Автор: Анна Чернецова, патентный поверенный РФ №2275, ООО «Онлайн патент»

После начала специальной военной операции на Украине западные IT-компании одними из первых покинули российский рынок. Ситуация двойственная. С одной стороны, освобождение масштабной рыночной ниши дало зеленый свет отечественным предприятиям; с другой — поставило производственников перед дилеммой «уйти в простой до момента, пока решение об импортозамещении не будет найдено (на что могут уйти месяцы) или заняться обратной разработкой ПО, чтобы воспроизвести программу с аналогичными функциями и продолжить работу». Выбирая второй вариант, отечественная компания рискует получить иск о нарушении интеллектуальных прав владельца оригинального ПО, так как Россия, по состоянию на лето 2023 г., сохранила права недружественных стран на интеллектуальную собственность в полном объеме. Это значит, что у зарубежных владельцев ПО сохраняется возможность пресекать любое копирование, распространение и обратную разработку своих программ в РФ и обращаться в суд с исками к недобросовестным пользователям.

Под реверс-инжинирингом (обратной разработкой) программного обеспечения понимается процесс исследования внутреннего устройства программы с целью восстановления ее структуры и изучения принципов, лежащих в ее основе. 

В России программное обеспечение относится к объектам авторских прав. Гражданский Кодекс оперирует понятием «программа для ЭВМ», под которой в обиходе как раз чаще всего и подразумевается софт: операционные системы и различные прикладные программы. Авторские права на все виды программ для ЭВМ охраняются так же, как авторские права на произведения литературы, что означает защиту лишь формы выражения идеи (например, исходный текст и объектный код), но не функционала, архитектуры или общей структуры программы. Язык программирования также не подлежит охране, поскольку представляет собой не результат творческой деятельности создателя программы, а инструмент его достижения.

Законность реверс-инжиниринга ПО зависит от его цели. Например, изучение программного кода, принципов его работы и взаимодействия с аппаратной частью с целью выявить слабые места, новые возможности, изучить совместимость с другими аппаратными решениями чаще всего законны, при условии, что вы получили копию ПО на законных основаниях. 

Однако дьявол, как известно, кроется в деталях. В нашем случае — в ст. 1280 ГК РФ, которая гласит, что лицо, правомерно владеющее экземпляром ПО, вправе без согласия правообладателя и без выплаты дополнительного вознаграждения изучать, исследовать или испытывать функционирование такого ПО в целях определения идей и принципов, лежащих в основе любого его элемента, в том числе путем внесения изменений исключительно в целях функционирования ПО на технических средствах пользователя, исправление явных ошибок, если иное не предусмотрено договором с правообладателем.

Это значит, что перед тем, как приступать к обратной разработке, нужно внимательно ознакомиться с пользовательским соглашением, так как в нем может быть прямо прописан запрет на любой реверс-инжиниринг вне зависимости от его цели. Чаще всего такие условия встречаются в пользовательских и лицензионных соглашениях с владельцами американского ПО.

Также запрет на реверс-инжиниринг может быть прописан в NDA, если таковое соглашение действует между пользователем и владельцем ПО. Под пользователем в контексте ГК РФ понимается лицо, правомерно владеющее экземпляром программы для ЭВМ или экземпляром базы данных (иными словами — юзер). В случае существования между владельцем ПО и пользователем любых договорных обязательств о прямом запрете реверс-инжиниринга или разглашения информации, вопрос их нарушения будет рассматриваться в суде.

При этом реверс-инжиниринг для российских судов пока еще является технически сложным понятием, и в судебной практике подобных дел немного. Тем не менее, они есть. Так, например, дело № А56-92673/2016 стало первым прецедентом в отечественной судебной практике по защите ПО компании от реверс-инжиниринга.

Спор заключался в следующем. Компания-истец осуществляла оказание информационно-технических услуг поставщикам топлива посредством собственного программно-аппаратного комплекса ViaCard, состоящего из терминалов, установленных на АЗС, с программным обеспечением, позволяющим принимать микропроцессорные карты, а также программного обеспечения, осуществляющего учет произведенных транзакций. Пользователям программно-аппаратного комплекса предоставлялся ограниченный доступ в Личный кабинет системы, функционал которого позволял им проводить взаиморасчеты с клиентами, контролировать лимиты поставок, а также блокировать топливные карты.

Один из клиентов компании — ответчик — после получения доступа к Личному кабинету системы осуществил реверс-инжиниринг и декомпиляцию системы истца, в результате чего внедрил собственное программное обеспечение, посредством которого вносил автоматизированные транзакции, а также видоизменил форму входа в Личный кабинет и, разместив ее на собственном сайте, открыл неограниченный доступ третьим лицам без необходимости ввода логина и пароля.

Договором, заключенным между сторонами, был предусмотрен запрет на реверс-инжиниринг, декомпиляцию, видоизменение программно-аппаратного комплекса, а за нарушение данного условия предусматривался штраф в размере 50 000 руб. за каждое нарушение. Выявив нарушения договорным обязательств второй стороной, истец обратился в суд с иском о взыскании договорной неустойки, а также компенсации за нарушение исключительного права и иными требованиями.

С ответчика в пользу истца была взыскан штраф за совершение реверс-инжиниринга и декомпиляцию программного обеспечения в размере 35 360 000 рублей, компенсация за нарушение исключительного права на программу для ЭВМ в размере 5 000 000 рублей, штраф за разглашение конфиденциальной информации в размере 400 000 рублей, убытки в размере 1 030 000 рублей и иные расходы, а также возвратить истцу используемые терминалы.

Суд по интеллектуальным правам подтвердил, что ответчик обязан выплатить истцу компенсацию за нарушение исключительного права на систему из базы данных, интерфейса и программы для ЭВМ, установленную на терминалах для оплаты топлива по картам АЗС, а также заплатить штраф за реверс-инжиниринг и декомпиляцию системы. 

Далее давайте подробнее остановимся на самых популярных вопросах, возникающих у пользователей относительно реверс-инжиниринга.

Можно ли изготовить копию ПО для собственных нужд, если правообладатель присоединился к санкциям и покинул рынок РФ?

Можно лишь в исключительных случаях и с некоторыми оговорками: пп. 2 п. 1 ст. 1280 ГК РФ указывает на то, что пользователь вправе изготовить копию программы для ЭВМ или базы данных при условии, что эта копия предназначена только для архивных целей или для замены правомерно приобретенного экземпляра в случаях, когда такой экземпляр утерян, уничтожен или стал непригоден для использования. Например, изготовить копию ПО для собственных нужд можно в том случае, когда правообладатель, вопреки обязательствам, наложенным на него лицензионным соглашением, прекратил обновление критически важных пакетов, без которых корректная работа ПО целиком или его части невозможна, или вовсе изъял часть файлов в очередном обновлении, что привело к непригодности программы для дальнейшего использования. При этом важно понимать, что, какими бы ни были действия правообладателя с точки зрения морали, цели создания копии лицензионного экземпляра ПО должны быть законными: распространять (безвозмездно или за вознаграждение) полученную копию нельзя. 

В случае, когда прекращение технической поддержки и выпуска обновлений на территории РФ никак не повлияло на пригодность для использования предыдущих версий ПО, изготовление его копий будет расцениваться как нарушение исключительных прав правообладателя. Выход здесь один — переходить на новое стороннее ПО или разрабатывать собственное, и здесь возникает следующий вопрос.

Можно ли проводить реверс-инжиниринг ПО с целью его замены собственной разработкой для взаимодействия с другими программами?

По общему правилу нет, нельзя, однако в ст. 1280 ГК РФ содержится ряд положений, когда такие действия все-таки допустимы.

Лицо, правомерно владеющее экземпляром программы для ЭВМ, вправе без согласия правообладателя и без выплаты дополнительного вознаграждения воспроизвести и преобразовать объектный код в исходный текст (декомпилировать программу для ЭВМ) или поручить иным лицам осуществить эти действия, если они необходимы для достижения способности к взаимодействию независимо разработанной этим лицом программы для ЭВМ с другими программами, которые могут взаимодействовать с декомпилируемой программой, при соблюдении следующих условий:

1) информация, необходимая для достижения способности к взаимодействию, ранее не была доступна этому лицу из других источников;

2) указанные действия осуществляются в отношении только тех частей декомпилируемой программы для ЭВМ, которые необходимы для достижения способности к взаимодействию;

3) информация, полученная в результате декомпилирования, может использоваться лишь для достижения способности к взаимодействию независимо разработанной программы для ЭВМ с другими программами, не может передаваться иным лицам, за исключением случаев, когда это необходимо для достижения способности к взаимодействию независимо разработанной программы с другими программами, а также не может использоваться для разработки программы, по своему виду существенно схожей с декомпилируемой программой, или для осуществления другого действия, нарушающего исключительное право на программу.

Иными словами, нельзя заниматься декомпиляцией программы с целью создания ее аналога или копии, а также с целью распространения сведений о ее архитектуре и внутренней структуре.

Можно ли привлекать подрядчиков для выполнения реверс-инжиниринга?

Прямого запрета на привлечение третьих лиц к обратной разработке ПО законодательство РФ не содержит. Напротив, в ст. 1280 ГК РФ содержится положение о том, что лицо, правомерно владеющее экземпляром программы для ЭВМ, вправе декомпилировать программу для ЭВМ или поручить иным лицам осуществить эти действия, при условии соблюдения ряда условий, перечисленных в настоящей статье (о них мы поговорили выше).

В данном контексте следует подчеркнуть разницу между реверс-инжинирингом с декомпиляцией и исследованием программы. Последнее может осуществляться посредством наблюдения за процессами взаимодействия элементов программы, поверхностного изучения алгоритмов ее работы, без преобразования объектного кода в исходный текст и получения каких-либо практических результатов, и не является действием, нарушающим исключительные права правообладателя. Данный вывод подтверждается и судебной практикой. Например, Арбитражный суд города Москвы в решении от 29 мая 2013 года по делу №А40-10750/2013 обращает внимание на тот факт, что само по себе исследование программы в силу ст. 1270 ГК РФ не указано в качестве способа использования программы, не предполагает ее возмездное отчуждение или иное введение в оборот, а потому нарушает исключительных прав правообладателя.  

Допустима ли декомпиляция ПО с целью его изучения, если в соглашении, на условиях которого оно распространяется, ничего об этом не сказано?

Заключение лицензионного или пользовательского соглашения означает, что пользователь программы вправе совершать в отношении нее действия, предусмотренные таким соглашением, а также действия, перечисленные в ст. 1280 ГК РФ.  Если лицензионное соглашение прямо не предусматривает запрет на обратный инжиниринг программы с целью ее изучения, то такое действие является правомерным, при соблюдения перечисленных в ст. 1280 условий. Пользователь вправе изучать, исследовать или испытывать функционирование программы в целях определения идей и принципов, лежащих в основе любого ее элемента, путем записи и хранения в памяти логов, внесения в программу изменений исключительно в целях ее функционирования на технических средствах пользователя, исправления явных ошибок, если иное не предусмотрено договором с правообладателем.

К такому же выводу приходят и зарубежные суды.  Так, например, в деле Sega Enterprises против Accolade, суд Соединенных Штатов встал на сторону ответчика, установив, что реверс-инжиниринг игровой консоли Sega, проведенный в целях создания совместимых с ней игр, был осуществлен ответчиком правомерно, тем более что в лицензионном договоре не содержалось запрета на такие действия. Суд отметил, что дизассемблирование представляло собой единственный способ получения доступа к концепциям и функциональным элементам ПО Sega. И тем самым у Accolade было достаточное на то основание для определения такого доступа.

Однако следует помнить, что судебная система РФ отличается от западной. Прецедентное право в России не применяется, поэтому решения суда по схожим делам могут кардинально отличаться. 

Вывод из всего вышесказанного можно сделать следующий: законодательство не запрещает реверс-инжиниринг ПО как таковой, однако содержит ряд условий и ограничений, при которых данное действие будет расцениваться как нарушение исключительных прав правообладателя. Гражданское право допускает прямой запрет на обратный инжиниринг путем внесения соответствующих положений в пользовательское или любое иное соглашение между юзером и правообладателем, поэтому его следует всегда внимательно изучать.