Мы тут перегрелись на отлично и открыли клинику. Давно. Прям косметологическую, где делаем процедуры.

Профилем внезапно оказалось залечивание чужих косяков.

В смысле, если пациенту кто-то здорово испортил лицо в косметологическом кабинете, то его, это лицо, несут к нам. Часто вместе с деньгами. Деньги мы берём всегда, а вот получается исправить — не всегда.



Например, из ботоксной побочки к нам обычно приходят с птозом верхних век и бровями Мефистофеля — это те, что в народе называются бровки домиком. Такое случается, если промахнуться с дозировкой токсина в зоне коррекции.

Хотели стать моложе, а получился снова Брежнев — причём в актуальном на текущий момент состоянии. Простите. В пост, кстати, во время еды лучше, наверное, не заходить. Там картинки.

Доктор, убери, мешает

Самое популярное, с чем к нам обращаются в клинику, — это осложнения после некорректного введения филлеров. Это такие гелеобразные препараты, которые вводятся под кожу, чтобы восполнить объём, разгладить морщины или, например, подчеркнуть скулы, губы, подбородок. Чаще всего они сделаны на основе гиалуроновой кислоты — вещества, которое есть в нашем организме и которое отвечает за увлажнённость и упругость кожи. Эффект от филлеров временный, обычно держится от 6 месяцев до 1,5 года, потом препарат постепенно рассасывается.

В зоне риска чувствительные области — носослёзная борозда (под глазами, где часто появляются «тени» или «синяки»), носогубные складки, губы. Ошибки здесь могут привести не только к воспалению, но и к отёкам, уплотнениям, а в редких случаях — к нарушению кровоснабжения тканей. Частая проблема — миграция самого филлера. Например, «гиалуроновые усы» после коррекции губ — белая полоса над губой из-за смещения геля. Или неестественные комочки в области нижней челюсти или скул.

Приходят с асимметрией — когда одна половина губы выше другой. Ещё бывает образование гранулем после введения филлера — это такие крупные шарики, которые сами собой не проходят, их надо рассасывать.

Ну и самое грозное осложнение, с которым не хочет столкнуться ни один врач в своей практике, — это некроз ткани. Это когда филлер блокирует крупный сосуд, нарушая кровоток. Происходит закупорка этого сосуда и отмирание близлежащих тканей.

Пациенту, чтобы этого избежать, нужно идти в клинику, а не в ближайший кабинет без лицензии. Врач, прежде чем ввести филлер, должен сделать такую вещь, как аспирационная проба — когда мы вводим в ткань, где мы хотим создать коррекцию, иглу, оттягиваем поршень шприца, ждём несколько секунд, и, если кровь не пошла — ура, мы не в сосуде, можно продолжать манипуляцию. А если вдруг видим, что кровь пошла и мы в сосуде, — нужно просто вынуть иглу и прекратить манипуляцию до того момента, как сосуд заживёт. А не сделать пробу — риск более чем серьёзный. Но этим порой грешат даже опытные врачи.

Это как ошибка вождения. Кто самый опасный водитель? Это водитель первого года, который уже уверился, что он всё знает и всё может. У него уже есть практика, всё классно.

И если врач уже сделал 100500 носогубок, носослёзок, ещё чего-то, то случается, что забывает делать эту пробу — и получает неприятные последствия. Поэтому я всегда говорю так: самоуверенность ни к чему хорошему не ведёт. Нужно всегда за собой следить, проверять. Если вы потратите на пациента лишние 5 минут, ничего плохого не будет, зато все будут спать спокойно.

Ещё идут с осложнениями после введения ботокса. Проблема может быть в передозировке токсина в зоне его коррекции, из-за чего получается птоз (полуприкрытые веки) или те самые брови Мефистофеля. Ещё несут к нам проблемы после уколов токсина в нижнюю часть лица, когда нарушается глотание или осложняется поворот головы, или уголки рта опускаются. Бывают случаи вроде индивидуальных особенностей анатомии или ещё чего-то, что доктор не может предсказать. Но их обычно не так много.

Стали часто встречаться случаи осложнений после некорректного приёма витаминов группы А (например, аевит в конских дозах).

А вот один из самых страшных случаев — хорошо, что разбирались с ним не мы. На конференции, где я принимала участие, показывали пациентку, которой горе-косметолог ввёл в губы «Радиес» — препарат на основе гидроксиапатита кальция, который вообще нельзя колоть в слизистые. Он сходен с костной тканью и предназначен для скул, подбородка, нижней челюсти — твёрдых зон.

Иногда его разбавляют физраствором и используют для биоармирования лица — например, для лифтинга в зоне щёк. Но в губы его не вводят никогда. То есть в слизистые это вообще запрещено.

В результате этой ошибки девушке практически полностью разъело губы, и ей потом долго восстанавливали лицо с помощью пластических хирургов и косметологов. Ещё из жутких историй — это инъекции в область носа, где очень плотная сеть сосудов и нервов. Бывали случаи слепоты после таких процедур, поэтому лично я категорически против работы с этой зоной. Лучше просто не трогать.

Если обобщить, чаще всего причинами осложнений служат:

• выбор пациентом косметологического салона или кабинета, а не клиники с лицензией;
• отсутствие у косметолога профильного медицинского образования, когда человек прошёл только короткие курсы, но не понимает анатомию, процессы в организме и возможные осложнения (в лицензированных клиниках таких нет, там работают врачи);
• некорректный подбор дозы ботулотоксина или препаратов (филлеров, пилинга);
• нарушение техники введения — слишком глубокий или, наоборот, поверхностный укол, неправильный угол введения или работа в опасных зонах может спровоцировать асимметрию, сосудистые осложнения и другие неприятности;
• использование устаревших или неподходящих методик, которые не соответствуют современным стандартам безопасности и эффективности.

Ну и, конечно, игнорирование пациентом рекомендаций по уходу после процедур — так можно получить воспаление, отёки и даже испортить весь результат.

Вот несколько реальных кейсов, которые были в моей врачебной жизни.

Все фото, приведённые ниже, опубликованы с согласия пациентов.

Кейс 1. Ожоги после лазерной эпиляции

Самое частое, с чем к нам приходят, — это ожоги.

Вот буквально недавно была наша постоянная пациентка, которая ходит к нам на фототерапию. Написала нам жалобное письмо, мол, простите, решила сэкономить и сходить рядом с домом. И присылает нам фото, где у неё везде корки по ногам.



Мы это залечили совершенно спокойно. И она пришла к нам через какое-то время на лазер на ноги. И у неё опять вылезла та же самая история. Хотя у неё настройки были настолько минимальные, что реакции быть просто не должно было. Мы даже звонили в Италию к производителю аппарата, спрашивали, в чём проблема.

Стали эту пациентку со всех сторон обследовать, потому что очень интересный кейс. В итоге оказалось удивительное: она входит в 3% людей, у которых аллергия на лазерное излучение. Ей вообще нельзя никакие виды лазеров, сразу идёт реакция по типу васкулитоподобной. А что самое странное и чего мы пока не можем понять — мы ей проводили эпиляцию и на бикини, и на подмышках, и у неё там всё хорошо. То есть такая реакция возникает исключительно на ногах. Но это суперредкий случай, по нему очень мало литературы. Разбираемся с ней теперь, хотим написать тезисы и поехать с ней во Францию на конференцию.

Или вот ещё один случай — девушка где-то сделала александритовую эпиляцию глубокого бикини.

Чаще всего такое происходит из-за некачественной аппаратуры. Очень много на рынке серой аппаратуры — аппаратов, у которых нет регистрационного удостоверения, они не прошли проверки, но на них всё равно работают. Это первый кит.

Второй кит — это выставление слишком высоких настроек при работе. Часто требовательные пациенты хотят за меньшее количество визитов и денег быстрее получить результат. А получают — ожоги.

Поэтому обычно мы не спешим. Если у пациента на эпиляции не выпали волосы на третий раз, ничего, они выпадут на четвёртый и пятый.

Ещё, случается, приходят пациенты после загара на лазерную эпиляцию или фототерапию. А у нас очень строгий запрет — мы минимум две недели не трогаем кожу после активного загара. Потому что она активно насыщена пигментом меланином, и, когда мы используем лазерную технологию, пигмент тоже нагревается и разрушается не только волосяной фолликул, но и сама поверхность. И образуются ожоги.

Но когда мы у пациентов спрашиваем: «Вы точно не загорали?» — они говорят: «Нет, это мой естественный цвет кожи». И вот — привет, ожог. А возможные последствия при тяжёлых ожогах — фиброзы, а то и рубцы, которые потом приходится выводить.

Как мы исправляем ожоги.

Тут всё зависит от вида ожога. Если он небольшой, то достаточно смягчающих противовоспалительных мазей типа бепантена — при условии, что пациент не чешет и не сдирает корочку, которая там образуется, а просто смирно ждёт. Потому что иначе вторичная пигментация, фиброзы, рубцы — и снова здравствуйте.

Если к ожогу примешиваются покраснения, а такое часто бывает на интимных местах, где кожа очень нежная, — назначаем короткий курс препаратов с глюкокортикостероидами, чтобы снять воспаление. Как правило, эффект и облегчение наступают сразу.

А дальше переходим на заживляющие мази, эмоленты, тот же бепантен, наши гельтековские кремы — интенсив-регенерация или крем для атопической (очень сухой) кожи. Если дошло до рубцов и постпигментации — выводим на лазере и фототерапии до побеления. Если до шрамов — шлифуем на лазерной CO₂-шлифовке. Но тут надо смотреть, какая глубина шрама.

Кейс 2. Осложнения после некорректного приёма витаминов группы А

Часто сталкиваемся с последствиями лечения акне конскими дозами витамина А — аевита.

От акне есть эффективные средства, такие как Роаккутан или Акнекутан. Они содержат изотретиноин — производное витамина А, которое действительно помогает при тяжёлых формах акне. Но! Эти препараты назначаются строго под наблюдением врача, с обязательным контролем анализов, особенно печёночных проб, и только при серьёзных показаниях. Без контроля врачей и анализов такой подход может нанести вред печени и репродуктивной системе, особенно у женщин. Мы настоятельно рекомендуем не планировать беременность минимум полгода после окончания терапии.

А некоторые горе-косметологи в надежде на похожий эффект назначают высокие дозы витамина А (видимо, считают, что это просто витаминчики, а не серьёзный препарат, требующий контроля врача). И получают… не улучшение состояния кожи, а серьёзные побочные эффекты.

Хотя акне при таком лечении может исчезнуть, но на коже лица, спины или других поражённых участках часто развивается ретиноидный дерматит — избыточное шелушение. В некоторых случаях кожа отслаивается пластами. А у части пациентов угревая сыпь даже и не проходит — то есть остаются и акне, и дерматит.

Например, к нам пришла пациентка, принимавшая аевит в дозе, превышающей норму в 10 раз. Это вызвало обострение акне, обширный дерматит и повышение печёночных показателей.


Визуально это выглядело так

Как мы такое лечим.

Во-первых, мы отправляем пациента на анализы. У нас своя лаборатория в клинике, поэтому всегда пациентов ведём только строго под контролем показателей, чтобы всегда можно было посмотреть, что у них с билирубином, АСТ и АЛТ и так далее. Это для всяких печёночных историй.

Дальше отменяем этим пациентам витамин А, который им назначен. Сажаем на диету с корректировкой питания, чтобы они не получали этот витамин А ещё и из продуктов, вроде рыбы, печени и моркови. Назначаем гепатопротекторы, чтобы как-то поддержать печень, и косметическую терапию — эмоленты, которые смягчают кожный покров, назначаем пимекролимус на очаги. И пациентам становится получше.

Но важно понимать, лечение акне — это всегда совместная история. Мы приглашаем на консультацию гинеколога и эндокринолога, обязательно проверяем, нет ли у девушки никаких заболеваний щитовидной железы или половой системы. Собираем нужные анализы и только потом назначаем лечение.

Пожалуйста, запомните: нельзя назначить самим себе ретиноиды, потому что подружка сказала, что ей помогло. Этим должен заниматься только врач-дерматолог и обязательно после проведения анализов. Потому что бывают случаи, когда даже на маленькие дозировки организм может неадекватно отреагировать, и важно вовремя поймать этот момент.

То есть если у человека акне, он приходит к косметологу — начинать надо не с ретиноидов. Да, они помогают лечить акне, но это не первая линия терапии. Есть масса других средств, которыми мы можем пользоваться. Иногда проблему можно решить просто грамотным уходом и лечебной косметикой — у нас есть такие средства. И чтобы выбрать нужное, необходимо разбираться в формах акне, в стадии, насколько обширное поражение. Нет универсального лекарства. Каждый человек очень индивидуален, и у каждого будет своя схема лечения.

Бывают ситуации, когда доктор говорит, например, что средство можно использовать максимум 2–4 недели, а пациенты, видя улучшение, думают: «О господи, как хорошо помогает, продолжу мазаться им дальше». И начинают вырабатывать у себя резистентность к этим препаратам. В дальнейшем вылечить это сложно, и некоторые препараты перестают работать на человека.

Недавно к нам пришла девушка, у неё стероидная розацеа. На протяжении 15 лет она мазалась стероидными мазями. Вообще никогда их не отменяла. А теперь они перестали работать, и ничего не помогает. Мы проводим фототерапию, назначаем средства, но тут доктора сильно ограничены. Это как антибиотикорезистентность. Нельзя пить антибиотики направо и налево, потому что рано или поздно у вас может возникнуть резистентность. И когда наступит реально какой-то случай, поправить его при помощи антибиотиков будет сложно. А это наши самые основные препараты.

Поэтому соблюдайте рекомендации врача, не занимайтесь самолечением. Если сказали: «Не больше 4 недель», значит, не больше 4 недель.

Кейс 3. Гранулема на губе после удара

Как-то к нам обратилась пациентка с большим шаровидным уплотнением на верхней губе.


Вот таким

После сбора анамнеза выяснилось, что ей поставили гиалуроновый имплант-филлер около полугода назад. Казалось бы, за это время он должен был подрассосаться.

Она рассказала, что играла с маленьким сыном и ребёнок во время игры пяточкой ударил ей в губу. Она даже не обратила на это внимание, а на следующий день увидела этот шар. Две недели мазалась гелем от синяков, потому что думала, что это синяк и скоро пройдёт. Но ничего не прошло, и она пришла к нам.

Мы выяснили, что за филлер ей ставили. И хоть коррекция губ была сделана достаточно хорошо, оказалось, что препарат был без соответствующих сертификатов и регистрационного удостоверения.

Сейчас на рынке тьма всевозможных препаратов, которые стоят очень дёшево, на которых многие подпольные косметологи проводят коррекции, причём с виду удачно. И в моменте каких-то отдалённых последствий не видно.

Вот и тут, у девушки филлер в губах полгода. Проблем не было, но небольшая травматизация привела к таким неприятностям. Нам пришлось всю красоту, которую она наводила, полностью убирать — выводить ей все филлеры из губ рассасывающими ферментами. Она, конечно, ходила после ферментов отёкшая, губы были на пол-лица, и только через 2 недели вернулись к естественной форме. Дальше мы уже проводили коррекцию нормальными сертифицированными препаратами. В итоге всё это встало ей втрое дороже, чем если бы сразу сделать сертифицированным хорошим препаратом. Стоимость исправлений чужих ошибок всегда выше.

Кейс 4. Растворение мешков под глазами

Сейчас по горячим следам разбираем историю пациентки, которая поставила где-то филлер в области носослёзной борозды. После введения филлера у неё появился эффект Тиндаля — синеватый оттенок под кожей, да ещё и мешки под глазами. В той же клинике решили удалить филлер и мешки с помощью гиалуронидазы. В итоге фермент растворил не только ненужное, но и подкожно-жировую клетчатку. Под глазами появились глубокие впадины, и лицо стало выглядеть уставшим и измождённым, как у Кощея.

Занимаемся сейчас восстановлением, получается не быстрая история. Используем препараты на основе сферогеля для стимуляции коллагена, ставим каркасные нити для укрепления кожи, работаем над её общим качеством. Девушке уже лучше, она довольна.

Вывод — зона вокруг глаз очень деликатная и любые действия там требуют максимальной точности и опыта. Страшнее только нерассасываемые биополимерные гели и филлеры на их основе. Вот такие.

Кейс 5. Вечные филлеры из 90-х

Их ставили на заре косметологии в 1990-х направо и налево, а теперь пытаются выводить у хирургов. Потому что, по сути, это вечные импланты. На них нельзя ничего капнуть, чтобы рассосалось, — только нож и хардкор.

И там речь не про то, что что-то воспалилось, хотя может быть и такое. А просто, например, случился возраст. И те импланты, которые могли красиво смотреться, когда костный скелет соответствовал 25–30 годам, к моменту, когда даме исполняется 50–60, уже выглядят очень не гуд.

Это я к чему. Никто не знает, как даже простая коррекция губ отразится на внешности в будущем. Поэтому так важно, чтобы, во-первых, имплант был гиалуроновый — то есть саморассасывающийся, чтобы организм мог его съесть, пустить на свои нужды и вывести. А во-вторых, сертифицированный. Потому что мы вообще не представляем, что находится в несертифицированных препаратах. Что угодно может, хоть те же частички биополимерного геля. И в случае чего, выводить их придётся хирургическим путём.

Как не попасть в похожие ситуации

Чтобы избежать случаев, когда вроде приходишь в хорошую клинику и там колют препарат, а потом выясняется, что у него нет сертификата, всегда:

Проверяйте наличие медицинского образования у специалистов и аккредитацию врача.

Чтобы стать врачом-косметологом, нужно пройти серьёзный путь: 6 лет в меде, потом ординатура или интернатура по дерматологии и ещё 576 часов по косметологии. Такой человек точно не работает спустя рукава. Плюс каждые 5 лет врач проходит переаттестацию — сдаёт экзамен и подтверждает лицензию. Сейчас это ещё и система НМО (непрерывное медицинское образование): врач накапливает баллы, посещая конференции и курсы, либо проходит трёхмесячное обучение при институтах. Это важно, потому что в профессии постоянно появляются новые препараты и методики. Если врач давно нигде не учился, стоит проверить, проходил ли он аккредитацию. Научные публикации, статьи, выступления на конференциях — это тоже в плюс врачу. Это значит, что врач занимается своим образованием.

Уточняйте лицензии клиники.

Чтобы её получить, клинике нужно буквально пройти через огонь и воду. И если она есть, значит, в помещении выверены все нормативы воздуха, воды, бактериальные условия и так далее. Если клиника постаралась получить медлицензию, то, скорее всего, и со специалистами у неё порядок. Клиники без медлицензии вообще не имеют права проводить инвазивные процедуры (инъекции, лазерные методики и т.д.). Даже если в такой клинике работает врач с медицинским образованием, отсутствие лицензии говорит о несоблюдении стандартов безопасности.

У нас лицензированная клиника, и с каждым пациентом мы обязательно заключаем договор об оказании медицинских услуг. Это юридически защищает и нас, и пациента: в договоре прописаны все права, обязанности и условия оказания помощи. Без него лечение невозможно. Ещё пациент подписывает согласие на обработку персональных данных и информированные согласия: одно — на медицинское вмешательство, остальные — отдельно на каждую конкретную процедуру. Это важно, чтобы пациент был полностью осведомлён о рисках, рекомендациях и возможных осложнениях. Всё подписывается до процедуры, при враче, с возможностью задать вопросы. Мы работаем только с официально зарегистрированными препаратами и оборудованием и не обещаем чудес — медицина не даёт стопроцентных гарантий. А если возникают претензии, мы их рассматриваем очно, а в сложных случаях собираем врачебную комиссию.

Будьте осторожны с акциями и сверхдешёвыми предложениями.

Хороший препарат даже в закупке не может стоить копейки. Тут не будет за что купил, за то и продаю. А к этому плюсуются зарплата врача, аренда помещения и прочие затраты клиники. Не рискуйте — лицо одно, новое не отрастёт.

Проверяйте препараты, которые вам вводят.

Перед процедурой не стесняйтесь попросить показать упаковку препарата. На ней должен быть QR-код, по которому можно проверить подлинность. Но важно понимать, что именно вы проверяете.

Сейчас по закону все лекарственные препараты промаркированы цифровыми кодами через систему «Честный знак» — отсканировать код можно в приложении или на сайте Росздравнадзора. К таким препаратам относятся, например, ботулотоксины и анестетики.
А вот филлеры к этой категории не относятся. Они считаются медицинскими изделиями и не проходят через «Честный знак». У них может быть свой QR-код от производителя, но это уже внутренняя маркировка, не связанная с Госреестром.

Также обязательно уточните наличие регистрационного удостоверения на препарат — это официальный документ, подтверждающий, что средство прошло необходимые исследования и разрешено к применению в России.

Чётко соблюдайте рекомендации после процедур. Несоблюдение равно деньги на ветер, и это в лучшем случае.

Из общего: не стесняйтесь задавать врачу вопросы, в том числе дерматологические. Можно спросить про механизм действия того или иного препарата, оценить, как врач с вами общается. Потому что специалист, который говорит: «Да ладно, нормальненько будет», — это одно. А когда человек может профессионально и доступно рассказать, условно, про бифазные, монофазные препараты — это другое.

К отзывам в сети и фотографиям работ стоит относиться критично. Иногда они просто сгенерированы роботами. Поэтому я бы ориентировалась на риторику врача.

Ещё важен опыт, но тут бывает по-разному. Иногда у врача 20 лет опыта, но он берёт, условно, одного пациента в год. А есть врачи, которые работают 5 лет, и у них по 20 пациентов в день. Это больше история про то, насколько врач работает в активном потоке.

Что по итогу

Медицина — не математика: на человеческий организм не выдали инструкции. Даже при одинаковом росте, весе и анализах один и тот же препарат может подействовать по-разному. Иногда, несмотря на все правила и опыт врача, что-то может пойти не так — и не всегда в этом врач виноват. Мы стараемся минимизировать и предотвратить, насколько возможно, все такие вещи. Косметология в целом — это бег по эскалатору вверх, чтобы оставаться на месте. Но экономия на косметологических процедурах может привести к сложным и дорогостоящим последствиям.

Поэтому лучше сразу обращаться в нормальные лицензированные клиники, чем потом тратить в 3–4 раза больше на исправление ошибок.