Добрый вечер, а вот и новая глава моей фантастической книги. Буду очень рада отзывам и конструктивной критике здесь или в моей группе. Приятного чтения!

О чем книга?

Иной мир. Иное будущее человечества. Общество, где все люди жестко поделены на Первый и Второй социальный класс в зависимости от возраста. Двое, которые решили, что смогут быть вместе, несмотря на все законы. И жестокая расплата за их амбиции:)

Жанр

Об этом было уже много споров:) Для меня это, в первую очередь, фантастика с элементами киберпанка, антиутопии и постапокалипсиса. Если кому-то удобнее называть это фэнтези или сказкой — как угодно:)

Содержание

Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7
Глава 8
Глава 9
Глава 10
Глава 11

Глава под катом

На станции по-прежнему пахло гарью. Женщины и дети сворачивали палатки, мужчины ликвидировали остатки пожара.
— Мы что, куда-то уезжаем? — насторожился Ойтуш.
Айзек кивнул.
— Из-за пожара и сработавшей сирены, мы могли обнаружить свое местоположение. Нам надо убираться отсюда, и как можно скорее.
— Но куда?
— На другую станцию. Их много.

Киборг указал на людей в экзоскелетах, что загружали вещи в поезд. А потом, словно забыв о существовании Ойтуша, направился к ангарам.
— Постой! — кинулся к нему парень. — Что мне теперь делать?

“Что мне теперь делать со всем этим знанием?” — хотел было спросить он.
— Можешь помочь остальным, — предложил Айзек. — Ну или не мешайся под ногами.

Он уже почти ушел, волоча на поясе свой гротескный нож, как вдруг вернулся.
— Совсем забыл сказать, — голос Айзека звучал хрипло и низко. — Ты тут не раскисай, понял? Девушка твоя не одобрит.
И без того растревоженное сердце Ойтуша болезненно сжалось.
— Что ты знаешь… — начал было он.
— Она на Острове, — улыбнулся Айзек и добавил, — С вероятностью девяносто процентов.

Глаза Ойтуша полезли из орбит от удивления.
— Потом поговорим, — бросил Айзек. — Когда все будут в безопасности.

И он ушел, оставив Ойтуша с еще большим количеством вопросов, чем раньше. Пытаясь осознать услышанное, он присел на стоящие неподалеку контейнеры.
Как же это получается, что Сати на Острове? Ей что, каким-то образом удалось пробраться на глайдер? И самое главное — откуда Айзеку об этом известно? Так или иначе, хоть известие и стало шоком, от мысли что Сати жива, Ойтуш будто заново родился.

— А ну-ка подвинься, парень! — пробасил кто-то над самым ухом. Это был тот самый мужчина, который говорил про Нейта. На нем был тонкий экзоскелет, напоминающий по строению соты, а в руках — с десяток тяжеленных контейнеров, которых обычному человеку ни в жизнь было не поднять.

Ойтуш без промедления вскочил с места, позволяя мужчине взвалить на руки еще два. В глаза ему бросились штаны защитной расцветки, что виднелись в отверстиях сот.

— Где вы раздобыли их? — поинтересовался Ойтуш, кивая на камуфляж. После войны протекторий пытался запретить одежду подобных цветов, как и любую другую военную атрибутику. Да и планета долгие годы была не такой уж зеленой, поэтому грязно-зеленые пятнистые штаны и куртки морально устарели.
— Знал бы ты, сколько полезного можно найти на старых свалках, — загадочно ответил тот. — Жаль, что здесь от камуфляжа нет никакого толку: вся зелень только в теплицах, и то бледная, как поганка.

— Вы совсем не выходите на поверхность? — спросил Ойтуш.
— Почему же, выходим, — сказал мужчина, наблюдая, как несколько людей в экзоскелетах демонтируют ангары. — Многие ведут двойную игру… Ты еще не знаком с Захарией?

“Похоже, все тут только о нем и говорят. Местная звезда”, — подумал Ойтуш.

— Видел его, — ответил он уклончиво.
— Побольше бы таких талантов в нашу команду, — бодро сказал мужчина в экзоскелете. Его лицо было здоровым и румяным, рот обрамляли задорные усы-щетки, а свою низкорослость он успешно компенсировал крепким телосложением.

Было очевидно, что “солдаты Айзека” выделялись из общей толпы. Большинство людей в подземке были хилыми, слабыми, больными и хромыми, за исключением тех, кто поставил себе механизированные конечности. А таких, надо сказать, было немало. Вот старик-киборг, чью правую руку заедает при каждом движении, а вот женщина с железной челюстью, непропорционально большой для ее лица, из-за чего оно похоже на морду гиены. Даже у детей здесь было полно уродливых имплантатов.

— Я так понял, разделение на Первый и Второй класс здесь не действует? — спросил Ойтуш у все еще стоящего рядом солдата.
— Многие дети родились и выросли в метро, — отозвался тот, укладывая контейнеры в ровную стопку. — Почти все из них воспитываются биологическими родителями. Мы заметили, что без искусственного разделения на классы, дети быстрее адаптируются, уважают взрослых и охотно используют их жизненный опыт.
— Звучит нереалистично, — помотал головой Ойтуш, вспоминая все, что повидал в Метрополе.
— Когда-нибудь так будет везде, — мужчина улыбнулся из-под щетинистых усов, и исчез так же неожиданно как и появился, так и не успев представиться. Уже через минуту Ойтуш увидел, как он помогает старикам закидывать пожитки в вагоны.

Интересно, у кого больше шансов занять место под солнцем? У самостоятельных, выросших без родителей граждан Первого класса, успешных в учебе и спорте или же у этих оборванцев, слабых, как упомянутые поганки в теплицах? И те и другие были нашим будущим.

***

Через несколько часов люди начали рассаживаться по вагонам. Из туннеля вернулась целая стайка дронов-разведчиков, и среди солдат пополз тревожный шепоток. Даже Айзек, казалось, нахмурился еще сильнее, чем это было возможно.
Люди набивались в вагоны плотно, словно кирпичи, скрепленные цементом. Никто не толкался и не ворчал, наоборот, каждый стремился, чтобы всем хватило места. Народ сидел на своих баулах, на коленях друг у друга; некоторые из грузовых вагонов были загружены в десятки раз больше меры.

Ойтуш обратил внимание, что Айзек и его команда обосновались в двух последних вагонах, вместе с огромным пулеметом, что был направлен прямо в черноту туннеля. Ойтуш кинул было полный надежды взгляд на главнокомандующего, но его тут же затолкали вместе к женщинам и детям. А чего он еще хотел? Чем задохлик вроде него сможет помочь при внезапной атаке?
Через несколько вагонов впереди он заметил Тору и Захарию, которые о чем-то переговаривались.

— Что-то страшное надвигается, — сказала та самая пожилая женщина с лицом гиены.
— Что именно? — нахмурился Ойтуш, оказавшийся рядом.
— В трубе много всяких тварей живет, — ответила та, — Да хоть те же беглые аниматусы.

Ойтушу сразу же вспомнился тот аниматус, который участвовал в их с Сати аресте. Казалось, что он не имеет своей воли, беспрекословно подчиняясь протекторию.

— Как действует на них нейронная пушка? — поинтересовался он. Мегафон тоже был тут: ехал в центральном крытом вагоне, под охраной десятка солдат.
— Оглушает, взрывает мозги и глазные яблоки.
“Получается, они похожи на людей”, — подумал Ойтуш, изо всех сил стараясь не представлять картину взорвавшихся глазных яблок. Потом повинуясь странному желанию, Ойтуш спросил у женщины:
— Можно я помогу вам, когда мы приедем?
Он указал на свернутую палатку, что лежала возле ее ног.
— Конечно, сынок, — женщина-киборг улыбнулась одними глазами. — Помощь всем пригодится.

Прозвучала последняя команда, и поезд тронулся. Они ехали очень медленно, все время петляя и останавливаясь, чтобы перевести стрелки. В современном городском метро давно ходили монорельсовые магнитопланы, и Ойтуш не мог вспомнить, чтобы когда-то ему приходилось передвигаться по обычным рельсам. Он чувствовал, как вибрирует потолок над ними: Метрополь продолжал жить своей привычной жизнью, совсем не подозревая, что где-то в недрах земли, горстка повстанцев движется через черноту в поисках нового дома. Или подозревает, но ничего не делает до поры до времени.

Все было тихо. Не звучало команд, не строчил пулемет, дети почти не плакали; лишь громыхали по рельсам колеса, и о чем-то тихо переговаривались люди. Погруженный в свои мысли, Ойтуш то засыпал, то снова просыпался. Периодически по вагону пускали флягу с водой и буханку хлеба, от которой Ойтуш отламывал неохотно, вовсе не чувствуя, что имеет здесь права на еду.

“Надо будет потом как-то пристроить себя”, — сказать себе Ойтуш. Взгляд его вновь невольно обратился к мужчинам и женщинам в последнем, вооруженном вагоне. Они негромко смеялись над шуткой, которую только что отмочил главнокомандующий.

“Было бы круто быть сейчас там, с ними”.

***

Переезд длился уже около четырех часов с небольшими остановками. Поезд останавливали в расширенных частях метро, чтобы люди могли справить нужду и поразмять ноги.
В тоннеле было темно и тихо; судя по всему, опасность им пока что не грозила.
Прогуливаясь возле вагона во время одной из остановок, Ойтуш заметил сутулую спину Торы.

— Эй, — он окликнул парня. — Не в курсе, долго еще ехать?
— Уже скоро, — неопределенно ответил тот. Неяркий свет фонарей отражался в его больших очках, отчего Тора еще больше походил на глазастое насекомое вроде стрекозы. Ойтуш взглянул на его лицо и на этот раз отчетливо заметил, что мимические мускулы работают лишь на одной его половине.

— Я парализован, — сказал парень, уловив направление его взгляда. — Половина лица не двигается.
— Неужели ничего нельзя сделать? — спросил Ойтуш, чувствуя себя любопытным идиотом.
— Наверняка можно, — ответил тот. — Просто не хочу тратить на себя чье-то время.
— Захария не раз пытался вылечить тебя, верно? — вдруг сказал Ойтуш. — Но все безрезультатно.
— Он говорит, это больше психологическая травма. А, кстати, откуда ты знаешь? — удивился Тора.
— Говорю то, что пришло в голову, — признался Ойтуш. Он и сам не понял, зачем это ляпнул. Но угодил прямо в точку. — С тех пор как я здесь, у меня что-то вроде повышенной интуиции… Не знаю, как объяснить.

— Должно быть, это кровь Айзека, — предположил Тора. — Часть его одаренности передалась тебе вместе с ней.
— Не знал, что так бывает, — удивился Ойтуш.
— Это пройдет, не переживай, — улыбнулся Тора, и очки его вновь блеснули в свете фонарей.
— Придется сдавать свои билеты на Остров, — улыбнулся Ойтуш ему в ответ.

Неожиданно откуда-то из глубины метро донесся звук взрыва. Отдаленный, но ощутимый, отчего стены и пол мелко задрожали. Ойтуш и Тора интуитивно пригнулись, закрывая голову руками: черт знает, крепкие ли здесь потолки.
Вокруг поезда моментально поднялся шум и хаос: народ суетливо начал втискиваться в вагоны.
— А ну всем успокоиться! — донесся громогласный клич Айзека. — А не то я пристрелю нарушителей спокойствия!
Это подействовало: беженцы умолкли и выстроились в очередь.

— Что случилось? — спросил Ойтуш, заняв свое место одним из последних.
— Люди говорят, на станции обвал произошел, — беспокойно ответила старушка-киборг.
— На станции? На станции, с которой мы уехали? — Ойтуш не верил своим ушам. Похоже, смерть в очередной раз миновала его. А заодно и несколько сотен повстанцев.
— На той самой, — сказала женщина.

Поезд тронулся и медленно начал набирать скорость.
— В который раз Нейт всех нас выручил, — пробормотал дедуля в углу вагона и закурил.

А ведь и правда: они все погибли бы, если бы не тот горящий вагон, запущенный неким Нейтом. Вот только какой силой надо обладать, чтобы сделать такое?

“Надо будет узнать у Айзека, что это за добрый друг Нейт”, — подумал Ойтуш, рисуя в своем воображение диковинное существо, живущее в метропольских катакомбах.

***

— А потом протекторий арестовал его за нарушение закона о неприкосновенности, — рассказывала Сати. Она посчитала, что Томас должен знать их с Ойтушем историю, раз уж решил помочь.
— Ну это было неизбежно, — заметил Том, хмуро глядя куда-то вдаль. После визита к Шину они неторопливо прогуливались вдоль пляжа.
— Это еще не самое плохое, — добавила Сати. — Когда его забрали, он был в терминальной стадии дота.

Томас остановился и посмотрел на нее так, словно засомневался в ее адекватности.
— И ты серьезно веришь, что он еще жив? — на лице Томаса появилась пренебрежительная улыбка. — Протекторианская тюрьма отнюдь не санаторий, Сати. Вряд ли он пошел на поправку.
— Да знаю я, — Сати уже потеряла счет всем разам, когда пыталась убедить себя, что Ойтуша больше нет в живых. — И все же, что-то мне подсказывает…
— Нет, я умываю руки, — присвистнул Томас. — Я думал, мы живого человека ищем.
— Тогда обойдусь без твоей помощи, — Сати ускорила шаг, чтобы оторваться от него.

Но Томас в три огромных скачка догнал ее.
— А здравый смысл тебе ничего не подсказывает? Здесь у тебя есть шанс обо всем забыть, и начать жизнь с нуля. А ты тратишь свою молодость на воспоминания о человеке, которого больше никогда не увидишь.

В чем-то Томас был прав, и Сати понимала это. Он знал, как обстоят дела, и при этом даже не лез в ее голову. Вот это-то и бесило больше всего: очевидный факт, который видят все, кроме тебя.
Невольно Сати вернулась в тот момент, когда их схватили. Ощутила резкую боль в ладони после взрыва инъектора, увидела обезумевшие от отчаяния глаза Ойтуша, перед тем, как ему на голову надели черный мешок, и окровавленную не то улыбку, не то гримасу боли Лидо Ройсса… Здесь, на пляже, с идеально уложенным песком и камнями, под крики чаек, тот день представлялся нелепым кошмаром, приснившимся сто лет назад.

Сати взглянула на лицо Томаса, и поняла, что он видит то же самое. “Ты слишком громко думаешь”, — вспомнилась Сати его фраза. И поделом ему. Пусть знает как все было на самом деле.

— Я возвращаюсь обратно, — сказала Сати, но парень не реагировал. Взгляд Томаса, сосредоточенный и вместе с тем ускользающий, был направлен куда-то вглубь ее лица. Все его существо как никогда точно передавало сейчас смысл фразы: “Как громом пораженный”.

Так и не дождавшись его реакции, Сати поспешила к скале.

***

Во вторую половину дня уроков не было, поэтому, чтобы отвлечься и впустую не шляться по коридорам, Сати решила посетить спортивную арену.
Арена была открыта круглосуточно и напоминала мини-версию Острова. Здесь были скалы, адаптированные для занятий альпинизмом, несколько бассейнов, имитирующих природные резервуары, спарринг-симуляторы для борьбы и площадка для командных игр. Сати ностальгически вспомнила о своих занятиях кендо — здесь вряд ли найдется толковый инструктор. Да и зачем ей теперь учиться драться, раз, как сказал Томас, ей придется провести на Острове всю свою жизнь.

Людей на арене было немного. Над парой симуляторов горели красные лампочки, еще четверо гоняли мяч. Но внимание Сати привлекла стройная фигурка девушки, которая взбиралась по отвесным выступам скал. Приглядевшись, та узнала в ней Мегани: облаченная в серебристый купальник и шапочку, она ловко преодолевала метр за метром. Добравшись до уступа на высоте около десяти метров от бассейна, Мегани грациозно прыгнула в воду, скрутив в полете техничный винт.
“Ты тоже можешь так попробовать”, — шепнул Сати ее внутренний голос. — “По крайней мере, выживешь, даже если сломаешь шею”.

А Мегани уже плыла к ней, щелкая языком всякий раз, когда ее голова выставлялась из воды. Сати хотела было уйти, но девушка приветливо помахала ей рукой.
— Привет, присоединяйся! — сказала Мегани, оскалившись, словно акула.
— Но у меня нет… — начала было Сати.
— В раздевалке, — Мегани махнула в нужном направлении, — Выбирай любой.
“Почему бы и нет?” — подумала Сати. — “Хотя бы убью время”.

Сати неплохо плавала с детства, но по сравнению с Мегани, она барахталась как котенок, брошенный в воду. Мегани плавала всевозможными стилями, периодически разгоняясь до огромной скорости, отчего ее тело напоминало дельфинье: блестящее из-за купальника, стремительное и грациозное.

Девушки почти не разговаривали; Мегани была увлечена тренировкой, а Сати пыталась не выглядеть в воде полной дурой. А еще гадала: какая же одаренность позволяет Меге так плавать? Перепонок между пальцами не было, жабр тоже — хотя эти аугментации довольно популярны у тех, кто занимается водными видами спорта, или живет вблизи моря.
Проплавав так почти три часа, они разошлись по своим отсекам.

На следующий день Сати пришла в то же время. Мегани была там, и они снова плавали вместе, молча, без лишних разговоров. Как ни странно, такое времяпрепровождение пришлось Сати по душе.

На третий день Сати, наконец, не выдержала:
— Где ты научилась так плавать? Жила на море?
— Это все дельфины, — туманно ответила Мегани и вновь прищелкнула языком. При этом ее несколько пугающие черные глаза смотрели в одну точку. — Пойдем, познакомлю.

Она повела Сати к другому водоему, что был поменьше. В нем и правда плавали два афалина — и как только раньше Сати их не замечала?

— Ого, какие симпатяги, — с улыбкой сказала Сати, подходя ближе.
Мегани сходила за своей поясной сумкой, в которой оказался ультразвуковой свисток. Затем она сделала несколько отрывистых жестов, сопровождая их командами свистка, и дельфины наперегонки помчались к ней.
— Это Феликс и Хиако, — назвала Мегани имена афалинов. Сати опустила руку в воду и они по очереди поздоровались с ней, тыкаясь мордами в ладонь. Прикосновение к дельфинам было очень приятным, отчего напряжение на лице Сати сменилось искренней улыбкой.
Мегани снова отдала команды, и дельфины устремились на противоположный конец резервуара.

— Я ни разу не видела тебя на занятиях, — заметила Сати, продолжая рассматривать гладкие плавники, что торчали из воды.
— Да, я хожу на другие, — ответила та, наблюдая за тем, как Хиако тащит тарелку для фризби. — Хотя Исайя говорит, что со следующего года я смогу заниматься вместе со всеми.
— А кто такой Исайя?
— Мой лечащий врач, — ответила Мега. — Сейчас он разрабатывает новую модель глаз для меня. Эти, кстати, тоже он сделал.

Сати насторожилась и внимательно посмотрела на Мегани. Взгляд ее небольших глубоко посаженных черных глаз был пустым. Девушка щелкнула языком и спросила:
— Ты не знаешь? Я слепая.
Вот это и впрямь было неожиданно.
— С ума сойти, — только и могла сказать Сати, вспоминая все “спортивные достижения” Мегани. — Но как ты плаваешь? И ходишь, и вообще…

Собеседница не сдержала довольной улыбки.
— Это сонарное зрение, — сказала она. — Я вижу как дельфины или как летучие мыши. Наверное, поэтому мы с ними так похожи.
— Поэтому ты щелкаешь языком? — догадалась Сати.
— Совершенно верно. Я создаю звуковую волну, которая отражается от предметов и позволяет мне увидеть их.
— Круто, — сказала Сати.
— Я болела раком в раннем детстве, глаза пришлось удалить, чтобы спасти мне жизнь, — добавила Мегани, и восторг Сати вмиг поубавился. Она слышала много таких историй: когда одаренность становится жизненно важной необходимостью, дополняя исчезнувшие функции организма.

— Почему Исайя не поставит тебе имплантаты? — поинтересовалась Сати.
— Он говорит, что тогда я потеряю часть своих свойств, своей сути, — Мегани кинула фризби дельфинам. — Я могу только догадываться, как вы видите мир. Хочешь, покажу фокус?
— Давай.
— Благодаря сонарному зрению, дельфины могут видеть, что находится за стеной или внутри закрытого ящика…
Перегнувшись за борт водоема, девушка вытащила из воды два контейнера.
— Феликс, в котором из них мячик? — спросила Мегани, сопровождая слова отточенными жестами.
Описав небольшой круг, дельфин без колебаний выбрал правый контейнер.
— Они видят не так, как люди, но никогда не ошибаются, — сказала Мегани, пасуя дельфину блестящий надувной мяч.
— То есть ты можешь видеть сквозь стены? — восторженно спросила Сати.
— Я учусь, — уклончиво ответила та с обаятельной улыбкой. Теперь, когда Сати узнала, в чем дело, внешность Мегани больше не раздражала ее.

Во втором контейнере оказалась мелкая рыбешка, которую девушки раздали дельфинам.

— Говорят, сердце способно видеть так же, — заметила Мегани. — В обход преградам и расстоянию.
— В смысле, интуиция? — уточнила Сати.
— Неа, — протянула она с лукавой улыбкой. — Ты знаешь, о чем я.
Сати смутилась, и умыла щеки прохладной водой. Возможно, она и поняла, о чем идет речь, но рассказывать об Ойтуше ей не хотелось.

— Вы с Томасом подружились, да? — неожиданно спросила Мега.
— Вот еще! — Сати вспыхнула. — С чего ты взяла?!
— Он так на тебя смотрит, — неоднозначно ответила та, на что Сати громко фыркнула.
Они болтали еще долго, обсуждая других студентов, как самые обыкновенные, ничем не отличающиеся от остальных девчонки их возраста.

***

После бассейна Мегани отправилась на индивидуальные занятия, а Сати принялась бродить по коридорам. Пролетело уже три недели с момента ее прибытия на Остров, а она так и не составила о нем окончательного мнения. Ее сердце разрывалось между тоской по Ойтушу и жаждой новых впечатлений, которые дарил ей этот мир. “Если бы только Ойтуш был одаренным”, — озвучила Сати свою невозможную сокровенную мысль.

“Ты тратишь свою молодость на воспоминания о человеке, которого больше никогда не увидишь”, — прозвучал в ее голове голос Томаса. Нет, его не было рядом, просто эта фраза четко отпечаталась на сердце.

Через пятнадцать минут Сати поняла, что забрела не туда. Коридоры были запущенными, кремовый пол местами потрескался, выпуская наружу толстые стебли какого-то растения, а на стенах была плесень и странные темные потеки, напоминающие смолу.

— Где это я? — вслух спросила Сати, оглядываясь по сторонам. Она вспомнила, что несколько раз спустилась по лестнице, а значит, была на несколько этажей ниже зоны, предназначенной для студентов.
Так и есть: подергав дверь в конце коридора, Сати обнаружила, что она защищена электромагнитным замком. Наверняка здесь неподалеку была какая-нибудь лаборатория. Вот было бы любопытно взглянуть на тайные исследования…

В этот момент замок запищал, и дверь резко распахнулась с другой стороны: темнокожая женщина с контейнером для образцов в руках, едва не сбила Сати с ног.

— Вы к профессору Намикаве? — поинтересовалась она, кидая на Сати беглый взгляд.
— Да, да, — на автомате произнесла та, понятия не имея, кто такой Намикава.
Женщина придержала дверь и тут же унеслась прочь. Было бы глупо не воспользоваться такой возможностью: как ни в чем не бывало, Сати просочилась внутрь.

Перед ней была оранжерея. Неухоженная, заросшая, с паутиной на старых оросителях и громоздких лампах. Здесь было влажно и пахло словно в болоте. Медленно Сати пошла вдоль рядов, рассматривая поникшие растения.
“Если это запретная зона, почему за ними никто не ухаживает?” — подумала она.

А вот подпольное растение здесь разгулялось на славу; его корневая система опутывала оранжерею, словно кровеносная система, а стебли по своей толщине были похожи на слоновьи хоботы.

В конце теплицы находилась еще одна дверь: она была плотно увита этой лианой, словно дверь в сказочное жилище какого-нибудь лесного духа. Без всякой надежды Сати приложила к замку свой стандартный для всех студентов магнитный ключ. И тут, к ее великому изумлению, индикатор поменял цвет с красного на зеленый. Доступ был разрешен.

Читать дальше: Глава 13

Вернуться к предыдущей главе: Глава 11