*Империо! Дочитайте этот текст до конца!* 

После анонса сериала от HBO по всем книгам саги мы, старожилы мира Гарри Поттера, снова можем без стеснения обсуждать тонкости сюжета. Возможно, в новом сериале нам раскроют больше деталей об устройстве вселенной волшебников, чем это сделала Джоан Роулинг. 

Когда читаешь книгу, особенно будучи ребенком без жизненного опыта и образования, не всегда задумываешься над второстепенными деталями. Кажется, что мир волшебников, если на секунду забыть про магию, не сильно отличается от нашего: есть магазины, товары, услуги, деньги и банк, где они хранятся. Есть даже законотворческий орган — Министерство магии. Но когда, повзрослев, начинаешь задумываться об экономической системе магического мира, сразу появляется куча вопросов. И чем дальше думаешь, тем их больше. Не претендуя на лавры Юдковского, попробуем разобраться, как работает экономика в мире Гарри Поттера, чем отличается от магловской, и немного пофантазируем на тему деталей, которые в книгах Роулинг остались за кадром.

Демография

Чтобы лучше понимать экономические законы, по которым живет мир волшебников, для начала надо понять его демографию. Нам стало любопытно, можно ли как-то рассчитать, сколько вообще волшебников проживает на дне океана в Британии. 

В книгах довольно мало подсказок на этот счет. Но! Можно попробовать обратиться к демографическим данным, оттолкнувшись от главной известной нам константы волшебного мира — школы Хогвартс. Узнав количество учеников, можно приблизительно (ну да, с довольно большой натяжкой) прикинуть долю немаглов в Великобритании. 

Итак. В одном из интервью Роулинг обмолвилась, что в Хогвартсе могут обучаться около 1000 студентов. Учитывая, что некоторые данные, которые Роулинг иногда озвучивала в интервью, были довольно противоречивыми, эта оценка кажется преувеличенной. В пользу этого говорит количество учеников на некоторых уроках (до 20), ограниченное количество преподавателей, размер спален, не слишком большое количество желающих играть в квиддич…

Получается 20–30 учеников на курс каждого из четырех факультетов, что при семи годах обучения дает нам примерно от 560 до 840 учеников на всю школу. Для простоты будем считать, что их 700. Теперь начинаем трясти палочкой в сторону калькулятора и орать ДЕМОГРАФИКУС РАСЧЕТУС. 

Предположим, что возрастная структура волшебного сообщества похожа на обычное население Великобритании 1990-х (лихое допущение, учитывая, что данные о сроке жизни волшебников разнятся, но надо же на что-то опереться). Согласно статистике, дети в возрасте от 11 до 17 лет (как раз возраст обучения в Хогвартсе) составляли примерно 8,97% от общего населения страны. Эту цифру и будем использовать.

Все они по рождению могут учиться в школе волшебников, но как мы знаем, некоторые могут учиться на дому либо в силу каких-то проблем с магическими способностями (Ариана Дамблдор), либо из идеологических побуждений (учиться с маглорожденными — фу). Поэтому добавим сюда 2–3% тех, кто учится дома. Итого: 700 учеников Хогвартса составляют примерно 97.5% всех волшебников в возрасте 11–17 лет. Значит 100% = 700 / 0.975 ≈ 718 молодых волшебников. Значит, общее количество волшебников = 718 / 0.0897 ≈ 8 004 человека. Такое себе городское поселение, ПГТ Волшебник. 

Как-то мало, но хорошо укладывается в общую канву: магическое сообщество Великобритании довольно компактное и редко попадает в поле зрение маглов. А еще это убедительно объясняет, почему многие волшебники знакомы друг с другом, а некоторые являются обладателями уникальных скилов, которые редко встречаются в волшебном сообществе. 

Тут еще можно попенять нам, что возраст некоторых вполне трудоспособных волшебников доходил до 110–130 лет. Поэтому, в теории, детей жители волшебного мира могли заводить позже маглов. 

Однако совсем старых волшебников в книгах не так уж и много. Что позволяет сделать допущение, что 130 лет — это, скорее, исключение из правил. Исходя из этого, можно сделать еще одно допущение, что выход на «пенсию» может происходить где-то в 100–105 лет. Вооружившись демографическими данными, можно узнать, что количество трудоспособного населения волшебного мира Британии составляет примерно 5000–6000 человек. А то и меньше. 

Сколько стоят деньги

С демографией разобрались, настало время денег. В ходу у волшебников галлеоны, сикли и кнаты. Роулинг мало было озадачить метрического читателя имперской системой мер, она решила добавить неразберихи в систему валют:

• 1 галлеон = 17 сиклей

• 1 сикль = 29 кнатов

Теперь попробуем выяснить, сколько это в магловских деньгах. Роулинг как-то упоминала, что 1 галлеон стоит примерно 5 фунтов. И добавляла, что курс может колебаться. То есть между миром маглов и миром волшебников осуществляются некие торговые операции, и галлеон может меняться на фунт и обратно. Что, в общем, неудивительно: некоторые волшебники вполне себе живут в Лондоне, да и волшебников, рожденных в семье маглов никто не отменял. Надо же им как-то закупаться инвентарем для школы в Косом переулке. 

А теперь вспомним примеры цен в книгах, переведем их в фунты и узнаем, сколько что стоило в 1997 году:

• Штраф мистера Уизли за зачарование Ford Anglia — 50 галлеонов (250 фунтов).

• Волшебная палочка Гарри — 7 галлеонов (35 фунтов).

• Омнинокль — 10 галлеонов (50 фунтов).

• Волшебные палочки для Фреда и Джорджа — 5 галлеонов каждая (25 фунтов за штуку).

• Аренда палатки на ЧМ по квиддичу — 30 галлеонов за ночь (150 фунтов). 

• Шоколадная лягушка — 11 кнатов (11 пенсов).

И тут становится понятно, что Роулинг не очень-то задумывалась об экономической составляющей. Точнее — вообще не задумывалась. Нет никакой логики в том, что какой-то бинокль (пусть и магический, пусть и во время чемпионата), стоит дороже волшебной палочки. Которая не только главный инструмент волшебника, но еще и сделана, помимо прочего, с включением фракций редких магических существ типа перьев фениксов и сердечных жил драконов.

Да и в самом золотом галлеоне стоимость драгметалла из которого он сделан, должна быть больше условного номинала. Например, даже в скромной по размеру золотой николаевской десятке золота больше, чем на 5 фунтов. А галлеон, судя по книге, монета довольно крупная: 

— Вы не первый, кто никак не разберется с деньгами, — пояснил мистер Робертс. — Тут двое минут десять назад хотели расплатиться со мной золотыми монеами размером с колпак от автомобильного колеса.

Странно. Но будет еще странней. 

Раз курс валют колеблется, это может означать, что для уравнивания их стоимости должен использоваться некий «базовый» актив, который имеет приблизительно одинаковую цену в обоих мирах. Этот актив может служить универсальной мерой стоимости, на основе которой высчитывается обменный курс между валютами. На эту роль вполне может претендовать золото, которое, судя по книгам, имеет волшебном мире такую же редкость, что и в магловском. Если принять это как данность, мы можем предположить, как изменилась стоимость галлеона с 1997 года. 

Берем исторические данные по стоимости золота в 1997 году — $331 за унцию, пересчитываем по тогдашнему курсу в фунты (1,64) и получаем, что за 5 фунтов можно было купить 0,0248 унции, или примерно 0,771 грамма золота.

Остается выяснить стоимость 0,0248 унции в 2024 году, и мы узнаем, как вырос галлеон. После простых вычислений получаем 43.24 GBP. То есть цены увеличились в 8,6 раза. И прайс теперь будет выглядеть так: 

Ну, и главный вопрос: сколько денег получил в наследство мальчик, который выжил? Он богат? В «Философском камн» размер наследства описывается довольно пространно: кучи золотых монет, колонны серебряных, горы бронзовых. Единственное, к чему тут можно прицепиться, — кадр из фильма, когда Гарри впервые открывает свой сейф в Гринготтсе. Тут, честно говоря, мы сдались и заставили заниматься расчетами нейросети. Что Sonnet от Claude, что ChatGPT на основе кадров из фильма выдавали разные результаты. В зависимости от уточнений в промте, получалось от 20 тысяч до 60 тысяч галлеонов. И это только в той куче монет, которую нам показали. В общем, бедствовать Поттеру не придется. 

Скрытый текст

Блокчейн волшебного мира

Финансовая система была бы неполной без системы контрактов и поручительств. В мире Гарри Поттера эту роль выполняют магические артефакты и заклинания, предвосхитившие концепции блокчейна и смарт-контракта. Как волшебники опередили время в сфере цифровых активов, даже не подозревая об этом?

Черные метки и галлеоны Гермионы: прототипы смарт-контрактов в волшебном мире
Представьте себе татуировку, которая не только выглядит устрашающе, но и служит своеобразным «смарт-контрактом» с самым опасным волшебником всех времен. Именно такими являются «черные метки» Волан-де-Морта. Эти жуткие магические клейма — не просто символ принадлежности к клубу фанатов. Они функционируют как настоящая система связи и контроля, позволяя Волан-де-Морту в любой момент устроить митап со своей командой. «Встречаемся в полночь на кладбище. В адженде обсуждение меню на казнь Гарри Поттера».

Галлеоны Гермионы, созданные для Отряда Дамблдора, — тоже форма контракта. Они обеспечивают безопасную связь между членами группы. При этом нарушитель рискует получить магическое наказание. Они уникальны, несут в себе определенную информацию и права. То есть они не могут быть подделаны или переданы без согласия владельца.

В отличие от обычных контрактов, волшебные не требуют судебной системы для исполнения. Магия сама обеспечивает выполнение условий. 

Неразрывные обеты
Неразрывный обет — высшая форма магического контракта. Это клятва, скрепленная самой жизнью участников. Нарушение Обета ведет к немедленной смерти нарушителя.

Читая описание Неразрывного обета сегодня, можно заметить параллели между магическими и цифровыми финансами. Помните, как Северус Снегг поклялся защищать Драко Малфоя? Эта магическая клятва удивительно похожа на блокчейн. Раз уж дал обещание — обратной дороги нет. Точно так же, как нельзя отменить транзакцию крипты. Представьте, если бы в нашем мире контракты работали так же — никаких лазеек и пунктов мелким шрифтом! Обет, как и блокчейн, обеспечивает неизменность и необратимость.

Как зарабатывают?

А теперь попробуем разобраться, чем вся эта магическая братия зарабатывает себе на жизнь. Начиная с этого момента мы вторгаемся на территорию неизведанного. Описать отраслевую составляющую мира волшебников весьма непросто, потому что достижении в области магии полностью ломают привычную нам картину мира. 

Логистика
Возьмем, к примеру, транспортную систему. В мире волшебников практически не нужны дороги: есть летучий порох, сеть каминов, метлы и порталы. Товары можно спокойно доставлять с помощью магии, не заботясь (почти) об их перемещении. Даже таскать вручную ничего не надо: вместо грузчиков — левиосщики (наверное, это их профсоюз вместе с профсоюзом работников метельной промышленности пролоббировал запрет на ввоз летающих ковров в Великобританию). А если вспомнить про трансгрессию, то возникает еще больше вопросов. 

Можно предположить, что волшебникам, особенно в древности, транспортные услуги по большей части были не нужны. То есть огромной отрасли, генерирующей деньги в мире маглов, в волшебном мире просто не сформировалось. Зачем она, если производитель может напрямую отправить товар потребителю? Или можно совой вызвать волшебника, и он с помощью парной трансгрессии перенесет груз куда угодно, если вы сами не настолько опытны. 

Промышленность
Легкая промышленность тоже под большим вопросом. В книгах мы не встречаем ни одного упоминания о фабриках, заводах и мастерских по производству товаров народного потребления. Импорт из мира маглов? Сомнительно. Да, в Министерстве магии есть целое подразделение по изучению магловских технологий, а в Хогвартсе изучают «Магловедение». То есть, с одной стороны, какая-то информация явно поступает, но с другой стороны, широкой публике она не особо известна и, возможно, не очень-то и нужна.  

Да и насколько нужна какая бы то ни было промышленность, если в любой момент все нужное можно наколдовать? Мы знаем, что сотворение еды ограничивается законом трансфигурации Гэмпа. А как насчет остального? Теоретически, волшебник может взять камень или кусок металла, наколдовать из него вилку — и готово. А с учетом заклинания «Репаро» ничего не ломается безвозвратно. Соответственно, нет необходимости в сервисном сопровождении.

Возможно, что раз у волшебников есть специализация, то не все из них умеют трансфигурировать для себя предметы обихода. Да и Косой переулок как бы намекает, что торговля предметами быта все-таки существуют. Значит, не каждый может создать все, что ему нужно, с помощью магии. Иначе бизнес просто бы схлопнулся — на одних студентах не наторгуешься. Но снова возникает вопрос «Репаро»: купив единожды диван или котел, покупать новый нет нужды. Другое дело, если в «Репаро» хороши не все (хотя даже студенты, та же Гермиона, им прекрасно владеют), и иногда все-таки нужно сдавать вещи в ремонт.

Больше похоже на то, что в этой экосистеме существенную роль играет не столько предмет производства, сколько его дополнительная магическая обработка. То есть все производство сосредоточено в руках частных мастеров (Оливандер) и небольших артелей, занимающихся производством зачарованных товаров народного потребления, для создания которых у обычного волшебника может не быть нужных навыков или времени (зелья Джея Пепина). Например, некоторые зелья, как нам известно, могут требовать редких ингредиентов и готовиться довольно долго. 

Девелопмент

Еще одна отрасль, вывернутая в волшебном мире наизнанку, — строительная. С учетом трансфигурации и репаро, строить дома должно быть легко, а чинить их еще проще. Однако складывается впечатление, что новых домов нет вообще, и все волшебники живут в зданиях, построенных предшественниками. Можно попробовать списать это на численность популяции, прирост новых жителей в которой не слишком велик. Но похоже, что главная причина — заклинание незримого расширения, которое превращает что угодно в Тардис (которая, как известно, больше внутри, чем снаружи): сумку Гермионы, палатку на чемпионате мира по квиддичу…

При этом в заметке за авторством Роулинг на сайте Pottermore сообщается, что это заклинание строго контролируется Министерством и его использование недопустимо в личных целях, а разрешено лишь при производстве чемоданов, семейных палаток и прочих предметов, одобренных спецдепартаментом министерства (опять повеяло лоббизмом). Это, кстати, дает намек на одну из отраслей легкой промышленности с одной стороны, но с другой — не отвечает на вопрос «а чего бы всем не жить в семикомнатных палатках». 

Вероятно, традиции…

Администрация

Все в мире волшебников подчинено законам, издаваемым Министерством магии. И эта структура является не только единственным органом власти, но и наиболее крупным работодателем. Знаем мы о нем не очень много. Какие-то выводы можно сделать только по отделу магического правопорядка, где трудится порядка 30 мракоборцев. Плюс к этому есть довольно большое количество других департаментов типа Отдела тайн, магических существ и т. п. То есть это не просто крупный бюрократический административный аппарат, министерство совмещает в себе и эту роль, и функции исполнительной власти. 

Оценить его размеры довольно сложно, но вряд ли в структуре, которая занимается всем, чем только можно (от финансового контроля и внешних сношений до судопроизводства), а еще имеет кучу подрядчиков, работает меньше 500 человек. Почти 10% от трудоспособного населения.

Образование

Хогвартс играет играют ключевую роль в волшебном мире. Других волшебных школ на территории Британии нет. Однако в учебной программе есть существенный пробел: нет специальных уроков по финансовой грамотности или экономике. Это объясняет некоторую наивность волшебников в финансовых вопросах, особенно при взаимодействии с магловским миром.

Эта ситуация приводит к забавным последствиям. Многие волшебники могут быть совершенно неподготовленными к управлению личными финансами или ведению бизнеса. 

Например, семья Уизли, которая, выиграв в лотерею крупную сумму, потратила почти все деньги на путешествие, вместо того чтобы инвестировать их или создать финансовую подушку безопасности.

Более того, отсутствие системного экономического образования может объяснить, почему волшебный мир кажется несколько застывшим в своем развитии. Школа не учит новаторству и бизнесу. Из-за этого экономика мира волшебников почти не меняется. Старые порядки сохраняются, а новые идеи появляются редко.

На это можно резонно возразить и напомнить, что некоторые студенты, такие как Фред и Джордж Уизли, развивают свои предпринимательские навыки самостоятельно, вопреки, а не благодаря системе образования. 

В итоге роль Хогвартса в финансовой системе волшебного мира оказывается парадоксальной. С одной стороны, школа готовит квалифицированных волшебников, способных занять различные позиции в магическом обществе. С другой стороны, отсутствие финансового образования создает поколения волшебников, плохо подготовленных к экономическим реалиям как магического, так и магловского миров.

И все остальное

Здравоохранение представлено в книгах больницей святого Мунго, в которой лечат преимущественно от всяких магических недугов, да школьным медиком — мадам Помфри. Судя по тому, что в школьном медпункте есть зелье для сращивания и выращивания костей, большую часть проблем волшебники решает именно с помощью «отваров», а в больницу обращаются только в самых экстренных случаях типа оторванных конечностей и отравлений магическими экстрактами.

Про сельскохозяйственный сектор пишем только потому, что про него обязательно спросят в комментариях. Сказать про него особо нечего. В развитых странах доля населения, занятого в этой отрасли, составляет 1–3%. Относить волшебных аграриев к разряду «неразвитых» нет причин: волшебные тяпки, заклинания от долгоносика и бесплатный труд домовых эльфов должны делать отрасль крайне эффективной. А памятуя о том, что у некоторых персонажей есть собственные огороды (с учетом магических инструментов это не должно сильно обременять волшебников), она может быть весьма небольшой.

Что еще? 

Что еще отличает мир Роулинг от привычного нам экономического уклада? Разнообразные магические существа. Во-первых, домовые эльфы. Их бесплатный труд — настоящий подарок для ленивых волшебников. Представьте, какой переполох случился бы на рынке труда, если бы все домовики вдруг потребовали справедливой оплаты и восьмичасового рабочего дня? Гермиона Грейнджер была бы в восторге, а вот Люциус Малфой, вероятно, впервые в жизни взялся бы за швабру. Ну, или пришлось бы мириться с маглом-уборщиком в доме. 

Скрытый текст

Из книг мы знаем, что эльфы, как правило, передаются по наследству и служат одной семье на протяжении веков. Но что происходит с эльфом, когда умирает его хозяин, не имеющий наследников? Ответ на этот вопрос походя дают сценаристы Hogwarts Legacy (Роулинг не принимала участие в разработке сценария, поэтому — не канон). Эльф Деек, помогающий главному герою, рассказывая свою историю, упоминает, что после смерти его хозяина он был… распределен Министерством магии в новую семью. 

Легко предствляется очередь из домовиков, ожидающих нового назначения, пока какой-нибудь волшебник-бюрократ раздает им направления на новые места. 

Кентавры, русалки, гоблины и тролли способны влиять на добычу природных ресурсов. Кентавры вообще могут контролировать обширные территории, которые являются потенциальным золотым дном для предприимчивых волшебников. Но попробуйте-ка убедить кентавра, что его лес идеально подходит для строительства нового района из-за реновации Хогсмида! 

Международные аспекты 

Волшебный мир не ограничивается Великобританией. Существуют международные экономические отношения между магическими сообществами разных стран. Чемпионат мира по квиддичу показывает, что создана развитая индустрия международного туризма и спорта.

Интересно, работает ли в волшебном мире аналог Всемирного банка или Международного валютного фонда? Как решаются вопросы обмена валют между разными магическими сообществами? Может быть, есть специальная валютная биржа, где волшебники торгуют галлеонами, сиклями и кнатами, словно акциями на Уолл-стрит? Там могла бы быть крикливая толпа магов, размахивающих волшебными палочками и выкрикивающих заклинания вроде «Купитус Максимус!» или «Продаватус Тоталус!».

Итого

А теперь со всем этим знанием попробуем взлететь подытожить. Экономику волшебного мира Британии можно охарактеризовать как микроэкономическую систему с минимальным внешним влиянием. Нельзя сказать, что она стагнирует, но темпы развития довольно медленные. Низкие темпы роста означают, волшебникам не нужно беспокоиться о нехватке ресурсов (в экономике это называется «низкое давление на ресурсы»), что объясняет отсутствие явного экономического кризиса.

Одна из главных проблем магического общества — низкая рождаемость. Оттолкнувшись от демографических данных, возраста и количества учеников Хогвартса, мы пришли к выводу, что в группе 0–11 лет у нас оказывается примерно 640 детей. Что дает нам около 58 рождений в год. Приблизительно прикинув количество возможных мам, мы получили 1,35 ребенка на одну женщину. 

Что это значит? Население магического мира стареет. Медленно, но верно. И как ни крути, нуждается в притоке маглорожденных волшебников. При этом зависимость от притока для поддержания численности населения может создать дополнительное социальное напряжение (любопытный вывод: успех Волан-де-Морта и внедрение им «политики магической сегрегации» в итоге крайне негативно сказались бы на демографии). А если население стареет, то скорость экономического развития и внедрения инноваций тоже снижается. 

Еще одна важная часть системы — образовательная. Унифицированная программа обучения в Хогвартсе, сохраняющаяся неизменной на протяжении веков, способствует консервации знаний и навыков, что не особенно помогает возникновению инноваций. 

Однако Хогвартс является чем-то вроде «центра интеграции» маглорожденных в магическое сообщество, обеспечивая приток новых людей и поддерживая демографический баланс. Таким образом, образовательная система одновременно выступает и как стабилизирующий фактор для существующей экономики, и как потенциальный барьер для ее модернизации и диверсификации.

Кроме этого, на магический мир огромное влияние оказывает Министерство магии, чиновники которого одним росчерком пера могут заставить сколлапсировать целые отрасли. Кто знает, что могло бы получиться, не контролируй Министерство зачаровывание магловских предметов и их импорт (ковры). А еще чиновники закрывают глаза на, по сути, рабство — использование неоплачиваемого труда домовых эльфов, что тоже здорово искажает рынок труда и вполне себе подавляет развитие целых секторов экономики.

Вывод: если все эти тенденции сохранятся, экономика волшебного мира будет оставаться стабильной, но стагнирующей, с не слишком большими возможностями для роста и развития. Чтобы избежать этого, необходимо пересмотреть образовательную систему, развивать новые отрасли и ослаблять государственный контроль в части зачаровывания магловской техники и в некоторых других областях. 

Но возможно, что эти изменения уже произошли, и прямо сейчас волшебники, потягивая сливочное пиво, сидят в Заклинанете и составляют рецепты новых зелий с помощью нейросетей, работающих на квантово-левиоссных компьютерах. 

*Империо! Вы свободны. Можете приходить в комментарии и тыкать нас носом в наши ошибки*