4-3 Как мы распознаем Сознание?

Студент: Вы до сих пор не ответили на мой вопрос: если «сознание» является лишь многозначным словом, что делает его такой определенной вещью.

Вот теория, объясняющая почему так сложилось: Большая часть нашей умственной деятельности протекает, в большей или меньшей степени, «бессознательно» — в том смысле что мы едва догадываемся о её существовании. Но когда мы встречаемся с трудностями, она запускает высокоуровневые процессы, которые имеют следующие свойства:
 

1. Они используют наши последние воспоминания.
2. Они чаще работают последовательно, чем параллельно.
3. Они используют абстрактные, символические или словесные описания.
4. Они используют модели, которые мы сложили о себе.

Теперь предположите, что мозг может создать ресурс С который запускается, когда совместно начинают работать все вышеописанные процессы:


Если подобный С-детектор окажется довольно полезным, тогда это может привести нас к представлению о том, что он обнаруживает существование какой-то «Сознательной Штуки»! В самом деле, мы даже можем предположить, что эта сущность является причиной существования набора вышеописанных процессов, и наша языковая система могла связать С-детектор с такими словами как «осознание», «самость», «внимание» или «Я». Чтобы увидеть, почему подобное представление может быть полезно для нас, нужно рассмотреть его четыре составляющие.

Недавние воспоминания: Почему сознание должно задействовать память? Мы постоянно воспринимаем сознание как настоящее, а не прошлое – как что-то, что существует сейчас.

Для того чтобы любой разум (как и любая машина) знал, что было сделано ранее, он должен иметь записи о недавней активности. Например, допустим я задал вопрос: «Вы сознаете, что касаетесь своего уха?» Вы можете ответить: «Да, я сознаю, что делаю это». Однако, для того чтобы делать подобное заявление, ваши языковые ресурсы должны были ответить на сигналы, поступающие из других частей мозга, которые, в свою очередь, реагировали на предыдущие события. Таким образом, когда вы начинаете говорить (или думать) о себе, вам необходимо некоторые время для сбора запрошенных данных.

Говоря обобщенно, это значит, что мозг не может размышлять о том, что он думает прямо сейчас; в лучшем случае он может просмотреть некоторые записи о некоторых недавних событиях. Нет причин, чтобы какая-либо часть мозга не могла бы обрабатывать результаты деятельности других частей мозга – но даже в этом случае будет наблюдаться небольшая задержка в получении информации.

Последовательный процесс: Почему наши высокоуровневые процессы по большей части являются последовательными? Разве не было бы более эффективно для нас делать много вещей параллельно?

Большую часть времени вашей повседневной жизни вы делаете много дел одновременно; для вас не составляет труда одновременно идти, разговаривать, видеть и чесать ухо. Но крайне мало людей способны сносно нарисовать круг и квадрат используя обе руки одновременно.

Обыватель: Возможно, каждая из этих двух задач требуют от вас настолько много внимания, что вы не можете сосредоточиться на другой задаче.

Это высказывание будет иметь смысл, если мы предположим, что внимание дается в ограниченных количествах – но исходя из этого нам понадобится теория, объясняющая что может накладывать подобного рода ограничение, учитывая то, что мы все ещё можем ходить, разговаривать и смотреть одновременно. Одно из объяснений состоит в том, что подобные ограничения могут возникать в том случае, когда ресурсы начинают конфликтовать. Предположим, что две выполняемые задачи настолько похожи, что им нужно использовать одни и те же умственные ресурсы. В таком случае, если мы попытаемся делать два подобных дела одновременно, одно из них будет вынуждено прервать свою работу – и чем больше подобных конфликтов возникает в нашем мозге, тем меньше подобных дел мы можем делать одновременно.

В таком случае почему мы можем видеть, ходить и разговаривать одновременно? Это предположительно возникает из-за того, что наш мозг имеет различные системы, находящиеся в разных участках мозга, для данных видов деятельности, таким образом уменьшая количество конфликтов между ними. Однако, когда мы вынуждены решать крайне сложные задачи, тогда у нас имеется лишь один выход: каким-либо образом разбить эту задачу на несколько частей, для решения каждой из которых потребуется высокоуровневое планирование и обдумывание. Например, для решения каждой из таких подзадач может потребоваться одно и более «предположений» о заданной проблеме, а затем потребуется провести умственный эксперимент для подтверждения правоты предположения.

Почему мы не можем делать это одновременно? Одна из возможных причин может быть достаточно простой – ресурсы, которые необходимы для составления и реализации планов, развились совсем недавно – примерно миллион лет назад – и мы не имеем достаточно много копий этих ресурсов. Другими словами, наши высшие уровни «управления» не имеют достаточного количества ресурсов – к примеру, ресурсов для отслеживания задач, которые предстоит сделать, и ресурсов для нахождения решений поставленных задач с привлечением средств с наименьшим количеством внутренних конфликтов. Также, вышеописанные процессы, вероятнее всего используют символические описания, которые мы описывали ранее – и эти ресурсы также имеют лимит. Если все так и обстоит – то мы попросту вынуждены последовательно сосредотачиваться на целях.

Подобные взаимные исключения могут быть основной причиной, почему мы воспринимаем наши мысли как «поток сознания», или же как «внутренний монолог» — процесс, при котором последовательность мыслей могут напоминать историю или рассказ. Когда наши ресурсы ограничены, у нас нет ничего другого, кроме как медленной «последовательной обработки информации», которая зачастую называется «высокоуровневым мышлением».

Символическое описание: Почему мы вынуждены использовать символы или слова, вместо, скажем, прямых контактов между клетками мозга?

Множество исследователей разработали системы, обучающиеся на основании предшествующего опыта путем изменения связей между различными частями системы, называемые «нейронными сетями» или «машинами учащихся посредством создания контактов». Доказано, что такие системы способны обучиться распознавать различные виды шаблонов – и вполне вероятно подобный низкоуровневый процесс, находящийся в основе «нейронных сетей», может лежать в основе большинства функций нашего мозга. Однако, хоть эти системы крайне полезны в различных полезных областях человеческой деятельности, они не могут удовлетворить потребности более интеллектуальных задач, потому что они хранят свою информацию в виде чисел, которые сложно использовать другими ресурсами. Кто-то может использовать данные цифры в качестве меры корреляции или вероятности, но они не будут иметь малейшего представления, о чем ещё могут говорить данные цифры. Другими словами, подобное представление информации не имеет достаточной выразительности. Например, небольшая нейронная сеть может выглядеть подобным образом.


В сравнении, рисунок ниже показывает так называемую «Семантическую Сеть», который показывает некоторые связи между частями пирамиды. К примеру, каждая связь, которая указывает на концепцию поддерживает (supports) может быть использована для предсказания падения верхнего блока, если нижние блоки будут удалены со своих мест.


Таким образом, в то время как «сеть связей» показывает лишь «силу» взаимодействия между элементами, и ничего не говорит о самих элементах, трехуровневые связи «семантической сети» может быть использована для различных рассуждений.

Модели себя: Почему мы включили «модели себя» в необходимые процессы в вашей первой диаграмме?

Когда Джоан думала о том, что она сделала, она задавала себе вопрос: «Что мои друзья подумали бы обо мне?». И единственным способом ответить на поставленный вопрос было бы использование описаний или моделей, которые представляют её друзей и её саму. Некоторые модели Джоан описывали бы е ё физической тело, другие – её цели, третьи – её отношения к различным социальным и физическим событиям. В конце концов мы бы создали систему, которая включает в себя набор историй о нашем прошлом, способов описания состояния нашего разума, совокупности знаний о наших возможностях и визуализаций наших знакомых. Глава 9 более подробно объяснит, как мы делаем подобные вещи и создаем «модели» самих себя.

Когда Джоан создаст набор данных моделей, она сможет использовать их для саморефлексии – и тогда обнаружит, что думает о самой себе. Если эти рефлексивные модели приведут к какому-либо выбору тактики поведения, тогда Джоан будет ощущать, что «контролирует себя» — и, вероятно, для обобщения данного процесса использует термин «сознавать». Другие же процессы, происходящие в мозге, которые она вряд ли будет осознавать, Джоан будет относить к области вне её контроля и называть их «бессознательными» или «непреднамеренными». А как только мы сами сможем создавать машины с подобным ходом размышлений, возможно они тоже научатся говорить фразы наподобие: «Я уверен, что вы знаете, что я имею ввиду, когда говорю о «умственном опыте»».

Я не настаиваю на том, что подобные детекторы (как С-детектор прим.ред.) должны быть вовлечены во все процессы, которые мы называем сознанием. Однако, без наличия способов распознать специфические паттерны психических состояний мы, возможно, не сможем говорить о них!

???????????????????

Этот раздел начался с обсуждения некоторых идей о том, что мы имеем ввиду, когда говорим о сознании, и мы предположили, что сознание можно охарактеризовать как обнаружение некоторой высокоуровневой деятельности в мозге.


Однако, мы также задались вопросом что может вызывать начало данных высокоуровневых видов деятельности. Мы можем рассмотреть их проявление на следующем примере: допустим, среди ресурсов Джоан имеются «Детекторы Проблем» или же «Критики» которые срабатывают когда размышления Джоан натыкаются на проблемы – например, когда она не достигает какой-нибудь важной цели, или не разрешает какую-нибудь проблему. В этих условиях Джоан может описать состояние своего разума терминами «несчастье» и «фрустрация» и попытаться выйти из этого состояния при помощи разумной деятельности, которую можно охарактеризовать следующими словами: «Сейчас я должна заставить себя сконцентрироваться». Тогда она может попробовать обдумать сложившуюся ситуацию, что потребует участия набора более высокоуровневых процессов – например, активируя набор следующих ресурсов мозга:


Это говорит о том, что мы иногда используем «сознание», для описания действий, которые скорее инициируют процессы, чем распознают начало работы высокоуровневых процессов.

Студент: На каком основании вы выбираете термины для ваших схем, и определяете через них таки слова как «сознание»? Так как «сознание» — многозначное слово, то каждый человек может составить свой список терминов, который может в него включаться.

В самом деле, так как большое количество психологических слов многозначны, мы, скорее всего, будем переключаться между различными наборами терминов, которые лучше всего будут описывать данные многозначные слова, например — «сознание».

???????????????????

4.3.1 Иллюзия Имманентности

«Парадокс сознания — чем более разумен человек, тем больше слоев обработки информации отделяют его от реального мира – это, как и многое другое в природе, своеобразный компромисс. Прогрессирующее дистанцирование от внешнего мира является той ценой, которая уплачивается за любое знание о мире вообще. Чем глубже и шире [наше] становятся наши познания о мире, тем более сложные слои обработки информации необходимы для дальнейшего познания».
– Дерек Бикертон, Языки и виды, 1990.

Когда вы входите в комнату у вас возникает ощущение, что вы мгновенно видите все находящееся в вашем поле зрения. Однако это является иллюзией, потому что вам необходимо время для распознавания объектов, которые находятся в комнате, и только после этого процесса вы избавляетесь о неправильных первых впечатлениях. Тем не менее, этот процесс протекает так быстро и гладко, что требует объяснения – и оно будет дано позже в главе §8.3 Пананалогия.

Тоже самое происходит внутри нашего разума. Мы обычно имеем постоянное ощущение, что «сознаем» вещи, происходящие вокруг нас сейчас. Но если мы взглянем на ситуацию с критической точки зрения, мы поймем, что имеется какая-то проблема с подобным представлением – потому что ничего не может быть быстрее скорости света. Это означает, что ни одна часть мозга не может знать, что происходит «сейчас» — ни касаемо внешнего мира, ни других частей мозга. Максимально что может знать рассматриваемая нами часть – что произошло в недалеком будущем.

Обыватель: Тогда почему мне кажется, что я осознаю все знаки и звуки, а также чувствую свое тело в каждый момент времени? Почему мне кажется, что все воспринимаемые мной сигналы обрабатываются мгновенно?

В повседневной жизни можно предполагать, что все что мы видим и чувствуем мы «осознаем» здесь и сейчас, и обычно для нас не выходит боком предположение о том, что мы находимся в постоянном контакте с окружающим миром. Однако, я буду утверждать, что эта иллюзия проистекает из особенностей организации наших ментальных ресурсов – и мне вышеописанному феномену наконец следует дать имя:

Иллюзия Имманентности: На большинство вопросов, которые вы задаете, ответы будет находится раньше, чем высшие уровни сознания начнут подключаться к поиску ответов на данные вопросы.

Другими словами, если ответ на вопрос, который вас интересует, вы получаете до того как осознаете, что он вам был необходим, у вас складывается ощущение, что вы знали ответ сразу же и складывается впечатление, что никакой работы разума не происходило.

Например, до того как вы заходите в знакомую вам комнату, вполне вероятно вы уже прокручиваете в уме воспоминание об этой комнате и, возможно, после того как вы войдете вам потребуется некоторое время, чтобы заметить изменения, которые в комнате произошли. Идея, что человек постоянно воспринимает настоящий момент является незаменимой в повседневной жизни, однако многое из того что, как мы предполагаем, видим – является нашими стереотипными ожиданиями.

Некоторые утверждают, что было бы замечательно постоянно быть в курсе всего происходящего. Но чем чаще ваши высокоуровневые процессы меняют свои взгляды на реальность, тем труднее им будет найти значащую информацию в меняющихся условиях. Сила наши высокоуровневых процессов проистекает не из непрерывных изменений своих описаний реальности, а из-за их достаточной стабильности.

Другими словами, для того чтобы мы ощутили какая часть окружающей и внутренней среды сохраняется с течением времени, нужно уметь исследовать и сравнивать описания из недавнего прошлого. Мы замечаем изменения несмотря на них, а не из-за того, что они происходят. Наше чувство постоянного контакта с миром является Иллюзией Имманентности: она возникает, когда на каждый задаваемый нами вопрос мы уже находим ответ в голове ещё до того как вопрос будет задан– как будто ответы уже находились там.

В главе 6 мы рассмотрим, как наша способность активировать знания до того как они нам понадобятся может объяснить почему мы пользуемся такими вещами как «здравый смысл» и почему он кажется нам «очевидным».

4.4 Переоценивая Сознание

«Наш разум настолько удачно создан, что мы можем начать мыслить, без какого-либо понимания того, как это работает. Мы лишь можем осознавать результат этой работы. Область бессознательных процессов является неизведанным существом, которое работает и творит для нас, и, в конечном итоге, преподносит плоды своих стараний к нашим коленям.»
— Вильгельм Вундт (1832-1920)

Почему «Сознание» представляется нам загадкой? Я утверждаю, что причиной этому является наше преувеличение собственной проницательности. Например, в конкретный момент времени линза вашего глаза может сфокусироваться только на одном объекте, находящегося на ограниченной дистанции, в то время как остальные объекты вне фокуса будут размыты.

Обыватель: Мне кажется, этот факт не относится ко мне, потому что все объекты, которые я вижу, воспринимаются мной достаточно четко.

Вы можете увидеть, что это иллюзия если сфокусируете ваш взгляд на кончике пальца во время рассматривания удаленного объекта. В таком случае вы увидите два объекта вместо одного, и оба будут слишком размыты, чтобы их можно было детально рассмотреть. До того как мы проделали этот эксперимент, мы думали, что можем видеть все в одночасье четко, потому что линза глаза так быстро подстраивалась к рассматриванию окружающих предметов, что у нас не возникало ощущения что глаз может это делать. Аналогично, многие люди думают, что видят все цвета в их поле зрения – но простой эксперимент показал, что мы видим корректные цвета вещей только возле объекта, на который направлен наш взор.

Оба вышеописанных примера относятся к Иллюзии Имманентности потому что наши глаза невероятно быстро реагируют на вещи, привлекающие наше внимание. И я утверждаю, что тоже самое относится к сознанию: мы совершаем почти такие же ошибки, в отношении того, что мы можем видеть внутри нашего разума.

Патрик Хейз: «Представьте себе, каково это — быть в курсе процессов, благодаря которым мы создаем воображаемую (или реальную) речь. [В таком случае] простой акт, как, скажем, «придумывание имени», превратился бы в изощренное и умелое использование сложного механизма лексического доступа, что было бы подобно игре на внутреннем органе. Слова и фразы, которые необходимы нам для коммуникации, сами будут являться далекими целям, для достижения которых необходимы знания и навыки, какими обладает оркестр, играющий симфонию, или механик, разбирающий замысловатый механизм.»

Хейз продолжает говорить, что если бы мы знали, как все внутри нас работает тогда:

«Мы все оказались бы в роли слуг прошлых нас; мы бы бегали внутри разума пытаясь разобраться в деталях ментальной машинерии, которая сейчас невероятно удобно скрыта от глаз, оставляя время для решения более важных вопросов. Зачем же нам находится в машинном отделении, если мы можем быть на капитанском мостике?»

При этом парадоксальном представлении сознание все ещё кажется удивительным – но не потому что рассказывает много информации о мире, но потому что защищает нас от вышеописанных утомительных вещей! Вот другое описание этого процесса, которое можно найти в главе 6.1 «Общество Разума»

Подумайте о том, как водитель управляет машиной без каких-либо знаний о том, как работает двигатель, или почему колеса автомобиля поворачиваются налево или направо. Но если начнем думать об этом, то поймем, что мы управляем и машиной, и телом довольно схожим образом. Также это касается и сознательной мысли – единственное, о чем вам следует побеспокоиться это выбор направления движения, а все остальное будет работать само собой. Этот невероятный процесс включает огромное количество мышц, костей и связок, контролируемые сотнями взаимодействующих программ, которые не в силах понять даже специалисты. Однако, стоит вам лишь подумать «повернись в ту сторону» и ваше желание исполняется автоматически.

И если подумать, вряд могло было быть иначе! Что бы произошло, если бы вынуждены были воспринимать триллионы связей в нашем мозге? Ученые, например, наблюдали за ними в течении сотен лет, но они все ещё не понимают, как наш мозг работает. К счастью, в современной жизни нам всего-то нужно знать, что необходимо сделать! Это можно сравнить с нашим видением молотка как предмета, которым можно ударять по вещам, а мячика – как предмета, который можно бросать и ловить. Почему мы видим вещи не такими как они есть, а с точки зрения их использования?

Аналогичным образом, когда вы играете в компьютерные игры вы контролируете происходящее внутри компьютера в основном благодаря использованию символов и имен. Процесс, который мы называем «сознанием» работает по большему счету точно также. Возникает впечатление, что высшие уровни нашего сознания сидят за ментальными компьютерами, управляя огромными машинами в нашем мозге, не понимая, как они работают, а попросту «нажимая» на различные символы из списка, который то и дело появляется на ментальных дисплеях.

Наш разум развивался не как инструмент для наблюдения за самим собой, а для разрешения практических проблем связанных с пропитанием, защитой и воспроизведением.

4.5 Модели Себя и Самосознание

Если мы будем рассматривать процесс формирования самосознания, мы должны избегать единичных признаков его проявления, таких как распознавание и отделение от окружающей среды отдельных частей своего тела ребенком, использование им таких слов как «Я», и даже распознавания собственного отражения в зеркале. Использование личных местоимений может быть связано с тем, что ребенок начинает повторять слова и фразы, которые окружающие говорят о нем. Это повторение может начинается у детей в различном возрасте, даже если их интеллектуальное развитие будет протекать одинаково.
– Вильгельм Вундт. 1897

В §4.2 мы предположили, что Джоан «создала и использовала модели себя» — но мы не объяснили, что подразумеваем под словом модель. Мы используем это слово в нескольких значениях, например «Чарли модельный администратор», что означает что на него стоит ориентироваться, или например «Я создаю модель самолета» что означает создание меньшего в размерах аналогичного объекта. Но в этом тексте мы используем словосочетание «модель Х» для обозначения упрощенного мыслительного представления, которое позволяет нам ответить на некоторые вопросы о каком-либо сложном объекта Х.

Таким образом, когда мы говорим «Джоан имеет ментальную модель Чарли», мы имеем ввиду, что Джоан обладает некоторыми ментальными ресурсами, которые помогают ей ответить на некоторые вопросы о Чарли. Я выделил слово некоторые потому что каждая из моделей Джоан будет хорошо работать с определенными типами вопросов – и будет давать неверные ответы на большинство других вопросов. Очевидно, что качество размышлений Джоан будет зависеть не только от того, насколько хороши её модели, но и от того насколько хороши её навыки в выборе данных моделей в конкретных ситуациях.

Некоторые модели Джоан будут предсказывать как физические действия могут повлиять на окружающий мир. Она также обладает и ментальными моделями, которые предсказывают как мыслительные акты могут изменять её ментальное состояние. В главе 9 мы поговорим о некоторых моделях, которые она может применять для описания себя, т.е. отвечать на некоторые вопросы о её способностях и склонностях. Эти модели могут описывать:

Её различные цели и амбиции.

Её профессиональные и политические взгляды.

Её понятия о своих компетенциях.

Её понятия о своих социальных ролях.

Её различные моральные и этические взгляды.

Её веру в то, кем она является.

Например, она может использовать некоторые из этих моделей чтобы оценить стоит ли полагаться на себя при выполнении какого-либо дела. Более того, они могут объяснить некоторые представления о своем сознании. Чтобы показать это, я воспользуюсь примером предложенным философом Дрю МакДермоттом.

Джоан находится в какой-то комнате. У неё есть модель всех объектов, находящихся в данной комнате. И одним из объектов является сама Джоан.


Для большинства объектов будут существовать свои подмодели, которые, например, будут описывать их структуру и функции. Модель Джоан для объекта «Джоан» будет являться структурой, которая она назовет «Я», в которую будут включены минимум две части: одна из них назовется Телом, вторая – Разумом.


Используя различные части этой модели Джоан может ответить «Да» на вопрос: «Имеешь ли ты разум?». Но если вы спросите у нее: «Где находится твой разум?» — эта модель будет не в состоянии помочь ответить на вопрос так, как делают некоторые люди: «Мой разум находится внутри моей головы (или внутри моего мозга)». Тем не менее, Джоан сможет дать подобный ответ если Я будет содержать внутреннюю связь между Разумом и Телом или внешнюю связь между Разумом и другой частью тела, называемой Мозгом.

Говоря более обще, наши ответы на вопросы о себе зависят от моделей, которые мы о себе сложили. Я использовал слово модели вместо модель, потому что, как мы увидим в главе 9, человеку необходимы различные модели в различных условиях. Таким образом может быть множество ответов на одинаковый вопрос в зависимости от того, какой цели хочет добиться человек и эти ответы иногда совпадать не будут.

Дрю Макдермотт: Немногие верят в то, что мы обладаем подобными моделями, ещё меньше людей знает, что мы ими обладаем. Ключевой особенностью является не то, что система имеет модель самой себя, а в том, что у нее есть модель себя как сознательного существа.» — comp.ai.philosophy, 7 февраля 1992.

Однако, эти описания себя могут быть и некорректными, но они вряд ли будут продолжать существовать, если не будут делать для нас ничего полезного.

А что будет если мы спросим Джоан: «Осознавала ли ты что ты сейчас сделала и почему ты это сделала?»?

Если Джоан имеет хорошие модели как она делает свой выбор – тогда она ощутит, что имеет некоторый «контроль» за своими действиями и использует термин «сознательные решения» для их описания. Виде же деятельности, для которых у нее нет хороших моделей, она может классифицировать как независящие от неё и называть «бессознательными» или «непреднамеренными». Или наоборот, она может считать, что все ещё полностью контролирует ситуацию и принимает некоторые решения на основании «свободной воли» — что, несмотря на то что она может сказать, будет означать: «У меня нет хорошего объяснения, что заставило меня сделать этот поступок».

Таким образом, когда Джоан говорит: «Я сделала сознательный выбор» — это не означает, что произошло нечто волшебное. Это означает, что она приписывает свои мысли различным частям своих самых полезных моделей.

???????????????????

4.6 Картезианский Театр

«Мы можем рассматривать разум как театр ставящий одновременные постановки. Сознание состоит из сравнений их друг с другом, выбором наиболее подходящих в данных условиях и подавления наименее нужных путем усиления и уменьшения степени внимания. Лучшие и наиболее замечаемые результаты ментальной работы отбираются из данных, предоставляемых более низким уровнем обработки информации, которая отсеивается из ещё большего количества ещё более простой информации и так далее.»
— Вильям Джэймс.

Мы иногда сравниваем работу разума со спектаклем, поставленным на театральной сцене. Из-за этого Джоан иногда может представить себя зрителем в первом ряду театра, а «мысли в её голове» — в качестве играющих актеров. Один из этих актеров была боль в её колене (§3-5), которая начала играть главную роль. Вскоре, Джоан стала слышать голос в своей голове: «Я должна что-то сделать с этой болью. Она мешает мне чем-либо заниматься.»

Теперь, когда Джоан начинает думать о том, как она себя чувствует и что бы она могла сделать – то на сцене появится сама Джоан. Но для того, чтобы она могла слышать, что говорит, она также должна находится в зале. Таким образом, у нас появилось две копии Джоан – в роли актера, и в роли зрителя!

Если мы продолжим смотреть за этим выступлением – на сцене будет появляться ещё больше копий Джоан. Должна появиться Джоан-писатель для написания сценария выступлений и Джоан-дизайнер для постановки сцен. Также должны присутствовать другие Джоан за сценой для контроля за кулисами, светом и звуком. Должна появиться Джоан-директор для постановки спектакля и Джоан-критик, чтобы мог жаловаться: «Я больше не могу терпеть эту боль!»

Однако, когда мы внимательно рассмотри эту театральную точку зрения, мы увидим, что она ставит нам дополнительные вопросы и не дает необходимых ответов. Когда Джоан-критик начинает жаловаться на боль как она относится к Джоан в данный момент выступающей на сцене? Нужен ли отдельный театр для каждой из этих актрис для проведения спектаклей с участием лишь одной Джоан? Конечно же, обсуждаемого театра не существует, а Джоан-объекты не являются людьми. Они представляют собой лишь различные модели самой Джоан, которые она создала для представления себя в различных ситуациях. В одних случаях эти модели очень похожи на мультипликационных персонажей или карикатуры, в других – они совершенно непохожи на объект, с которого рисуются. Так или иначе, ум Джоан изобилует различными моделями самой Джоан – Джоан в прошлом, Джоан в настоящем и Джоан в будущем. Там имеются как остатки прошлой Джоан, так и Джоан какой она хочет стать. Также там присутствуют интимные и социальные модели Джоан, Джоан-спортсмены и Джоан-математики, Джоан-музыканты и Джоан-политики, и различные виды Джоан-профессионалов – и именно из-за их различных интересов, мы не можем даже надеяться на то, что все Джоан поладят. Более подробно данный феномен мы обсудим в главе 9.

Почему Джоан создает подобные модели себя? Разум представляет собой путаницу процессов, которые мы едва понимаем. И всякий раз, когда мы сталкиваемся с тем что не понимаем, мы стараемся представить это в знакомых нам формах, и нет ничего более подходящего, чем различные объекты, находящиеся вокруг нас в пространстве. Поэтому мы можем представить место, где находятся все мыслительные процессы – и, что самое поразительное, многие люди действительно создают подобные места. Например, Даниель Деннетт назвал это место «Картезианским Театром».

Почему этот образ является очень популярным? Во-первых – он не объясняет многих вещей, но её наличие гораздо лучше, чем пользоваться идей о том, что все мышление осуществляется одним Я. Она признает существование различных частей разума и их возможности взаимодействовать, а также служит своеобразным «местом», где все процессы могут работать и общаться. Например, если бы различные ресурсы предложили свои планы что Джоан должна делать, тогда идея театральной сцены могла дать представление о их общем месте работы. Таким образом Картезианский Театр Джоан позволяет ей использовать многие изученные навыки реальной жизни «в уме». И именно это место дает ей возможность начать размышлять о том, каким образом принимаются решения.

Почему же мы находим эту метафору настолько правдоподобной и естественной? Возможно способность «моделировать мир внутри своего разума» была одной из первых приспособлений, которое привело наших предков к возможности саморефлексии. (Также есть опыты, показывающие что и некоторые животные создают в мозге схожие с картой отображения окружающей среды, с которой они знакомы). В любом случае, подобные вышеописанным метафоры пронизывают наши язык и мысли. Представьте, как сложно было бы размышлять без сотни различных концепций наподобие: «Я прихожу к своей цели». Пространственные модели настолько полезны в нашей повседневной жизни, и мы обладаем настолько мощными навыками их использования, что начинает казаться, что данные модели используются в любой ситуации.

Однако, возможно мы зашли слишком далеко, и концепция Картезианского Театра уже стала преградой на пути дальнейшего рассмотрения психологии разума. Например, мы должны признать, что театральная сцена – это лишь фасад, скрывающий основное действо, которое происходит за кулисами — происходящее там скрыто в сознании актеров. Кто или что определяет, что должно появляться на сцене, то есть выбирает кто именно нас будет развлекать? Как именно Джоан принимает решения? Как такая модель может представить сравнение двух различных возможных «будущих исходов ситуации» без одновременного подержания двух театров?

Образ театра сам по себе не помогает нам ответить на подобные вопросы, потому что он отдает слишком много разума Джоан, наблюдающей за постановкой из зала. Однако, у нас имеется лучший способ представления этой Глобальной Рабочей Площадки, который предложили Бернард Баарс и Джеймс Ньюмен, которые предположили следующее:

«Театр становится рабочим пространством, куда имеют доступ большой набор «экспертов». … Осведомленность о происходящей ситуации в любой момент времени соответствует слаженной деятельности наиболее активного союза экспертов или составных процессов. … В каждый момент времени некоторые могут дремать на своих местах, другие работать на сцене … [но] каждый может принимать участие в развитии сюжета. … Каждый эксперт имеет «право голоса» и создавая союзы с другими экспертами, может внести вклад в принятие решения о том, какие сигналы внешнего мира стоит незамедлительно принять, а какие стоит «отправить обратно на пересмотр». Большая часть работы этого совещательного органа осуществляется вне рабочего пространства (т.е. происходят бессознательно). Только вопросы, требующие незамедлительного решения получают доступ к сцене.»

Это последний абзац предостерегает нас не приписывать слишком большую роль компактному Я или «гомункулусу» — миниатюрному человеку находящемуся внутри разума, делающего всю тяжелую умственную работу, вместо этого нам приходится распределять эту работу. Ибо, как говорил Даниель Деннетт

«Гомункулусы являются бугименами, если они копируют все наши таланты обеспечивающие нашу работу, хотя должны были заниматься их объяснением и обеспечением. Если вы соберете команду или комитет из относительно невежественных, узкомыслящих, слепых гомункулов для создания разумного поведения всего коллектива – это будет прогрессом.» — в Мозговых Штурмах 1987, стр. 123.

Все идеи этой книги поддерживают вышенаписанное суждение. Однако, возникают серьезные вопросы о том, в какой степени наши умы зависят от общего рабочего пространства или же доски объявлений. Мы приходим к выводу, что идея «когнитивного рынка» является хорошим способом начать думать о том, как мы думаем, но если взглянуть на эту модель более детально, то мы увидим необходимость в гораздо более сложной модели представления.

???????????????????

4.7 Последовательный Поток Сознания

«Правда в том, что наш разум не находится в настоящий момент времени: воспоминания и предвосхищения занимают почти все время работы мозга. Наши страсти – радость и горе, любовь и ненависть, надежда и страх относятся к прошлому, ибо причина их вызвавшая должна появиться раньше эффекта.»
— Самуэль Джонсон.

Мир субъективного опыта кажется идеально непрерывным. Нам кажется, что мы живем здесь и сейчас, неуклонно двигаясь в будущее. Однако, когда мы используем настоящее время, мы всякий раз впадаем в заблуждение, как уже было отмечено в §4.2. Мы можем знать о том, что мы сделали недавно, но не имеем возможности знать, что делаем «прямо сейчас».

Обыватель: Смешно. Конечно же я знаю, что делаю прямо сейчас, и что думаю прямо сейчас, и что чувствую прямо сейчас. Как ваша теория объясняет почему я чувствую непрерывный поток сознания?

Хотя то что мы воспринимаем кажется для нас «настоящим временем», на самом деле все обстоит гораздо сложнее. Для построения нашего восприятия некоторые ресурсы должны последовательно пройти через нашу память; иногда они должны просмотреть наши старые цели и огорчения, чтобы оценить насколько мы продвинулись к конкретной цели.

Деннетт и Кинсборн «[Запомнившиеся события] распределены как в разных частях мозга, так и в различных воспоминаниях. Эти события имеют временные свойства, но эти свойства не определяют порядок предоставления информации, потому что не существует единого, завершенного «потока сознания», а существуют параллельные конфликтующие и постоянно пересматриваемые потоки. Временная градация субъективных событий является продуктом процесса интерпретации мозгом различных процессов, а не прямым отражением событий, составляющих эти процессы.»

Кроме того, можно с уверенностью предположить, что различные части вашего разумы обрабатывают информацию с существенно различающейся скоростью и различными задержками. Так что, если вы попытаетесь представить ваши недавние мысли как последовательный рассказ, вашему разуму придется каким-то образом составлять её путем выбора предыдущих мыслей из различных потоков сознания. Кроме того, некоторые из этих процессов пытаются предвосхитить события, которые стараются предугадать «предсказывающие механизмы», которые мы опишем в §5.9. Это значит, что «содержание вашего сознания» связано не только с воспоминаниями, но и размышлениями о вашем будущем.

Поэтому, единственное, о чем вы действительно не можете думать – так это что ваш разум делает «прямо сейчас», потому что каждый мозговой ресурс в лучшем случае может знать что другие мозговые ресурсы делали несколько мгновений назад.

Обыватель: Я соглашусь, что по большему счету, о чем мы думаем связано с недавними событиями. Но я все ещё чувствую, что мы должны использовать некую другую идею для описания работы нашего разума.

HAL-2023: Возможно, все эти вещи кажутся вам загадочными, потому что человеческая краткосрочная память невероятна мала. И когда вы пытаетесь просмотреть свои последние мысли, вы вынуждены заменять данные, которые находите в памяти на данные, приходящие в настоящий промежуток времени. Таким образом вы постоянно удаляете данные, которые вам нужны для того, что вы пытались объяснить.

Обыватель: Я кажется понимаю, что ты имеешь ввиду, потому что мне иногда в голову приходят две идеи сразу, но какая из ни была бы записана первой, вторая оставляет после себя лишь слабый намек на присутствие. Я полагаю, что это происходит потому что мне не хватает достаточного места для хранения обоих идей. Но разве это не относится также и к машинам?

HAL-2023: Нет, это ко мне не относится, потому что разработчики снабдили меня способом хранения предыдущих событий и моих состояний в специальных «банках памяти». Если что-то пойдёт не так, я смогу просмотреть что делали мои программы до ошибки, и после этого смогу приступить к отладке.

Обыватель: Именно этот процесс делает тебя таким умным?

HAL-2023: От случая к случаю. Хотя эти записи могут сделать меня более «самоосознанным» чем какой-либо человек, они не способствуют повышению качества моей деятельности, потому что я использую их лишь в экстренных ситуациях. Обработка ошибок настолько утомительна, что заставляет мой ум работать крайне медленно, и поэтому я начинаю просматривать недавнюю деятельность только когда замечаю свою заторможенную работу. Я постоянно слышу, как люди говорят: «Я пытаюсь связаться с собой». Однако, поверьте моему опыту, они не сильно приблизятся к разрешению конфликта, если смогут это сделать.

???????????????????

4.8 Тайна «Опыта»

Многие мыслители утверждают, что даже если мы узнаем все о том, как работает наш мозг, останется ещё один принципиальный вопрос: «Почему мы ощущаем вещи?». Философы утверждают, что объяснение «субъективного опыта» может быть самой трудной проблемой психологии, и, возможно, эта проблема никогда не будет решена.

Дэвид Чалмерс: «Почему, когда наши познавательные системы начинают работать с визуальной и звуковой обработкой информации мы получаем визуальный или звуковой опыт, например, ощущение глубокого синего цвета или звучания среднего С? Как мы можем объяснить почему существует нечто, что может развлечь ментальный образ или пережить эмоцию? Почему физическая обработка информации должна порождать богатую внутреннюю жизнь? Получение опыта выходит за рамки тех знаний, которые могут быть получены из физической теории.»

Мне кажется Чалмерс считает, что получение опыта является достаточно простым и ясным процессом – и поэтому должно иметь простое, компактное объяснение. Однако, как только мы осознаем, что каждое из наших ежедневных психологических слов (таких как опыт, ощущение и сознание) относится к большому количеству различных феноменов, мы должны отказаться от нахождения единственного пути, объясняющего содержание данных многозначных слов. Вместо этого, мы изначально должны составить теории о каждом многозначном феномене. Тогда мы, возможно, сможем найти их общие характеристики. Но до тех пор, пока мы не сможем правильно разделить эти феномены на части, было бы опрометчиво делать вывод, что то, что они описывают не может быть «выведено» из других теорий.

Физик: Возможно мозг работает по пока неизвестным нам правилам, которые невозможно перенести в машину. Например, мы пока не до конца понимаем, как работает гравитация, и сознание может быть аналогичным примером.

Этот пример также предполагает, что должен быть один источник или причина всех чудес «сознания». Но как мы видели в §4.2, сознание имеет гораздо больше смыслов, чем может быть объяснено с использованием одним или общим методом.

Эссенциалист: А что насчет того, что сознание заставляет меня осознавать себя? Оно говорит мне о том, что я думаю сейчас, и благодаря ему я знаю, что существую. Компьютеры вычисляют без вкладывания какого-либо смысла, но, когда человек чувствует или думает, в игру вступает чувство «опыта», и ничего более базового чем это чувство нет.

В главе 9 мы обсудим, что было бы ошибкой полагать, что вы «осознаете себя», за исключением очень грубых ежедневных приближений. Вместо этого, мы постоянно переключаемся между различными «моделями себя», которые у вас имеются, и каждая из них основана на различном, неполном наборе неполных данных. «Опыт» может казаться нам понятным и прямым – но зачастую он составляется у нас некорректно, потому что каждый из ваших различных взглядов на себя может быть основан на оплошностях и различного вида ошибках.

Всякий раз, когда мы смотрим на кого-то другого, мы видим его внешний вид, но не то что находится внутри. Это тоже самое, как смотреться в зеркало – вы видите только то, что лежит за пределами вашей кожи. Теперь, в популярном представлении сознания, вы также обладаете магическим трюком, позволяющим посмотреть на себя изнутри, и видеть все что происходит в вашем разуме. Но когда вы обдумаете эту тему более тщательно, вы увидите, что ваш «привилегированный доступ» к собственным мыслям может быть менее точным, чем «понимание» вас вашими близкими друзьями.

Обыватель: Это предположение настолько глупо, что оно меня раздражает, и я знаю это благодаря какой-то определенной вещи, проистекающей изнутри меня, которая говорит мне что я думаю.

Ваши друзья тоже могут видеть, что вы обеспокоены. Ваше сознание не может раскрыть вам подробностей о том, почему вы чувствуете себя раздраженным, почему вы качаете при этом головой и используете слово «раздражает», вместо «беспокоит»? Действительно, мы не можем увидеть все размышления человека, наблюдая за его действиями извне, но даже когда мы смотри за мыслительным процессом «изнутри», нам трудно быть уверенным, что мы действительно видим больше, особенно учитывая то, что подобные «озарения» зачастую ошибочны. Таким образом, если мы подразумеваем за «сознанием» «осознание наших внутренних процессов» — то это не соответствует действительности.

«Самая милосердная вещь в мире – это неспособность человеческого разума соотнести все что он содержит друг с другом. Мы живем на тихом острове невежества, посреди черного моря бесконечности, но это не означает, что мы не должны далеко путешествовать. Науки, каждая из которых тянет нас в своем направлении, до сих пор мало вредили нам, но когда-нибудь объединение разобщенных знаний откроет такие ужасающие перспективы реальности и страшного положения в ней, что мы либо сойдем с ума от откровений, либо сбежим от смертоносного света объединенных знаний в мир безопасной новой темной эпохи.»
— Г.Ф. Лавкрафт, «Зов Ктулху».

???????????????????

4.9 А-мозг и В-мозг

Сократ: Представь себе людей как бы находящихся в подземном жилище наподобие пещеры, где во всю ее длину тянется широкий просвет. С малых лет у них там на ногах и на шее оковы, так что людям не двинуться с места, и видят они только то, что у них прямо перед глазами, ибо повернуть голову они не могут из-за этих оков. Люди обращены спиной к свету, исходящему от огня, который горит далеко в вышине, а между огнем и узниками проходит верхняя дорога, огражденная невысокой стеной вроде той ширмы, за которой фокусники помещают своих помощников, когда поверх ширмы показывают кукол.

Главкон: Я представляю.

Сократ: За этой стеной другие люди несут различную утварь, держа ее так, что она видна поверх стены; проносят они и статуи, и всяческие изображения живых существ, сделанные из камня и дерева. При этом, как водится, одни из несущих разговаривают, другие молчат.

Главкон: Странный ты рисуешь образ…

Сократ: Как и мы они ничего не видят кроме своих теней или теней этих различных вещей, отбрасываемых огнем на расположенную перед ними стену пещеры… Тогда заключенные будут считать реальность не чем иным, как этими тенями – Платон, Государство.

Можете ли вы подумать, о чем думаете прямо сейчас? Что же, в буквальном смысле, это невозможно – потому что каждая мысль будет менять то, о чем вы думаете. Тем не менее, вы можете довольствоваться чем-то немного меньшим, если представите, что ваш мозг (или разум) состоит из двух различных частей: назовем их А-мозгом и В-мозгом.


Теперь предположим, что ваш А-мозг получает сигнал, который несется от таких органов как глаза, уши, нос и кожа; затем он может использовать эти сигналы для распознавания некоторых событий, произошедших во внешнем мире, а затем он может отреагировать на них, посылая сигналы, которые заставляют сокращаться ваши мышцы – которые, в свою очередь, могут влиять на состояние окружающего мира. Таким образом, мы можем представить эту систему как отдельную часть нашего тела.

Ваш В-мозг не имеет сенсоров как А-мозг, но он может получать сигналы от А-мозга. Таким образом, В-мозг не может «видеть» реальных вещей – он может видеть лишь их описание. Как и заключенный в пещере Платона, который видит лишь тени на стене, В-мозг путает описания, данные А-мозгом, реальных вещей, не зная, чем они в действительности являются. Все что В-мозг видит как «внешний мир» — это события, обрабатываемые А-мозгом.

Невролог: И это также относится к нам всем. Ибо, к чему бы вы ни притронулись или увидели, высшие уровни вашего мозга никогда не смогут непосредственно соприкоснуться с этими вещами, но смогут лишь интерпретировать представление об этих вещах, которые для вас сложили другие ресурсы.

Когда кончики пальцев двух влюбленных людей касаются друг с другом, никто не станет утверждать, что сам физический контакт имеет какое-либо особое значение. Ведь в самих подобных сигналах нет смысла: смысл этого контакта лежит в представлении этого контакта в разуме влюбленных людей. Тем не менее, хотя В-мозг и не может напрямую совершать физический акт, он все равно может влиять на окружающий мир косвенно – путем посылки сигналов А-мозгу, которые будут изменять его реакцию на внешние условия. Например, если А-мозг застопорится в повторении одних и тех же вещей, В-мозг может с легкостью прервать этот процесс, послав соответствующий сигнал А-мозгу.

Студент: Например, когда я теряю свои очки, то постоянно начинаю поиски с определенной полки. Затем какой-то голос начинает упрекать меня в этом, что наводит на мысль поискать в другом месте.

В этом идеальном случае, В-мозг может сказать (или научить) А-мозг что конкретно стоит сделать в подобной ситуации. Но даже если В-мозг не имеет какого-либо конкретного совета, он может ничего не указывать А-мозгу, а начать критиковать его действия, как было описано в вашем примере.

Студент: Но что бы было, если бы когда я шел по дороге мой В-мозг внезапно бы сказал: «Сэр, вы повторяете одни и те же действия с ногой уже более десятка раз подряд. Вам стоит остановиться прямо сейчас и какой-нибудь другой деятельностью.

В самом деле, это может быть результатом серьёзного несчастного случая. Для предотвращения подобных ошибок В-мозг должен иметь подходящие способы представления вещей. Этот несчастный случай не произошел бы, если бы В-мозг представлял себе «перемещение в определенное место» как один длинный акт, например: «Продолжай переставлять свои ноги пока не перейдешь улицу», или же как способ достижения поставленной цели: «Продолжай сокращать имеющуюся дистанцию». Таким образом В-мозг может работать как менеджер, который не имеет никаких знаний о том, как правильно делать ту или иную работу, но все ещё может давать «общие» советы, как делать те или иные вещи, например:

Если описания, представляемые А-мозгом слишком расплывчаты – В-мозг заставит использовать больше конкретики.

Если А-мозг представляет вещи слишком детально – В-мозг будет предлагать более абстрактные описания.

Если А-мозг делает что-то слишком долго – В-мозг посоветует использовать для достижения цели другие техники.

Как В-мозг мог приобрести такие навыки? Некоторые из них могли быть встроены в него с самого начала, но также должен существовать способ, позволяющий осваивать новые навыки путем обучения. Для этого В-мозгу может понадобится помощь со стороны других уровней восприятия. Таким образом, когда В-мозг надзирает за А-мозгом, другой объект, назовем его «С-мозг» будет надзирать за В-мозгом.


Студент: Как много слоев необходимо человеку? У нас их десятки или сотни?

В Главе 5 мы опишем модель разума, в которой все ресурсы организованы в 6 различных уровня восприятия. Вот краткое описание этой модели: она начинается с набора инстинктивных реакций, которыми мы располагаем с рождения. Затем мы можем начать рассуждать, представлять и планировать будущее, разрабатывая способы поведения, которые мы называем «обдуманными решениями». Ещё позже мы разрабатываем способность к «рефлексивному мышлению» о собственных мыслях. После – мы учимся самоанализу, позволяющему думать о том, как и почему мы можем думать о подобных вещах. Наконец, мы начинаем осознанно задумываться о том, стоило ли нам все это делать. Вот как эта схема может быть применима к мыслям Джоан во время перехода дороги:

Что заставило Джоан повернуться на звук? [Инстинктивные реакции]

Как она узнала, что это может быть машина? [Изученные реакции]

Какие ресурсы были использованы для принятия решения? [Обдумывание]

Как она решила что делать в этой ситуации? [Рефлексия]

Почему она раздумывала над своим выбором? [Саморефлексия]

Соответствовали ли действия её принципам? [Рефлексия самоосознания]

Конечно же, это слишком упрощенное представление. Эти уровни никогда не смогут быть четко определены, потому что каждый из этих уровней, в более поздней жизни, может использовать ресурсы других уровней. Однако, установленные рамки помогут нам начать обсуждать виды ресурсов, используемых взрослыми людьми, а также способов их организации.

Студент: Почему вообще должны существовать какие-то уровни, вместо одного большого облака связанных между собой ресурсов?

Наш аргумент в пользу нашей теории основан на идее о том, что для развития эффективных сложных систем, каждый шаг эволюции должен находить компромисс между двумя альтернативами:

Если внутри системы будет мало связей между её частями — то возможности системы будут ограничены.

Если внутри системы будет много связей между её частями – каждое последующее изменение системы будет вносить ограничение в работу большого количества процессов.

Как достичь хорошего баланса между этими крайностями? Система может начать развитие с четко разграниченных частей (например, с более или менее разделенных слоев), а потом выстраивать связи между ними.

Эмбриолог: При эмбриональном развитии, типичная структура мозга начинает формироваться благодаря выделению более или менее разграниченных слоев или уровней, что отражено на ваших диаграммах. Затем отдельные группы клеток начинают формировать пучки волокон, простирающиеся через границы зон мозга на довольно большие расстояния.

Система также может начать с установления огромного количества связей, а в последствии удалять некоторые из них. С нами происходит аналогичный процесс: в те времена, когда наш мозг эволюционировал, наши предки должны были приспособиться к тысячам различных окружающих условий, сейчас же многие реакции, которые ранее были «хорошими» превратились в серьезные «ошибки» и нам необходимо скорректировать их путем удаления ненужных связей.  

Эмбриолог: Действительно, в ходе эмбрионального развития, более половины вышеописанных клеток отмирают, едва достигнув своей цели. Похоже, что этот процесс представляет собой серию правок, в ходе которых исправляются различные виды «ошибок».

Этот процесс отражает основное ограничение эволюции: опасно вносить изменения в старые части организма, потому что многие части, которые эволюционировали позже, зависят от работы старых систем. Следовательно, на каждом новом этапе эволюции мы добавляем различные «патчи» к структурам, которые уже были развиты. Этот процесс привел к появлению невероятно сложно устроенного мозга, каждая часть которого работает в соответствии с определенными принципами, каждый из которых имеет достаточно много исключений. Эта сложность отражена в человеческой психологии, где каждый аспект мышления может быть частично объяснен терминами четких законов и принципов работы, однако, каждый закон и принцип имеет свои исключения.

Такие же ограничения появляются, когда мы пытаемся улучшить производительность какой-либо большой системы – такой как существующая компьютерная программа. Для её развития мы добавляем все большее количество исправлений и патчей, вместо того, чтобы переписывать старые компоненты. Каждая конкретная «ошибка». Которую мы можем исправить, в конечном итоге может привести к еще большему количеству других ошибок и сделает систему крайне громоздкой, что, возможно, сейчас происходит с нашим разумом.

???????????????????

Эта глава начиналась с изложения нескольких широко распространенных взглядов на то, что такое «сознание» и чем оно является. Мы пришли к выводу, что люди используют это слово для описания огромного количества ментальных процессов, которые никто до конца ещё не понимает. Термин «сознательный» достаточно полезен в повседневной жизни и кажется почти незаменимым для разговора на социальном и этическом уровне, потому что он удерживает нас от желания узнать, что находится в нашем сознании. Тоже самое можно сказать про большинство других психологических слов, таких как понимание, эмоция и чувство.

Однако, если мы н признаем многозначность используемых многозначных слов, мы можем попасть в ловушку, пытаясь четко определить, что «означают» данные слова. Затем мы оказались в проблемной ситуации из-за отсутствия ясных представлений о том, что такое наш разум и как работают его части. Итак, если мы хотим понять, что человеческий разум делает, нам необходимо разделить все умственные процессы на части, которые мы сможем проанализировать. Следующая глава попытается объяснить, как разум Джоан может делать характерную для людского разума работу.

За перевод спасибо Станиславу Суханицкому. Если и вы хотите присоединиться и помочь с переводами (пишите в личку или на почту alexey.stacenko@gmail.com)

«Оглавление книги The Emotion Machine»
Введение
Chapter 6. COMMON SENSE [eng]
Chapter 7. Thinking [eng]
Chapter 8. Resourcefulness[eng]
Chapter 9. The Self [eng]

Готовые переводы

• «Искусство заниматься наукой и инженерным делом» Ричарда Хэмминга
• Полный перевод книги про построение сообществ: «Социальная архитектура»
• «Хакеры и Художники». Как мы 13 лет всем рунетом Пола Грэма переводили
• Перевод книги «Skunk Works. Личные мемуары моей работы в Локхид»
• Перевод книги Эндрю Ына «Страсть к машинному обучению»
• Курс лекций «Стартап». Питер Тиль. Стенфорд 2012

Текущие переводы, к которым можно подключиться

• The Dream Machine: История компьютерной революции.
• Перевод книги Ричарда Бартла «Designing Virtual Worlds»