Я хочу поговорить с вами об одной из вещей, которые принято ругать. Эдакая священная корова, только наоборот — с коровой обращаются уважительно, принято так, даже если она гадит в реку, откуда вы пьете, а вот с "коровой наоборот" все иначе: "гоните ее, насмехайтесь над ней". Зашла речь — выдайте пинок, это социально одобряемое поведение.

Я хочу поговорить с вами о запланированном устаревании.

Запланированное устаревание и гонка характеристик — одна из причин, по которым вы сейчас смотрите в что-нибудь типа FullHD мониторы, а в соседней вкладке у вас видео, которое качается в реальном времени по беспроводной сети и показывается с частотой 120 кадров в секунду, а не в терминалы с текстовым интерфейсом, разрешением 128х128 и скоростью связи 24кбод.

Сторонники конкуренции говорят, что FullHD и прочие радости жизни обеспечила нам именно конкуренция, но это не так: достаточно посмотреть на отрасль, в которой конкуренция есть, но по историческим причинам сложилось так, что нет и запланированного устаревания. Например, возьмем сантехнику. Или мебель. Или строительство домов. Или посуду. 

Во всех этих отраслях есть конкуренция. Знаете, сколько компаний, занимающихся строительством? Или производством строительных материалов? Или сантехники? Мебельщиков? Много. Гораздо больше, чем компаний, которые сделали свой процессор, даже если "сделать" это "купить у ARM чертежи, доработать и произвести на другом заводе". Гораздо больше, чем компаний, которые производят телефоны. Вроде бы, конкуренция будь здоров, так? Почему же прогресса практически нет в мебели? Мы все так же пользуемся шкафами из деревянных опилок на клею, которые закрываются дверцами, посаженными на металлические петли, которые практически не изменились со времени моего рождения? 
Ну, конечно, появились новые марки стали и газлифты, но это и близко нельзя сравнить с переходом от перфокарт до экранов 120Hz, терабайтных накопителей размером с ноготь и процессоров, переваривающих гигабайтные потоки в реальном времени.

Почему жилые дома — это точно такие же коробки из бетона или кирпичей, с дырками в стене, забранными плоскими листами расплавленного песка?

Почему я все еще ем с плоского листа запеченой глины? 

Любого из нас можно переместить в 1980 год, и он будет вполне в силах приготовить себе еду, помыть руки, положить вещи в шкаф и выйти из дома. Однако, дайте ему в руки компьютерную технику того времени, и он будет в растерянности: настолько огромная разница между технологиями. 

Да если бы остальные области развивались с той же скоростью, у нас бы был ионный душ, трансформируемые тарелки из пластика, гравитационная вилка и голографические обои на стенах из полимерного композита. Где мой ионный душ?!

Почему же ваш телефон и компьютер развились, а дома, посуда и сантехника — нет?

Все эти области обладают одной общей чертой — в них нет давления на старые технологии. Совершенно нормально жить в доме, которому 50 лет, совершенно нормально пользоваться вилкой прошлого поколения, совершенно нормально мыть руки под устаревшим краном. Удивительно, что вообще есть понимание устаревшего крана: в последнее десятилетие все больше и больше кранов с одной рукояткой. Но никто никогда не скажет "ну ты и тормоз, все мои знакомые перешли на термостатированные смесители, а ты все еще пользуешься прошлым поколением". 

По простой причине: когда вы покупаете новый кран, в котором есть термостат, в вашей жизни ни-че-го не меняется. Ну, прибавляется немного удобства. Но вы прекрасно проживете и без этого. Хотя конкуренция среди производителей есть, появляются новые модели, рынок живой. Но прогресса почти нет. 

Потому что конкуренция не работает на прогресс, если нет механизма, который бы выдавливал с рынка старые технологии. Нет давления — старые технологии прекрасно сосуществуют с новыми, отгрызая у них весомую долю рынка, потому что старые технологии, как правило, дешевеют по мере развития и увеличения производства.

Можно приблизительно разделить краны на поколения: игольчатые, керамические, керамические с единым рычагом, термостатные, и какие-нибудь электрические (наверняка же есть?). Это прогресс за последние 40 лет. 

Теперь сравните, что произошло за 40 лет с IT. Что еще больше увеличивает разницу, так это то, что краны с новыми технологиями стоят на порядок дороже обычных, а телефоны сейчас сравнимы с суперкомпьютерами сколько-то-там летней давности, но в отличии от них, раздаются практически бесплатно: на любой барахолке вы найдете телефон 8-летней давности за пару тысяч рублей, и он будет сильно мощнее компьютера 40 лет назад, который тогда продавался за $1000.  

И я сравниваю телефон, который у меня сейчас, с тем, что был у меня предыдущие 5 лет (я редко их меняю, по времени сравнимо со временем жизни сантехники), и это небо и земля: экран лучше, камера гораздо лучше, скорость передачи данных выше, памяти больше, плюс разные фишечки, улучшающие пользовательский опыт, типа разблокировки по отпечатку. Стоил новый телефон плюс-минус столько же, сколько и старый на момент покупки.

И не то, чтобы краны достигли идеала. Контроль температуры, анализы воды, ароматизация, умягчение, автоматический набор ванны, автоматическое поддержание температуры в ванне, безопасный режим для детей, чтобы не обожглись, переключаемый кран для питьевой/технической воды, счетчик литров, и так далее, все это автономное и питаемое от тока воды. Это я за пять минут придумал. Посадить маркетолога с технарем, там будет на два порядка больше идей. До идеала еще далеко. 

Все гораздо проще: всем плевать на краны, это утилитарная штука. Так же, как стол или окно, или мебель: во всем этом единственное давление отбора — это дизайн. 

Нет давления отбора — нет эволюции. 

Нет эволюции — все рассчитывают, что объекты живут долго. 

Все рассчитывают на пять-десять лет, производители и закладывают 5-10 лет.

Вещи служат долго, но обратной стороной всего этого является низкая изменяемость. 

Можно найти промежуточный этап между кранами и телефонами — например, что-то вроде кухонной техники. Холодильник и плита из 80 годов могут служить и поныне, и прекрасно работать. 

Правда, не стоит обольщаться, что вот тогда были инженеры, которые создавали технику надежную, а сейчас делают говно, запланированное устаревание, и все такое ради потребительского спроса. 

Техника 80-х годов, безусловно, служит и сейчас. Но только пользоваться ей никому не надо, потому что она неудобная и несовременная. Конечно, десяток процентов людей она устраивает, но вот большинство — нет, это довольно заметно: как правило, люди стараются поменять старый холодильник или плиту времен СССР на новую, несмотря на то, что она дороже и не проживет 40 лет, а старая техника вполне еще живая.

Никакого запланированного устаревания в старой технике нет, а давление на устаревшие технологии, в отличии от кранов, есть — тут оно больше функциональное, но есть и часть, связанная с потребительской гонкой: старый холодильник уже выглядит несовременно.

Инженерия потребительских товаров не существует в отрыве от потребления этих товаров, а значит, и от потребителей, маркетологов, моды, роста характеристик, доступных возможностей производства, etc. Пытаясь делать правильно, на века, нельзя достигнуть успеха на потребительском рынке, имеющем давление на старые технологии. Максимум — занять там маленькую-маленькую долю, состоящую из людей, которым уровень техники 80 годов вполне норм. Такие есть, это нормально, но их не очень много.  

А то, что называется запланированным устареванием — во многом просто подстройка под то, что потребитель все равно через два года поменяет телефон на новую версию, и нет смысла закладывать в него ресурс на пять лет: вас обойдет производитель, который не будет этого делать, за счет цены. А ваша повышенная за счет надежности цена не даст вам долю рынка: если бы люди предпочитали ходить с одним и тем же телефоном пять лет, а все телефоны на рынке жили бы год, то уже бы появились компании, которые обещали бы бесперебойную работы в течение пяти лет, и заняли действительно большую долю рынка.

Компании, которые закладывают ресурс больше, чем соседи по рынку есть — но как правило, они производят в некотором роде премиальную технику, и могут позволить конвертировать часть маржи в увеличенный жизненный цикл устройства (туда, помимо качества материалов и сборки, входят и обновления ПО, и гарантийное обслуживание). Но во всех этих компаниях добавочную стоимость по отношению к среднему уровню рынка создает именно "премиальность", неважно, чем она достигается — брендом, дополнительными сервисами, функциями, качеством, но никогда не продленным сроком службы самим по себе.
Рынки, на которых срок службы реально важен, существуют, но это не потребительские рынки — это узко-специализированные области, типа промышленной автоматики, медицины, оборонка, космос, и так далее.

На рынках же, где отсутствуют механизмы, стимуляции спроса — низкий уровень развития технологий, это их обратная сторона. Просто потому, что любое развитие технологии — это деньги. Можно вложить миллион долларов в новую технологию процессоров, но все что можно получить взамен — это лабораторный образец стоимостью $5000. Для дальнейшего развития и доведения стоимости процессора до $5 необходимы суммы на порядки больше, миллиарды и триллионы. Их невозможно получить инвестициями:
Во-первых, инвестиции — это вложения денег в обмен на прибыль. Вкладываться в технологию, которая не протестирована итеративно, разрабатывается по модели водопада в течении 20 лет и только потом выйдет на рынок слишком рискованно.
Во-вторых, это слишком большие деньги, чтобы их просто так найти на свободном рынке у инвестора или пары инвесторов.
Из-за этого процесс вывода на рынок суперпроизводительного дешевого процессора всегда начинается не с такого уж и производительного и ужасного дорогого процессора: сначала малые партии покупают за большие деньги, на эти деньги технология становится дешевле, поэтому следующую версию можно продавать дешевле, и через десяток таких итераций получается быстрый процессор за относительно немного денег.

Однако, такая цепочка разработки просто нуждается в потреблении, она не может работать без нее, это даже не еда, а ее воздух. Для разработки процессора необходима структура рынка, которая может обоснованно потреблять процессор на человека каждые пять лет. Достигается это запланированным устареванием, модой, цветом корпуса или гонкой таковой частоты и объёмов памяти — не столь важно.

Главное — что развитие конкретной технологии процессора обеспечивается исключительно желанием потребителей во всем мире менять процессор каждые несколько лет.

И если вы все-таки хотите, чтобы везде продавались ноутбуки, которые не ломаются в течение 10-20 лет, осознайте, что за это пришлось бы либо заплатить экраном с разрешением 640х480 и жестким диском в гигабайт, либо увеличением цены ноутбука в 5-10 раз.