Трата денег еще никогда не была таким простым процессом, каким она является сегодня. Одно нажатие на кнопку, один «свайп» картой и все готово. Чтобы попросить деньги у друзей (когда других вариантов уже нет), нужно всего лишь зайти в виртуальное приложение вроде PayPal или Venmo и сделать там запрос. Если вы владелец бизнеса, Square или Stripe готовы в течение одного дня предоставить вам считыватель карт, после чего вы и сами сможете принимать их к оплате, прямо как Amazon. А если вам понадобилось отправить деньги семье или партнерам по бизнесу в другую страну, это также не станет проблемой. В настоящее время существует множество онлайн-сервисов, благодаря которым необходимость посещать отделение банка уже давно отпала. Так, например, приложение Wirex позволяет осуществить перевод практически в любую страну мира, онлайн, мгновенно и с минимальными комиссиями, в отличие от традиционных банковских переводов. Но почему же в таком случае экономика США использует и хранит все большее количество наличных? В продолжении нашего цикла статей-размышлений о замене наличных денег цифровыми валютами (предыдущий выпуск), предлагаем вместе с Марком Гимейном разобрать в причинах такого положения вещей.

На фоне электронных пируэтов цифровых денег простые наличные выглядят грубо и приземленно. Apple и Samsung теперь часто говорят, что нам больше не нужно таскать с собой наличные. В Великобритании и вовсе ожидают, что в течение ближайших 20 лет безналичные платежи полностью заменят наличные (по крайней мере в английской столице). Компания London & Partners на днях провела опрос, участие в котором приняли 2 тысячи лондонцев — гостей фестиваля London Technology Week 2016. Почти три четверти опрошенных полагают, что виртуальные деньги заменят банкноты и монеты к 2036 году.

MasterCard и Visa регулярно рапортуют об увеличении числа бесконтактных платежей. По данным MasterCard, за последний год число покупок, оплаченных бесконтактным способом, увеличилось втрое. На сегодняшний день бесконтактной картой в Лондоне оплачивают каждую десятую покупку. А к 2020 году NFC-платежи станут нормой для половины лондонцев, прогнозирует Visa. И это вполне закономерно. С каждым годом безналичные платежи становятся удобнее и «быстрее». Один из примеров — оплата с помощью селфи, запущенная MasterCard зимой этого года. Первыми, кстати, воспользоваться новинкой смогли все те же британцы.

ABC, CBS и Wall Street Journal пугают нас, что наличные кишат микробами и потому могут служить источниками многих болезней. Словно желая воскресить провальный продукт, Казначейство США внезапно сделало сенсационный ребрендинг, убрав, наконец, «неполиткорректного» Эндрю Джексона с лица двадцатидолларовой купюры и добавив туда безупречную Хэриет Табман. На фоне всего этого у обладателей смартфонов и карт возникает вопрос: а будет ли вообще необходимость пользоваться наличными к тому времени, как первые банкноты с Табман будут напечатаны?



Будет. И все потому, что для грядущей «безналичной экономики» характерен один парадокс: она использует и хранит еще большее количество наличных, преимущественно в виде стодолларовых купюр. За последние два десятилетия общее количество валюты США в обороте увеличилось более чем в три раза, до 1.4 трлн долларов. Пять процентов этой суммы, или около семидесяти миллиардов долларов в валютном эквиваленте, лежат в банковских хранилищах, подверженные строгому учету. Отследить остальную часть непросто, даже несмотря на революционность методов анализа данных, применяемых в экономике. Тем не менее мы знаем наверняка, что средняя сумма в бумажнике типичного американца составляет около 30 долларов. Мы также знаем, что еще несколько баксов завалялись под подушками в его диване. В то же время каждый двадцатый житель США держит дома заначку из более чем 12 стодолларовых купюр, тогда как все остальные американцы хранят в среднем по 174 доллара.

На этом полезные статистические сведения, к сожалению, заканчиваются. Наличные сбережения, о которых американцы рассказывают государственным органам, добавляют к общей сумме еще одну небольшую часть — менее одной десятой. При этом, если поделить оборотные наличные поровну между всеми мужчинами, женщинами и детьми в США, то на каждого из них будет приходиться в среднем по четыре тысячи долларов. Возникает вполне логичный вопрос: куда же делась остальная часть?

Получить неплохое представление о вероятном ответе на этот вопрос можно, если внимательно посмотреть на номиналы банкнот, обращающихся в экономике. Отправка денег в банки в виде настоящих зеленых купюр — одна из рутинных процедур Федерального резерва. Инициатором этого процесса являются банки, которые запрашивают у Резерва те виды купюр, которые нужны их клиентам. Так вот последние двадцать лет клиенты отдавали предпочтение в основном «однеркам», «двадцаткам», а также стодолларовым купюрам. И последние пользовались особой популярностью.

Это наблюдение очень важно. Количество «однерок» и «двадцаток» в обороте за все те же двадцать лет росло несколько медленнее, чем экономика в целом. Количество долларовых купюр, к примеру, выросло примерно с 6 до 11 миллиардов. С учетом инфляции такой темп роста несколько отстает от общеэкономического. И, вроде бы, это вполне объяснимо, ведь большую часть своих оплат американцы совершают с помощью кредитных и дебетовых карт. Тем не менее нельзя забывать и про мелкие повседневные расходы, для оплаты которых люди пользуются в основном как раз мелкими купюрами.

В то же время количество запрашиваемых американскими банками «сотен» стремительно выросло — в целых четыре раза. Однако в бумажниках покупателей такие купюры встречаются нечасто. Выходит, вместо того, чтобы постоянно быть в обороте и на виду, они находятся где-то в другом месте. Где именно?

Возможно, самый распространенный ответ на этот вопрос состоит в том, что спрос на долларовые купюры постоянно растет. Передаваемые исключительно через аэропорты по всему миру, доллары США являются надежным средством обмена, который запросто может быть использован, к примеру, для превращения 500 тысяч долларов прибыли от войны в Афганистане в недвижимость в Дубае. Экономист Федерального резерва Рут Джудсон недавно представила работу, в которой проанализировала размер партий денег (целые палеты купюр), отправляемых ведомством за границу. По данным исследования, 50% от общего оборота наличных купюр находятся за рубежом. И доля эта неумолимо растет.

Другой анализ тех же данных предлагает цифру в более чем 25%. Экономист Университета Висконсина Эдгар Фидж называет ситуацию, когда деньги, используемые в повседневных операциях, составляют лишь малую часть общего оборота наличности «загадкой валюты». Японцы, по данным Фиджа, прячут еще больше наличных, чем американцы, и, тем не менее весьма небольшое количество йен уходят зарубеж. Даже в Швеции, которая является примером успешной модели безналичного общества, жители совокупно хранят кроны на сумму эквивалентную примерно 1 тыс. долларов США в пересчете на каждого шведа.

В США некоторая часть наличных приходится на различные нелегальные виды деятельности, такие, как наркоторговля. Гораздо большая доля, впрочем, образуется в результате скапливания состояния в теневом секторе легальной экономики, например, сокрытию прибыли от налоговых органов.

«Раньше, когда доктора и стоматологи брали оплату наличными, — говорит Фидж, — они накапливали сотни тысяч долларов в своем подвале, потом увозили их в Мексику и покупали там дом».

По словам Фиджа, он подозревает, что и сейчас значительная часть денег находится в подобных крупных хранилищах, связанных с бизнесами, деятельность которых основана на приеме наличных. При этом никто не знает наверняка, какая часть этих сбережений связана с уклоняющимися от налогов бизнесами (например, рестораны и наемные рабочие), сколько денег уходит на неофициальные зарплаты, и сколько денег люди забирают со сберегательных счетов в банках, предпочитая вместо этого хранить их в кладовке.

Едва ли найдется такой человек, который не сможет привести собственный пример из жизни, ведь на самом деле мы просто не очень хотим рассказывать об этом. Когда Марк покупал свою первую квартиру лет десять назад, мама подарила ему пакет с деньгами. Ипотечный брокер тогда назвал их «деньгами из-под матраса», и сказал это так, как будто это явление не было редкостью. Для многих людей наличные деньги до сих пор ассоциируются с сохранностью, безопасностью и определенными гарантиями.

Современные американцы зрелого возраста с детства росли с собственными банковскими счетами и с ранних лет научились откладывать деньги в банке, чтобы получать с них проценты. «Не позволяйте инфляции съесть ваши деньги», — говорили им тогда. Однако сейчас процентная ставка по обычным банковским депозитам близка к нулю. Экономисты даже обсуждают возможность их снижения ниже нулевой отметки, что уже было сделано некоторыми Швейцарскими банками. По задумке авторов это должно поощрить (или, как говорят критики идеи, заставить) вкладчиков воспользоваться своими инвестициями. Поэтому если вы ищете удобное «прибежище» для своих сбережений, стодолларовая купюра сегодня смотрится не так уж и плохо.

Традиционное определение денег гласит, что они являются средством обмена, единицей взаиморасчета и средством сбережения. Происходящая ныне замена наличных в качестве средства обмена, которая действительно имеет место, может показаться вполне закономерной. Вполне обоснованы и предположения о том, что наличные теряют свою значимость в качестве средства сбережения. И все же, судя по всему, растущий спрос на стодолларовые купюры, на которых изображен славившийся своей бережливостью Бенджамин Франклин, указывает на обратное.

Фото by Mark Wilson / Getty. Присоединяйтесь к нам, заказывайте двухвалютную карту Wirex MasterCard. Напоминаем, что виртуальная карта выдается бесплатно сразу после установки приложения на Android или iOS устройство. До встречи в блоге Wirex.