Краудфандингом собирают деньги на новый гаджет или любой другой проект, краудсорсингом получают знания и опыт множества людей. Как и многие другие новые англицизмы, оба термина обозначают давно существующие явления: группа людей скидывается деньгами для осуществления проекта или посильно помогает его развитию. Добровольцы объединяли усилия и до цифровой эпохи, приход Интернета лишь упростил этот процесс, снизил порог вхождения и размер минимального участия.

Аналогичным образом краудинвестинг — это привлечение капитала в небольшие предприятия от большого количества микроинвесторов. Как и в краудфандинге, участники собирают денежные средства, но взамен получают не электронику, фильм, видеоигру или какой-то бонус, а долю в компании. В случае удачи бэкер на Kickstarter получит предзаказанный товар и тёплое спасибо от авторов проекта, краудинвестор — прибыль.

Площадки краудфандинга на слуху: нам известны рекорды Pebble и громкие провалы Ouya и Coolest Cooler. Краудинвестинг не сулит осязаемый гаджет и, возможно, поэтому как явление известен меньше. В России краудинвестинг начал развиваться всего несколько лет назад, сегодня существуют нацеленные на отечественный рынок площадки.

Мы пообщались с генеральным директором одной из платформ краудинвестинга StartTrack Константином Шабалиным о развитии отрасли и её возможном регулировании со стороны Банка России.

Платформа StartTrack была основана в 2013 при поддержке Фонда развития интернет-инициатив. StartTrack создаёт «биржу», на которой малый и средний бизнес (МСП или МСБ) привлекает деньги в разных форматах — от продажи долей и акций до займов — от широкого круга частных и институциональных инвесторов.

В 2014 году при запуске компания структурировала первые сделки как в «инвест-бутике» — сотрудники лично искали инвесторов и компании, заключали договоры на бумаге. Подобный процесс был сложен и дорог, приносил мало прибыли. Накопив опыта, в StartTrack сфокусировались на сделках с малым и средним бизнесом. Компания оценила, есть ли спрос на подобные услуги. Как оказалось, инвесторам была удобна организация, которая отбирала хорошие компании, готовила их, помогала определиться со стоимостью и структурой сделки.

Инвесторам и компаниям были интересны не только сделки в формате купли-продажи доли, но и займы. Инвесторы были готовы давать деньги с большим риском, чтобы получить 20—30% годовых, владельцы компаний — рисковать личным поручительством, чтобы их получить. В StartTrack заметили подобное и перешли от «бутиковых» сделок к сделкам через внутреннюю торговую систему, что сократило срок заключения с 2—3 дней до пяти минут. Это дало мощный толчок для развития площадки.

Сейчас StartTrack старается привлекать как можно больше компаний и увеличивать объём инвестиций. Процесс постепенно автоматизируется, чтобы представителям компаний было проще подавать заявки, не собирая множество документов, инвесторам — проще знакомиться с компаниями и оценивать риски. В 2017 году платформа планирует сделать около 1,5 млрд рублей оборота.

Как пришло название StartTrack?

После того как мы решили создавать площадку, название не удавалось выбрать около полугода. Было огромное количество вариантов. Мы делали матрицы из слов, микшировали, проводили онлайн- и офлайн-опросы среди разных людей, строили математическое распределение голосований и в итоге пришли к выводу, что внимание большинства обращено на самые банальные названия, которые нас вообще не вдохновляли.

Оставался один день до выпуска пресс-релиза о запуске площадки, а названия до сих пор не было. Я начал листать словарь Ожегова, и где-то на третьем часу в голове возникла конструкция «стартапы» и «трекшн» или «старттрек». Конечно, этих слов не было в словаре. Коллегам понравилось. Но к фильму это никакого отношения не имеет. Я вообще не являюсь фанатом «Стартрека», мне гораздо больше нравятся «Звездные войны».

В дальнейшем такое название вызвало некоторые проблемы. Многие до сих пор ассоциируют нас с фильмом, пишут название с ошибками: Startrack, Starttreck и так далее. Но название всё равно прикольное и хорошо отражает смысл, который мы вкладывали изначально — нужно инвестировать не в презентацию, которую сделали сегодня ночью, а в трекшн, который ты наблюдаешь день за днем и месяц за месяцем. Такая инвестиция действительно будет качественной, для нас это важно.

В прошлом вы работали в финансовой группе «Лайф», до этого занимали позицию директора интернет-проектов в ФГ БКС. У других сотрудников StartTrack есть похожие истории: они уходили из крупных компаний или банков, чтобы работать в стартапе и заниматься краудинвестингом в России. Почему так произошло, что мотивировало?

Мотивировало несколько вещей. Во-первых, у большинства людей, которые работают на руководящих позициях в StartTrack, есть внутренний огонёк предпринимателя. Потому что можно работать топом в крупной компании, но не ощущать, что ты играешь ведущую роль в развитии компании, и начинаешь откровенно скучать.

Весь костяк команды — из определённых людей, которые прошли развитие в крупных компаниях и поняли, что хотят построить что-то не менее большое, но при этом хотят быть совладельцами.


Команда StartTrack

Большинство из нас долго работало на фондовом рынке. У нас появилось ощущение, что фондовый рынок России переживает определенный кризис и не позволяет реализовать себя полностью в работе. Мы увидели «дикий» рынок финансирования МСБ с огромным потенциалом, которым кроме банков никто особо не занимался. И мы решили, что имеет смысл уходить и делать специализированную площадку.

Когда я начинал карьеру, у меня была своя компания. Я поработал несколько лет и понял, что хочу создать крупную компанию. Решил узнать, как они работают, и устроился в крупную финансовую корпорацию. Полученные в БКС знания резонировали с моим предпринимательским опытом, и при этом я понял, что финансировать МСБ действительно очень интересно. Поэтому мы начали делать площадку.

Операционный директор StartTrack Ольга Началова — один из создателей и первый директор Консалтингового центра НАУФОР, работала в операционных подразделениях, в том числе операционным директором в различных компаниях на фондовом рынке.

Директор по работе с инвесторами StartTrack Сергей Четвериков возглавлял сеть филиалов и отделений компании БКС примерно в 100 городах России, после этого работал на подобной позиции в банке “Открытие”.

Директор по развитию StartTrack Александра Котельникова из университета пришла в биржевую команду РТС. Начинала с GR проектов и за 3,5 года дошла до позиции главы по стратегии.

Каковы текущие размеры вашей краудинвестинговой площадки и показатели её роста?

За 2016 год мы уже привлекли в 26 компаний 535 млн рублей инвестиций. В этом участвовало несколько сотен человек — инвесторов и предпринимателей. Мы ожидали, что будут такие результаты. Всё получилось точно по бизнес-плану, «в игольное ушко».

Краудинвестиции — это действительно работающий механизм: человек регистрируется на площадке, проходит аккредитацию, заходит в онлайн-терминал, выбирает компанию и перечисляет от 100 тыс. рублей под 30% годовых. Заключение договора происходит онлайн, а при начислении процентов система присылает инвестору уведомление. Для пользователя похоже на магию.

Конечно, в реальности всё гораздо сложнее. Если ты хочешь подробно разбираться в бизнесе и объективно оценивать риски, то изучаешь отчетность, смотришь видео из офисов и складов компаний, смотришь интервью собственников, встречаешься с предпринимателем лично. Так ты делаешь осознанный выбор и составляешь свой личный инвестиционный портфель.

Сейчас минимальная инвестиция от одного инвестора — 100 тыс. рублей. Средняя инвестиция в компанию по итогам 2016 года — 15 млн рублей. Важно, что на площадке не было полноценных дефолтов. Были задержки выплат, но ни одного списания. Это достигается скрупулёзным подбором компаний. Если мы видим в бизнесе серьезные изъяны, внутреннюю переоценку, непонимание того, что они делают, или просто желание перехватить денег в сложной ситуации, то не допускаем его на площадку.

Все риски лежат на инвесторе. Именно инвестор принимает решение и, с одной стороны, получает высокую прибыль в виде доходности по сделкам, а с другой — рискует своими деньгами. Если он этого не понимает, то и размещать деньги не должен. Задача площадки — ускорять сделки и фокусировать пайплайн, отсеивая неадекватные и сумасшедшие компании.

Какие компании чаще всего получают финансирование на StartTrack — только IT или представители других сфер?

Наша практика показывает, что это совершенно не обязательно IT, хотя в современном обществе без IT мало что обходится. Но у нас на площадке больший объём денег привлекли компании, связанные с детскими товарами и услугами. Это нас самих очень радует. Также выделяется сегмент частной медицины и сегмент beauty — косметика, средства ухода и т. д.

Нас интересуют промышленные истории — производства, которые зачастую обладают инвестиционной привлекательностью. Проблема в том, что мало кто умеет в нем разбираться и видит перспективы серьезного роста. Другое направление — производство продуктов питания (food-стартапы).

В любом случае нас интересуют компании, которые имеют выручку свыше 3-5 млн рублей в месяц, обладают амбициями к федеральному или глобальному росту. У них должен быть опыт, отработанная бизнес-модель, в которую нужно вливать деньги и масштабировать.

Компании, которые не обладают амбициями к росту, скорее всего проедят деньги и с меньшей вероятностью обеспечат инвесторам доход. Если компания растет хотя бы на 30% в год, то с огромной вероятностью обеспечит стоимость всего займа.

Стартапы, которые имеют только MVP и первые продажи, тоже могут к нам приходить. На них также есть спрос у инвесторов, но формат коммуникации с ними пока ещё остается в бутиковом режиме.

Как вы видите типичного инвестора на вашей площадке: это представитель среднего класса, пытающийся сохранить накопления, или бизнес-ангел?

Общеизвестно, что бизнес-ангелов в России человек 5, а может быть 3. Это действительно так, потому что все бизнес-ангелы, у которых что-то получалось, стали превращаться в VC — создавать свои фонды.

Мы работаем в первую очередь с частным инвестором, именно так мы его определяем. Потому что опыт инвестиций в бизнес у большинства людей в России очень маленький. В основном это мужчины после 30 лет, которые уже построили одну или несколько компаний и продали их, либо до сих пор владеют ими и получают хорошие дивиденды. Как правило, они уже отошли от управления бизнесом и имеют время, чтобы разбираться с разными вариантами инвестиций. При этом они много попробовали и понимают, что такое качественная компания, часто указывают основателям на их ошибки (это является определенным smart-элементом). Наши инвесторы — это средний класс и выше, люди, которые зарабатывают от нескольких миллионов до нескольких десятков миллионов рублей в год. И у них есть возможность и даже необходимость размещать избыточные деньги в том числе в такие рискованные проекты, которые предлагаются на StartTrack.

Есть отдельный сегмент топ-менеджеров финансистов, которые пробуют разные финансовые инструменты и пытаются разобраться во всем новом. Какое-то время назад это был основной сегмент людей, которые с нами работали.

По нашим наблюдениям, у нас нет чиновников. Мы предполагали, что они могут с нами работать, но их нет. Сложно определить почему, возможно, мы просто иначе позиционируемся.

Как любой агрессивный инструмент с высокой доходностью и риском, инвестиции в бизнес нацелены не на сохранение капитала, а на его увеличение.

Как вы оцениваете рынок краудинвестинга в России в его текущем состоянии, какие проблемы он испытывает? Чего не хватает больше: хороших проектов или инвесторов для них?

Давайте разделим. Есть инвестиции в капитал бизнеса — покупка долей или акций широким кругом инвесторов. Это краудинвестинг, который обладает определенными юридическими и операционными сложностями. Скорее всего, эти проблемы в течение года не решатся. В чистом виде рынка краудинвестинга в России всё ещё нет, есть серия сделок в виде синдикатов с долями и акциями компаний.

Это связано не с тем, что краудинвестинг запрещают (его наоборот пытаются создать и поддержать), но у нас довольно сложная операционная часть и законодательство связанное с рынком ценных бумаг и эмиссии ценных бумаг в виде акций. Для компании с небольшой капитализацией дорого и долго выпускать акции.

Есть определенные сложности, но они решаются. Уже меняется право, ЦБ заметил вероятность создания такого рынка и наблюдает за его развитием. StartTrack входит в рабочую группу ЦБ, где мы обсуждаем возможные законы по краудинвестингу. Рынка краудинвестинга ещё нет, но все предпосылки к его появлению и развитию уже существуют.

Краудлендинг — это финансирование бизнеса по договору займа через специализированную площадку. Что касается рынка краудлендинга, сложных препятствий на пути его развития мы не видим. Краудлендинг растет, и активно развивается и у нас, и в «Альфа-Потоке». Здесь площадке просто нужно правильно уметь работать с инвесторами и компаниями. Всё хорошо, нужно просто продолжать.

По поводу дефицита инвесторов или компаний — любой маркетплейс является двухсторонней системой. Как только ты решаешь проблему с деньгами и инвесторами, появляется проблема с другой стороны — не хватает компаний. Нужно находиться в постоянном балансе. В настоящий момент проблем, конечно, больше с качественными компаниями. Это ключевой продукт, который проще продавать инвесторам. За качественными компаниями инвесторы будут приходить самостоятельно, без лишних затрат на коммуникацию со стороны площадки. Потому что у нас уже есть накопленный бекграунд, трекшн, позитивная история инвестиций, люди действительно получают 20-30% годовых.

До каких объёмов краудинвестинг может вырасти в России? Как он поменяет финансовый ландшафт: потеснит венчурные фонды или займёт какую-то незакрытую нишу?

По нашим расчетам, потенциальный объём рынка частного финансирования малого и среднего бизнеса (включая краудлендинг и краудинвестинг) — больше 1 трлн рублей в год. Это касается именно компаний, которые могут кратно вырасти в течение нескольких лет. Если говорить в целом о потребностях российских компаний в финансировании, то это порядка 10 трлн рублей в год (из которых 5,5 трлн рублей — объём кредитов МСБ выданных банками в 2015 году). То есть краудинвестинг и краудлендинг могут обеспечить рынку прирост на 20-100%. Если будут механизмы и инструменты, которые позволят деньгам доходить до компаний.

Важно понимать, что краудинвестинг и краудлендинг — это не замена действующих финансовых институтов, это дополнительный инструмент, который встраивается в систему существующих и уже всем понятных продуктов. Это точно не убьёт банки и вряд ли сильно потеснит венчурные фонды. Скорее — они такие же участники рынка, которые могут также работать через площадку StartTrack. Какие-то функции, на которые они сейчас тратят много времени и сил, могут забрать площадки, сделав работу банков и фондов быстрее и дешевле. Что мы уже и наблюдаем.

Конечно, фондам придется стать расторопнее, потому что лучшие сделки станут закрываться быстрее (большее количество участников будет конкурировать за лучшие сделки). Это тоже не плохо — рынок станет гораздо бодрее и интереснее.

У знакомых с краудфанговыми площадками может быть негативный опыт кампаний, которые собрали деньги, но не выпустили продукт. Они могут его перенести этот опыт на краудинвестиции, хотя они отличаются от сбора денег на какой-нибудь умный гаджет на Kickstarter. Какие гарантии предлагают современные краудинвестинговые площадки? Как они помогают инвесторам и компаниям избежать рисков?

Перенести негатив можно на всё что угодно. Можно положить деньги на депозит в банке, который лопнул и потом мучительно получать их из АСВ. Или купить акции и облигации на фондовом рынке, после чего сказать, что все инвестиции не приводят ни к чему хорошему. Любой негативный опыт может отбить охоту двигаться дальше и пробовать, если вы изначально не понимали, во что ввязываетесь.

Это вопрос финансовой грамотности широкого круга людей. Если они понимают, что такое инвестиционная стратегия и собственный инвестиционный портфель, то негативное отношение возникать не должно. Если это случается, то лишь от непонимания того, как нужно обращаться с деньгами:

1. Площадки вводят стандарты отбора проектов при этом они не гарантируют, что проект идеальный и не могут принимать на себя риски, потому что комиссия площадки не может перекрывать и хеджировать риск инвестора. Они могут только помогать — отсекать инвестиционно непривлекательные, сумасшедшие и неадекватные проекты.
2. Проекты должны не только привлекать деньги, но и продолжать раскрываться через площадку. Чтобы у инвесторов было понимание, как проект развивается, — пошли деньги на пользу или их «промотали».
3. В случае возникновения проблем площадка может помогать участникам сделки находить общий язык, представлять интересы инвесторов или компаний в суде. Площадка должна работать с легитимными и понятными всем документами, следить за рыночной и судебной практикой, чтобы всегда иметь возможность защитить интересы слабой стороны. Для этого на борту нужны качественные юристы.

Считаете ли вы необходимой разработку законов и понятного регулирования общественного финансирования: краудфандинга и краудинвестинга?

Конечно, да. Четкие и понятные законы помогут выстроить нормальные правила игры. Вопрос — как и о чем эти законы будут написаны, будут они развивать рынок или станут жестким ограничением.

ЦБ РФ и другие регуляторы собираются разработать нормы для отрасли краудинвестинга. Как на данный момент регулируется краудинвестинг? Какие позитивные и негативные последствия вы ожидаете от действий регулирующих органов в России?

Сегодня краудинвестинг и краудлендинг не регулируются. Закон действительно обсуждается, мы регулярно встречаемся с представителями регулятора и другими участниками рынка в рамках рабочей группы ЦБ. На данный момент существуют подгруппы связанные с обсуждением налогообложения, отчетности для регулятора, с разработкой закона и взаимоотношений с крупными участниками рынка. Мы активно в этих группах участвуем. Закон хотят создать в горизонте нескольких лет, но пока ЦБ консультируется с каждой площадкой. Всем предложили (не обязали!) сдавать отчетность о всех сделках ЦБ, которые мы провели.

И это важно, так как существует серьезный риск, потому что легко девальвировать отношение большого количества инвесторов, если будут появляться площадки-пирамиды, обманывающие инвесторов. Это нужно отсекать и регулирование здесь, действительно, может помочь.

Понятный статус, прописанный в законе, снимает пограничные риски, которые могут возникнуть. Например, если у государства возникнет недопонимание, и площадки попадут в неприятную ситуацию.

С другой стороны, негативный момент, связанный с появлением возможного регулирования, тоже присутствует. Он связан с тем, что все финансовые организации достаточно строго регулируются. Мы можем попасть в знакомую для банков ситуацию, когда бизнес хочет предоставлять дополнительные услуги, но при этом ограничен регулятором. Другая возможность — обязательная идентификация по определенным стандартам всех участников сделок. Мы уже это делаем, но регулятор может потребовать новых более сложных процедур.

Также регулирование может ввести лимиты на размеры сделок как для компаний, так и для инвесторов. Это может откровенно подкосить рынок. Могут ввести запреты на донесение информации о возможности финансирования конкретных компаний до широкого круга людей. Что также может снизить объём инвестиций, потому что люди просто не смогут вовремя узнать о привлечении денег.

Могут появиться требования к инфраструктуре, к IT и сотрудникам площадок с точки зрения знаний, опыта и т. д. Это не плохо, но может вылиться в дополнительные затраты и как следствие в повышение комиссии для площадок.

Готовы ли вы предложить регуляторам свои варианты регулирования краудинвестинга?

Мы готовы и уже предлагаем свои варианты в рамках рабочей группы ЦБ. Важно всё правильно и сбалансировано формулировать, и подготовить с учетом интересов уже существующих финансовых институтов. Одним предложением это выразить вряд ли возможно.

Если коротко, то это предложение не убивать рынок, а развивать его. Дать возможность деньгам, которые этого хотят, попасть в качественный бизнес. Чтобы качественного бизнеса становилось больше и больше. Поэтому и существуют площадки.

Главное, что я хотел бы предложить в рамках закона о регулировании краудинвестинга — это онлайн-эмиссия ценных бумаг, которая не будет требовать большого количества времени, документов и денег. Чтобы компании МСБ могли быстро и недорого выпускать акции.

Краудинвестиции критикуют за их риски. Считаете ли вы краудинвестинг в России высокорискованным вложением на данном этапе?

В таком случае нужно критиковать не только краудинвестинг, а любые высокорискованные инвестиции. Инвестиции в бизнес действительно сопряжены часто со 100% риском. Это нужно понимать сразу, и об этом нужно говорить честно, предупреждать всех о рисках до сделки. Мы говорим это в начале любой встречи и напоминаем при любом удобном случае. На самом деле любые инвестиции сопряжены с риском. В случае инвестиций, потери — это неотъемлемая часть заработка. Так нужно об этом думать. Если ты к этому не готов, то нужно узнать больше, посетить курсы, поговорить с экспертами и только после этого действовать или вообще отказаться от этой мысли. Потому что инвестиции — это работа, а не развлечение. Иначе ты попадешь в неприятную ситуацию и, скорее всего, свои деньги потеряешь. Это связано не только с краудинвестингом, так с любыми инвестициями.

К тому же, краудинвестинг — это лишь развитие существующей финансовой линейки, совершенствование действующих инструментов. Люди и так инвестируют деньги, например, в бизнес знакомым и друзьям. Риски там те же самые, а процент зачастую выше. Потому что отдельному человеку сложнее проверить бизнес — у него нет доступа к базам, нет профессиональных аналитиков, нет юриста, он не умеет построить финансовую модель. Как правило, такие «дикие» инвестиции более рискованны, а площадки как раз серьезно риски снижают.

Со временем появится статистика — десятки тысяч сделок с разными исходами. Будет понятно, что по займовым сделкам дефолтность одна, по акционерным сделкам процент списаний другой и т. д. Первые результаты мы увидим в горизонте двух-трех лет. Когда компании, получившие деньги, пройдут очередной цикл своего развития, станет понятно, повысили частные инвестиции их выживаемость или снизили. Можно будет судить, больше на рынке краудинвестиций мошенников и лузеров или наоборот.

Разница между краудинвестингом (инвестиции в капитал) и краулендингом (инвестиции по договору займа) с точки зрения рисков в том, что в краудлендинге риски перекрыты личным поручительством собственника бизнеса. Но теоретически может оказаться, что у собственника не осталось денег и нет источников дохода, чтобы покрыть долги. Инвестор должен быть готов к тому, что он свои деньги потеряет. В краудинвестинге вы полностью делите бизнес-риск с основателем, при этом не забываете про риск мошенничества основателя, который может деньги взять и потратить.