Не очень серьёзный научно-фантастический рассказ.

Эпиграф

«Музыка это язык Бога. Если существует ключ к разгадке Вселенной, то этим ключом является музыка» (Неизвестный автор)

«Ай да я!»

Сидит Бог у себя на небесах. Витает в облаках. Скучает, нечем заняться. Что бы такого сотворить? Мается без дела…

Думал ��ог, думал, ничего не придумал: «Дай-ка, посмотрю, чем там люди внизу занимаются. Вдруг подскажут идею». 

Взял Бог бинокль. Направил свой взор вниз. Видит поле, участок земли вспаханный: «Хорошая земля! Чернозём. Но снег ещё лежит по краям», – отметил про себя Бог, разглядывая поле в бинокль. 

«Ничего! Cолнышком согрею, дождиком полью. Снег и растает. Вырастет у людей пшеница. Соберут люди урожай. Будет хлеб, будет пища. Молодцы люди, не бездельничают».

Бог направил свой взор ещё ниже. Видит рамку и табличку с надписью:

«Казимир Малевич. Чёрный квадрат»

Бог чуть с небес не свалился от удивления: «Так это же картина! Как я мог ошибиться?» 

Быстренько погуглил, что там искусствоведы про «Чёрный квадрат» пишут. Искусствоведы армагеддонили: «Конец искусства! Антиикона! Что бы вы не сделали – «Чёрный квадрат» написан. Конец определён!» 

«Ну и фантазёры! И Малевич, и искусствоведы!», – Бог рассмеялся, но тут же задумался. 

«Быть фантазёром не так уж и плохо. Но если хочешь возразить творцу – на его творенье нужно отвечать творением. Доводы тут не работают. Аргументы и факты тоже. Критиковать каждый может. Попробуй – создай». 

«Так что же всё-таки сотворить?» – Бог вернулся к тому, с чего начал. 

И тут возникла идея: «А сотворю-ка я противоположное «Чёрному квадрату». Его, так сказать, антипод». 

Бог стал рассуждать логически: «Чёрный квадрат» это изображение. Изображению противоположен звук. Картину мы видим, а звук нет. Картина написана на куске материи, статична. Звук это колебание материи, её движение. Звуками у нас заведует музыка. Ну что ж… Решено. Напишу музыку!» 

Бог продолжил логически рассуждать: «Чёрный квадрат» чёрного цвета. В миноре, значит. Мы музыку напишем в светлой, в мажорной тональности». 

«Чёрный квадрат» – фигура с углами. Фигура без углов это круг. Круг – совершенная фигура, без начала и конца. Это я, Бог, в конце концов и в начале начал. Музыку, значит, зациклим. Так, чтобы последняя нота была первой…»

Сначала Бог хотел написать величественную симфонию для большого оркестра и хора в тысячу голосов. И уж было написал. Но подумал Бог, подумал и раздумал: «Чёрный квадрат» это простой образ. Сложное против простого не работает. Сложное значит «с ложью». Дьявол, говорят, прячется в деталях. Критики докопаются до деталей, раскритикуют. Ну их, критиков». 

«Напишу-ка я мелодию. «Чёрный квадрат» нарисует любой человек, даже маленький ребёнок. А мелодию просто так не напишешь. Мелодия должна сложиться. Как кубик Рубика!».

И создал Бог мелодию. В первые шесть секунд он записывал ноты. А на седьмую стал наслаждаться своим твореньем: 

«Ай да я! Ай да Бог!» – воскликнул Создатель.

«Искусство это несерьёзно»

Эйнштейн ходил по кабинету из угла в угол. В руках он держал скрипку и смычок. Эйнштейн был неплохой музыкант и в детстве мечтал о музыкальной карьере. Но, повзрослев, выбрал науку: «Искусство это несерьёзно. То ли дело наука!». 

И правда, Эйнштейн стал большим, серьёзным учёным. Его Теория относительности покорила мир. Эйнштейн купался в лучах славы…

Но это продолжалось недолго. Вскоре выяснилось, что Теория относительности не работает на квантовом уровне. Новоиспечённая теория поля не хотела дружить с его теорией. И это Эйнштейна сильно раздражало. Эйнштейн критиковал принцип неопределённости. «Бог не играет в кости!» – писал он Нильсу Бору. На что Бор с юмором отвечал: «Дорогой Альберт! Не учите Бога, что ему делать!» 

В конце концов, под давлением фактов Эйнштейн был вынужден признать квантовую теорию. Теория относительности, которую он считал вершиной, оказалась лишь вехой в познании Вселенной.

Эйнштейн любил играть Моцарта и Баха, но в этот вечер он играл, как Шерлок Холмс. Скрипка то выла, как зверь, то плакала, как ребёнок. Каскады диссонансов и анотальных звуков сотрясали воздух. Слушать этот хаос было невозможно. 

«Должна быть Теория Всего!» – Эйнштейн размышлял, терзая скрипку. Теория, которая объединила бы другие теории. Единая теория, определяющая все законы Вселенной, над которой он так много в последние годы работал. 

Эйнштейн посмотрел по углам кабинета: «В этом углу – теория Ньютона. В этом углу – квантовая теория, будь она неладна. В этом углу – моя теория. Прям куб теорий какой-то… И как же в этот куб вместить целую Вселенную?» 

Учёный представил, как огромная Вселенная вмещается в такой маленький куб. Как волны мироздания из бесчисленных звёзд и галактик с невероятной скоростью сжимаются в секунды… 

Эйнштейн ирон��чно хмыкнул. И тут его пальцы, подобно перу сейсмографа, то медленно, то ускоряясь, сыграли четыре серии по шесть звуков. Смычок соединил ноты в единое целое.

«Ух ты! Мелодия получилась! Ай да я! Ай да Эйнштейн!» – с удивлением воскликнул Эйнштейн и впервые за вечер улыбнулся. 

«А что, если… теория музыки… это и есть Теория Всего?» –  учёный опешил от столь неожиданного озарения, но через несколько минут, после глубоких раздумий, разразился беззвучным смехом: «Ну вы, батенька… ха-ха… и фантазёр. Надо же такое придумать!»  

Подтрунивая над собой, Эйнштейн хотел повторить мелодию, но с ужасом понял, что забыл записать ноты. И как не пытался, так и не смог вспомнить. Крутил-вертел и так и этак. Вроде тональность была До мажор. Но мелодия забылась. 

Вскоре Эйнштейн оставил попытки. Его дело – наука. Искусство это несерьёзно. 

Лучший образ Вселенной

Искусство и наука. Что ближе к истине? 

С точки зрения религии ближе искусство. Если мир создан Творцом, то наша Вселенная это величайшее произведение, а учёные, которые изучают её законы, это искусствоведы. Получается, что так.

Впрочем, спор физиков и лириков давно перешёл в обсуждение. Две области познания объединили усилия и зазвучали контрапунктом. Наука это мысль. Искусство это чувство. Мысль и чувство как мелодия и гармония. Искусство помогало науке воображением. Наука помогала искусству научным методом. Как говорится, одна голова – хорошо, а две – лучше…

Как-то раз учёные мужи обратились к творцам с просьбой создать образ Вселенной. Так сказать, для лучшего её понимания.

Встретились. Обсудили за круглым столом. Решили устроить конкурс. Назначили авторитетную комиссию. Определили категории по видам искусств. Установили сроки и внушительные премии. 

Творцы принялись создавать творения во славу Вселенной…

В последний день приёма работ в Отдел скульптуры пришла небольшая посылка. «Миниатюру прислали», – улыбнулись работники отдела. И они были недалеки от истины. 

Когда открыли посылку, то обнаружили там листок с нотами, нарисованными в виде круга. В сопроводительном письме автор утверждал, что высшая форма абстрактной скульптуры это музыка. И образ Вселенной он воплотил в виде бесконечной мелодии. Он что-то ещё писал про «золотое сечение». Дескать, длительности нот вписываются в эту математическую пропорцию. И что мелодия по сути ес��ь гармония. А гармония есть Бог…

«Ещё один Малевич нашёлся!» – скульпторы отказались принимать работу. Иначе это будет профанация. 

Обратились в Отдел музыки. Там тоже отмахнулись: «У нас тут люди величественных симфоний наприсылали для большого оркестра и хора в тысячу голосов. А тут простая мелодия, да ещё и без оркестровки». 

Кто-то, глядя на листок, в шутку предложил: «Так это ведь изображение. Повесьте его рядом с «Чёрным квадратом». 

Все дружно рассмеялись. 

По результатам конкурса лучшим образом Вселенной был признан образ Мадонны с младенцем, созданный великими мастерами прошлого. Материя и поле. Мать и дитя. Эта параллель была всем очевидна. 

Листок, что прислали в Отдел скульптуры, конечно же, никуда не повесили. Но идея с «Чёрным квадратом» понравилась. Мелодию записали. Зациклили. И она негромко зазвучала в зале, где висел «Чёрный квадрат». 

Когда посетитель подходил к картине – мелодия звучала громче. Когда он отходил от полотна – мелодия затихала. Казалось бы антипод, но мелодия неуловимым образом преобразовывала не только пространство вокруг картины, но и сам квадрат Казимира Малевича.

Позже один искусствовед увидел в этой инсталляции абстрактный образ матери и ребёнка. Мелодия это младенец. А чёрный квадрат на Востоке – символ женского начала.

Волны Вселенной

Учёные наконец-то определили все гравитационные волны Вселенной. Даже самые древние, реликтовые. Колебания Вселенной это звук. Только длина волн – сотни тысяч лет. 

Когда учёные сжали волны до нескольких сотен колебаний в секунду и п��лученную модель загрузили в генератор звука – они услышали мелодию в тональности До мажор. Звучала нота Соль во втором такте.

Начало

В Начале было Слово. И Слово было у Бога. И Слово было Бог...

В Слове было двадцать четыре звука. Звуки складывались в мажорную [пауза] мелодию…