Консультант DataArt, участник рабочей группы виртуализации сетевых функций Европейского института телекоммуникационных стандартов, расскажет, как подразделение ООН регулирует индустрию, как открытые протоколы продолжают менять рынок и как технически происходит выработка новых стандартов.

— Кто определяет стандарты в телекоме?

— Телекоммуникации — не только индустрия невероятного масштаба, но и старейшая технологичная отрасль экономики, помимо промышленного производства времен первых паровых машин. Вопрос о стандартах здесь встал еще в 1850-х, когда был проложен первый трансатлантический телеграфный кабель. Людям нужно было договориться, чтобы сигнал, отправленный с одного континента, был правильно расшифрован на другом.

В 1865 году был создан ITU — тогда эта аббревиатура расшифровывалась как «Международный телеграфный союз» — он должен был гарантировать работу телеграфов по всему миру. ITU до сих остается высшей инстанцией в индустрии связи, буква Т в его названии теперь обозначает «телекоммуникационный» [по-русски ITU традиционно называют Международным союзом электросвязи, — Прим. ред.]. Теперь он представляет собой ни много ни мало подразделение ООН, организации хоть и заметно более молодой, но, согласитесь, солидной. ITU распределяет радиочастоты, курирует запуск спутников и формулирует рекомендации для всех игроков рынка.

— Кого именно объединяет союз? В нем заседают какие-то специальные чиновники?

— В его работе участвуют операторы и производители оборудования со всего мира. Уровнем ниже действуют рабочие группы, например, консорциум 3GPP разрабатывает спецификации для мобильной связи. Рабочие группы и подгруппы формулируют предложения о введении стандартов, которые обычно должны ускорить внедрение новых технологий, повысить безопасность или снизить расходы. Если возражений не поступает, ITU объявляет о новом стандарте, после чего ему следуют, как минимум, 193 государства, входящие в союз.

— Процесс внедрения не может быть мгновенным?

— Когда я говорю «следуют», я не имею в виду, что новый протокол автоматически начинает действовать по всему миру в тот же день. Есть страны, где до сих пор продолжается внедрение 4G и LTE. В 2018 году начнется коммерческое использование 5G, но пройдет десять, а то и 15 лет, прежде чем вы наверняка сможете пользоваться телефоном пятого поколения в любой точке Земли.

В 2003 году, когда я впервые приехал в Россию, мой 3G-телефон начал работать, как 2G. И это очень важный момент для стандартизации — рабочая группа 3GPP должна была учесть, что не во всех странах мобильную связь третьего поколения внедрят быстро. Поэтому производителям и рекомендовали обеспечить телефонам поддержку 2G. Именно благодаря тому что ITU смотрит не только вперед, но временами оглядывается, мы почти всегда может пользоваться своими гаджетами и после пересечения границы. К счастью, никто не объявляет: «Мы тут придумали новую классную технологию и решили сделать ее стандартом. Удачи!»

Вообще поддержка устаревших технологий — обязательство, которое тяготеет над огромным количеством компаний. Вспомните, сколько лет потребовалось Microsoft, прежде чем они смогли объявить, что Windows 3 больше работать не будет, и перестали выдавать лицензии на ее использование? Притом, что им хватало проблем с уязвимостью системы и поддержкой пользователей.

— 2G уже нигде не работает?

— Кое-где поддержка еще сохраняется для экстренных случаев, но производители с нетерпением ждут момента, когда от нее можно будет отказаться окончательно. Это освободит мощности, которые они смогут переориентировать. Скажем, на то, чтобы поддерживать Wi-Fi дальнего действия. Но что именно это будет, ITU еще предстоит решить.

— Принять такое решение самостоятельно оператор или производитель оборудования не может?

— Нет, их можно сравнить с землевладельцами. Они, конечно, сами решают, что построить на участке, но разрешение на строительство получить все равно придется. Причем очень многие объекты для них будут недоступны. То же самое происходит и с частотами — они продаются и покупаются, но, если вы стали владельцем частоты, это не значит, что транслировать сможете все, что захотите. Это регулируют национальные законы, которые, как правило, следуют направлению, заданному ITU как частью ООН.

— Хотя реальной властью ITU не обладает?

— Выполнять ли рекомендации союза — дело каждого государства. В принципе, их можно и проигнорировать. Другое дело, что в этом нет резона, прислушиваться к ITU выгоднее. В конце концов, если вы не будете следовать принятым в индустрии стандартам, окажетесь технически отрезаны от остального мира.

В каждой стране представители ITU следят за соблюдением стандартов для проводной телефонной связи. Здесь мало что изменилось с 1970-х, когда был принят протокол SS7, или Сигнальная система № 7, заменившая аналоговой сигнал цифровым. Это связано со сложной структурой биллинга: иногда при звонке, скажем, с Восточного на Западное побережье в США, сигнал может пройти через 10–15 компаний. Любые изменения здесь внедрять очень тяжело.

Но первые телефонные компании действовали на очень небольших территориях — позвонить в другой город абоненты в принципе не могли. Затем они начали договариваться между собой — телефоны, принадлежащие одной компании, научились связываться с телефонами, установленными другим оператором. Все оказались в выигрыше, и условием для этого было признание общих стандартов связи.

Кстати, до того, как AT&T, которой, к слову, уже гораздо больше 100 лет, установила в США легальную монополию, Манхеттен был буквально опутан проводами. Это можно увидеть на старых фотографиях. Когда разные компании договорились между собой и фактически превратились в региональные центры компании Александра Белла, провода смогли заменить едиными пучками кабеля, очистив улицы.

— Как формируются рабочие группы? Насколько они большие?

— Все начинается с инициативы — обычно ее выдвигают компании, готовые спонсировать группу, хотя иногда поддерживать ее может и правительственная организация. Затем все заинтересованные лица определяют объем работы. Например, если вы решили установить стандарты для передачи SMS между операторами из разных стран (серьезная проблема), вам нужно сразу же решить, войдет ли в вашу компетенцию также и проблема передачи MMS, до сих пор не решенная до конца.

Рабочая группа виртуализации сетевых функций Европейского института телекоммуникационных стандартов (ETSI), в которую я вхожу, изначально включала специалистов из 11 компаний: AT&T, Telefonica, Cisco, Nokia, Ericsson и других провайдеров и производителей. Очень важно, что те, кто выпускает оборудование, тоже присоединились к выработке открытых стандартов. Ведь очень много лет они пользовались тем, что любая телефонная компания, однажды закупившая у них технику, будет вынуждена и дальше покупать ее именно у них. Поскольку все, что они поставляли, было запатентовано и не должно было работать с «чужими» устройствами или программами. Кроме того, хотя открытые протоколы и не предполагают обязательного открытого исходного кода, использовать их можно бесплатно — т. е. производители железа и ПО соглашаются работать над тем, что нельзя будет продать.

— Это тенденция последнего времени?

— Последних шести–семи лет. Возврата назад не будет, хотя открытые стандарты — источник серьезного беспокойства для производителей сетевого оборудования. Но в то же время стандарты позволяют создавать универсальные решения, пригодные для любого рынка — и в этом смысле они привлекательны для всех.

— Наличие открытых стандартов просто обостряет конкуренцию?

— В какой-то момент операторам захотелось предложить абонентам видеозвонки. Кстати, впервые технологию демонстрировали еще в конце 1960-х, и в Европе совершать видеозвонки можно было задолго до первого iPhone. Я мог делать это со своего американского старого мобильного телефона — там была такая маленькая, смешная, но все равно футуристическая картинка — но только не в США. Так вот, когда оператор приходит к поставщику железа и говорит, что хотел бы наладить у себя что-то вроде Skype, тот может ответить: «Блестящая идея! Вам это обойдется всего в пять миллиардов долларов». В оборудование этого производителя уже было вложено намного больше, и обратиться к конкуренту оператор в принципе не мог.

Я не был на той встрече, но могу представить, как однажды представители крупнейших телекоммуникационных компаний собрались вместе и посчитали, сколько тратят на оборудование и ПО ежегодно. Оказалось, больше $ 100 млрд. Тогда им пришла мысль, что за такие деньги они могли бы и сами консолидированно заняться производством. В итоге они пришли в ETSI — Европейский институт телекоммуникационных стандартов — который устанавливает стандарты в том числе для микроволновок с телевизорами. Они предложили институту создать группу NFV — вирутализации сетевых функций — которая смогла бы предложить единые стандарты для разных провайдеров связи. Они были готовы группу спонсировать — инициатива исходила от самой индустрии, и, в отличие от других проектов ETSI, не имеет отношения к правительству. Сейчас NFV — ETSI приобрела большое влияние, она тесно сотрудничает и с 3GPP, и с самим ITU.

— Как строится рутинная работа в группе?

— На заседания, которые проходят три раза в год, обычно собирается от 100 до 200 человек, представляющих 60–80 организаций. Основной вид общения — общие созвоны. В нашей рабочей группе NFV они проходят каждые две недели и длятся примерно по два часа. Впрочем, присутствовать на каждом таком звонке необязательно. На встречи любого формата собираются те, кому есть, что сказать.

— ETSI — организация именно европейская?

— В принципе, да. В США, Китае, Индии есть и свои рабочие группы. Но поскольку ETSI справляется очень хорошо, выработанные им стандарты часто принимают и на других континентах.

— Сколько всего рабочих групп у ITU?

— Их очень много. Скажем, модель TCP/IP появилась не сама по себе и не была установлена указом какого-то государственного органа. В разработке протокола участвовала DARPA — управление перспективных разработок Минобороны США — но затем TCP/IP превратился в стандарт де-факто. Просто потому что устройства должны говорить на одном языке, чтобы интернет в принципе работал. Сейчас продолжают работать стационарные телефоны, существуют сотовая и спутниковая связь, Wi-Fi, IP-телефония, связанная с протоколом SIP, и т. д. Все это возможно только за счет достигнутого соглашения. Т. е., какие-то умные профессионалы собирались, показывали друг презентации, спорили, лоббировали и пришли к консенсусу: теперь технология будет работать так.

— Часто ли вопрос о введении новых стандартов упирается в деньги?

— Почти любая проблема имеет решение, вопрос в том, во что его внедрение обойдется участникам процесса. Например, существует такая вещь, как Premim SMS, когда за отправку сообщения на определенный номер с вас взимается особая плата. За этим часто скрывается мошенничество, причем объем рынка таких афер вместе со звонками на платные номера доходит до $ 30 млрд долларов в год.

Вы не можете запретить людям звонить, куда они хотят, но сообщения на платные номера телефон может отправлять и без участия хозяина — это делает вредоносное ПО. В конечном итоге, основная часть таких денег оседает в самых грязных руках. Звонки на платные номера может совершать и взломанная корпоративная АТС. Но даже, если всем понятно, что компания стала жертвой мошенников, ей все равно придется заплатить — так устроены контракты.

Десять лет назад произошел теракт, известный как «атака на Мумбаи». Погибло более 150 человек, а в финансировании террористов в американских судах обвинили в том числе и людей, с чьих счетов деньги в пользу экстремистов списывали мошенники. Новые стандарты могли бы предотвратить подобное, но перестройка инфраструктуры потребует многомиллиардных вложений. Пока за все отвечает пользователь, но это может измениться.

— Специалисты NFV — ETSI — энтузиасты? Или для кого-то именно работа в институте — основная?

— В некоторых компаниях есть люди, которые получают зарплату именно за то, что постоянно работают в группах ITU. Платит организация, их делегирующая, но платит как раз за участие в выработке стандартов. Как правило, такие люди состоят не в одной рабочей группе — их может быть пять, 10 или 15. Они проводят все время, путешествуя с одной встречи на другую, где представляют интересы своих стран или компаний при обсуждении самых разных стандартов.

— Стандарты — всегда предмет ожесточенных споров?

— Представьте, что вы представляете компанию, которая производит SIM-карты — непосредственно смарт-карты с микропроцессорами. Сможете ли вы спокойно слушать, как производители обсуждают массовый переход на E-SIM?

— В конечном итоге все решает голосование?

— Чаще в группах стараются прийти к консенсусу — найти решение, которое устраивает всех. Иногда прибегают к прямому голосованию. Есть и третий вариант — принятым считается предложение, которое ни у кого не вызывает решительного отторжения. Если никто активно не спорит, значит, все скорее согласны. По обстановке это часто напоминает парламентские прения, но традиции вынесения окончательного вердикта могут варьироваться от группы к группе.

— Вы в NFV — ETSI голосуете?

— Мы ищем консенсус. Но строгого, утвержденного раз и навсегда определения у этого слова нет. Поэтому часто работа в каждой подгруппе начинается как раз с переговоров, что именно мы будем понимать под решением, устраивающим всех. В некоторых группах, которые занимаются интернет-протоколами, все определяет характер и продолжительность неопределенных звуков, которые ее участники издают в момент обсуждения. Когда приходит время выбирать, они иногда просто хмыкают — можно предположить, что они не в восторге, но и не слишком против. Я был этим сильно удивлен, но интернет, как видите, работает. Значит, улавливать подходящее решение участникам таких совещаний позволяет опыт.