0x0003

    Замутили они три года назад. Встретились вшестером в Израиле, на Голанах в арендованном на неделю циммере¹ – среди цветущих, одуряюще пахнущих бело-розовых миндальных рощ. Собрались по поводу годовщины окончания университета.

    – Ребята, скучно жить стало. У меня кризис беловоротничкового среднего возраста, – жаловался Смолкин.


    – Бойцовский клуб! – И Даник продемонстрировал взмахом руки, сжатой в кулак, альтернативу Сашкиной «скучной жизни»: двухэтажный дом в тихом районе Торонто, ребенок в престижной школе, жена – программист, как и он, – упакованы по полной. – Пойди в какой-нибудь подвал с рингом и толпой орущих мудаков, которым благополучие на яйца давит, там тебе набьют морду, и ты будешь кайфовать каждый раз, когда Танька в твоем двухэтажном особняке в скучной тиши торонтского рая будет менять тебе на открытой кровоточащей ране повязку с лебедой и подорожником, пока твой замечательный сынишка в сопровождении гувернантки не вернулся из скучной школы для вундеркиндов.

    – Где ты видел лебеду в Канаде?

    Смолкин, видимо, всерьез принял совет американца. Даник уже десять лет жил в Нью-Йорке и своей жизнью был доволен. Та же степень устроенности, жена, в тон его имени – Дана, – двое детей, свой дом в предместье.

    – Да ладно, Даник! Мы все тут начинаем лысеть, жиреть и вянуть! Помните, как мы по шесть-восемь человек заползали в «Жучок» к Шведскому? Теперь с нашими объемами… – он похлопал себя по явно обозначившемуся животику.

    – Только в микроавтобус, – дополнил его Игорь.

    – А в этом что-то было, – Смолкин мечтательно продолжил, протянув фразу и притормозив набирающий обороты диалог. – Меня в той Ильюшкиной машинке пару раз так к Таньке прижимало, что я от нее до сих пор отлипнуть не могу.

    Все заулыбались:

    – То-то вы еще до окончания университета двоих карапузов наприжимали!

    – И все-таки, – Смолкин вернулся к серьезу. – Надо встряхнуться! Давайте соберем в кучку наши замечательные мозги и напомним миру, кто такие выпускники лучшего в мире…

    – Все, все, кончай! «Лучшего в мире»! Одного из лучших, – Сергей лукаво улыбнулся, погладив Смолкина по проволоке черных волос. Закуривая, подошел к шестому участнику вечеринки. – Молчишь, Скрудж? Мы все из-за тебя испытываем комплекс неполноценности.

    «Скрудж», Дима Гальперин, жутко разбогател в последние несколько лет. Два успешных игровых проекта, неожиданно для него самого, принесли миллионы североамериканских долларов, и он пока еще не решил, какое место в социальном ранжире является для него комфортным, особенно во взаимоотношениях с друзьями юности.

    – Ребята! Бабло валится на меня уже неконтролируемо. Мои стрелялки достаточно примитивны и многим другим уступают в качестве контента, но, видимо, полно идиотов, которым то, что попроще, как раз легло на интеллект. В общем, повезло. Но чего вы от меня ждете? Хотите, чтобы я пальцы веером развел или, наоборот, бедным деньги на Виа Долороса раздавал?

    И все посмотрели на Илью.

    – Шведский, твое молчание таит в себе неизведанное.

    Игорь сделал глоток своего фирменного «негуса» и поднял бокал:

    – Помнишь, как тогда, в «Лифте», под подогретый на костерке мой «сиропчик», ты нам про перекрестки заливал?

    Илья встал, ему подали наполненную «сиропчиком» кружку, и все пятеро шутливо изобразили повышенное внимание, предполагая услышать что-нибудь из запасов саркастического илюшкиного юмора, но Илья молчал. Он переводил взгляд с одного из окружавших его молодых мужчин на другого, сохраняя на своем лице абсолютную серьезность, и этот его взгляд постепенно сменил шутливое выражение их физиономий на растерянное ожидание чего-то необычного.

    – Игра начинается так: вы стоите на городской улице, перед вами вывеска «Библиотека», и стрелка приглашает вас туда войти. Приветливая девушка спрашивает: «Что вы хотели бы почитать? В нашей библиотеке вы можете выбрать только один литературный жанр – детективный».

    Вы соглашаетесь выбрать то, что вам предложит очаровательная сотрудница. Девушка просит заполнить анкету. Обычные вопросы: дата и место рождения, где учились, кем служили, ваши увлечения, какую музыку и какие кинофильмы вы любите. После того, как вы заполнили последнюю строку, на полке, в тесном ряду книг, на корешке одной из них, загорается ваше имя. Милая девушка достает ее с полки и протягивает вам. Остается эту книгу раскрыть.

    Всеобщее молчание прервал стук в дверь. В этом циммере не было звонка – стучать надо было прикрученной к дощатой двери подковкой. Стук повторился, и после этого все будто выдохнули. Смолкин, поперхнувшись, громко проглотил слюну:

    – Это, наверное, кто-то из той библиотечной книжки стучится, пойду открою… Или нет… – он притормозил и обернулся к Сергею: – Давай вместе.

    На пороге стоял водитель Гальперина, и тот, выслушав шепот близко подошедшего парня, всплеснул руками, обернувшись к собратьям по университету:

    – Ленка в аэропорту! Прилетела, не предупредив, – и, скривившись в притворном неудовольствии, добавил: – проверять.

    Водитель усмехнулся. Все помахали миллионеру, прощаясь, выражая на лицах полное понимание и сочувствие неожиданному известию «жена, без предупреждения, в аэропорту». Ну, все-таки, не в дверь спальни постучала, не катастрофа.

    – Как же! Она его проверять собралась! Это ему покоя нет… Хотя такую проверяй-распроверяй! Да, видно, Димка смирился, бесполезно.

    Игорь выдал это, затянувшись сигаретой, после того, как за Гальпериным закрылась дверь. Все помолчали. Все были знакомы с Еленой Вагнер, москвичкой, девушкой, от которой в радиусе досягаемости ее взгляда пространство искривлялось, засасывая мужскую половину человечества в воронку ее космического притяжения.

    Дима представил ее сообществу два года назад: «русская красавица», стройные бедра, тонкая талия, высокие скулы, четко очерченные губы, никакого ботокса, натуральная, налитая молодым соком красота и глаза – они смотрят только на вас, пусть секунду, долю секунды, но эта девчонка умела создать иллюзию повышенного интереса у каждого, обратившего на нее внимание. А внимание на эту девочку обращали все мужчины, которые встречались на ее пути. В ней не было никакого кокетства, она вела себя, как равный участник вечеринки, если это была вечеринка; первая кидалась помочь хозяйке, откликалась на любое предложение обсудить то, что ей было знакомо, могла показать упражнения для спины сутулым рабам компьютерного общения, не смущаясь восторженных взглядов мужиков и ревнивого шепотка их подруг. И эта ее манера вести себя так, будто она ничем не отличается от остальных женщин, которые всегда на ее фоне выглядели бледно, добавляли ей того необыкновенного очарования, при котором она казалась очень близкой и очень доступной. Шажок, полшажка – и она заинтересуется тобой, положит свою нежную ладошку тебе на плечо, и ты уже готов ощутить ее дыхание на своей щеке, готов притянуть ее за тонкую талию, такую неожиданно податливую, почувствовать каждой своей клеточкой жар ее горячего, облаченного во что-то прозрачное, не скрывающее манящих изгибов, тела.

    – Отрава-баба! – подытожил Игорь.

    Все присутствовавшие провели какое-то время под гипнотическим влиянием этой молодой женщины, и всем быстро стало понятно, что эти полшага отделяют каждого из претендентов от бетонной стены, за которой от обворожительной непосредственности и простодушия не оставалось ничего. Железная хватка и энергия, направленная на достижение целей, поставленных перед собой этой двадцатипятилетней девушкой, ощущались уже после нескольких дней знакомства. Гальперин был ее целью и находился под полным ее влиянием, хоть и пытался как-то это скрыть, представляя свои с ней отношения как покровительственно-отеческие. Он был старше своей жены на двенадцать лет.

    – Ну что же? Для одного из нас, – продолжил Беллер, – выбор пути на этом – как у тебя там, Илья? – перекрестке состоялся.

    – Судьба решила правильно, так и должно было случиться! Нас пятеро, и этого достаточно. Скрудж занят своим бизнесом и прекрасной Еленой, и, я думаю, он несколько подрастерял квалификацию, а мы, – и Илья очертил рукой круг, замыкая в нем присутствующих, – в самом боевом и, надеюсь, мотивированном состоянии.

    – Мотивация – это что? Деньги? – Саша вопросительно посмотрел на стоящего перед ними Коэна.

    – Деньги как инструмент. Я так на это смотрю. Деньги открывают двери ко многим возможностям.

    – Звучит банально, – Игорь пренебрежительно усмехнулся, – миллионы уже не модно, миллиарды – моветон, а на приличную жизнь мы тут и так все прекрасно зарабатываем.

    – Илья имеет в виду благотворительность, – вступился за друга Смолкин.

    – Так, стоп! – Илья, словно судья на футбольном матче, поднял руку.

    – Во-первых, мы займемся тем, что будет чертовски интересно. Азарт созидания. Игорь, это для тебя не стимул? Во-вторых, деньги еще надо заработать, а до этого еще так далеко, что это не должно волновать твою бессеребренную душу. А в-третьих, вы все на этот момент можете выбрать совсем другую дорогу – мы ведь на перекрестке.

    На этот раз обе руки поднял Игорь:

    – Все-все, я весь внимание! Мы все внимание, – он поймал глазами одобрительные кивки Даника и Сергея.

    – Итак, игра! – Илья наклонил голову, словно собираясь нырнуть, и начал: – Я уже рассказывал вам прежде о том, что было бы интересно создать такой виртуальный мир, в котором человек мог бы попробовать пройти по другой дороге, отличной от его жизненного пути. То есть, наша задача – привести его на перекресток и предложить выбор, может быть, осуществить какую-то его мечту, осуществить потаенное, проверить себя в таких ситуациях, которые абсолютно недоступны в реальной жизни. Это, конечно, очень сложная не только в техническом, но и в психологическом и даже в юридическом смысле, задача. Поэтому, все-таки,- игра! По крайне мере, на начальном этапе. Но игра должна быть такой, которой на сегодняшний день пока не существует. В ней должен присутствовать элемент выбора своего предназначения, она должна быть отчаянно азартной, и в процессе игры должны достигаться несуществующие в сегодняшнем игровом контенте ощущения с помощью, разумеется, позволяющих этого достигнуть технологий.

    – Круто ты замесил, – Даник в нетерпении потер ладони. – Уже интересно. Библиотека, детективы…

    – Да, детективы. Завернем нашу идею в эту обертку. В игре участвует две стороны: преступник и следователь. Тот, кто выбирает роль преступника, разрабатывает свою версию преступления и осуществляет его. Следователь получает информацию о совершенном или готовящемся преступлении и пытается раскрыть его или предотвратить. Программа, имея первичные сведения об игроках, готовит им несколько версий-сценариев, и они, выбирая их, попадают в мир новых эмоций, моральных выборов, переоценок многих собственных жизненных установок.

    – А где фишка? В чем, кроме самой идеи, инновации? Откуда взяться ощущениям?

    – Сейчас, Шевинский, все впереди. Мы создадим абсолютно реальную картинку: улицы, дома, люди, сегодняшний мир, прошлое, любая географическая точка. Можно будет играть, сидя у экрана компьютера, но совершенно иной уровень – это реальные передвижения по местам, запрограммированным в разных версиях их состязания. Это может быть Лондон ХIХ века или Рим времени распада Империи. Вся картинка – проекция программы на прозрачных экранах, в шлеме или в очках. Одновременно ты видишь реальную жизнь – улицу, дом, парк – и виртуальную, ту, где ты совершаешь или раскрываешь преступления, которые происходят в этих самых местах, кварталах сегодняшнего Рима или Лондона.

    – Ты чего-то такого намутил, у меня голова закружилась, – Смолкин изумленно взирал на оратора. – Ты как себе представляешь Лондон ХIХ века? Мы где тебе нарисуем все эти экипажи с дамами в кринолинах? Это сколько должно работать художников, программистов и уборщиц? Потому что надо будет засадить программистским народом десять этажей, и на каждый этаж – по две уборщицы.

    – Погоди, Сережа! Что ты со своими уборщицами! Ты, Илюха, объясни, что за фантасмагория? Что за грандиозус фантастикус? – Саша налил в свой стакан вина, Илья протянул свой бокал и предложил налить всем.

    – Не надо десять этажей. Один офис для того, чтобы разместить оборудование… и пять рабочих мест. Все модели, все дома, мостовые, лошадей, рыцарей и дам в кринолинах высосет или сгенерирует наша программа, к которой я разработал движок, из всего информационного поля интернета, из всех его потаенных уголков. Осталось купить оборудование, доработать некоторые детали – и мы получим «википедию» 3D-моделей на все времена и на всю географию нашего голубого шарика.

    Илья дал время друзьям побыть наедине с их мыслями в прострации и недоумении и продолжил:

    – Программа будет реагировать на написанное или произнесенное слово 3D моделями или сценами – от простого стандарта до утонченного и расцвеченного. Скажем, вы пишете слово «комната», и первой появится картинка четырехугольной комнаты: стены, потолок и пол, а затем – окна, цвет стен, двери, мебель и прочие тонкости до бронзового канделябра с оплывшими свечами. Мы разделим экран дисплея на две половинки: на одной будем писать текст, на другой будет возникать анимированная сцена, приобретая всю полноту наших желаний в цвете, объеме и движении.

    – Охренеть! И ты все это держал в голове и только сегодня вывалил на нас эти переживания?! Как мы теперь должны лечь спать, с упаковкой «Новопассита»?

    Игорь похлопал Даника по плечу:

    – Погоди, он ведь только начал, пусть добивает, потом про «Новопассит» подумаем.

    – Нет! – Даник завелся. – Ты все-таки объясни, как такое возможно? И почему до сих пор никто такую «википедию» не создал? Должно же быть какое-то непреодолимое препятствие, нарушение прав собственности, или как там это называется! – от волнения Даник проглатывал окончания слов и не тратил время на розыски подходящих эпитетов. – Если то, что ты сейчас нам преподнес, реалистично и возможно к исполнению, – это просто чума, а ты – просто гений какой-то!

    – Угомонись, – Игорь снова похлопал Шевинского по спине и, слегка надавив ему на плечи, усадил в кресло. Смолкин в задумчивости протянул:

    – Ну, так! Скажем так: что-то в этом есть, но чего-то все-таки не хватает для понимания самого процесса. Как она будет цедить, фильтровать, отбирать, коллекционировать, распределять? В общем, это какое-то светопреставление! Да, главное, картинки мы вытащим, а движение? Как ты собираешься воспроизводить движение?

    Илья не прерывал взбудораженную аудиторию, он прикурил сигарету от красивой зажигалки «Zippo», подаренной женой, и с удовольствием затянулся ароматным дымком. Дождавшись паузы, продолжил:

    – Фишка присутствует и, если это вас успокоит и убедит в том, что все, о чем я вам говорил, работает, я объясню, в чем она состоит. Статику будем получать из всего контента, существующего в интернете. Движение – только из того, что представлено в формате игр, кино, концертов, соревнований, шоу – всего того, что живо. И это серьезная задача, несравнимая с простым коллекционированием картинок. Итак, я представил себе, что мы можем «вытянуть» из всего, что движется, модели, так их назовем, или скелеты движущихся предметов и живых существ. Это созвездие точек или треугольников, распределенных по их поверхности, которые будут сниматься программой только с тех фигур, которые будут доступны взгляду с разных сторон. Потом, после считывания координат этих точек во время движения, мы можем подвести под них любую оболочку. Ну, например, бегун пробегает свою стометровку, и под его движущиеся точки мы подведем твой, Даник, облик, и ты будешь выглядеть чемпионом олимпийских игр. Ну, приблизительно вот так это выглядит, – и Илья развернул к всеобщему просмотру монитор, стоящий на журнальном столике.

     На экране Даник бежал к линии финиша под гул огромного стадиона, опередив соперников, и разорвал грудью алую ленту. Он продолжил движение, подняв в приветствии руки, демонстрируя трибунам счастливую улыбку чемпиона.

Следующая глава

1 Циммер – деревенский домик. (Прим. автора)