Один раз делали предложение по поставкам для ФСБ — там нас смотрели под микроскопом. Парни очень хорошо читают.

Ссылки

• Про распознавание речи
• Подробнее про нашу работу

P. S. И да, на верхней картинке SH. и MH. — это Sarjana Hukum и Magister Hukum на индонезийском (бакалавр и магистр прав, соответственно), а DFM уже на английском — Diploma in Forensic Medicine, т. е. диплом по судебной медицине.