Представление о возможности сочувствовать всему миру не учитывает ограничения человеческой психологии
Кажется, что мир становится всё более сочувствующим. Американцы делают рекордные пожертвования на благотворительность. Люди чувствуют боль страданий в других странах, донесённую до нас благодаря развитию коммуникаций и транспорта. Насилие, по сравнению с историческими данными, уменьшается.
Судя по всему, великий гуманитарный проект расширения области нашей эмпатии до всего человечества работает. Наша группа «своих» (тех, кого мы допускаем в свой внутренний круг знакомых и на кого мы тратим энергию) растёт, а группа «чужих» (все остальные) сжимается. Но в этой идеальной картинке есть один недостаток: очень сложно преодолеть наш инстинкт деления мира на «своих» и «чужих». В нашей природе заложено помогать членам группы «своих», например, семье, друзьям, гражданам своей страны, и игнорировать, или даже наказывать не входящих в группу людей. В то время, как одни границы морали расширяются, другие упрямо остаются на месте, или даже сжимаются – только представьте себе демократов и республиканцев, суннитов и шиитов, фанатов Спартака и ЦСКА.
Фанаты команды Duke Blue Devils пытаются отвлечь игрока команды North Carolina Tar Heels, 2016
Конечной целью либерального гуманитарного проекта, всеобщего сочувствия, можно назвать отсутствие границ между своими и чужими. В стремлении достичь этой цели мы должны бороться с нашими инстинктами. И до какой-то степени это возможно. Исследования подтверждают, что люди могут накачивать свои «моральные мускулы» и размывать грань между своими и чужими. К примеру, практика медитации увеличивает эмпатию, улучшая способность людей распознавать эмоции других по выражениям лиц и увеличивая вероятность того, что они уступят место человеку с костылями. Простое увеличение веры людей в возможность менять моральные устои увеличивает выказываемое ими сочувствие по отношению к людям из других идеологических и расовых сообществ. Когда ничего не помогает, люди откликаются на вознаграждение. Мы с соавторами показали, что денежное вознаграждение за непредвзятые суждения увеличивает способность демократов и республиканцев понимать друг друга и верить в возможность политических решений конфликтов.
Но все эти упражнения не помогут нам на 100%. Более того, в предположении, что мы мы можем полностью отбросить наши местнические замашки, скрыта ужасная ирония. Социологи обнаружили, что привязанность к своим и ненависть к чужим работают на одной и той же нейробиологической основе, усиливают друг друга и развились совместно – поскольку лояльность к членам своей группы давала преимущество в плане выживания, и помогала нашим предкам сражаться с угрожающими им чужими. Это значит, что если мы полностью уничтожим ненависть к чужим, мы подорвём любовь к своим. Эмпатия – антагонистическая игра.
Абсолютная универсальность, в рамках которой мы могли бы сопереживать каждому индивиду на Земле, психологически невозможна. За игнорирование этого факта мы жестоко расплачиваемся: мы парализуем себя нереализуемыми требованиями, которые сами же на себя и накладываем. Это можно заметить в сегодняшних общественных обсуждениях. Дискуссии по поводу эмпатии разнятся от сожалений по поводу того, что люди проявляют недостаточно сочувствия, до раздражения по поводу слишком обильного сочувствия не тем людям. Обе стороны критики основаны на предубеждении о бесконечных возможностях нашей эмпатии и на убеждении, что если нам не удаётся её проявлять, то виноваты в этом только мы.
В 2006 году Барак Обама, будучи сенатором, выступал на церемонии вручения дипломов в Северозападном Университете, оплакивал «дефицит эмпатии» в стране и призывал людей «увидеть мир глазами тех, кто отличается от нас». Несколько исследований поддерживали обеспокоенность Обамы: люди в 21 веке выказывают меньше сочувствия и больше нарциссизма, чем в предыдущих десятилетиях. Большой поток статей жалуется на упадок сочувствия и констатирует его.
А затем маятник качнулся в другую сторону. Журналисты и комментаторы в соцсетях признали, что людям не всё равно. Но как-то неправильно они переживают – горюют из-за жертв брюссельских терактов и игнорируют жертв бомбардировки в Йемене; выражают негодование по поводу ИГИЛ [запрещённая в РФ террористическая организация] и не волнуются по поводу более жестокой Боко харам; скорбят по поводу смерти льва Сесиля в Зимбабве, но не замечают многих жертв убийств. Некоторые трагедии привлекают внимание людей, а более серьёзные остаются в тени.
Практически любая попытка привлечь внимание к какому-то ужасному событию в мире вызывает подобные жалобы, будто бы направленная не по адресу эмпатия будет хуже самого события. Если бы мы признали, что у нас есть ограниченные возможности сочувствовать другим, это помогло бы нам избавиться от желчности и самобичевания, присущих таким дискуссиям. На самом деле, как атлет не может преодолеть физических ограничений тела, так и мы не можем выйти за пределы моральных возможностей. Необходимо реалистично оценить эти пределы и построить научный метод выбора наиболее близких нам ценностей.
Мы можем, и зачастую преодолеваем наши моральные инстинкты, используя более логический способ мышления, поэтому противопоставление своих и чужих нельзя назвать абсолютным. Но наши когнитивные ресурсы ограничены, и быстро заканчиваются. К примеру, чтобы держать в уме 9-значный номер страхового полиса, необходимо задействовать оперативную память, и этот процесс может помешать нам вспоминать другую информацию – допустим, телефонный номер страхового агента. Сходные ограничения приводят к т.н. усталости принятия решений – размышления над неким набором решений подавляют наши способности принимать дальнейшие решения; это наблюдалось при изучении работы судей, принимавших решения о том, отпускать ли заключённых на поруки, с утра и после обеда. Точно так же сопереживание требует контроля над собственными эмоциями и отделения их от эмоций других людей, самосозерцания, концентрации внимания вовне и распознавания страданий другого человека. Эти способности тоже подвержены уставанию.
Моральные принципы не могут быть везде одновременно – у нас, людей, есть проблемы с выражением равнозначного сочувствия иностранцам, пострадавшим от землетрясения, и жертвам ураганов в нашей стране. Наши возможности сочувствовать и помогать другим людям конечны. Кроме того, один моральный принцип может ограничивать другой. Даже либералы, превозносящие универсализм, отступают, когда речь заходит о малоимущих. Эмпатия привлекает наше внимание к определённым целям, и, представляет ли эта цель лишённых прав людей, родственников, беженцев из далёкой страны, или игроков спортивной команды – эта цель мешает нашему вниманию обращаться к равнозначно (или даже более) заслуживающим его другим группам.
Это значит, что нам необходимо отказаться от идеализированной культурной чувствительности, назначающей всем моральным ценностям одинаковую важность. Мы должны сфокусировать свои ресурсы на нескольких избранных ценностях, и делать сложный выбор того, какие из них важнее других. Мы все должны решить, что такие-то действия влияют на счастье людей больше, чем другие, и поэтому первый набор должен быть признан более моральным, чем другой.
Отбросив идею универсальной эмпатии, мы понимаем, что нам необходимо построить численную моральную систему счисления, чтобы помочь себе выбирать направления приложения нашего сочувствия. Эмпатия по своей природе кажется неисчислимой, но бихевиористы разработали техники, способные превращать туманные инстинкты людей в точные цифры. Касс Санстейн из Гарвардской юридической школы предположил, что такие моральные концепции, как честность и гордость, можно оценить при помощи процедуры, называемой им анализом безубыточности. Считают ли люди, что преимущества определённого действия оправдывают средства? Если да, то действие стоит предпринять. К примеру, мы можем оправдать с моральной точки зрения прослушивание телефона, если стоимость вмешательства в личную жизнь оправдывается преимуществами предотвращения террористической атаки с некоей минимальной частотой, допустим, раз в пять лет.
Более того, данные опросов людей по всему миру показывают, что люди считают наиболее важными факторами, влияющими на их счастье или страдания. Развитие методологии опросов, изучающих счастье, связанное с определёнными событиями дня, а также использование смартфонов для периодической оценки счастья с течением времени, улучшило применявшиеся ранее простые опросники. Скрытые измерения, оценивающие, с какой готовностью люди связывают слова, обозначающие себя («я»), со словами, обозначающими счастье («приподнятое настроение»), позволяют получать данные о счастье, не связанные с непосредственными отчётами о настроении человека. А методы нейровизуализации определили характерные мозговые особенности как гедонического удовлетворения (связанного с удовольствиями), так и эвдемонического удовлетворения (связанного со смыслом жизни).
Основывать моральные критерии на максимизации счастья – это не только философский, но и научно мотивированный выбор: опытные данные подтверждают, что счастье улучшает физическое здоровье, работу иммунной системы, и уменьшает стресс – а всё это связано с продолжительностью жизни. Не должны ли мы делать моральный выбор так, чтобы он увеличивал коллективное благосостояние? Полученные данные способны дать нам моральные протезы, и позволить нам сравнить различные ценности – а также помочь нам отбросить меньшие ценности, закрывающие от нас более крупные. Единственным неправильным выбором с точки зрения морали будет «всё и сразу».
Элеонора Рузвельт внимательно изучает Всеобщую декларацию прав человека, принятую ООН в 1948 году
Эти подходы могут помочь нам выработать универсальный моральный кодекс – нечто, что может служить моральным компасом в любых случаях, даже если мы не сможем реально применять его ко всем людям в любой ситуации. И действительно, существует множество строгих научных наглядных теорий о наличии универсальных ценностей: теория Шалома Шварца об основных человеческих ценностях, теория Джонатана Хайдта и его коллег о моральных основах, и др. Мы уже пытались создать универсальный кодекс: в 1946 году ООН основали комитет из 18 членов различных национальностей, призванный сформулировать Всеобщую декларацию прав человека. Два дополнительных комитета ООН были собраны для проверки черновика перед тем, как Генеральная Ассамблея ООН проголосовала за его принятие в 1948-м. Но он был основан на мнениях элиты, а не более широких масс. Сегодня мы можем принять подход, основанный на данных.
В качестве примера возьмём недавний спор Apple и ФБР о разблокировке iPhone, принадлежавшего одному из стрелков в Сан-Бернардино. ФБР потребовала, чтобы Apple обошла шифрование, защищающее личные данные пользователей (до того, как сделало это самостоятельно). В деле столкнулись личная безопасность (защита от правительственной слежки) и национальная безопасность (определение того, была ли атака скоординирована с ИГИЛ). Сложно подвести такой баланс, и ведение этих споров усилило расхождение во мнениях.
Но мы можем подойти к вопросу более системно. Мы можем использовать стандартизированную оценку того, как нарушения личной безопасности и национальной безопасности влияют на счастье. Это может позволить нам определить, что некоторые ценности более универсальные, чем другие, и, следовательно, более важны для благосостояния человека. Такой подход мог бы сообщить нам, например, что в среднем волнение, ощущаемое людьми по поводу возможности того, что правительство будет читать их переписку, превышает беспокойство по поводу возможной террористической атаки. Если так, то Apple оказалась бы «морально правее», чем ФБР (или наоборот).
Подход к определению и ранжированию универсальных ценностей на основе данных довольно амбициозен. Но, что важно, он даёт нам возможности использовать ограничения морали, присущие всем нам, людям, вместо того, чтобы плакаться по этому поводу. Эти ограничения усложняют концентрацию нашего внимания и заставляют нас увидеть, что не все ценности одинаково важны. Вместо бесконечной грызни по поводу компромиссов морали для своих и чужих, мы можем обнаружить, что создание выборки из универсальных ценностей будет более приятным, эффективным и объединяющим – и это само по себе уже будет моралью. Вместо привычных концентрических кругов для своих, управляющих нами сегодня (семья, друзья, соседи, граждане), у нас могут появиться инструменты, позволяющие нам точно определить, кому мы должны сопереживать и когда именно.
Задумайтесь о прогрессе, достигнутом физиками, признавшими ограничения физического мира – ничто не может двигаться быстрее света или быть точно локализованным в субатомном мире. Точно так же мы достигнем величайшего морального прогресса, когда примем и начнём работать в рамках ограничений, присущих человеческой морали, и откажемся от нереалистичного стремления уважать различия и моральное разнообразие любой ценой.
Адам Уэйц – социолог, психолог, профессор Северо-западного университета в Школе управления им. Келлога. Изучает гуманизацию, дегуманизацию и моральные последствия этих процессов.
Комментарии (48)
CrazyOpossum
21.09.2017 00:22+3Исследования подтверждают, что люди могут накачивать свои «моральные мускулы» и размывать грань между своими и чужими.
Социологи обнаружили, что привязанность к своим и ненависть к чужим работают на одной и той же нейробиологической основе
Противоречие.
Такой подход мог бы сообщить нам, например, что в среднем волнение, ощущаемое людьми по поводу возможности того, что правительство будет читать их переписку, превышает беспокойство по поводу возможной террористической атаки.
Если вы боитесь растолстеть, то выпивайте 50г коньяка перед приёмом пищи — алкоголь притупляет страх. Такой подход полностью оправдывает «ложь во спасение». Какой-то извращённый консеквенциализм. Хотя выше было корректно, не про эмоции, а про внешний мир:
К примеру, мы можем оправдать с моральной точки зрения прослушивание телефона, если стоимость вмешательства в личную жизнь оправдывается преимуществами предотвращения террористической атаки с некоей минимальной частотой, допустим, раз в пять лет.
Некоторые трагедии привлекают внимание людей, а более серьёзные остаются в тени.
Удивительно, в чём же может быть причина? Хм, может в разнице освещённости в прессе? Да не, бред какой-то.
SBKarr
21.09.2017 01:41+4Собственно, в стране проживания и мышления автора есть аж два слепых пятна в области взаимоотношений групп людей. Первое: расизм сторонники либерализма предпочитают не замечать как явление (да, да, негров всё так же линчуют). Второе: феминистки и различные меньшинства добились больше прав, чем есть у человека, в меньшинства не входящие. Тоже как-то не совсем в духе либерализма. Или наоборот, в духе, я уже запутался
ибо под либерализмом в США и РФ понимаются разные вещи.
Отсюда очевидно, что если теоретик-социолог, коим предстаёт автор, не учтёт влияние этих двух слепых пятен — он будет говорить взаимоисключающими параграфами. Ибо культурная среда исследователя этого требует.
P.S. Вот вам ещё один образец неравенства в моральных правах. Я ни слова не сказал про проблемы в обсуждаемой сфере в РФ, не применил сравнительных терминов, не высказал своего оценочного суждения по этому вопросу. А если бы я этого не уточнил, кто-то обвинил бы меня в ватничестве. Хотя, и так обвинят…mikeee1
21.09.2017 06:43Самое забавное, что таки все эти общества не заинтересованны в равных правах и зачастую преследуют свои интересы. Те же самые феминистки (черные) выбивают больше привелгий, вот и мы видим со стороны, что вроде как уже и белое население ущемлено. Как сказал один известный адвокат в той стране: «Если ты черная-беременная-лезбиянка-инвалид, то я отмажу от любого преступления.»
Ну и так, к слову, появилась организация за права мужчин и где бы вы думали, в Калифорнии конечно!
Panfilov
23.09.2017 15:50Представляется мне, что суть всего процесса — маятник, качается из стороны в сторону, из расизма в толерантность, из традиционализма в феминизм и обратно.
В Риме и Греции так вообще оргии с конями были, а потом как-то и ногу до колена оголить или лицо не закрыть — вызов нравственным устоям.
Но как и в физике, амплитуда с каждым разом все ниже и ниже, и вот устаканивается все на каком-то уровне… Но на все нужно время. Сегодня живем в такое время.SBKarr
23.09.2017 16:53Чисто в просветительских целях расскажу, где именно вы ошибаетесь. Дело в том, что источники об устройстве древнего Рима и Греции, которые дошли до нас, относятся к привилегированному классу, элитам. А источники о средних веках у нас от религиозных миссионеров, пропагандистов от религии, которые работали с низшими слоями населения. Не буду углубляться в то, как именно это получилось, университетские курсы истории сейчас есть в открытом виде.
Теперь, сравните отношения среди пресыщенных элит и среди низшего класса традиционных укладов сейчас и увидите, что моральный разрыв весьма снизился за счёт большего взаимопроникновения классовой культуры. Но выглядит разрыв так же. Может, не оргии с конями, но специализированных борделей и интересных сексуальных услуг для элит хватает и сейчас.
Проще говоря, нет никакого маятника. В этом отношении идет, скорее, процесс смешения классовых культур, который закончится, рано или поздно, исчезновением культурных различий между классами. Высший класс за рассматриваемую историю стабильно становится более умеренным, а низы — менее традиционными.
Агрессивный расизм и агрессивная толерантность, агрессивный феминизм это явления другого толка. Они всегда исходят из искусственно созданного источника. Самый изученный вопрос здесь, конечно же, немецкий нацизм (рекомендую Милгрема по этому поводу, кстати). Способы насаждения как традиционализма (в том числе, религиозного), так и ортодоксального либерализма полностью аналогичны тому, что происходило в Германии после Первой Мировой. К сожалению, история никого не учит. Мы сами должны учиться у истории.
Zloy_starik
23.09.2017 15:50Сейчас вообще нельзя правду говорить. Называть черное черным, а белое белым. Либералы это настоящие фашисты, которые агрессивно толкают свои взгляды.
Golota
21.09.2017 00:23-1Всесочувствие равно безразличию не потому, что ресурсы нашего бюджетно устроенного сердца ограничены, а потому, что такое вселюбие отрекается от идеи правоты и истины. Деление на своих и чужих — фундаментально, но надо понимать его не примитивно трайбалистски, а мирровозренчески селлективно. Мы нуждаемся в сознании собственной правоты и неправоты «чужих». И это очень хорошо. Это дает надежду.
2PAE
21.09.2017 07:01Во первых, вы смешали два разных действия.
Если я прав, то я прав. Чужие тут не причём. Их нет. Направленно вовнутрь.
Чужие неправы. Тут нет меня. Я не причём. Направленно вовне.
Это отдельный действия. Независимые.
Во вторых. Они не являются нуждой.
Вот кислород, вода, еда, являются нуждой, они вам нужды. Вы не можете жить без этого.
Без осознания своей правоты или осознания неправоты чужих, вы жить можете. Человек в этом не нуждается.Golota
21.09.2017 12:06Если я прав, то остальные мне подобные, но иные — не правы. Ибо правда — одна. Или же они совсем чужие (нелюдь).
Потребность в сознании своей правоты — это как раз экзистенциальная нужда, избавляющая нас от стресса избыточной свободы. Мы «недоукомплектованы» инстинктами. Именно так антропологи объясняют генеалогию культов и религий.2PAE
21.09.2017 14:31Антропологи могут придумать всё что хотят :).
И если мы говорим о единственной правде, то она одна для всех. Постоянная Планка, к примеру.
Ещё раз, ваша внутренняя правота не зависит от правоты других.
Вы или правы или нет.
Если вы сравниваете себя с другими, значит это внешняя правота.
ОНИ неправы или правы.
Уловите эту разницу.
dimm_ddr
21.09.2017 18:19Мне кажется вы зря пытаетесь к вашим весьма религиозным заявлениям привязать ученых антропологов. Некрасиво пытаться религию прикрывать авторитетом науки.
SBKarr
21.09.2017 18:46Есть у меня подозрение, что вы ведёте речь о религиозной антропологии. Ибо в антропологии в целом большинством принята социально-экономическая (материалистическая) теория становления религий и культов. Если объяснять просто, то религия первоначально возникает как инструмент распределения экономических благ в обществе. Экономическая суть культов видна как на примере распространённых ритуалов обмена и уничтожения даров (самый известный — Потлач), так и напрямую из текстов писаний, в которых значительная часть относится к экономической, а не духовной сфере, в том числе, устройству взаимоотношений социальных групп и устройству домашнего хозяйства. Позже, религию на второй план оттесняют экономические отношения более высокого порядка (рабство, вассальная зависимость, наёмный труд), а религия остаётся в виде реакционного резервного инструмента и мутирует вслед за экономическими реалиями.
aokoroko
21.09.2017 00:53-1На мой взгляд "открытый индивидуализм" может быть надежным основанием нравственности.
Осознание не родства, а тождества, идентичности с «другим человеком».
napa3um
21.09.2017 01:25-1Открытый индивидуализм как и другие виды морально-этических идеализмов никогда не смогут быть однозначно и исчерпывающе соотнесены с реальностью.
aokoroko
21.09.2017 10:29-1А что, программе должно быть какое-то дело до того, исполняется она на бумажной ленте, на гидравлическом или пневматическом процессоре?
napa3um
21.09.2017 10:42-1Не очень понимаю вашу метафору. Любая глобальная нравственная идеализация — замаскированный монотеизм, который всё равно будет трактоваться в свою пользу (приводить к «расколу церкви»), т.к. индивидуализм неустраним физически, в силу ограниченности человеческого тела и вытекающего из этой ограниченности субъективности. Конфликты людей — это следствие перераспределения экономических ресурсов, а экономика, в свою очередь, следствие невозможности статического уравнения всех со всеми в условиях реального мира (мы живём не на идеальной сфере с равномерным распределением энергии, а в гораздо более сложных и непредсказуемых условиях).
aokoroko
21.09.2017 11:49-2А это разве метафора? Программе действительно нет никакого дела до физической реализации логических вентилей. И для понимания мысли Шредингера:
«Даны два человеческих тела „А“ и „В“. Если „А“ попадает в некоторую внешнюю ситуацию, то появляется определенная картина, например, вид на сад. „В“ в это время должен находиться в темной комнате. Если теперь в темную комнату попадает „А“, а „В“ помещается в прежнюю ситуацию „А“, то уже нет никакого вида на сад, он совершенно темен (именно потому, что „А“ — мое тело, а „В“ чье-нибудь другое). Противоречие очевидно потому, что для этих явлений, рассматриваемых в общем и целом, отсутствует достаточное основание» — требуется понимать, что «вид на сад» — это программное явление, а «мое тело» — аппаратное, и объяснить, почему я сейчас — aokoroko, который пишет эти строчки, а не napa3um, который их читает, — невозможно на основе биологических сведений об организмах aokoroko или napa3um, или даже сведений о координатах и импульсах элементарных частиц, составляющих их организмы. Это целиком софтверное или, если угодно, «идеальное» явление. Между прочим, даже классики «диалектического материализма» вынуждены были признавать существование «идеального».
Открытый индивидуализм — это не нравственное учение. Я лишь указал, что он может использоваться как основание нравственности, ввиду простого логического вывода. Монотеизм тут вообще неясно, причем. Религия исходит из разделения на «человек» и «бог», а представление о том, что «глазами каждого человека смотрит одна и та же сущность» — это не о боге (сущность эта вроде не творит материю из ничего, не правда ли?) и уж тем более, не о разделении «человек отдельно, а сущность отдельно».
Ну и наконец про физическую неустранимость индивидуализма. Вы что же, полагаете, что индивид — это человеческое тело? Мышцы, кости?
А я как-то привык думать, что индвид — это софт, загруженный из «культуры человечества» (некоего общего репозитория, включающего языки, сведения о шарообразности Земли и так далее) и исполняемый на хардвере головного мозга. Программный процесс, который и начинается, и поддерживается только благодаря каналам передачи данных с этим репозиторием и с другими узлами информационной сети (другими серверами, то есть людьми).
Как бы это вам объяснить нагляднее… Границы индвивда не совпадают с границами кожного покрова его организма. Индвидуализм неустраним только если речь идет о животном. В случае вида, обладающего сознанием, индивидуализм устраняется самим механизмом сознания. Субъект не расположен внутри тела — он расположен в сети. Например, даже защищая самого себя, сознающий субъект защищает идеи, знания, которые он считает частью себя, а не физическое тело, которое может быть менее важно. Поскольку оно действительно менее важно — это всего лишь сервер, а данные — в сети.napa3um
21.09.2017 12:54+1Это таки метафора, в которой проводится аналогия с вычислительной техникой (расхожий вид редукционизма среди людей из сферы ИТ :)). Фантазии, конечно, позитивные, но все они базируются на одном лишь постулате: сознание — это программа. Однако ж это не вполне так, платонизм уже давно не является частью научного метода, а в моде концепция так называемого воплощённого сознания, согласно которой наше сознание — следствие взаимодействия мозга с телом, а тела со средой. Нет ни волшебной субстанции, ни математической конструкции, которую можно бы было назвать душой, есть лишь объективная реальность, в которой сгустки молекул говорят другим сгустками молекул о наличии у себя сознания или души.
aokoroko
21.09.2017 13:11-1О'кей, взамодействие со средой (информационные каналы) — необходимая часть сознания?
Значит, оно (индивидуальное сознание) не ограничивается одним организмом?
Противоречие с вашим утверждением об ограниченности человеческого тела?
Термины «монотеизм», «душа» — используете вы, зачем-то.
И у меня вопрос: почему вы полагаете, что когда уничтожается биологический организм индивида, исчезает и сознание? Вы полагаете, что сознание — оно «его»? В смысле, оно «принадлежит ему», «находится внутри него»? Но вы же только что сказали, что локализовать его невозможно :)
Хотя, конечно, вы можете вообще сказать, что никакого сознания не существует.
«Движенья нет — сказал мудрец брадатый. Другой смолчал и стал пред ним ходить» (с) А. С. Пушкин.napa3um
21.09.2017 16:55-1У вас своя вера, обратите в неё хотя бы человек 100, без всяких объяснений необразованному быдлу вроде меня, почему это должно сработать. Ок? Не тратьте своё время, меня ваша шизофазия не очень интересует.
aokoroko
21.09.2017 17:03-1Не у меня, а у Эрвина Шредингера. Я лишь популяризатор.
А вы — наглец, и судя по вашей карме, это не только мое мнение, а мнение человек 100.napa3um
21.09.2017 17:45Вы популяризируете нерабочую идею, попробуйте себе в этом признаться. Или попытайтесь сформулировать доказательства того, как она работает, не в теории, а на опыте. Обратите меня в свою веру, такого наглеца. Или каждый, кто не будет обращаться, назовётся наглецом (еретиком) и будет уничтожен огнём справедливости? Очень хорошая у вас концепция всеравенства и любви :).
aokoroko
21.09.2017 18:56Очень хорошая у вас концепция «идея нерабочая, каждый сам за себя, поэтому попорчу-ка я оппоненту карму».
Доказали только то, что у вас нет этого самого — сознания :)
Но если у вас его нет, это же значит, что его и ни у кого нет.
У вас — только движение атомов.
aokoroko
21.09.2017 17:06-1Лучше заполните ваш профиль, а то создается впечатление, что вы не отвечаете за свои слова.
napa3um
21.09.2017 17:57А вот и суд начался, всем встать! :)
aokoroko
21.09.2017 19:03Неустановленное лицо невозможно судить :) Точнее возможно, если сначала установить. Но если оно невменяемо, то судить нельзя.
Кстати, это имеет некторое отношение к обсуждаемому вопросу — если сознание — всего лишь движение частиц под влиянием причинно-следственных связей (на которые никто не может влиять), и даже если еще и под влиянием чистой случайности (на нее тем более невозможно влиять), то никто не вменяем, никто не может делать сознательный выбор. Странно, что в обществе, большинство которого согласно с этой концепцией, существуют суды.
vladie_raven
23.09.2017 15:50Полагаю, что сознание это явление. т.Е. Совокупность простейших факторов, которые могут быть обобщены, поскольку взаимодействуют системно.
Сравнивая, например, с ветром — нужны воздушные массы, разница давлений, гравитация соответствующая. убери один ингредиент — и явление рассыпется на составные части, которые перестанут взаимодействовать системно.
Касательно сознания, вспомним тот же аутизм или наркотическое опьянение: изменение набора факторов приводит к изменению результата — к потере самоидентичности, искажению восприятия действительности, неверным (другим :)) результатам обобщения снимаемых данных…
BlessYourHeart
21.09.2017 07:25+4«жалеть всех сразу не получится»
«все не могут быть богатыми»
«все не станут умными»
«кто то будет болеть и даже умирать»
и другие банальные истины
Это значит, что нам необходимо отказаться от идеализированной культурной чувствительности, назначающей всем моральным ценностям одинаковую важность.
Интересно вставлена сентенция без всякого выведения, просто как факт. А кто вообще сказал, что у всех моральных ценностей одинаковая важность? На этой фразе построена вся статья, но источники этой фразы мне лично непонятны.
И вообще странно читать про идеализированные ситуации с «все» и «100%» от социолога. Может это конечно в рамках моделирования критических процессов, но в нашем поляризованном обществе до любой из стадий «все» еще очень очень далеко, так что привлекать внимание к этой проблеме смысла нет.napa3um
21.09.2017 10:51+1Данный автор часто переводит статьи детсадовского, наивного уровня. Переводит не то, в чём разбирается, а то, чему по мере перевода сам удивляется, сам делает для себя открытия без возможности критической оценки.
dimm_ddr
21.09.2017 18:24Интересно вставлена сентенция без всякого выведения, просто как факт. А кто вообще сказал, что у всех моральных ценностей одинаковая важность?
Ну вообще ваше высказывание в данном случае не противоречит тому, что написал автор. Он же и говорит что нужно отказаться от равенства моральных ценностей (конкретно в цитируемом отрывке). Причем в предыдущих абзацах автор пытается обосновать данный вывод, так что тут вы тоже не правы. Но в целом по тексту необоснованные заявления действительно есть.
P.S. Если что — я не поддерживаю автора статьи, но и не могу сказать что однозначно с ним не согласен, у меня на данный момент слишком мало данных чтобы сделать нормальный вывод по теме.
dTex
21.09.2017 11:18-1рост благотворительности в США — это скорее рост желающих сэкономить на налогах, а не рост эмпатии. Льготы по налогу на прибыль, налогу на имущество, на наследование, как тут пишут — вот это всё.
mukizu
21.09.2017 13:26>Американцы делают рекордные пожертвования на благотворительность. Люди чувствуют боль страданий в других странах, донесённую до нас благодаря развитию коммуникаций и транспорта.
www.youtube.com/watch?v=YcLAJbvwNQU /s
T-362
21.09.2017 13:29Нам срочно нужны инопланетяне, такие что-бы мы могли с ними общаться, ну с задержкой в 5-10 лет, и подглядывать друг за другом, но не могли прилететь в гости и навалять друг-другу. Тогда как-раз и сработает глобализация эмпатии на этой почве, что-то уровня «Вон северные корейцы, наши лучшие братаны, не то что хрюнтариане, они вообще одним отверстием говорят, в другое едят, а передвигаются перекатами!».
Kriminalist
21.09.2017 17:44Ну пока успешно хватает террористов и других внешних врагов. Зачем вообще нужно эмпатировать в экстазе к каждому — мне непонятно.
Гуманистами не рождаются, ими становятся.dimm_ddr
21.09.2017 18:27+1Ну вообще эмпатия не подразумевает обязательного согласия с чувствами, только понимание какие это чувства. А понимание мотивов и чувств другого человека очень часто полезно. Для примера возьмем тот же терроризм — простое физическое уничтожение террористов крайне неэффективно, это борьба со следствием вместо причины. Но чтобы бороться с причиной необходимо понять что движет террористами и устранить этот фактор. А для понимания необходима эмпатия.
vladimirsizov
23.09.2017 15:50Big data и всеобщее избирательное право решат все эти проблемы. Когда каждый гражданин правовой страны сможет решать не только какого президента он выбирает раз в 6 лет, а также сколько полицейских патрулирует его улицу, какого цвета будет оградка газона, и сколько налоговых отчислений будет идти и на какие области госбюджета, тогда люди не будут чувствовать себя равнодушными и безучастными по отношению к обществу в котором живут.
GennadyS
23.09.2017 15:50В статье имеет место логическая путаница между различными качествами, между причиной и следствием. Инстинкты и мораль, разве одно и тоже? Сознательное отношение к своим-чужим ни капли не является врожденным. Да, такое отношение впоследствии имеет эмоциональный, т.е. биологический окрас, но всё же является воспитываемым качеством, сопряженным с объективным положением дел, культурой. Собственно, эмоциональный слой может быть отнесен ко многим вещам: люблю пельмени, но игнорирую гороховые блюда; нравится синий цвет, но нетерпим к зеленому. Но разве тем же образом формируется отношение к «гражданам своей страны»? На минуточку, весомую часть истории вида никаких стран не было, и по сей день сохраняется масса изолированных народов, о «других» в принципе не ведающих, более того, знающих только «своих», в пределах, скажем, родовых отношений. Следовательно, врожденным это отношение ну никак не может быть.
Автор систематически приравнивает мораль к инстинктам, декларируя некие границы моральных возможностей. А где эти границы, если мораль формируется условиями жизни людей? Сам же автор отмечает развитие морали.
Надо думать, прежде чем человек формирует отношение к своим и чужим, эти свои и чужие, или как минимум некоторое разделение, должны присутствовать в действительности. Те же страны, т.е. государства, должны исторически возникнуть, чтобы к ним возникало моральное отношение, причем, меняющееся в реальном времени, в силу, скажем, уже экономических-политических отношений стран, где на наших глазах свои становятся чужими.
Стоит отметить и оценку в случае сочувствия людей тем или иным событиям, или, скажем, в случае с Apple и ФБР. Ведь это тоже прерогатива степени сознательности. Человек, к примеру, мыслящий масштабами человечества, вполне может сочувствовать всем, другой, сознательно выбирая — бездомным кошкам, и так далее. Действительно, причина, по которой люди замечают теракты, но не замечают нищеты, никоим образом не в инстинктах. Странным выглядит и некий анализ уровня счастья, когда многие случаи могут быть рассмотрены как есть фактически, и найти научное решение в оценке степени общественных интересов (свободы индивида или жизни многих людей?) — в любом случае, это не сфера эмоций, хотя и может иметь биологический окрас (обратно пропорционально степени осмысления условий).
Материал критиковать можно долго…
napa3um
Банальность, мне кажется. Инстинкт «свои-чужие» — это системообразующий фактор общества, это то, что делает вообще возможным формирование социальных институтов и их иерархий (что делает возможным строительство пирамид и расщепление атома). И проявление этого инстинкта нужно не подавлять, а направлять, находить ему новые выходы, дающие более конструктивные формы соперничества и конкуренции (впрочем, так и происходит «само», без всяких идеалистов и сердоболов, чисто эволюционно). Вместо войн — Олимпийские игры, вместо драк — рэп-баттлы :).
«Это может позволить нам определить, что некоторые ценности более универсальные, чем другие, и, следовательно, более важны для благосостояния человека.» — а вот это просто замаскированная конкуренция одной социальной группы с другой, пропаганда, исполняемая в квазинаучном дискурсе. Это замена «свободного рынка конкуренций» на «Министерство Правильных Конкуренций». Что, конечно, тоже имеет право на существование, если нет никакой противодействующей этому силы :).
chapsam
Мне, вообще, кажется, что это прививание (или даже навязывание) лояльности. Но это ИМХО, поэтому спорить или дискутировать не стану. Хорошо, если я ошибаюсь.
napa3um
Не очень понятно, что вы подразумеваете под «прививанием лояльности», лояльность к чему, хорошо это или плохо, и почему, и в чём вы можете ошибаться, а потому трудно даже пытаться об этом спорить или дискутировать :).
chapsam
Как-то, давным-давно, в советские времена читал фантастику, где описывалось общество, которому навязали лояльность. И вот на них напали враги… А они не защищались, а начали дискутировать на тему: ну это же воины, они другого не умеют. Им приказали — они выполняют. Давайте простим их. Их правительству нужен наш остров? Давайте отдадим — у них тяжёлое положение. Нам всем найдётся место на этом острове
napa3um
Лояльность к чему? К каким идеям или социальным институтам? Само по себе слово «лояльность» не содержит этой информации, это приверженность чему-либо.
Kriminalist
Скорее привычку к лояльности. Иначе толерантность. Иначе это в психологии называется конформность.