9 мая 1961 года Ньютон Минов, недавно назначенный председателем совета директоров федеральной комиссии по связи США (FCC) выступил с первой за свой срок речью. Он выступал перед национальной ассоциацией широковещательных компаний, торговой промышленной группой, основанной в 1920-х для продвижения интересов коммерческого радио. Во времена Минова в этой организации доминировала большая тройка — ABC, CBS и NBC. Минов знал, что телевизионщики опасались изменений, которые может привнести новая администрация, после активистской риторики президентской кампании Джона Кеннеди «Новые рубежи». И он действительно, после парочки хвалебных слов, начал критиковать контент, созданный его аудиторией. «Когда телевидение сделано хорошо, сказал Минов,

ничто – ни театр, ни журналы, ни газеты – не может быть лучше. Но когда телевидение сделано плохо, ничто не может быть хуже. Я предлагаю каждому из вас усесться перед вашим телевизором, когда ваша телекомпания начнёт вещание, и просидеть так целый день. Без книги, без журнала, без газеты, без отчёта по прибылям и убыткам, без налоговой книги – чтобы ничто вас не отвлекало. Не отрывайте глаз от телевизора до тех пор, пока вещание не прекратится.* Уверяю вас, что вы увидите обширные пустоши.

[* В те времена телевидение не было круглосуточным / прим. перев.]

Минов призывал вместо кавалькады „хаоса, насилия, садизма, убийств“ и бесконечных „кричащих, упрашивающих и раздражающих“ рекламных вставок разработать программу передач, „расширяющую кругозор зрителя, предлагающую ему полноценное развлечение, полезную стимуляцию, и напоминающую ему об ответственности гражданина перед обществом“.

И Минов начал действовать согласно этой речи, но он не стал запрещать существующие передачи. Вместо этого он начал поддерживать такие начинания, которые помогли бы менее коммерчески обеспеченным голосам достичь телевизионной аудитории. К примеру, закон о многоканальных приёмниках 1962 года потребовал от производителей телевизоров включать в свою продукцию возможность приёма UHF, что дало возможность добавить к вещанию десятки телеканалов.

Однако в то время другой способ распространения телевидения, потенциальная ёмкость которого превышала даже UHF, уже раскручивался, миля за милей, по американской земле.

Общественное телевидение

Кабельное телевидение началось с телевидения с местной антенной (community antenna television, CATV), способа донести широковещательное телевидение до тех мест, куда не доставали крупнейшие сетевые станции – часто это были города в гористой местности. В 1940-х предприниматели начали устанавливать собственные антенны на возвышенной местности, ловить сигналы широковещания, усиливать их и заново передавать по экранированному кабелю клиентам за деньги.

Вскоре кабельные операторы нашли другие способы донести до аудитории больше каналов – к примеру, импортируя станции из городов с широким выбором программ, в города с небольшим выбором (к примеру, из Лос-Анджелеса в Сан-Диего). Кабельные провайдеры начали строить собственные микроволновые сети, позволявшие заниматься подобным арбитражем развлечений, расширяя сферы влияния за пределы только локальных рынков. К 1971 году порядка 19 млн американских зрителей пользовались кабельным телевидением (из 200 млн населения).

Однако у кабеля потенциально было гораздо больше возможностей, чем просто расширять на привязанных к нему клиентов „пустошь“, передаваемую широковещательно по воздуху. Поскольку сигналы в кабеле были изолированы от внешнего мира, на них не действовали ограничения FCC на использование спектра – с практической точки зрения тех времён, их пропускная способность была неограниченной. В 1960-е некоторые кабельные системы начали использовать эту ёмкость, предлагая передачи, посвящённые местным событиям, даже создаваемые местными школьниками или студентами. Местная антенна, приносящая телевидение местным клиентам, открывала доступ к ней для сообщества, что привело на телепрограммы местных продюсеров.

На переднем крае рекламы потенциала кабельного телевидения находился Ральф Ли Смит, которого с первого взгляда нельзя было причислить к сторонникам высоких технологий. Он был богемным писателем и музыкантом, исполнявшим народную музыку, в квартале Манхэттена Гринвич-Виллидж, и сегодня его сайт в основном посвящён его работе с дульцимером. Однако его первая книга „Спекулянты от здравоохранения“, опубликованная в 1960-м, раскрыла его как прогрессиста, похожего на Минова – он стоял за жёсткие правительственные действия, направленные на следование интересам общества. В 1970-м он опубликовал статью под названием „Подключённая нация“, которая через два года разрослась до книги.

В этой книге Смит сделал набросок будущего „электронного шоссе“ на основе отчёта Ассоциации электронной промышленности (EIA), среди членов которой были и крупные производители компьютеров. По замыслу EIA и Смита эта система кабельных хайвеев, национальной сети, состоящей из коаксиального кабеля, сможет объединить все телевизоры во всех домах и офисах страны. Узлами этой обширной сети будут компьютеры, а пользователи за домашними терминалами смогут отправлять сигналы „вверх по течению“, к этим компьютерам, чтобы контролировать контент, приходящий на их телевизоры – всё, от личных сообщений до магазинных каталогов, от книг до удалённого доступа к библиотекам.

Подключённые города

В начале 1970-х MITRE Corporation возглавила исследовательский проект, пытаясь реализовать эту идею. MITRE была некоммерческой дочкой лабораторий Линкольна из MIT, созданной для управления разработкой системы противовоздушной обороны SAGE. За предыдущее десятилетие система набрала себе сотрудников в Вашингтоне О.К., и обосновалась в кампусе в городе Маклин, Виргиния. К идее „подключённой нации“ они пришли благодаря ещё одной футуристической концепции 1960-х, „обучению при помощи компьютера“ (computer-aided instruction, CAI). CAI казалось осуществимым благодаря появлению систем с разделением времени, позволявшим студентам работать за собственными терминалами, и подсоединять десятки и сотни подобных устройств к единому центральному компьютеру. Многие учёные 1960-х верили (или надеялись), что CAI преобразует систему образования, позволит делать персонализированные учебные планы для каждого студента, и сможет донести образование высокого уровня в бедные районы городов или сельскую местность. Проблема бедных районов встала особенно остро тогда, когда почти каждое лето в американских городах случались бунты – будь то Уоттс, Детройт или Ньюарк.

Среди множества экспериментировавших с CAI исследователей был Чарльз Виктор Бундерсон, профессор психологии, создавший лабораторию CAI в Техасском университете в Остине. В рамках гранта от NSF Бундерсон работал над учебным планом с использованием компьютера по коррекционной математике и английскому языку для студентов младших курсов колледжа. Однако в итоге проект оказался для него слишком сложным, поэтому он заручился помощью Дэвида Меррилла, профессора педагогики из университета Бригама Янга (BYU) в Юте. Мерил защитил докторскую в Иллинойском университете под руководством Ларри Столурова, создателя компьютерной обучающей системы SOCRATES. Там же, на кампусе университета, он встретил другой ранний проект CAI, систему PLATO.

Бундерсон и Меррилл вместе подали заявку в NSF и MITRE на более крупный грант, который покрыл бы MITRE, BYU и техасские разработки. Предполагалось, что MITRE будет руководить этим проектом и применять наработки в области создания систем к железу и ПО компьютера с разделением времени. Лаборатория Бундерсона из Остина будет отвечать за общую образовательную стратегию (на основе управления учащимся – указаний по скорости подачи материала, которую регулирует студент), и образовательное ПО. BYU должен был реализовать саму образовательную программу. NSF купила концепцию и выделила щедрый грант в $5 млн для старта проекта, названного TICCET – образовательное телевидение под управлением компьютера с разделением времени.

Схема MITRE состояла из двух миникомпьютеров Data General Nova с поддержкой 128 цветных телевизоров Sony в качестве терминалов. В набор учащегося также входили наушники и клавиатура, однако в качестве устройства ввода также поддерживался и кнопочный телефон с тоновым набором. Использование недорогих миникомпьютеров для обработки информации в качестве терминала, которые уже достаточно часто встречались в домах, позволяло снизить общую стоимость системы и облегчить её внедрение в школах. Под влиянием MITRE проект CAI проникся духом идеи „подключённой нации“. TICCET превратилась в TICCIT после замены „образовательного“ (Educational) на „информационное“ (Information). MITRE представляла себе систему, способную обеспечить доставку не только образования, но и различных социальных и информационных услуг в бедные районы. Они наняли Ральфа Ли Смита в качестве консультанта и запланировали установку микроволновой связи между TICCIT и местной системой кабельного телевидения в сообществе Рестон, Виргиния, постройка которого была в ближайших планах. Демонстрационная система заработала в кабельной связи Reston Transmission Company в июле 1971 года.

В грандиозные планы MITRE входило расширение этой концепции на вашингтонскую кабельную систему, девять секторов которой были распределены по округу Колумбия, и запуск её к двухсотлетию США в 1976 году. Однако в итоге система в Рестоне не оправдала ожиданий. После всех рассказов об образовании по требованию и доставке социальных услуг массам, система TICCIT в Рестоне обеспечивала лишь возможность, позвонив на компьютеры MITRE Data General, вывести на телевизор заранее подготовленные экраны с информацией (к примеру, расписание автобусов или результаты местных спортивных матчей). Это была просто приукрашенная версия телефонной системы, сообщавшей вам точное время и погоду. К 1973 году рестонская система прекратила работу, а вашингтонская кабельная система так и не заработала. Одним из главных препятствий к расширению стала стоимость локальной памяти, требовавшейся для постоянного обновления информации на экране в соответствии с данными, поступающими с центрального компьютера. MITRE передала технологию TICCIT в компанию Hazeltine Corporation для коммерческой разработки в 1976, где она прожила ещё десять лет в виде обучающего комплекса.

Videotex

Первый крупный американский эксперимент с телевидением, работающим в обе стороны, сложно назвать иначе как провалом. Однако в тот же период идея о том, что телевидение будет идеальным механизмом доставки новых компьютеризованных информационных услуг, глубже укоренилась в Европе. Эта вторая волна работающего в обе стороны телевидения, запушенная в основном телекоммуникационными гигантами, для сообщения телевизора с компьютером в основном отказалась от новомодной кабельной технологии в пользу хорошо знакомых телефонных линий. Хотя у телевизионных кабелей было огромное преимущество в пропускной способности, козырной картой телефона была массовость – кабельное телевидение было у небольшого количества людей, особенно за пределами США.

Всё началось с Сэма Федиды, инженера родом из Египта, устроившегося на работу в британскую почту (BPO) в 1970-м. В то время почта также обладала монополией на телекоммуникации, и Федиду бросили на проект разработки системы „смотрифона“ [viewphone] – видеотелефонии, похожей на проект Picturephone, недавно запущенный в Питтсбурге и Чикаго компанией AT&T. Однако концепция Picturephone с треском провалилась, показав себя чрезвычайно неудобной в техническом плане – постоянный видеопоток сжирал огромные объёмы пропускной способности, слишком большие для эры до появления оптоволоконных сетей. Чтобы передавать картинку разрешением всего в 250 строк (половина стандартной телевизионной картинки того времени), AT&T приходилось взимать плату в $150 за 30 минут видеозвонков ежемесячно, и по 25 центов за каждую дополнительную минуту.

Поэтому Федида придумал более гибкую и менее дорогую альтернативу – не „смотрифон“, а „смотриданные“, Viewdata. В Википедии утверждается, что Федида вдохновился статьёй Тейлора и Ликлайдера „Компьютер как устройство связи“ 1968 года. Связь интересная, но исторических подтверждений ей я не нашёл.

Почта могла связывать пользователей с компьютерами, выполняющими роль коммутаторов, и предлагать им информационные услуги, отправляя экраны с данными на домашний телевизор, а обратную связь получая при помощи телефона клиента с тоновым набором. Статичные текстовые экраны и простые картинки, которые требовалось обновлять максимум раз в несколько секунд, требовали бы гораздо меньше пропускной способности, чем видео. А также система использовала бы уже имеющееся у большинства людей домашнее оборудование вместо специальных экранов, как Picturephone.

Федида и его преемник на посту лидера проекта, Алекс Рейд, убедили BPO в том, что проект Viewdata привлечёт новых клиентов, и увеличит прибыль существующей телекоммуникационной структуре с фиксированными расходами, особенно в малозагруженные вечерние часы. Таким образом проект отошёл от филантропических идей по поводу того, как интерактивное телевидение сможет служить на пользу обществу, в сторону коммерческих подсчётов того, как онлайн-сервисы могут увеличить прибыль.

После нескольких лет разработки в 1979 BPO открыла систему Viewdata для пользователей в избранных городах под брендом Prestel – слово-бумажник от слов „пресса“ (газеты) и „телефон“. Миникомпьютеры GEC 4000 в местных телефонных офисах отвечали на запросы пользователей, переданные по телефонной линии, предоставляя им любые из более чем 100 000 разных „страниц“ – экранов с информацией, хранившихся в базе данных. Данные обеспечивали правительственные организации, газеты, журналы и другие предприятия, и охватывали темы от новостей и погоды до бухгалтерии и йоги. Каждая местная база данных регулярно обновлялась с центрального компьютера в Лондоне.


Простой пример экрана Prestel

Терминалы выдавали страницы по 24 строки и 40 столбцов символов в цвете, а простая графика составлялась из символов, содержавших простейшие геометрические фигуры. Экраны были организованы в древовидную структуру, в которой пользователи могли ориентироваться, однако пользователь мог запросить и конкретную страницу напрямую, вводя её уникальный цифровой код. Пользователь мог не только получать, но и отправлять информацию – к примеру, резервировать место в самолёте. В середине 1980-х запустился сервис Prestel Mailbox, позволявший пользователям отправлять друг другу сообщения.


Угловатая графика Prestel, состоящая из прямоугольников, частично или полностью заполненных цветом

Несмотря на первоначальные намерения инженеров, при запуске Prestel требовала специального телевизора со встроенным модемом и другого электронного оборудования – вероятно из-за сопротивления производителей телевизоров, потребовавших от BPO свою долю за вторжение на их территорию. Легко догадаться, что необходимость покупки нового и довольно дорогого телевизора (от ?650) для подписки на сервис стала серьёзным препятствием при наборе подписчиков, и от этой стратегии вскоре отказались в пользу более дешёвых систем. Тем не менее, стоимость использования системы отталкивала от неё большую часть потенциальных пользователей: ?5 в квартал, плюс стоимость телефонных звонков, плюс поминутная оплата в рабочее время, плюс дополнительная поминутная оплата для премиальных услуг. К середине 1980-х у системы было всего 60 000 подписчиков, а наиболее востребованными были туристические и финансовые услуги, а вовсе не развлекательный контент. Она дожила до середины 90-х, но так и не вышла за пределы 100 000 подписчиков.

Но, несмотря на все трудности, у Prestel было множество конкурентов и подражателей. Другие компании запускали сходные сервисы, основанные на экранном тексте и простейшей графике, информация для которых доставлялась по телефонным линиям. Эту категорию услуг называли „videotex“. Среди предоставлявших её систем были: канадская Telidon, западногерманская Bildschirmtext, австралийская Viatel. Как и система от BPO, почти все они запускались под управлением государственных структур. Но, несмотря на отсутствие таких структур в США, videotex проникла и туда, где в итоге породила крупного конкурента на рынке информационных услуг.

Videotex на новый лад

История сервиса Prodigy начинается в Канаде. Центр исследования коммуникаций (CRC), правительственная лаборатория в Оттаве, в 1970-х работала над кодированием простой графики в текстовый поток независимо от Viewdata. Они разработали систему, позволявшую дизайнерам добавлять на экраны полигоны произвольной раскраски при помощи особых символьных кодов, обозначающих местоположение, направление, цвет и т.п. Другие спецсимволы переключали систему между графическим и текстовым режимом. Это позволяло реализовать более богатую и интуитивную графику, чем у Prestel, строившую изображения от небольших простых форм, не выходивших за пределы сетки символов.

AT&T, впечатлившись гибкостью канадской системы, и получившая от FCC актом „Computer II“ 1980 года разрешение на ограниченную конкуренцию на рынке цифровых услуг, решила попробовать вывести работающее в две стороны телевидение, videotex, на американский рынок. Совместный стандарт CRC и AT&T назвали NAPLPS (North American Presentation Level Protocol Syntax – североамериканский синтаксис протокола презентационного уровня).

В AT&T разработали терминал Sceptre с модемом и оборудованием для декодирования NAPLPS, и в начале 1980-х запустили эксперименты с videotex в нескольких регионах страны, в каждом из которых у компании был свой партнёр: во Флориде — Viewtron с газетным конгломератом Knight-Ridder; в Калифорнии — Gateway ещё с одним с газетным конгломератом, Times-Mirror; в Нью-Джерси — VentureOne с CBS. Проекты Viewtron и Gateway прогорели и закрылись в 1986. Однако VentureOne, хотя CBS и AT&T и закрыли его в 1983, менее чем через год после старта, заложил основы более долговременных достижений.


Всю мощь графики NAPLPS можно оценить по этой погодной карте из проекта Viewtron

Из-за нового судебного постановления, принятого по мотивам разделения Ma Bell, AT&T (у которой отняли всех локальных операторов и разрешили заниматься только междугородней связью) вновь запретили выходить на рынок компьютерных услуг. Тогда в 1984 CBS перезапустила свой проект videotex с двумя новыми партнёрами, IBM и Sears. Они назвали компанию Trintex в знак того, что проектом занималось три компании. IBM, производитель компьютеров, находящийся на первом месте в мире с отрывом от остальных, придавала очевидного веса партнёрству. Sears вынесла в онлайн свои наработки в области розничных продаж, а CBS – опыт работы со СМИ и контентом. Инфраструктура продажи товаров по каталогам от Sears могла бы дать ей шанс в надвигающейся битве за онлайн-рынок, однако вместо этого она отказалась от каталога в 1993, и продала свою долю в проекте Prodigy в 1996. Если Viewdata поставил технологию videotex на путь коммерциализации, то Trintex завершил это преобразование.

В качестве архитектора videotex в Trintex наняли Дэвида Уокса — инженера-системщика, работавшего с компьютерами со времён студенчества в Корнеллском университете в конце 1950-х. Уокс считал, что систему вообще нужно отвязать от videotex, точнее, что Trintex должна отказаться от связки videotex и домашнего телевизора. Протокол NAPLPS неплохо справлялся с эффективной передачей графики высокого разрешения по медленным каналам связи – модем терминала Sceptre поддерживал соединение до 1200 бит/сек, что для тех времён было довольно неплохо. Уокс даже улучшил эту систему, внедрив частичные обновления контента, чтобы можно было обновлять часть картинки, не передавая каждый раз весь экран целиком. Однако предположение о том, что специальная приставка, подсоединённая к телевизору, была наиболее простым способом доставки онлайн-сервисов, уже устарело, учитывая, что у миллионов американцев уже были машины, способные декодировать и показывать контент от NAPLPS – домашние компьютеры. Уокс утверждал, что Trintex стоит пойти тем же путём, что и GEnie с CompuServe, и использовать программы микрокомпьютеров в качестве клиентского терминала, отказавшись от специальной приставки. Вероятно, что IBM, как производитель IBM PC, поддержала эту его идею.

Ко времени запуска системы в 1987 году один из трёх партнёров, CBS, уже вышел из проекта из-за финансовых трудностей. Да и название Trintex всё равно не очень хорошо звучало, поэтому компания переименовалась в Prodigy. Местные звонки на региональные компьютеры соединяли пользователей с сетью данных, основанной на системной сетевой архитектуре от IBM (SNA), перенаправлявшей их в дата-центр Prodigy, расположенный близ штаб-квартиры IBM в Уайт-Плейнс, Нью-Йорк. Хитрая система кэширования оставляла часто используемые данные в региональных компьютерах, чтобы их не нужно было каждый раз запрашивать из Нью-Йорка – это был прообраз сегодняшних сетей доставки контента (CDN). Подробнее об архитектуре Prodigy можно почитать в книгах John Markoff, “Betting on a Different Videotex Idea,” The New York Times, July 12, 1989 и Benj Edwards, “Where Online Services Go When They Die,” July 12, 2014.

Prodigy отличалась простотой использования, красивой графикой, помесячными тарифами без почасовых надбавок, и поэтому она быстро догнала своих главных соперников, CompuServe и Genie (а вскоре и America Online). Однако бизнес-модель с фиксированной оплатой сильно зависела от сбора взносов с рекламодателей и онлайн-магазинов. Руководители Prodigy, судя по всему, проглядели тот факт, что самым популярным методом использования онлайн-услуг было общение между людьми, поглощавшее часы компьютерного и сетевого времени, но не дававшего никакой прибыли. Prodigy, сначала подчинившись технологической структуре предшественников, в начале 90-х перешла и на их почасовую модель оплаты.


Погодная карта в системе Prodigy

Prodigy одновременно показывает точку наивысшего развития и упадок технологии videotex в США. Она развилась с использованием телевизоров, однако потом отказалась от доставки контента через специальные телеприставки, дружественные к пользователям. Вместо этого она использовала тот же подход на основе микрокомпьютеров, что и её успешные современники. Когда TICCIT и Viewdata ещё только замышлялись, компьютер был дорогой игрушкой, которую вряд ли могли позволить себе обычные люди. Почти все представители индустрии цифровых услуг предполагали, что данные нужно будет доставлять от каких-то центральных компьютеров с разделением времени на недорогие и „тупые“ терминалы, и домашние телеприёмники были очевидным устройством для показа информации. Но к середине 1980-х микрокомпьютеры так сильно проникли на этот рынок в США, что начал зарождаться принципиально новый мир. Уже можно было представить – а точнее, сложно отрицать – что почти у всех скоро будет свой компьютер, который станет их личным „выездом на информационное сверхшоссе“.

Prodigy, несостоявшийся представитель семейства videotex, был последним примером использования этой технологии в США. К моменту его запуска все остальные крупные эксперименты в этой области уже закрылись. Однако была ещё одна система на базе videotex, которую я пока не упоминал, и она была самой популярной из всех – французский Minitel. Её история, и особая философия запуска и работы, требует своей собственной главы в этой антологии для подробных разъяснений. И как будто бы превращения „ящика“ в полезное устройство для самосовершенствования и общения было недостаточно амбициозной целью, Minitel пыталась изменить направление развития целой страны, от медленного упадка к технологическому превосходству.

Что ещё почитать:

• Brian Dear, The Friendly Orange Glow (2017)
• Jennifer Light, From Warfare to Welfare (2005)
• MITRE Corporation, MITRE: The First Twenty Years (1979)