В 27-м выпуске подкаста «Звук» вместе с Тимофеем Шиколенковым, директором по маркетингу и развитию бизнеса в Аудиомании, мы продолжаем обсуждать отличия современных музыкальных записей от старых.

[Подробнее о подкасте «Звук»] [Прослушать этот выпуск]


Дмитрий: Бытует мнение, что старая музыка выделяется на фоне современной, популярной музыки тем, что может звучать лучше, интереснее, иметь скрытые или очень заметные артефакты. Существует миф о намеренном «упрощении» музыки студиями и производителями. Это миф или реальность? Где искать хорошую музыку?

Тимофей: Начнем с того, что студии делают. Это будет взгляд с маркетинговой точки зрения. Музыка – это продукт. Бывает, мы получаем ее бесплатно, бывает – платно, где-то в довесок к ней получаем еще и рекламу. Студия – производитель этого продукта. Она упаковывает его в красивую коробочку, делает какую-то свою версию, что-то меняет, как-то ужимает, учитывая то, кому собирается его продавать.

Несмотря на то, что выросло целое поколение людей, которые считают, что музыка должна быть бесплатной, целая музыкальная индустрия существует, живет и продает свой продукт. Продавая что-либо, невозможно не думать о целевой аудитории. Кто на чем будет слушать массовую современную музыку без смысловой нагрузки в тексте и с простым музыкальным ритмичным рядом, как правило, электронным?

Будет слушать молодежь на совсем недорогой технике. И это должно звучать клево. Не хорошо и детально, а клево! Когда мы слушаем на своей акустике музыкальную композицию, все звучит немного по-другому. При подготовке материала в студии в расчет берется то, где он будет прослушиваться. Если это будет прослушиваться на дешевой аппаратуре, «выпячивают» определенные частоты, которых на этой аппаратуре не хватает. Используют сжатие с потерями.

Условия и цели прослушивания очень разные. Попробуем составить трехмерную матрицу. По горизонтали будут способы прослушивания, задачи, по вертикали – качество, по третьей оси – материал прослушивания. В качестве исходных данных – современная музыка, которая чаще всего прослушивается в качестве фона.

Дмитрий: Получается, мы не найдем тех версий современной музыки, которые непригодны для радио, для iTunes, что избавляет нас, отчасти, от уникальности и первоначального звучания, которое было в студии. Стоит ли стремиться к этому звучанию?

Тимофей: Современную музыку тоже надо разделять. На нас со всех распространенных каналов и с подавляющего большинства радиостанций по всему миру льется поток ширпотреба, но есть и отдельные каналы с хорошей музыкой. Нельзя сказать, что вся современная музыка – отстой. Рынок музыки, которую можно активно слушать, получая удовольствие, тоже большой.

Люди слушают разнообразные жанры. Например, у нас в компании есть любители, которые слушают тяжелый металл для удовольствия. Эта музыка не массовая, как и классика, и очень сложная для воспроизведения. Нужна хорошая, недешевая аппаратура, чтобы хорошо ее воспроизвести, услышать инструменты, вокал.

На дешевой аппаратуре можно фоном слушать любую серьезную музыку, но нельзя уловить нюансов и получить эмоций, они просто не возникают. Если включить хорошую музыку на хорошей аппаратуре, это может быть еще одним способом проверки самой аппаратуры и оригинала записи. Невозможно будет заниматься чем-то еще.

Придется остановиться, сесть и слушать.

Полочная акустика Arslab Old School Superb 90

Дмитрий: Поток деталей, нюансов не оставит человека равнодушным.

Тимофей: Да, в этот момент невозможно будет что-то делать. Я всегда любил «мурашками» определять этот момент, подобные ощущения можно испытать в шоуруме.

Дмитрий: Есть еще миф, связанный с форматами. Люди часто говорят, что в звучании старых композиций есть притягательность и уникальность, которую невозможно передать на CD-формате. Эти качества теряются за счет носителя и сжатия.

Тимофей: Существует такое понятие как «ностальгия». Люди помнят приятные события из прошлого и ассоциируют их с чем-то.

Например, есть старые композиции, которые вызывают у людей приятные воспоминания. Моя жена – человек 90-х годов, а я – 80-х. У нас много пересечений в музыке, но бывает так, что понравившаяся ей композиция не нравится мне, и я удивляюсь, как она может это слушать.

Получается, что разговор ведется не о том, как это звучит, не о том, в каком качестве это было записано и воспроизводится. Мы ведем разговор об эмоциях, которые мы испытывали тогда и сейчас. Включая композицию, мы снова их испытываем. Все основано на воспоминаниях.

Мы проводили эксперимент и включали людям одну композицию в разном качестве. Взяли lossless с высоким разрешением и конвертировали его в CD-разрешение. Почему-то людям больше нравилась CD-версия. Казалось бы, Hi-Res должен быть лучше.

Наверное, присутствует эффект отторжения, вычищенная до блеска, идеальная музыка, людям чужда. Музыка – это различные звуковые колебания, не всегда идеальные. Индустрия бежит за цифрами: мегапиксели, мегагерцы, мегабайты, терабайты. Приучили людей к прогрессу, и люди его требуют.

Дмитрий: Получается, что если человек слышит больше деталей, не факт, что он будет получать больше удовольствия от прослушивания музыки.

Тимофей: Рациональная сторона нашего мозга говорит, что все должно быть идеально чисто, без помех, четко, с высоким разрешением, с идеально ровными АЧХ. Другая половина нашего мозга это воспринимает плохо.

Дмитрий: Может быть, с этой точки зрения, старые композиции за счет погрешностей при записи воспринимаются привычнее, живее?

Тимофей: Да. Здесь собраны все факторы вместе. Сложно сказать, что важнее. Мы уже говорили, что музыка – продукт. У людей звуковоспроизводящая аппаратура была не такого класса, как сейчас, возможности другие.

Студии, выпуская продукт на рынок, ориентировались на то, что он будет воспроизводиться на аппаратуре тех лет. Глубокого баса, который сейчас всем нравится и может быть воспроизведен даже недорогими наушниками, никто не слышал. Далее появилась цифровая аппаратура, она выросла из понятия Hi-Fi.

Музыка начала меняться «под аппаратуру». Появилось много «цифровых» способов. В начале 2000-х годов уже появились синтезаторы, которые звучали с претензией на эмуляцию физических процессов, проходящих внутри музыкальных инструментов. Цифровая техника, конечно, помогала.

Настоящие инструменты звучат приятнее, но не лучше. Здесь прослеживается очень тонкая грань. Что лучше? Идеально сыгранное без огрехов произведение или натуральное живое звучание играющего на инструменте музыканта. Парадокс, но это доставляет удовольствие. Живость, натуральность нас вдохновляет.

Дмитрий: Может ли слушатель «музыкального фастфуда» возять свою любимую музыку в формате сжатия без потерь и услышать разницу, например, в шоуруме? Откроет ли он для себя что-то новое в композиции, к которой уже привык? Он быстро услышит разницу?

Тимофей: Да, он точно откроет новое. Даже в «музыкальном фастфуде» есть множество нюансов, которые на аппаратуре нижнего бытового класса сливаются в кашу. Например, кто-то считает творчество Мадонны попсой, но качество ее записей идеально. Ее концерты доставляют удовольствие и вызывают эмоции. Какие-то музыкальные композиции перестают относиться к «фастфуду», после прослушивания на хорошей аппаратуре.



Виниловый проигрыватель Rega RP40

Дмитрий: Это шанс для человека поменять подход к прослушиванию. Стоит сравнить фоновое прослушивание с пролистыванием комикса. С другой стороны всегд есть лонгрид с красивыми фото высокого разрешения, интересными заметками, цитатами.

Тимофей: Музыка не должна оттягивать на себя внимание, когда это не нужно. Например, на работе не надо, чтобы человек отвлекался, и его КПД падал.

Дмитрий: Взять, например, винил. Винил – это не для фона. В этом случае люди открывают для себя новое звучание привычных композиций и выделяют время, чтобы, не отвлекаясь от работы, слушать любимую музыку на виниле или хорошей акустике.

Тимофей: Я думаю, винил в данном контексте очень напоминает чайную церемонию, к которой нужно подготовиться. Сам процесс – это верх удовольствия.