Более трехсот лет назад пролив Дмитрия Лаптева, отделяющих материк от Новосибирских островов, уже был известен русским мореходам. Одним из первых этим проливом прошел из Лены на Индигирку Федор Чурка в 1640 году.

В 1761 году через пролив прошел купец Никита Шалауров, страстный исследователь. Он неоднократно делал смелые попытки пройти к востоку от Колымы, стремясь обогнуть северо‑восточный угол Азии (Чукотку). Но в 1764 году Никита Шалауров умер на материковом берегу Восточно‑Сибирского моря, куда перешел с раздавленного льдами судна.

«...Сей славе, — писал впоследствии о Шалаурове исследователь Севера Ф.П.Врангель, — принес он в жертву и имение свое и жизнь».

Из записей ученого‑полярника А. Ф. Трешникова, который занимался исследованием полярных районов Земли — Арктики и Антарктики.

Пролив Дмитрия Лаптева

Наступил день нашего выхода в море из порта Тикси. К двум часам ночи 8 августа все было готово. Мы снялись с якоря и при тихой погоде прошли Караульные камни, лежащие у входа в бухту. И вот перед нами раскинулось свободное ото льда море Лаптевых. Вдали перед нами открывается необычайная панорама: искаженные сильной рефракцией мысы и горы висят воздухе, раздваиваясь, а затем как бы испаряясь. На западе вместо берега Быковского полуострова вырос огромный фантастический лес.

Идем курсом к проливу Дмитрия Лаптева. Этот пролив отделяет от материка острова Новосибирского архипелага, расположенного на границе двух морей — моря братьев Лаптевых и Восточно‑Сибирского моря. Проливы Дм. Лаптева и Санникова соединяют эти моря, которыми проходят корабли, плавающие по Северному морскому пути.

За несколько дней до нас из бухты Тикси вышло судно «Смольный» и направилось к мысу Шалаурова, чтобы взять на борт зимовавших там гидрологов. Арктический институт направил в пролив еще в 1939 году экспедицию, которая провела зимние наблюдения с неподвижного морского льда.

Вечером, когда на севере солнце зашло за облака, на востоке появилась луна, а на западе несколько минут ярко мерцала Венера. Ветер и холод. Перед глазами огромная, меняющая каждый миг свои очертания «холмистая равнина», волнующейся поверхности моря. Западный ветер гонит отдельные льдины самой причудливой формы, напоминающие то грибы исполины. то лебедей, то верблюдов, то какие — то обелиски. Ударяясь о края этих льдин волны, рассыпаются белыми столбами брызг.

А мысли уносятся в далекое прошлое...

Более трехсот лет назад пролив Дмитрия Лаптева уже был известен русским мореходам. Одним из первых этим проливом прошел из Лены на Индигирку Федор Чурка в 1640 году. Утлые суденышки‑кочи первых мореходов шли обычно вдоль берега, используя прибрежные полыньи. Нередко мореходы попадали в беду, испытывали тяжелые лишения. Часто кочи разбивались льдами и землепроходцам приходилось по льдам пробираться на берег к жилью. Многие находили себе могилу в этом ледяном краю.

Осенью 1739 года проливом прошел один из отрядов Северной экспедиции на парусном боте «Иркутск». Отрядом Командовал лейтенант Дмитрий Лаптев. Отряд выполнил первую опись материкового берега, и пролив впервые был нанесен на карту. Эти работы сохранили свое значение на многие десятилетия. По ним составляли навигационные карты. Пролив был заслуженно назван именем отважного русского морехода и исследователя Дмитрия Лаптева.

В 1761 году через пролив прошел купец Никита Шалауров, страстный исследователь. Он неоднократно делал смелые попытки пройти к востоку от Колымы, стремясь обогнуть северо‑восточный угол Азии (Чукотку). Но в 1764 году Никита Шалауров умер на материковом берегу Восточно‑Сибирского моря, куда перешел с раздавленного льдами судна.

«...Сей славе, — писал впоследствии о Шалаурове исследователь Севера Ф.П.Врангель, — принес он в жертву и имение свое и жизнь». Именем Шалаурова назван юго‑восточный мыс Большого Ляховского острова.

Новосибирские острова

По преданиям, сохранившимся в памяти чукчей и якутов, на побережье Ледовитого моря жило племя анкилонов, в дальнейшем ушедшее на север, на острова Ледовитого океана. Развалины земляных жилищ, каменные орудия подтверждают эти предания. Вскоре были сделаны попытки разведать земли к северу от устья реки Яны. В 1650 году из Якутска был послан служилый человек Юрий Селиверстов с заданием «идти морем на остров и кость промышлять.» В следующем году в устье Яны отряд Селиверстова был ограблен промышленниками и, лишившись запасов продовольствия, направился в устье Колымы. Якутские власти поручили разведать земли к северу от Яны тобольскому казаку Ивану Роброву. Первые сведения дошли до сибирского губернатора князя Гагарина в 1710 году, который приказал якутскому воеводе ускорить разведку островов. По приказу губернатора воевода отправил два отряда.

Первый отряд в составе 11-ти казаков под начальством Меркурия Вагина ушел из Якутска осенью 1711 года. В мае 1712 года отряд на собаках достиг мыса Святого Носа, откуда по льду направился прямо на север и прибыл к большому Ляховскому острову. С северного берега они видели другой остров, но Вагин не рискнул направиться к этому острову, так как отряд испытывал недостаток в продовольствии, а уже начавшееся таяние льдов и вскрывшееся море отрезали бы обратный путь. Вагин решил вернуться на материк, чтобы летом запастись рыбой и следующей зимой продолжить исследование. Отряд вышел на берег, направился к реке Хроме, где предполагалось начать рыбную ловлю. Однако сильно разлившиеся озера и болота преградили им все пути к рыбным рекам.

Съестные припасы между тем кончились, и люди вынуждены были питаться собаками и леммингами. В конце концов отряду пришлось вернутся к морскому берегу и прожить здесь все лето.

Несмотря на лишения, Меркурий Вагин решил на будущий год снова идти на север. Казаки, не желая еще раз испытать все лишения, взбунтовались и убили начальника отряда и его ближайших помощников.

Казаки возвратились в Усть‑Янск, где вскоре преступление их было раскрыто Два зачинщика были повешены, остальные после наказания кнутом были сосланы на побережье Охотского моря.

Слухи о новых землях не затихали. Примерно в это время другой якутский купец Иван Ляхов заинтересовался среди местного населения разговорами о залежах мамонтовых клыков между реками Хатангой и Анабарой. Добыча их могла оказаться очень выгодной, так как эта кость ценилась и на европейском, и на азиатском рынке — в Китае.

Однажды, в марте 1770 года, Ляхов, производивший раскопки у Святого Носа, увидел стадо оленей, шедших с моря на материк. Массовый переход стада оленей подтверждал рассказы о существовании на севере земли. Ляхов решил попытать счастья. На санях, идя по следам оленей, он достиг первого острова. Следы шли дальше, и привели его на следующий остров, но и там следы не кончались — они вели все дальше на север. Ободренный успехом, Ляхов направился по следам, однако, встретив тяжелый торосистый лед, вынужден был вернуться обратно. Понимая всю важность сделанного им географического открытия, Ляхов немедленно поехал с докладом в Якутск, где просил предоставить ему монопольное право на сбор мамонтовой кости и сбор пушного зверя на вновь открытых островах. Доклад об открытии и его просьба были благосклонно встречены правительством. В виде особой милости открытые в 1770 году острова были названы Ляховскими. Потратившись на крупные взятки властям, Ляхов был вынужден взять в компанию купца Протодьяконова.

Летом 1773 году оба направились на лодке с пятью гребцами на север от острова Малого Ляховского. На этот раз здесь был открыт еще один остров, который вначале назвали Третьим. Один из гребцов оставил на Третьем острове медный котел и промышленники назвали впоследствии этот остров Котельным.

В последних годах XVIII cтолетия купец Иван Ляхов умер. Право на промысел якутская воеводская канцелярия продала купцу Сыроватскому, а позднее — его сыну. Мамонтовая кость, добытая на островах имела большой спрос.

К этому времени относится начало деятельности Якова Санникова, якутского мещанина. Энергичный, хорошо знавший местные условия, обладавший незаурядным умом, Санников сыграл значительную роль в исследовании Новосибирских островов.

В апреле Санников вернулся в Усть‑Янск, а в мае вновь отправился на оленях в поход на Котельный, причем с северного берега в северо‑западном направлении он видел высокие горы как он определил «в примерном расстоянии 70 верст». В этом направлении «видел» землю и промышленник Бельков. С тех пор пресловутая Земля Санникова долго занимала воображение путешественников.

Так же в этом путешествии на берегах Котельного Санников обнаружил впервые кости лошадей, буйволов, овец и бычьи головы «в великом множестве». Когда, вернувшись, он рассказал о своих находках, ему не поверили. Лишь поздние изыскания подтвердили достоверность сообщения о наличии костей животных, необычных для этих островов. Окончательная опись островов была поручена геодезисту Пшеницину. В марте 1811 года Пшеницы н объехал вокруг острова Новая Сибирь описал его берега и составил карту. возвратившись на Котельный, Пшеницин по описи Санникова составил карту и этого острова Здесь отряд Пшеницина оказался в очень тяжелом положении. Не хватило продовольствия, люди голодали.

Весной 1880г к западу от острова Малого Ляховского Санникков открыл остров Столбовой и описал его. На этом острове были найдены кресты и обнаружены следы пребывания мореходов еще в XVII столетии. Были ли эти мореходы заброшены сюда бурей, или приплыли сюда намеренно по‑видимому останется тайной, однако ушил они ни с чем.

Таким образом, к началу XIX столетия были открыты все крупные острова Новосибирского архипелага. Сведения о богатых промыслах на островах докатились до Петербурга. Островами заинтересовался канцлер Н.П. Румянцев. В 1808 году он отправил специальную экспедицию под начальством чиновника М. Геденштрома, находившегося в административной ссылке в городе Тобольске. Об этой экспедиции услышал Яков Санников и предложил свои услуги, на что Геденштром охотно согласился. В окончательном виде экспедиция сформировалась в Усть‑Янске. Местным властям было предписано оказать полное содействие экспедиции, снабдить ее транспортом и всем необходимым.

Весной следующего года Геденштром прибыл на мыс Песцовый, что на острове Новая Сибирь, и, определив его размеры, отправился по льду на северо‑восток. Пройдя 80 верст, он встретил открытую воду, по которой носился плавучий лед, и вынужден был повернуть на юг, выйдя на материк к устью Колымы. До вскрытия льдов за весну обследовали южный берег о. Новая Сибирь, а на лето вернулись в Усть‑Янск. Кожевин описал берега Фаддеевского острова.

В том же году Яков Санников пересек остров Новая Сибирь с юга на север. С северного берега он увидел землю с высокими горами и отправился к ней по льду, но встретив также, как и Геденшторм, полынью повернул обратно.

Затем Санников переехал на остров Котельный и провел лето на западном его берегу, промышляя мамонтовую кость. Вернувшись осенью в Усть‑Янск Санников рассказал, что он нашел могилу с деревянным крестом с вырезанной на нем славянской надписью. Подле могилы стояла нарта, по которой было видно, что люди тащили ее на лямках. Невдалеке находилось рубленое зимовье, в котором были найдены предметы домашнего обихода из оленьего рога, тесанные топором. В устье реки Балык‑тах нашли остатки судна из сосны и кедра. По‑видимому это был последний лагерь сибирских мореходов XVII века.

В мае Санников снова отправился на Котельный, за 54 дня он обошел остров, а в северо‑западном направлении он якобы видел высокие горы примерно на расстоянии 70 верст.

Видел в этом направлении землю и промышленник Бельков. Он добрался по льду до этой земли и установил, что она также является островом. Остров этот был назван Бельковским.

Снаряжена была Адмиралтейством экспедиция под начальством лейтенанта П. Ф. Анжу, которой было предписано составить точную опись Новосибирских островов и материкового берега между Яной и Индигиркой, а также земли, увиденные Санниковым. Анжу неоднократно совершал поездки к северу от островов с целью отыскания легендарной земли, но каждый раз путь ему преграждала полынья или тонкий лед. Им впервые были описаны острова Столбовой, Семёновский, Васильевский и Бельковский. После экспедиции Анжу никто из из исследователей не посетил островов. Сюда лишь на промысел ездили русские устьянские промышленники и якуты.

Во время путешествия по островам и материку М.Ф.Геденштормом наряду с геодезическими работами попутно ознакомился со строением берегов. Особенно заинтересовало ученых сообщение об окаменевшем льде, располагавшимся под слоем почвы в береговых обрывах между Леной и Индигиркой. «Свойства земли поблизости Ледовитого океана представляет непостижимую тайну природы», писал Геденшторм. «Крутые берега ручьев и озер на несколько сажен вышины составлены из слоев земли и твердого ископаемого льда».

На западном берегу острова Новая Сибирь Геденшторм нашёл мощные толщи окаменевших деревьев, которые он назвал «деревянные горы.» К сообщениям исследователя прибавились сведения о многочисленных находках не только клыков мамонта, но и других частей его скелета и даже целых трупов, обнаруженных в обрывах берегов сибирских рек. Стали известными и найденные Яковом Санниковым кости животных на острове Котельном. Таким образом накопилось много загадок, на которые необходимо было дать ответ, то есть научное объяснение. За это взялась Российская Академия наук. Стали готовиться к экспедиции. Руководителями экспедиции были доктор А.Бунге и его помощник геолог Э. Толль. Проектом Э. Толля заинтересовалась Академия наук. Снаряжалась экспедиция под началом Толля долго и тщательно. Для неё в Норвегии было приобретено полярное китобойное судно «Заря». В июне 1900 года «Заря» вышла из Петербурга, прошла через Баренцево море, а оттуда через пролив Югорский шар вошла в Карское море. В тот год в восточной части Карского моря сложились очень тяжелые ледовые условия, и экспедиция вынуждена была зазимовать.

Толль между тем лихорадочно готовился к походу на остров Беннета с целью изучения его геологического строения. Кроме того, он предполагал сделать еще раз попытку открыть неизвестную землю. «Заря» должна была летом снять его партию с о. Беннета. Но израсходовав в бесплодной борьбе со льдом запасы угля, судно не смогло пробиться на север и ушло в бухту Тикси, где стало на якорь. Вскоре «Зарю» штормом выбросило на мель и оно навсегда закончило своё плавание.

Партия Толля не возвратилась ни зимой, ни весной следующего года.

В 1903 году Академия наук отправила на поиски пропавших путешественников две партии. Одна из них, объездив в течение весны и лета берега северных островов, никаких следов возвращения Толля с острова Беннета не обнаружила. Вторая партия весной доставила по льду на собаках к мысу Медвежьему острова Котельного тяжелый вельбот с «Зари». 31июля эта партия отправилась по воде между льдами к острову Беннета курсом через пролив Благовещенский и высадилась на узкий песчаный берег острова Беннета. Здесь были найдены следы стоянки Толля. При дальнейших поисках обнаружили выстроенную из плавника хижину, до половины забитую смерзшимся снегом. Вместе с оставленными инструментами и вещами нашли парусиновый ящик, в котором находилось донесение Толля на имя президента Академии. В донесении Толль сообщал о благополучной высадке на остров и приводил краткие сведения о его природе.

Последние слова донесения гласили:

Отправляемся сегодня на юг. Провизии имеем на 14–20 дней. Все здоровы. Остров Беннетта 26.XI.1902 г.»

Академия наук назначила премию за отыскание партии Толля, но поиски не дали никаких результатов. Остается предположить, что Толль и все его спутники утонули в море при переходе среди льдов в столь позднее и опасное время года.

Так погиб Э Толль, отыскивая землю, показавшуюся ему в туманной дали. Геологические коллекции, собранные Толлем на острове Беннета, были вывезены оттуда экспедицией.

Недавно была высказана мысль, что Земля Санникова все же существовала в прошлом. В это верил и академик В.А. Обручев,написавший в 1924 г. роман «Земля Санникова».

Жанр относится к научно‑фантастическому. В основу романа были положены рассказы якутов о загадочной теплой земле, лежащей далеко в Ледовитом океане. В начале XX века Обручев участвовал в экспедиции на севере Якутии. Он искренне считал, что народные предания могут иметь под собой почву, при этом он оставался убеждённым сторонником науки.

Обручев, как геолог предполагал, что теплый островок во льдах мог образоваться и существовать в результате вулканической деятельности. Доказательством могло служить наличие Курильской гряды со своим локальным климатом. Реальных доказательств в пользу существования подобного участка земли на севере у Обручева не было. Написав роман, он таким образом изложил свою теорию о возможности возникновения таких участков на Земле.

Автор: Марина Антоненко

Оригинал