С момента появления компьютеров поляки много раз доказывали, что они могут эффективно использовать их невероятный потенциал. Польские компьютерные игры, интернет‑магазины завоевывают мировой рынок.

Но могут ли поляки похвастаться успехами в производстве самого компьютерного железа?

В общем‑то, да, хотя история польских компьютеров была непростой, как и многое в Польской Народной Республике и в других социалистических странах. Сегодня речь пойдет именно об этой эпохе. Почему в первых польских компьютерах использовались нацистские компоненты? Какую продукцию печатали по ночам первые польские айтишники? Какой польский компьютер очень болезненно шокировал НАТО, как зарыли в землю талант польского Билла Гейтса? А может он сам себя зарыл? Итак, вернемся в 1948 год, когда фактически началась история польских компьютеров.

Теоретический фундамент вычислительной техники был заложен еще выпускниками польской математической школы во Львове, покинувшими его после советской оккупации. В физическом корпусе Варшавского рофессор Казимиж Куратовский встретился с некоторыми своими сотрудниками и рассказал им свои впечатления от визита в США, где американские коллеги показали ему вычислительные машины. Видимо речь шла о гордости американских учёных, колоссе, работающим на 18 000 электронных лампах.

Польские ученые сказали, что это их впечатляет и хотя бы одну такую ​​вычислительную машину надо создать в Польше. И их, похоже, совершенно не волновало, что им не из чего ее делать. Не было ни комплектующих, ни даже помещения, где можно было бы собрать и затем настроить компьютер, ведь тогда машины такого типа занимали много квадратных метров.

Поначалу польским учёным пришлось ограничиться чтением зарубежной литературы, которая как‑то просочилась через железный занавес. Энтузиазм ребят поддержал ПАН. Нет, не какой‑то анонимный пан, а Польская академия наук. Хотя польские ученые иногда и предоставляли академии странные счета, например, из аптеки на 100 штук латексных изделий. Возможно, речь шла о презервативах, но уверенности в этом нет; такими изделиями могли быть и специальные крышки для лабораторных сосудов, использующихся для экспериментов с памятью.

Самое главное, что удалось успешно сконструировать вычислительные машины, которые вполне справлялись даже со сложными уравнениями, но только одного типа, так как ЭВМ были аналоговыми. А поляки мечтали создавать цифровую технику, и тут на помощь неожиданно пришел Третий Рейх.

В коммунистической Польше 1950-х годов не хватало многого, начиная от независимости, свободы слова и приличных кабелей (без последних особенно сложно сделать приличный компьютер). К счастью, специалистам досталось оборудование, оставленное нацистской армией. Благодаря этому работы немного облегчились, но проблемы все равно оставались. Например, испытания приходилось проводить ночью, потому что тогда напряжение в электрической сети было более стабильным. Лучшее время было между полуночью и четырьмя часами утра, так как тогда не ходили трамваи.

Наконец, в 1958 году появилась первая польская, хотя и сильно вдохновленная западными образцами, электронно‑вычислительная машина под названием XYZ. Она занимала большую комнату и содержала в себе 400 ламп.

XYZ выполняла 8000 операций в секунду, при условии, что работала. А с этим были проблемы. Машина часто выходила из строя. К счастью, в составе специалистов был талантливый техник, обладавший практически материнским инстинктом по отношению к своему творению. Он настолько хорошо разбирался в этом компьютере, что мог на слух сказать, какой элемент в данный момент вышел из строя. Более того, когда его не было на месте, коллегиему звонили, подносили трубку к машине, и через несколько мгновений он говорил, какой элемент нужно заменить. Обычно он оказывался прав.

Тогда же, кстати, была создана первая польская компьютерная игра. Речь идет о крестиках‑ноликах, в которую польские инженеры ввели все возможные комбинации. Примерно в это же время государство начало интересоваться потенциалом компьютеров, но на практике игнорировало проблемы первых ученых‑компьютерщиков, которые очень быстро поняли, что, оказывается, благодаря все более совершенным компьютерам, использующим, например, динамично развивающуюся транзисторную технологию, можно даже распечатывать изображения, которые цензура неохотно разрешала размещать в СМИ. Конечно же, речь идет об обнаженных женщинах и самиздате.

Правда, первое увлечение трудно назвать порнографией, так как изображения создавались с помощью символов и игры с насыщенностью черного цвета. Такую картинку можно распечатать за ночь, а потом повесить в кабинете или подарить друзьям.

Впрочем, цензура этого не замечала, тем более что у первых польских айтишников с цензорами были более серьёзные проблемы. По мнению властей, эти нахальные «яйцеголовые» использовали западный термин «компьютер» для обозначения вычислительной машины. И оно с активностью, достойной иного применения, на самом деле боролось с этим. Однако одному из польских ученых удалось убедить власти, что слово «компьютер» происходит от «wojsko komputowe» — тип регулярной армии, действующей в Речи Посполитой. Власти решили, что «а......, если у слова „компьютер“ такое происхождение, то ничего страшного, его можно использовать». На самом деле оба термина имеют латинскую этимологию: «компутовое» произошло от лат. computatio — счёт, расчёт, и старопольского komput — перепись, реестр армии. В СССР тем временем первые компьютеры продолжали упорно называть электронно‑вычислительными машинами или ЭВМ.

В 1961 году во Вроцлаве был создан очень перспективный компьютер Odra, базирующийся, правда, на британских разработках. Он весил всего 400 кг, его версия 124 работала под собственной операционной системой. Версия Odra-103 1970 года имела большую базу программ, гораздо больше возможностей подключения внешних устройств и вдвое меньшее потребление тока, чем у английской разработки. Компьютеры даже шли на экспорт, помогали производить расчеты в различных учреждениях, но в историю вошла военная версия Odra-1325.

От гражданских она отличалась только конструктивным исполнением, допускающим работу в тяжелых условиях, то есть для перевозки даже по бездорожью и при больших перепадах температуры. Эти компьютеры использовались, например, для артиллерийских расчётов, и прославились в Сербии, где в 1999 году зенитная система, управляемая более чем 20-летним Odra-1325, сбила американский F-117. В русскоязычном сегменте интернета ходит легенда, что самолет‑невидимку сербы сбили с помощью микроволновки, но это просто миф для малосведущих гуманитариев, которые охотно его проглотили. Компьютер этого типа использовался в польской армии аж до 2010 года.

Однако наконец настало время, когда благодаря развитию транзисторной техники, а со временем и микросхем, стало возможным создавать миникомпьютеры, т. е. такие, которые весили всего несколько сотен килограммов и были не дороже, чем 25 000 долларов. Они занимали уже не целую комнату, а всего пару шкафов.

Первым польским компьютером такого типа был K-202, созданный Яцеком Карпинским, которого часто называют польским Биллом Гейтсом. Со своей командой он создал даже ламповое устройство, которое помогло прогнозировать погоду. Они также собрали машину анализа данных KAR-65. Это оборудование было в состоянии выполнять более 100 000 операций в секунду — лучший результат до появления прототипа K-202, который выполнял 1 млн операций в секунду. т. е. столько, сколько персональные компьютеры, появившиеся на десяток лет позже. Хотя это может быть и преувеличением... об этом чуть позже.

К сожалению, государство не заинтересовалось этим проектом. Однако оно дало понять, что не будет мешать Карпинскому в поисках зарубежного инвестора. Что в условиях «железного занавеса» было затруднительно, но благодаря отмашке властей по крайней мере перестало быть опасным.

Карпинский заключил соглашение с двумя британскими компаниями, которые были совершенно очарованы его творением. Карпинский мог похвастаться перед инвесторами, что возможности его компьютера расширяются с помощью внешних модулей. Британцы не могли дождаться, когда к ним поступят первые образцы. Наконец, они их получили. Но их ожиданиям не было суждено оправдаться. Во‑первых, образцы пришли намного позже оговоренного срока, во‑вторых, их сборка была крайне некачественной, в‑третьих, их возможности были сильно урезаны по сравнению с заявленными. Британцы решили, что их такое сотрудничество не устраивает, и отослали компьютеры обратно. В то же время государственная пропаганда преподносила отправку образцов на Запад, как успех социалистического строя и его превосходство над капиталистическим.

Карпинский славился тяжелым характером (последствия ранения в позвоночник во время Варшавского восстания) и даже в моменты успеха находился в хмуром настроении, а после такого провала в сотрудничестве с британцами он совсем сорвался, обвинял в провале всех, кроме себя, и потребовал от государства компенсировать его убытки. По крайней мере, оплатить покупку комплектующих. Разумеется, власти отказали. Карпинский бросил работу в университете, уехал в деревню и занялся разведением кур.

Так бесславно закончилась история успеха польского Билла Гейтса. Хотя другого ожидать даже в либеральной по меркам социализма Польше было бы наивно. Карпинский, будучи главой всего этого проекта, должен был лучше ориентироваться в тех условиях. В реалиях Польши того времени ему не стоило рассчитывать на поддержку таких инициатив властями. Он должен был дать себе отчет в том, что в университете не было никакой инфраструктуры, не было людей с нужными знаниями и соответствующим опытом, чтобы представить лучшие компьютеры на рынке. Несмотря на это он обещал инвесторам показать чудо вычислительной техники, а вместо того представил сырой продукт в плохом исполнении и с урезанными возможностями.

Хотя есть и другая точка зрения: власти не просто оставались пассивными, но и активно мешали Карпинскому.

Последующие конструкции польских компьютеров уже не были столь прорывными. Базировались чаще всего на западных решениях и комплектующих, но были и действительно крутые конструкции. Например, Momik 8b. Из названия понятно, что у него был 8-разрядный процессор (у K-202 был 16-разрядный). Он широко применялся при диагностике заболеваний печени, в диспетчерских автобусных и трамвайных депо.

Наиболее успешным оказалось применение такого компьютера на металлургическом комбинате Нова Гута в Кракове. Он использовался при расчетах количества кокса, который ранее загружался в доменные печи с большим запасом, чтобы обеспечить правильный процесс плавки. Momik 8b так хорошо рассчитывал дозы, исходя из влажности кокса, что затраты на компьютер окупились ровно за 8 дней.

Другой польский компьютер, Mera 400, знаком всем, кто в детстве видел фильм Seksmisja (в советском прокате его стыдливо переименовали в «Новые амазонки»). В фильме было представлено не бутафорское оборудование, а настоящий компьютер. Mera 400 использовались в некоторых учреждениях вплоть до 2015 года.

С началом 80-х годов по всему миру, включая Польшу, началось распространение IBM‑совместимых персональных компьютеров. В 1986 году в ПНР начал производиться клон IBM AT под названием Mazovia 1016. У него уже был более привычный для современного пользователя форм‑фактор: в комплект входили монитор, клавиатура, системный блок. Оперативная память — 256 килобайт, емкость жесткого диска составляла от 10 до 30 мегабайт в зависимости от спецификации.

Это был очень дорогой компьютер, который стоил 60 средних зарплат. т. е. поляку нужно было работать на него 5 лет. Тем не менее, образовательный потенциал компьютеров уже был замечен государством, и министерство образования добилось поставок для изучения информатики в школах. Mazovia 1016 была произведена в количестве 40 тысяч штук и теоретически поступила во все средние и некоторые начальные школы. Но все же, если кто‑то хотел ПК для собственного использования, то приходилось выкладывать крупную сумму. Правда, в этот период Польша стала немного более открытой и поэтому те, кто был в теме, могли купить дешевые комплектующие за границей, собрать из них компьютер и запускать на нем программы, легальные или пиратские. Не составит труда угадать, какой вариант оказался более популярным.

После падения коммунистического режима польские компьютеры однозначно уступили место зарубежному оборудованию, они стали меньше и дешевле. Хотя до недавнего времени многие люди считали немыслимым использовать компьютер для каких‑либо целей, кроме игры, набора текста, выполнения простых задач.