Андрей Валерьевич отодвинул от себя проект. Вычитка была окончена, и чувство неуверенности постепенно уступало усталости.

«Все равно накосячат, как пить дать, накосячат, – думал он. – Страна „всеобщего высшего“, а принцип устройства холодильника для большинства – загадка, и у каждого монтажника свое представление о том, какой стороной крепить деталь. Закон Мерфи в масштабах страны – это страшно. Но еще хуже, когда выясняется, что ошибка была в проекте. Работягу от силы лишат премии, инженера – съедят живьем. Самое досадное, что проблема реализации при этом бросает тень на все бюро. Претензии, разбирательства, экспертиза. Будем потом всем коллективом разъяснять, почему мы не спроектировали эту балку так, чтобы закрепить ее можно было лишь в единственно верном положении. А если, не дай бог, жертвы? В этом чертовом мосте только натяжных тросов 16 видов используется. Можно заложить двойной или тройной запас прочности, можно предусмотреть разрушение одной-двух опор, но человеческая ошибка – вещь плохо предсказуемая. Если на то пошло, в любом большом проекте ошибки практически неизбежны, и все отчаянно нуждаются в таком переменчивом факторе, как удача. Да еще эти умники из госприемки, все норовят перевернуть с ног на голову. Госкомиссия – это, конечно, тяжело, но пусть лучше так. По крайней мере, будет на кого показывать пальцем, хотя крайние все равно окажемся мы».

Он встал из-за стола и побрел в гостиную. По дороге взглянул в зеркало и с неудовольствием отвернулся. Засунув руку в карман висящего на вешалке пиджака, выудил мобилу и, внезапно передумав, пошел на балкон. На улице смеркалось, затянутое облаками небо еще быстрее приближало ночную тьму. Помедлив пару минут и посчитав, что надышался достаточно, Андрей набрал телефон шефа.

— Валар моргулис! – раздалось в трубке.
— Валар дохаэрис.
— Андрей, ты – негодяй! Уже посмотрел, что ли?
— Нет, не посмотрел. Весь день, как пай-мальчик, разбирал проектную документацию. Звоню тебе сообщить, что пара незначительных правок не стоила всех этих трудов. Но теперь с этим покончено, и я отправляюсь на покой. А перед тем, как отключить телефон и погрузиться в просмотр новой серии, спрашиваю: что мы еще забыли?
— Ничего не забыли, но я тебя хотел вот о чем попросить. Мы тут с подрядчиком посовещались и решили, что неплохо было бы на открытие пригласить священника. А может, и на закладку первого камня. Это сейчас обычная практика…
— Я понимаю. Неплохо было бы и сам проект окропить, – с сарказмом добавил Андрей.
— Вот я и решил тебя попросить. Зайди, будь добр, в церковь, тебе там близко, поговори с батюшкой, чтобы провели обряд, и пусть они заодно обозначат прайс. А мы сразу включим его в смету, чтобы потом не платить из своего кармана.
— Ладно, завтра зайду перед работой. Если это все, то я отключаюсь.
— До завтра, – сказал шеф и, как обычно, первым дал отбой.

Андрей Валерьевич, засунул телефон в карман брюк и, посмотрев еще немного на золотой купол Церкви Пресвятой Богородицы, видневшийся над крышами соседних зданий на расстоянии арбалетного выстрела, решительно направился к телевизору.

Лужа расползалась вдоль плинтуса, угрожая просочиться под линолеум и вызвать негодование соседей снизу. Лариса Ивановна собрала воду полотенцем и выжала её в ведро. По всей видимости, немалая ее часть находилась за виновником ЧП – двухкамерным холодильником Samsung, и, следовательно, была вне досягаемости. “Вот зараза, – думала Лариса, орудуя полотенцем. – Почему эти штуки никогда не ломаются в рабочее время? Почему именно сейчас, когда магазины и мастерские уже закрыты? Впрочем, он наверняка сломался еще утром, просто заметила я это только сейчас и только потому, что наступила в лужу, – поправила она линию своих рассуждений. – Но это неважно. Что вообще могло с ним случиться? Фреон закончился?”

Она осторожно похлопала холодильник по дверце морозильника. Потом, подумав, стукнула кулаком. Samsung безмолвствовал и, увешанный магнитиками, привезенными из Шарм-эш-Шейха, напоминал саркофаг фараона. “Завтра с утра нужно будет вызвать мастера. А сейчас необходимо принимать экстренные меры. Доесть рагу хотя бы. И морозилка!” Она открыла дверцу и подставила пустую кастрюлю под бодрую капель. Воду пришлось собирать еще раз. Закончив с этим и доев рагу, она помыла посуду и достала стопку тетрадей. Вечер обещал быть длинным: нужно было проверить лабораторные работы пяти 9-х классов на предмет умения определять гаметы и генотипы потомства. Часть работ она успела проверить в школе, но все равно стопка оставалась внушительной. Было бы существенно удобнее проводить контрольные последовательно, а не в один день, но детки создали оперативный канал “ВКонтакте”, и ответы на однотипные задачи появлялись там практически мгновенно. Кроме того, следовало подходить к контрольным с оглядкой на Интернет, предварительно проверяя вопросы и задачи по поисковым запросам, что отнюдь не упрощало работы преподавательскому составу. Смысл контрольных в эпоху Интернета постепенно трансформировался от владения материалом к владению технологиями, и, как следствие, качество ответов ребенка, пишущего ее, разительно отличалось от ответов этого же ребенка у доски. “А спроси их, какие великие дома участвовали в битве при Черноводной – ответят без запинки. Впрочем, возможно дело не в этом или не только в этом. Поколение, выросшее без Интернета, до смерти боится ГМО и полагает, что помидор из супермаркета скрещен с крысой, – тут она посмотрела на дверцу холодильника, увешанную магнитиками с изображениями египетских богов, с одного из которых ей игриво подмигнул голографический Анубис. – А если мы допускаем существование крысо-помидора, то человек-шакал и вовсе становится чем-то само собой разумеющимся”.

Вернувшись домой из экологического супермаркета, Алевтина Александровна сразу же включила компьютер. Убедившись в том, что курсы BTC и LTC практически не изменились, и, следовательно, ее вмешательства не требуется, она прошла на кухню, чтобы разобрать пакеты с продуктами, сделать себе витаминизированный коктейль и заодно прикинуть, что взять с собой в завтрашнюю поездку. Алевтина планировала посетить старуху Афросью уже не первую неделю, но пляски основных криптовалют удерживали ее в пределах гарантированного интернет-доступа. BitMakler – это далеко не Forex (с которым в свое время тоже хватало проблем), и сейчас ставки были слишком высоки, поэтому оказаться вне досягаемости сети даже на несколько часов означало неоправданный риск. Она, конечно, возьмет с собой и планшет, и мобильник, но Афросья живет в такой адской глуши, что они там, скорее всего, работать не будут. На форуме об этом предупреждал едва ли не каждый. В плане маркетинга это, конечно, был правильный ход. Не к лицу бабкам-шептуньям жить в городах. Им положено ходить в черных платках, коричневых шерстяных платьях, запрещать себя фотографировать и обитать в покосившихся избах. Даже если за визит они охотно принимают “дары” в биткоинах. Магия и технологии переплелись в соответствии с третьим законом Кларка, который гласит, что любая достаточно развитая технология неотличима от магии.

Допустим, – размышляла Алевтина, – я представляю себе, как работает биржа, но при этом не представляю, как устроен биткоин; человек, понимающий, как устроены криптовалюты, имеет весьма туманные представления, например, об астрономии и так далее. В результате, несмотря на то, что все вместе мы являемся носителями вполне конкретных научных знаний, каждый из нас по отдельности пребывает в новом средневековье.
Так. Функция «stop-loss» настроена. Продукты есть, платье, кроссовки, солнцезащитные очки, крем для загара… Все упаковано еще со вчерашнего дня. Она заглянула в планировщик. Осталось закинуть все в багажник, и завтра с утра можно выезжать. По дороге еще нужно будет заехать в церковь и купить дюжину свечек для обряда. Взяв в руки ipod и загрузив googlemaps, Алевтина проложила маршрут от гаража до избы Афросьи. После короткого раздумья она добавила в маршрут церковь Пресвятой Богородицы, которая находилась неподалеку. Так. Теперь нужно еще зайти на сайт церкви, проверить расписание работы и можно отдыхать. Спустя несколько минут она села в кресло и перешла на вкладку World of Warcraft.

Вытяжка сегодня гудела как-то особенно заунывно. Мартин Алексеевич осторожно разлил содержимое центрифуги по бутылкам, запечатал, промыл саму центрифугу и инструменты и вытер все бумажной салфеткой. Работу можно было считать оконченной, когда все остатки гидразина исчезли в канализации. Только после этого он снял противогаз, резиновые перчатки и выключил вентиляцию. Еще позже составил в контейнер шесть наполненных поллитровых бутылей и убрал его в холодильник. Выйдя из лаборатории и заперев ее, он поднялся по лестнице в жилую часть своего особняка. Из-за двери гостиной доносился звон мечей, потом послышались предсмертный крик и ржание лошади, потерявшей своего седока. Мартин Алексеевич повернул дверную ручку и вошел. Пес сидел на стуле, вытянувшись по струнке, и, казалось, ждал его появления. Левая половина его лица была обезображена шрамом от ожога, оставшимся со времен первой чеченской кампании, где он проходил срочную службу танкистом. Пес практически мгновенно остановил просмотр и, повернувшись, бросил на него вопросительный взгляд.

— Все готово, – сказал Мартин Алексеевич. – Пусть постоит еще часа два в холодильнике, после этого можешь забирать. Но имей в виду: астролит G – товар скоропортящийся. Через 5 дней гарантия снимается. – Он криво усмехнулся.
— Вот и спасибо. Срок икс – завтра, 4 дня гарантии могу вернуть в качестве бонуса, – пошутил Пес. – Проверять будем?
— Разумеется. Но позже. А пока расскажи, почему в качестве объекта в этот раз выбрали церковь?
— Это просто. Желтый Двиджа говорит, что разорвать колесо сансары и тем самым освободить грешников можно где угодно, достаточно сделать это внезапно и достаточно быстро. Но почему бы не продумать запасного варианта? В большинстве религий верующий, убитый во время молитвы, автоматически попадает в свою версию рая. Так почему бы не перестраховаться? А кроме того, не проявить уважение к заблудшим? Это раз. Ну а два – скопление и плотность толпы плюс закрытое пространство облегчают задачу и усиливают эффект.
— Логично, – заметил Мартин Алексеевич.
— Ты знаком с формальной логикой? – спросил Пес.
Мартин Алексеевич отрицательно покачал головой.
— Нет. Моя голова занята другими вещами. Она – как тот самый чердак, о котором говорил знаменитый сыщик, в который каждый норовит притащить побольше всякого хлама. Но я стараюсь этого не делать. Может, мой инструментарий и прост, зато он находится в идеальном порядке. Мое дело – химия, брат.
— Мне нравится такой подход, Профессор. Поэтому, я не стану грузить тебя лишними деталями. Ты сказал, еще два часа?
— Да. – Мартин Алексеевич придвинул второй стул и, развернув его спинкой к экрану, уселся на него верхом, положив руки на спинку и опустив на них подбородок. – Что ты смотрел? Прошлый сезон?
— Да, осталась еще пара серий. – Пес снова сел на стул и нажал на кнопку “play”. – Как раз два часа…