В этом году — на фоне общего кризиса — противостояние классических и децентрализованных соцсетей наконец стабилизировалось после многочисленных скандалов с участием первых и относительно скромных результатов — с точки зрения набора аудитории — у вторых. Но именно в период временного затаишься и наступает решающий момент для таких проектов. С одной стороны, широкая общественность действительно не торопится вникать в их устройство, тем более — изучать даже простейшие инструменты, без которых пользоваться альтернативными социальными и коммуникационными платформами будет невозможно. С другой — небольших P2P-соцсетей становится все больше, а конкуренция в этой нише продолжает усиливаться.

Кажется, что в этой ситуации децентрализованные решения могут оказаться наиболее уязвимыми перед регуляторами, если они переключат свое внимание с массовых площадок на независимые альтернативы, работающие по несколько иным принципам и предлагающие аудитории то, чего уже практически и не найти в обычных «социалках» — свободу от трекинга рекламных сетей, негласного сбора персональных данных и фильтрации контента.

Как развивается ситуация

P2P-проекты, с технологической точки зрения, не являются чем-то новым. Взять хотя бы первую сборку ARPANET, где все четыре узла пусть и не особо долго, но обладали равным статусом. Однако с концептуальной точки зрения последующая история децентрализованных протоколов и соцсетей — это поиск механизмов, которые могли бы открыть новые возможности для эффективного и справедливого обмена информацией, плюс — поддержания социальных связей.

Двигаться к столь амбициозной цели и не спровоцировать конфликтные ситуации — по определению невозможно. Более того, на первых порах не получилось обойти стороной и спорные моменты, проявившие себя задолго до возникновения первых масштабных peer-to-peer проектов. Именно так — в контексте оффлайновой «войны за копирайт» — в 1999 году появился Napster. Судебные дела против музыкальных «пиратов» шли и до его запуска, но появление столь заметного и эффективного по тем временам решения только подстегнуло их интенсивность.

К закрытию сервиса в 2001 году (в его изначальном исполнении) технологическое сообщество представило своеобразный «ответ» на усилившееся давление — еще один способ децентрализованного обмена данными, а именно — с помощью BitTorrent. Его энтузиасты успешно пользовались плодами творчества разработчиков проекта более десятилетия — к 2013-му аналитики приписывали протоколу 3,35% общемирового трафика. Но как на владельцев, так и на пользователей торрент-трекеров постепенно нашли управу — сегодня площадки охотно выдают их персональные данные, поэтому популярность протокола гаснет от года к году.

Тренд последних лет — децентрализованные соцсети. Во многом приток аудитории к ним стимулируют регуляторы, взявшиеся за классические и действительно масштабные площадки. «Интерес» к последним они объясняют возможностями для манипулирования общественным мнением, необходимостью поддержания правопорядка и безопасности.

Эпидемиологический кризис только подливает масла в огонь — спецслужбы ряда стран настаивают на встраивании бэкдоров и вводе ограничений на end-to-end шифрование, а власти — на фильтрации «hate-speech контента» и даже возможном разделении крупных соцсетей на отдельные проекты. В свою очередь, владельцы площадок пытаются успеть заработать на пока еще беспрецедентной по объему аудитории, но в силу тех или иных причин этот процесс становится для пользователей не менее раздражительным.

Не все так просто

Сами P2P-проекты предоставляют решения для многих, но далеко не всех из перечисленных выше проблем. Более того, иногда гайдлайны, декларируемые основателями и разработчиками, отличаются от того, как аудитория пользуется их продуктом. Так, протокол Dat Foundation, обходившей стороной политические темы, неоднократно использовали для хранения и обмена данными в качестве своего рода протеста против определенных мер властей. Те, кто шел на такие действия, испытывали на себе возможные риски, которые были известны и самой организации.

Именно из-за базовых особенностей протокола, позволяющих раскрыть IP-адреса участников того или иного проекта, Dat Foundation в свое время отказались от децентрализации Википедии.

Другие peer-to-peer начинания вроде Secure Scuttlebutt и Fediverse демонстрируют свои особенности. Первый — не позволяет пользователям удалять собственные записи и фактически хранит в сети лог всех совершенных ими действий. Второй, представляющий собой гораздо более крупный проект, не задействует end-to-end шифрование.

В этом случае доступ к переписке, лежащей в plain text’е, имеют администраторы отдельных «инстансов» — получается что-то вроде Fidonet’а, где операторы узлов могли просматривать сообщения участников сети на предмет нарушения «устава» сообщества.

С учетом достаточно открытых дискуссий и острых тем, обсуждаемых в подобных сетях, местная аудитория может заинтересовать многих, для кого не составит труда изучить «картину мира» и каждодневные активности особо активных пользователей. Как вы можете видеть выше, некоторые технические возможности для этого предоставляют сами проекты «by design».

Что дальше

Остается только догадываться, сможет ли P2P-сообщество вовремя предложить действительно жизнеспособную альтернативу, учитывающую хотя бы те риски, которые беспокоят основную массу пользователей мейнстрим-проектов. Если сделать это не получится, у данной технологической ниши есть все шансы остаться исключительно экспериментальной даже без «помощи» регуляторов, которые все еще заняты старшими собратьями P2P-соцсетей.

Дополнительное чтение:

• Научная статья по теме — Peer-to-Peer based Social Networks: A Comprehensive Survey

• «Одной канарейки мало»: у VPN-сервисов все чаще запрашивают персональные данные

• «Доступный интернет» — промежуточные итоги, мнения операторов и пользователей

• В Китае ввели блокировку ESNI-соединений: обсуждаем ситуацию и варианты обхода

• Переведут ли госсофт на open source — возможности для развития этого тренда в США