image

Что вы думаете по поводу мультивселенной? Вопрос не был совсем уж неожиданным для нашей импровизированной лекции за обеденным столом, но он застал меня врасплох. Не то, чтобы меня никогда раньше не спрашивали о мультивселенной, но объяснять теоретическую конструкцию – это одно, а объяснять свои чувства к ней – совсем другое. Я могу озвучить все стандартные аргументы и главные вопросы по мультивселенной, я могу ориентироваться в фактах и технических подробностях, но в результатах я теряюсь.

Физики не привыкли говорить о том, как они относятся к чему-то. Мы за твёрдое знание, количественные оценки и эксперименты. Но даже лучшие из беспристрастных анализов начинаются только после того, как мы решаем, в какую сторону нам идти. В зарождающейся области обычно возникает выбор из возможностей, у каждой из которых есть свои достоинства, и часто мы выбираем одну из них инстинктивно. Этот выбор определяется эмоциональными рассуждениями, стоящими над логикой. То, с какой позицией вы ассоциируете себя, это, как говорит физик из Стэнфордского университета Леонард Сасскинд, «больше, чем просто научные факты и философские принципы. Это вопрос хорошего вкуса в науке. И, как и все споры о вкусах, в нём участвуют эстетические чувства».

image

Сам я занимаюсь теорией струн, и одной из её особенностей является возможность существования множества логически непротиворечивых вариантов вселенных, отличных от нашей. Процесс, создавший нашу Вселенную, может создать и те, другие, что приводит к бесконечному количеству вселенных, где происходит всё, что может произойти. Последовательность рассуждений начинается со знакомого мне места, и я могу следовать завитушкам, которые проделывают уравнения в своём танце на странице, приводящем к этому заключению, но, хотя я представляю себе мультивселенную, как математическую конструкцию, я не могу поверить, что она вдруг выскочит из области теорий и проявит себя в реальности. Как я могу притворяться, что у меня нет проблем с бесконечным количеством копий меня самого, расхаживающих по параллельным мирам, и принимающих решения, как схожие, так и отличающиеся от моих?

Я не один такой двойственный. Дебаты по поводу мультивселенной были горячими, и она остаётся источником противоречий среди самых выдающихся учёных нашего времени. Дебаты по мультивселенной – это не просто обсуждение частностей теории. Это борьба по теме идентичности и результатов, по поводу того, на чём основывается объяснение, из чего состоит доказательство, как мы определяем науку, и есть ли во всём этом смысл.

Когда бы я ни рассказывал о мультивселенной, на один из неизбежно возникающих вопросов у меня есть ответ. Живём ли мы во вселенной или мультивселенной, эти классификации относятся к масштабам, размер которых выходит за рамки воображения. Вне зависимости от результата, жизнь вокруг нас не изменится. Так какая разница?

Разница есть, поскольку то, где мы находимся, влияет на то, кто мы есть. Разные места приводят к разным реакциям, из которых возникают различные возможности. Один объект может выглядеть по-разному на разном фоне. Мы определяемся тем пространством, которое мы населяем, гораздо большим количеством способов, чем мы осознаём. Вселенная – это предел расширения. Она содержит все места действия, все контексты, в которых мы можем представить бытие. Она представляет общую сумму возможностей, полный набор всего, чем мы можем быть.

Измерение имеет смысл только в системе отсчёта. Числа очевидно абстрактны, пока им не назначены единицы измерения, но даже такие размытые определения, как «слишком далеко», «слишком маленький», «слишком странный» подразумевают некую систему координат. Слишком далеко подразумевает точку отсчёта. Слишком маленький относится к шкале. Слишком странный подразумевает контекст. В отличие от всегда объявляемых единиц измерения, система отсчёта предположений определяется редко, но всё-таки значения, присваиваемые вещам – объектам, явлениям, опыту – откалиброваны по этим невидимым осям.

Если мы обнаружим, что всё что мы знаем и можем узнать, находится всего лишь в одном из карманов мультивселенной, сдвинется весь фундамент, на котором мы расположили нашу координатную сетку. Наблюдения не изменятся, но изменятся выводы. Наличие других пузырьковых вселенных возможно и не окажет влияния на те измерения, что мы проводим, но может повлиять на то, как мы их интерпретируем.

Первое, что поражает в мультивселенной – её необъятность. Она больше, чем что-либо, с чем имело дело человечество – такое возвеличивание подразумевается в самом названии. Можно было бы понять, если бы эмоциональная реакция на мультивселенную происходила бы от чувства собственного преуменьшения. Но размер мультивселенной, наверное, наименее противоречивое из её свойств.

Жиан Жудис [Gian Giudice], глава теоретиков ЦЕРН, говорит от имени физиков, когда утверждает, что один взгляд в небо прочищает нам мозги. Мы уже представляем себе наши масштабы. Если мультивселенная существует, то, как он говорит, «проблема противопоставления меня и необъятности вселенной не изменится». Многих даже успокаивает такая космическая перспектива. По сравнению со вселенной все наши проблемы и жизненные драмы уменьшаются так сильно, что «всё, что здесь происходит, не имеет никакого значения», говорит физик и автор Лоуренс Краусс [Lawrence Krauss]. «Меня это очень утешает».

От потрясающих фотографий, сделанных телескопом им. Хаббла, до поэм Октавио Паса об «обширной ночи» и «галактической песни» Монти Пайтонов, существует романтизм, связанный с нашим лилипутским масштабом. В какой-то момент нашей истории мы смирились с нашей бесконечной малостью.



Не из-за нашей ли боязни масштабов мы так неохотно принимаем понятие мультивселенной, включающее миры, находящиеся вне нашего поля зрения, и обречённые там находиться? Это, конечно, очень частая жалоба, которую я слышу от моих коллег. Южноафриканский физик Джордж Эллис, сильно возражающей против мультивселенной, и британский космолог Бернард Карр, настолько же сильно за неё агитирующий, обсуждали эти вопросы в нескольких очаровательных разговорах. Карр считает, что их точка расхождения относится к тому, «какие свойства науки необходимо считать неприкосновенными». Обычным показателем служат эксперименты. Сравнительные наблюдения – допустимая замена. Астрономы не в состоянии управлять галактиками, но обозревают их миллионами, в разных формах и состояниях. Ни один из методов не подходит мультивселенной. Лежит ли она, в таком случае, за пределами научной области?

Сасскинд, один из отцов теории струн, обнадёживает нас. В эмпирической науке существует третий подход: делать выводы о невидимых объектах и явлениях из того, что мы в состоянии увидеть. Для примера достаточно будет взять субатомные частицы. Кварки навечно связаны в протоны, нейтроны и другие составные частицы. «Они, так сказать, скрыты за завесой,- говорит Сасскинд,- но сейчас, хотя ни единого изолированного кварка мы не видели, никто всерьёз не будет подвергать сомнению правильность теории кварков. Это часть фундамента современной физики».

Поскольку Вселенная расширяется с ускорением, галактики, находящиеся сейчас на горизонте поля зрения, вскоре исчезнут за ним. Мы не считаем, что они уйдут в небытие, так же, как мы не считаем, что корабль будет дезинтегрирован, скрывшись за горизонтом. Если известные нам галактики могут существовать в отдалённых районах за пределами поля зрения, кто скажет, что там не может быть и чего-то другого? Вещей, которые мы никогда не видели, и никогда не увидим? Как только мы признаем возможность существования регионов, находящихся вне нашего кругозора, последствия вырастают экспоненциально. Британский королевский астроном Мартин Рис сравнивает эту линию рассуждений с терапией, направленной на выработку отвращения. Когда вы признаёте наличие галактик вне нашего текущего горизонта, вы «начинаете с маленького паука, находящегося очень далеко», но, вы не успеете оглянуться, как дадите волю возможности существования мультивселенной, населённой бесконечными мирами, возможно, сильно отличающимися от вашего – то бишь, «найдёте тарантула, ползающего по вам».

Отсутствие возможности напрямую управлять объектами никогда не было моим персональным критерием определения пригодности физической теории. Если что-то и волнует меня по поводу мультивселенной, уверен, к этому оно отношения не имеет.

Мультивселенная бросает вызов ещё одному дорогому нам представлению – уникальности. Может ли это быть причиной проблем? Как поясняет космолог Александр Виленкин, неважно, насколько велик наблюдаемый регион, пока он конечен, он может находиться в конечном числе квантовых состояний. И описание этих состояний однозначно определяет содержимое региона. Если этих регионов бесконечно много, то то же самое состояние обязательно будет воспроизведено где-то ещё. Даже наши слова будут точно воспроизведены. Поскольку процесс продолжается в бесконечность, наших копий тоже будет бесконечное количество.

image

«Наличие этих копий вгоняет меня в депрессию,- говорит Виленкин. – У нашей цивилизации есть много отрицательных черт, но мы хотя бы могли заявлять об её уникальности – как о произведении искусства. А теперь мы и этого не можем сказать». Я понимаю, что он имеет в виду. Это волнует и меня, но не уверен, что именно эта мысль лежит в основе моей неудовлетворённости. Как говорит с тоской Виленкин, «Я недостаточно самонадеян, чтобы говорить реальности, какой она должна быть».

Главная загадка дебатов заключается в странной иронии. Хотя мультивселенная увеличивает нашу концепцию физической реальности до почти невообразимого размера, она вызывает чувство клаустрофобии, поскольку проводит границу нашего знания и наших возможностей получения знаний. Теоретики мечтают о мире без своевольности, описываемом самодостаточными уравнениями. Наша цель – найти логически полную теорию, сильно ограниченную самодостаточностью, и принимающую только одну форму. Тогда для нас, даже не знающих, откуда или почему взялась эта теория, её структура не будет выглядеть случайной. Все фундаментальные константы природы появятся «из математики, числа ? и двоек», как говорит физик из Беркли Рафаэль Буссо [Raphael Bousso].

В этом притягательность Общей теории относительности Эйнштейна – причина, по которой физики всего мира восклицают из-за её необычной бессмертной красоты. Соображения симметрии диктуют уравнения так чётко, что теория кажется неизбежной. Именно это мы хотели повторить в других областях физики. И пока у нас ничего не получилось.

Десятилетиями учёные ищут физические причины того, почему фундаментальные константы обязаны принимать именно такие значения, какие у них имеются, но пока ещё ни одной причины обнаружено не было. И вообще, если мы используем имеющиеся теории, чтобы вычислять возможные значения некоторых из известных параметров, результаты оказываются до смешного далеки от измеренных величин. Но как же объяснить эти параметры? Если существует всего одна-единственная вселенная, то управляющие ей параметры должны быть облечены особым значением. Либо процесс, управляющий выбором параметров, случаен, либо в нём есть некая логика, или даже продуманная цель.

Ни один из вариантов не выглядит привлекательно. Мы, учёные, проводим жизнь в поисках законов, поскольку считаем, что всё происходит по какой-то причине, даже если она нам неизвестна. Мы ищем закономерности, потому что верим в некий порядок во вселенной, даже если не видим его. Чистая случайность не вписывается в это мировоззрение.

Но говорить о разумном плане тоже не хочется, ведь это подразумевает существование некоей силы, предшествовавшей законам природы. Эта сила должна выбирать и судить, что, в отсутствие такой чёткой, сбалансированной и жёстко ограниченной структуры, как, например, ОТО, подразумевает произвол. В идее о возможности существования нескольких логически непротиворечивых вселенных, из которых была выбрана только одна, есть что-то откровенно неудовлетворительное. Если бы это было так, то, как говорит космолог Деннис Сциама [Dennis Sciama], придётся думать, что «существует некто, изучающий такой список, и приговаривающий, 'Нет, такой вселенной у нас не будет, и такой не будет. Будет только вот такая'».

Лично меня такой вариант, со всеми его подтекстами по поводу того, что могло бы быть, огорчает. На ум приходят различные сцены: брошенные дети в приюте из какого-то забытого фильма, когда одного из них усыновляют; лица людей, лихорадочно стремившихся к мечте, но не достигших её; выкидыши в первом триместре. Такие вещи, которые почти уже родились, но не смогли, мучают меня. Если не существует теоретического ограничения, исключающего все возможности, кроме одной, такой выбор кажется жестоким и несправедливым.

В таком тщательно настроенном творении как объяснить ненужные страдания? Поскольку эти философские, этические и моральные проблемы не относятся к области физики, большинство учёных избегает их обсуждений. Но нобелевский лауреат Стивен Вайнберг [Steven Weinberg] высказался от их имени: «Есть ли в нашей жизни следы великодушного творца – на этот вопрос каждый ответит для себя. Моя жизнь была удивительно счастливой. Но всё равно, я видел, как моя мать мучительно умирала от рака, как болезнь Альцгеймера разрушала личность отца, и как множество двоюродных и троюродных родственников было убито при Холокосте. Признаки присутствия великодушного творца очень хорошо спрятаны».

Перед лицом боли принять случайность гораздо легче, чем чёрствое игнорирование или намеренное злодеяние, присутствующее в дотошно продуманной вселенной.

Мультивселенная обещала отвлечь нас от этих ужасных мыслей, дать нам третий вариант, побеждающий дилемму объяснения.

Конечно, мультивселенную физики придумали не для этого. Она появилась из других соображений. Теория космической инфляции должна была объяснить широкомасштабную гладкость и отсутствие кривизны Вселенной. «Мы искали простое объяснение тому, почему Вселенная похожа на большой шар,- говорит физик из Стэнфорда Андрей Линде. – Мы не знали, что что-то пойдёт к этой идее в нагрузку». Нагрузкой стало понимание того, что наш Большой взрыв был не уникальным, и что, вообще-то, должно существовать бесконечное количество таких взрывов, каждый из которых создаёт не связанное с нашим пространство-время.

Затем появилась теория струн. На сегодня это лучший кандидат на объединённую теорию всего. Она не только достигает невозможного – примирения гравитации и квантовой механики – но просто-таки настаивает на этом. Но для схемы, уменьшающей невероятное разнообразие вселенной до минимального набора строительных кирпичиков, теория струн страдает от унизительной проблемы: мы не знаем, как определить точные значения фундаментальных констант. По текущим прикидкам, существует $10^{500}$ потенциальных возможностей – неизмеримо огромное число, для которого у нас даже нет названия. Теория струн перечисляет все формы, которые способны принять законы физики, и инфляция даёт возможность для их реализации. С рождением каждой новой вселенной тасуется воображаемая колода карт. Розданная рука определяет законы, управляющие вселенной.

Мультивселенная объясняет, каким образом константы из уравнений приобрели присущие им значения, не привлекая случайность или разумный выбор. Если есть множество вселенных, в которых реализованы все возможные законы физики, мы получаем именно такие значения при измерениях, потому что наша вселенная находится именно на этом месте ландшафта. Никакого более глубокого объяснения нет. Всё. Это и есть ответ.

image

Но, освобождая нас от старой дихотомии, мультивселенная оставляет нас в тревожном состоянии. У вопроса, над которым мы бились так долго, может не быть более глубокого ответа, чем «так всё устроено». Возможно, это лучшее, что мы можем сделать, но мы к таким ответам не привыкли. Он не срывает покровы и не объясняет, как всё работает. Более того, он разбивает мечту теоретиков, утверждая, что уникального решения найти нельзя, поскольку его не существует.

Некоторым людям не по душе такой ответ, другие считают, что это и ответом-то назвать нельзя, а иные просто принимают его.

Нобелевскому лауреату Дэвиду Гроссу [David Gross] кажется, что мультивселенная «попахивает ангелами». Он говорит, что принятие мультивселенной сродни тому, что вы сдаётесь, принимая, что вы никогда ничего не поймёте, потому что всё наблюдаемое можно свести к «исторической случайности». Его коллега по нобелевке, Герард ’т Хоофт, жалуется, что не может принять сценарий, по которому нужно «перебирать все решения, пока не найдёте соответствующее нашему миру». Он говорит: «физики не работали так в прошлом, и ещё можно надеяться, что в будущем у нас появятся доказательства получше».

Космолог из Принстона, Пол Стейнхардт [Paul Steinhardt] называет мультивселенную «теорией чего угодно», потому что она всё допускает и ничего не объясняет. «Научная теория обязана быть избирательной,- говорит он. – Её сила в исключаемом количестве возможностей. Если она включает все возможности, то не исключает ничего, и сила её нулевая». Стейнхардт был одним из ранних сторонников инфляции, пока не понял, что она приводит к мультивселенной, и порождает пространство возможностей, вместо того, чтобы делать конкретные предсказания. С тех пор он стал одним из самых громких критиков инфляции. В недавнем эпизоде Star Talk он представился, как поборник альтернатив мультивселенной. «Чем вам так насолила мультивселенная? — пошутил ведущий. – Она уничтожила одну из моих любимых идей», ответил Стейнхардт.

Физики должны были заниматься истиной, абсолютными понятиями, предсказаниями. Либо вещи такие, либо не такие. Теории не должны быть гибкими или инклюзивными, они должны быть ограничивающими, строгими, исключающими варианты. Для любой ситуации хочется иметь возможность предсказать вероятный – а в идеале, единственный и неизбежный – результат. Мультивселенная ничего такого нам не даёт.

Дебаты по поводу мультивселенной часто выливаются в шумные споры, где скептики обвиняют поборников идеи в предательстве науки. Но важно осознать, что такое положение вещей никто не выбирал. Всем хочется вселенную, органически возникающую из прекрасных глубоких принципов. Но из того, что нам известно, в нашей вселенной такого нет. Она такая, какая есть.

Нужно ли спорить против идеи мультивселенной? Должна ли она остаться на вторых ролях? Многие мои коллеги пытаются представить её в более выгодном свете. Логически рассуждая, с бесконечным количеством вселенных работать проще, чем с одной – меньше вещей приходится объяснять. Как говорил Сциама, мультивселенная «в каком-то смысле удовлетворяет бритве Оккама, поскольку вам хочется минимизировать количество случайных ограничений, налагаемых на вселенную». Вайнберг говорит, что теория, свободная от произвольных предположений, и не подвергавшаяся «тщательной подстройке для соответствия наблюдениям», красива сама по себе. Может оказаться, что эта красота сходна с красотой термодинамики, со статистической красотой, объясняющей состояние макроскопической системы, но не каждой из её отдельных компонент. «В поисках красоты нельзя быть заранее уверенным в том, где вы её обнаружите, или какую именно красоту найдёте», говорит Вайзенберг.

Много раз, когда я размышлял над этими сложными интеллектуальными проблемами, мысли мои возвращались к простой и прекрасной мудрости Маленького принца из произведения Антуана де Сент-Экзюпери, который, считая свою любимую розу единственной для всех миров, оказался в розовом саду. Сбитый с толку таким предательством и огорченный утратой важности – его розы и себя самого – он плачет. В итоге он понимает, что его роза «важнее сотен остальных», потому что она его.

В нашей Вселенной может не быть ничего особенного, кроме того, что она наша. Разве этого не достаточно? Даже если все наши жизни и всё, что мы можем познать, окажутся незначительными в масштабах космоса, они всё же наши. Есть что-то особенное в здесь и сейчас, в том, что нечто – моё.

Несколько раз за последние месяцы я воспроизводил в уме мой разговор с Жианом Жудисом. Я находил уверенность в том, как спокойно он относился к огромному количеству возможных вселенных и вроде бы случайных выборах, сделанных нашей. Возможно, мультивселенная просто сообщает нам, что мы работаем не над теми вопросами, говорит он. Возможно, как Кеплер с орбитами планет, мы пытаемся найти в числах более глубокий смысл, чем там есть.

Поскольку Кеплер знал лишь о существовании Солнечной системы, он считал, что в форме орбит планет и в расстояниях между ними скрыта какая-то важная информация, но оказалось, что это не так. Эти значения не были фундаментальными, они были просто данными об окружении. В то время это могло показаться прискорбным, но с точки зрения ОТО мы уже не испытываем чувства потери. У нас есть прекрасное объяснение гравитации. Просто в этом объяснении значения, связанные с орбитами планет, не являются фундаментальными константами.

Возможно, говорит Жудис, мультивселенная подразумевает нечто похожее. Может, нам надо отказаться от того, за что мы хватаемся. Может, нужно мыслить шире, перегруппироваться, поменять вопросы, задаваемые нами природе. По его словам, мультивселенная может открыть «чрезвычайно удовлетворительные, приятные и расширяющие взгляд возможности».

Из всех аргументов в пользу мультивселенной этот нравится мне больше всего. В любом сценарии в любой физической системе можно задать бесконечно много вопросов. Мы пытаемся распутать проблему до её основ и спрашивать самые базовые вопросы, но наша интуиция построена на том, что было раньше, и возможно, что мы основываемся на парадигмах, уже не имеющих отношения к новым областям, которые мы пытаемся изучить.

Мультивселенная больше похожа на ключ, чем на закрытую дверь. С моей точки зрения, мир окрасился надеждой и наполнился возможностями. Он не более расточителен, чем беседка, полная роз.
Поделиться с друзьями
-->

Комментарии (35)


  1. Funbit
    21.01.2017 18:08

    А еще гипотеза о том, что наша вселенная является компьютерной симуляцией тоже может сломать мозг. Мультивселенная может в этом случае быть лишь следствием…

    Кстати, очень рекомендую к просмотру дебаты на эту тему (и вообще всю серию дебатов в честь памяти Айзека Азимова):


    1. Welran
      22.01.2017 11:45

      Кстати насколько я понимаю компьютерная симуляция исключает «нашу» мультивселенную. Ведь никто не будет тратить ресурсы на поддержку бесконечно большого (да и просто большого количества симуляций). Вопрос находятся ли те кто симулирую нашу вселенную в мультивселенной сами.


      1. isden
        22.01.2017 11:51
        +2

        > Ведь никто не будет тратить ресурсы на поддержку бесконечно большого (да и просто большого количества симуляций).

        Опять же — почему вы так в этом уверены? Может быть для «них» плюс-минус подобные ресурсы никакого особого значения не имеют. А может быть, что симуляция — это вообще побочный эффект от чего-то другого.


      1. pronvis
        22.01.2017 12:52
        -1

        Может быть они используют квантовые компьютеры? В таком случае наша вселенная может быть одной из тех что симулирует этот компьютер (одна позиция из суперпозиций)


    1. isden
      22.01.2017 11:49

      > может сломать мозг

      Почему? Это даже интереснее.


      1. Funbit
        22.01.2017 18:07

        Пожалуй я не так выразился. То, что это интереснее — я, как программист, целиком и полностью согласен :) Но вот от осознания самого факта, что люди это лишь представление определенного набора данных — пугает, по крайней мере мой мозг :(


        1. isden
          22.01.2017 18:14

          Так все вокруг и так есть «лишь представление определенного набора данных», в том или ином смысле.
          В этом смысле — нет никакой разницы, подчиняется ли все это дело законам физики, либо тем же законам «физики», но уже определенным и поддерживаемым этой симуляцией.


  1. QWhisper
    21.01.2017 18:39
    +6

    А почему вообще надо комплексовать? Да вселенная бесконечна, мы не можем картографировать ее всю за конечное время. Да есть галактики за полем нашего зрения, да мы их никогда не увидим. И то и то сейчас фактически аксиома. И какая разница одна там галактика или сто тысяч, или лишь один коричневый карлик, это все равно находится за рамками нашего познания на текущем уровне технологий(отсутствие сверхсветового двигателя) и как то печалиться и отрицать какую эту теорию, потому, что тебе хочется(!), чтоб познаваемым было все окружение вокруг, как то очень не по научному.
    Особенно забавно выглядит отказ ученого от теории инфляции. Я не верю в гравитацию, потому что ускорение свободного падения 9.8, а мне хочется 11, это красивее и логичнее.


  1. bsmrck
    21.01.2017 19:44
    +1

    Спасибо, очень красивая статья и правильные выводы.
    Я задаюсь вопросом, а есть ли в задавании(подчеркнуть) вопроса о смысле жизни вообще смысл. То, что мы не можем осознать бесконечность, намекает что мы такие же роботы как и те, которых мы делаем из железа.


    1. artskep
      22.01.2017 08:10

      В задавании вопроса о смысле жизни конкретного человека есть смысл. Потому что каждый человек какой-то смысл да имеет. Ведь даже мысль «хряпнуть коньяку, завалиться спать до завтра, а там посмотрим» — тоже хоть какой, а смысл жизни в ее ближайшем будущем.

      А вот говорить о каком-то высшем смысле жизни — это уже, конечно, или клиника или религия.


      1. isden
        22.01.2017 11:55
        +3

        Мужик после смерти на небесах спрашивает у Бога:
        — Господи, в чём был смысл моей жизни? Бог отвечает:
        — Я могу рассказать, но тебе это не понравится.
        — Ничего, рассказывай.
        — Помнишь, в 75 году ты ездил в командировку в Таганрог?
        — Да.
        — Помнишь, с тобой в поезде ехала красивая женщина?
        — Да.
        — Помнишь, вы оказались с ней рядом в вагоне-ресторане и она попросила тебя передать соль? Вот это и был смысл твоей жизни.


  1. Starnger
    21.01.2017 20:49
    +1

    Идея о мультивселенной вполне согласуется с принципом заурядности, а это принцип очень сильный, ничего не скажешь. Для меня это довольно весомый аргумент. Как однажды мы потеряли свое место посреди земель, потом в середине солнечной системы, так однажды и потеряем свое место единственной вселенной. Может тогда мы задумаемся о чем-нибудь другом, например раз уж мы там, где мы есть и те, кто мы есть, то почему бы не навести порядок в мире вокруг.


  1. defaultvoice
    21.01.2017 22:33
    +5

    Лучшая интерпретация квантмеха на сегодняшний день – «Заткнись и считай!».


  1. Swillwo
    21.01.2017 22:49

    Порекомендую отличный инди-фильм на эту тему — Связь / Coherence (2012)


  1. ra3vdx
    21.01.2017 23:37

    Как-то попался забавный пост на тему простейшего объяснения биологической эволюции. Применив его к гипотезе Ли Смолина, можно сделать банальное умозаключение: нежизнеспособные Вселенные — умерли. Схлопнулись в сингулярность — я не знаю, или в них не смогли образоваться атомы и протекать термоядерные реакции из-за других констант, но они вымерли. И наша — закономерный результат случайности и неизбежности.
    Конечно, это чисто умозрительная версия, не претендующая на научность, поскольку она непроверяема. Но лично мне она кажется красивой, хотя и несколько попахивает Антропным принципом.



  1. Anilexis
    22.01.2017 03:56

    Мне нравится как Дэвид Дойч пишет про мультивселенную. С его точки зрения, она — самое разумное объяснение, которое многие не принимают лишь из-за предрассудков.
    http://old.computerra.ru/2000/373/196863/


    1. Siroejka
      22.01.2017 06:35

      Согласен, мне тоже пришлось по душе изложение Дойча. Когда рассказывал кому-то из друзей об этом, то это вызывало у всех внутреннее неприятие. Всё сводилось: «Как же моя индивидуальность? Пф… Какая-то эзотерика.»


  1. Alex_ME
    22.01.2017 13:14
    +4

    Честно говоря, статья полна каких-то философских размышлений по поводу странных проблем. Если существует бесконечное количество вселенных, то, при малой, но ненулевой вероятности получения точной копии нашей вселенной, существует бесконечное число ее копий — ну, честно говоря, меня это никак не задевает.


    Мне нравится теория мультивселенной, потому что она естественно и очень логично решает проблему тонкой настройки, не требуя привлечения никаких метафизических явлений.


    С другой стороны, у нее есть один существенный недостаток — она скорее всего недоказуема, и это делает ее, как сказано в статье, "теорией всего" и удобным инструментом объяснения много, чего мы не можем объяснить — "наша вселенная такая случайна из бесконечного числа других" — удобное, но не самое удовлетворительное объяснение.


    1. Rikkitik
      22.01.2017 21:11
      +1

      Недоказуемость роднит мультивселенную с религией. К тому же с моей точки зрения эта теория выглядит необыкновенно умиротворяющей. В чистом виде дзен. Ничто не имеет смысла, зато можно наслаждаться мимолётным и истинно случайным актом собственного существования, как мотыльки-однодневки. Ещё можно верить, что если ты здесь свернул налево, то в другом мире — направо, что ты всё познал и испытал в этом бесконечном поле вероятностей… Тоже неплохо. Не удивлюсь, если какие-нибудь нью-саентологи включат идею мультивселенной в свою доктрину.


      1. Alex_ME
        22.01.2017 21:14

        Недоказуемость роднит мультивселенную с религией.

        Именно так, хоть между объяснениями "на все воля божья" и "так получилось в одной из бесконечного числа вселенных" лежит пропасть — теория мультивселенной имеет несравненно большую научную базу.


        1. aram_pakhchanian
          23.01.2017 23:01

          Это скорее простейший способ ответить на вопрос, ответ на который кажется невозможным найти. Вряд ли может иметь какое-то отношение к науке теория, которую нельзя ни доказать, ни опровергнуть.


  1. Welran
    22.01.2017 17:11

    «Мультивселенная бросает вызов ещё одному дорогому нам представлению – уникальности. Может ли это быть причиной проблем? Как поясняет космолог Александр Виленкин, неважно, насколько велик наблюдаемый регион, пока он конечен, он может находиться в конечном числе квантовых состояний. И описание этих состояний однозначно определяет содержимое региона. Если этих регионов бесконечно много, то то же самое состояние обязательно будет воспроизведено где-то ещё. Даже наши слова будут точно воспроизведены. Поскольку процесс продолжается в бесконечность, наших копий тоже будет бесконечное количество.»
    Вообще для этого не нужна мультивселенная. Для этого вполне хватает одной бесконечной вселенной, которой вероятно итак является наша вселенная. По этому же принципе в нашей вселенной существует бесконечное число наших копий и копий немного отличающихся от нашей и копий с нашим будущим и копий с нашим прошлым. Но не удивлюсь что ближайшая наша почти полная копия находится на расстоянии которое при записи в десятичном виде в световых годах не поместится на все хранители информации на Земле.


  1. kauri_39
    22.01.2017 20:29
    -1

    Чтобы выбрать правильную конструкцию мультивселенной одной физики не достаточно. Мало кто обращает внимание на то, что происходит в нашей Вселенной. Эволюция материи в ней происходит. Вот к чему надо присмотреться.
    От кварков до цивилизаций — это лишь её часть, хотя и бОльшая. Но есть и продолжение — в моей последней публикации. Пока никто не выдвинул серьёзных аргументов против общего закона эволюции и образования вселенской системы цивилизаций — разумной Вселенной. И таких разумных вселенных в мультивселенной — множество.
    И тогда всякая случайность в образовании нужных для эволюции фундаментальных параметров исчезает. Это закономерный итог деятельности разумных вселенных предыдущего масштаба — разумных микровселенных. Есть такие.
    А как не быть микровселенным — разумным и безжизненным, если расширение и взаимное сжатие внутренне таких же вселенных нашего масштаба порождает в мультивселенной более масштабные пространства макровселенных? Пространство многомасштабно — это и есть его пятое измерение — свойство, объясняющее, как минимум, постоянство космологической постоянной.
    Итак, если учитывать растущий масштаб форм материи в её эволюции и наличие у пространства пятого измерения, то получающийся вариант мультивселенной (мультиверса) имеет физическое подтверждение — мгновенное взаимодействие запутанных частиц, начиная с фотонов. Потому что фотоны — разумные микровселенные.

    Смех и минусы приветствуются, я не против естественных реакций. А слабо потом возразить по данному варианту мультиверса?


  1. bondbig
    22.01.2017 21:40
    -1

    саундтрек статьи:


  1. CrazyFizik
    22.01.2017 21:58
    +1

    Ну я вот кагбэ физик по образованию и мне не понятна такая враждебность к гипотезе мультивселенной. Собственно сама идея очень логична. Но вообще срачи между физиками — довольно рядовое явление, точку в споре ставит теория подтвержденная экспериментально (ну, вот, например, уравнение Белла, в противном случае банда Эйнштена жестоко запинала бы ногами Бора и Гейзенберга)… но что касается именно Мультивселенной то её неприязнь уже начинает попахивать какой-то религией, даже с обнаружением гравитационных волн и отдача приоритета в этом вопросе LIGO уж совсем дурно пахнет


  1. ideological
    22.01.2017 21:59
    +1

    Я думаю что любому программисту очевидно что «хранить» бесконечное множество вариаций вселенных — плохая скажем идея. Разве что сделать какой-нибудь «движок» позволяющий всё :).


    1. alhimik45
      23.01.2017 08:27

      А что насчёт процедурной генерации? Зачем хранить все вселенные, если можно хранить программу, которая по запросу воссоздаст нужную нам вселенную в нужный момент времени. Правда встаёт вопрос кому это — «нам»? Существу, которое между вселенными? Это уже попахивает богом.
      А генератор вселенных пусть будет простой переборщик, перебирающий различное число элементарных частиц во всех различных комбинациях.
      И в такой концепции можно даже отказаться от понятия времени, веди среди бесконечного числа вселенных, будет вселенная, которая отличается от нашей лишь на планковскую единицу времени и при этом будет выглядеть так, будто физические законы той вселенной проработали как раз планковсую единицу времени.
      Правда такой генератор возможен только если пространство и время квантованы.


      1. QWhisper
        23.01.2017 22:50

        Про процедурную генерацию тут уже как то писали насчет проблемы записывания всех состояний. Падает условное деревов лесу, даже если его никто не видит, через 1000 лет это могут раскопать и археолог восстановит последовательность событий падения этого дерева. Это отличается от процедурной генерации в играх, аля накидали скелеты/деревья/камни и норм. У каждого объекта есть прошлое и будущее.


        1. Eldhenn
          24.01.2017 13:41
          -1

          Вот когда археолог «восстанавливает последовательность событий» — движок и генерит эту самую последовательность в прошлом.


          1. QWhisper
            24.01.2017 13:55

            Мне кажется там почти объем нормальной симуляции будет. А что вокруг? А вот та речка вымыла кальций, а вспышка Арктура 1с повысила содержание кобальта на 24%, еще в то время было мало травы, поэтому приходилось питаться листьями. И часть таких переменных еще и в глобальном масштабе работает.


            1. Eldhenn
              24.01.2017 14:02

              Ну археолог же не сразу думает про вспышку Арктура. Вот когда подумает — тогда и сделаем. Полезут артефакты, да — ну они и лезут же. И рано или поздно эти гуманоиды придумают, как было дело с достаточной точностью. Точнее, их исследования и изобретения и есть процесс обсчитывания прошлого.


              1. QWhisper
                24.01.2017 14:10

                А что делать если в результате исследования окажется, что в прах должны рассыпаться 30% прошлых находок? Тут же рассыпать их? Как то слишком сложная генерация получается. Да и взрыв сверхновой 30тыс лет назад как обсчитывать? Что мы должны сначала найти? Туманность в небе или повышенное содержание кобальта? А еще историки которые записали истории про второе солнце. Что будет причиной появления всего остального?
                Да и тогда до открытия термоядерного синтеза, в планете не должно быть железа например.
                В небесной механике так вообще куча нестыковок бы была, земля плоская, земля круглая, земля центр, центр солнце, а еще куча планет. Там такие орбиты бы были что мама не горюй.
                Ну или нам переписывают память, тогда реально проще держать симуляцию активной а не делать кучу интераций с приделыванием костылей.


                1. Eldhenn
                  24.01.2017 14:33

                  > А что делать если в результате исследования окажется, что в прах должны рассыпаться 30% прошлых находок?

                  Археолог делает вывод, что теория не верна, и продолжает думать дальше :)


    1. vilky
      23.01.2017 08:55
      -1

      А «хранить» огромное (пусть и не бесконечное) количество отдельных организмов на Земле — не плохая идея с точки зрения «движка»? Разве не проще, чтоб была некая «жизненная сила», которая могла бы проявляться в виде разных существ?