Современные цифровые технологии постепенно, незаметно, но кардинально трансформируют мир вокруг нас, все глубже проникая в нашу повседневную жизнь. Меняются способы общения, ведения бизнеса, самореализации в творчестве. 

Трансформации подвергаются и отношения, связанные с реализацией традиционных авторских прав в отношении контента, находящегося во всемирной паутине. Появление Интернета, с одной стороны, позволило людям общаться без границ, делиться своими мыслями, фотографиями и творчеством во всех его проявлениях. Однако это же привело к тому, что количество такого "творчества", выложенного для всеобщего ознакомления, растет в геометрической прогрессии, включая многочисленные репосты и выкладывание в Сеть чужих произведений на своих страничках в социальных сетях. 

Поэтому становится крайне затруднительно, с одной стороны, проконтролировать распространение и защитить свой авторский контент, а с другой - добросовестным пользователям найти автора и получить от него необходимое согласие. Более того, многие технологические инновации ставят вопрос о размывании самой авторско-правовой защиты как института права.

Стремительный рост взрывной рост цифрового контента в последние годы и тот факт, что его авторы могут находиться в различных юрисдикциях, что с учетом местного законодательства определяет особенности как защиты авторских прав, так и юридического оформления лицензионных платежей, поднимают сложные вопросы о том, кто в действительности владеет правами на контент, когда и как организовать выплату вознаграждения.

С одной стороны, информация об обладателях авторских прав разбросана по различным базам данных издателей, звукозаписывающих компаний, организаций коллективного управления правами и других субъектов, которые не заинтересованы в том, чтобы делиться ею.

С другой стороны, в океане информации правообладателям, не имеющим специальных ресурсов (таких, какими обладают крупные киноконцерны или медиахолдинги), крайне затруднительно обнаружить контент, нарушающий их права, а в случае его обнаружения - добиться защиты своих прав, получить вознаграждение за его использование, если такой контент оказался в чужой юрисдикции. Либо же им приходится выплачивать от 20 до 50% от своего вознаграждения различным посредникам.

Причина во многом связана с принципами авторского права, закрепленными в международном праве и имплантированными в национальные законодательства. Прежде всего речь идет о том, что авторское право возникает автоматически в момент создания произведения, а также о правах автора разрешать или запрещать использовать свое произведение, подкрепленных требованием получать предварительное согласие. Все это заставляет задуматься об актуальности кардинальной трансформации института авторского права. 

Прежде всего необходимо рассмотреть вопрос о целесообразности защиты авторских прав тех пользователей Сети, которые используют ее исключительно для целей общения, и, соответственно, не задумываются о том, что размещаемый ими контент представляет собой авторские произведения. В связи с этим следует поднять важный вопрос об оригинальности подобных "произведений".

Природа социальных сетей как коммуникационной платформы изменила назначение изображений и письменных сообщений, превратив их исключительно в форму коммуникации (например, пользователь делится тем, что он делает в реальном времени). Кроме того, технические возможности современных гаджетов и платформ позволяют редактировать изображения, не прикладывая к этому особых творческих усилий. Должно ли технологически обеспеченное "творчество" получать такую же защиту, как авторские оригинальные произведения?

Представляется, что порог оригинальности должен быть поднят выше нынешнего стандарта или, по крайней мере, интерпретирован более строго, чем это было до сих пор.

Как представляется, в случаях, когда контент выполняет функцию не столько творческой самореализации автора, сколько констатации определенных жизненных ситуаций или общения, действительная воля автора направлена на предоставление свободной лицензии другим пользователям соответствующего интернет-сообщества.

С другой стороны, когда правообладатель произведения заинтересован в его защите и получении вознаграждения за использование, необходимо создание более эффективного технического и юридического института защиты его прав. Представляется, что легко доступная, публичная и международная система регистрации могла бы решить эту задачу.

При этом очевидно, что подобные трансформации требуют детальной проработки и сопряжены с внесением изменений в упоминавшиеся выше международные соглашения. Поэтому социальные платформы уже сегодня формируют собственное регулирование, закрепленное в пользовательских соглашениях.

С одной стороны, подобное саморегулирование может быть полезным, поскольку позволяет решить часть обозначенных выше проблем (в частности, такие платформы устанавливают, что их пользователи предоставляют платформе "неисключительную, безвозмездную, передаваемую, сублицензируемую всемирную лицензию на размещение, использование, распространение, изменение, запуск, копирование, публичное исполнение или показ, перевод и создание производных работ вашего контента").

Соответственно, любое заинтересованное лицо может получить разрешение на его использование напрямую у платформы). Однако, с другой стороны, права авторов при этом явно ущемляются (они лишаются ряда основных прав: запрещать использовать свое произведение, права на вознаграждение и права на неприкосновенность произведения). При этом как-либо изменить условия пользовательского соглашения они также не могут. 

В действиях платформ можно увидеть не только нарушение прав их пользователей, но и прав правообладателей, чей контент загружают пользователи платформы. При этом события последних лет показали, что эффективная защита прав авторов не гарантируется, когда речь заходит об этих платформах.

Дело в том, что изначально, когда платформенный бизнес только зарождался, правительства в западных странах - технологических лидерах поддерживали его рост, предоставив защиту в форме так называемого safeharbor ("безопасной гавани") или, если использовать российскую терминологию, - освобождение от ответственности информационного посредника.

Однако законодатели не учли массы анонимных международных пользователей, глобально обменивающихся контентом в автоматизированных системах, созданных ориентированными на прибыль центральными провайдерами, такими как YouTube, Rapidshare и Megaupload. Эти платформы заинтересованы в постоянном увеличении числа пользователей, а следовательно, и в росте загружаемого контента, даже если он явно противоречит законодательно установленным запретам.

При этом они конкурируют с официальными поставщиками защищенного авторским правом контента, такими как Spotify, Netflix и др., которые, как правило, получают на него необходимые лицензии у правообладателей, в то время как на платформах социальных сетей этот контент выкладывается незаконно и бесплатно, поэтому они становятся основным местом, где этот контент потребляется.

В связи с этим особо остро встает вопрос о соблюдении баланса интересов правообладателей и пользователей на социальных платформах, включая право на свободу информации и мнений. 

Таким образом, назрела необходимость трансформации в подходах к исключению ответственности информационных посредников. Хотя платформы и заявляют о том, что они никак не влияют на то, что размещают на них пользователи ("пассивное" посредничество), это не совсем так. По мере развития и усиления платформ, они получают все больше технических возможностей для контроля за контентом.

Неудивительно, что в ряде юрисдикций формируется тенденция усиления ответственности платформ социальных сетей за размещаемый на них контент. В частности, Европейский суд в своем прецедентном праве исходит из широкого толкования концепции коммуникации с общественностью, рассматривая оператора сервиса (платформы) как ответственного за предоставление своим пользователям доступа к незаконному контенту, когда такой оператор выполняет "существенную роль" в обеспечении доступности рассматриваемых произведений.

Суд сформулировал ряд критериев, позволяющих определить, что роль платформы была "существенной". В частности, платформа "совершает акт коммуникации, когда она вмешивается, полностью осознавая последствия своих действий, чтобы предоставить своим клиентам доступ к защищенному произведению, особенно в тех случаях, когда в отсутствие этого вмешательства эти клиенты не смогут наслаждаться транслируемым произведением или это будет затруднено".

Важно подчеркнуть, что, по мнению Суда, тот факт, что произведения, доступные пользователям платформы онлайн-обмена, были размещены не самим оператором платформы, а ее пользователями, не препятствует признанию того, что именно оператор платформы сообщает такие произведения общественности.

Данный подход Европейского суда постепенно проникает и в законодательство. Так, в 2019 г. была приняла Директива (ЕС) N 2019/790 об авторском праве и смежных правах на едином цифровом рынке, ст. 17 которой закрепляет положение о том, что оператор платформы, предоставляя своим пользователям право загружать контент и делиться им, тем самым осуществляет доведение контента до всеобщего сведения.

Следовательно, законодательно закреплена "активная" роль операторов платформ социальных сетей. Это означает, что на них больше не распространяется защита "безопасной гавани" (ограничение ответственности информационного посредника, установленное ст. 14(1) Директивы (ЕС) N 2000/31).

Кроме того, Директива обязывает операторов платформ получать разрешение от правообладателей соответствующего контента, например путем заключения лицензионного соглашения. Вместе с тем в соответствии с п. 4 ст. 17 Директивы оператор платформы освобождается от ответственности в случае, если он приложил все усилия для получения разрешения, а при отсутствии успеха - приложил все усилия для обеспечения недоступности произведений, в отношении которых правообладатели предоставили оператору соответствующую и необходимую информацию.

Это новое законодательное регулирование было признано необходимым в связи с тем, что "онлайн-сервисы обмена контентом, предоставляющие доступ к большому объему защищенного авторским правом контента, загруженного их пользователями, стали основным источником доступа к контенту в Интернете", а правовая "неопределенность влияет на способность правообладателей определять, используются ли и при каких условиях их произведения и другие объекты, а также на их способность получать соответствующее вознаграждение за такое использование".

Подводя итог, следует подчеркнуть, что стремительное развитие технологий, а также разнообразных платформ, создаваемых в Интернете, затрагивает самые различные аспекты авторства, постоянно поднимая все новые вопросы и формируя новые вызовы для традиционного авторского права. Очевидно, что это рано или поздно приведет к серьезной трансформации многих институтов авторско-правовой защиты.

Вместе с тем осмысление происходящих трансформаций и выработка адекватных правовых инструментов требует серьезной и длительной работы, в том числе и по согласованию новых подходов на международном уровне, поскольку большинство норм авторского права изначально закреплено в международных правовых актах.

В связи с этим представляется крайне важным использование более гибких инструментов, таких как судебное толкование, расширение использования лицензионных соглашений и саморегулирование в Интернете. Задача же права на современном этапе заключается в определении юридических и этических рамок для подобных инструментов мягкого права.

Публикация подготовлена при поддержке юристов DRC.