Экосистема российского ПО. Вступление
Экосистема российского ПО. Термины и классификация
Здравствуйте, Хабр.
Позвольте продолжить цикл материалов по совместной работе над общим поиском наилучших сценариев импортозамещения в ИТ-отрасли. Сегодня предлагаю посмотреть на роль нашей отрасли в национальной экономике. Изменения происходят стремительные, а в некоторых моментах даже тектонические.
Так например, вчера, 19 января, с небольшой задержкой получила таки общественный резонанс тема обновлений в Стратегии национальной безопасности РФ. Наряду с традиционной риторикой о статусе мировой державы в доке появляются новые цели, например, такие как:
Эти изменения важны, как мне кажется, и вот почему. Еще пару лет назад далеко не на всех уровнях государственной системы было понимание, что сильное государство — это не СОРМ, КР3М14, Т-50, Т-14 etc, а, в первую очередь, сильная экономика, благодаря которой в числе полезных продуктов могут быть растиражированы все перечисленные выше образцы военно-технической мысли. Кстати, некоторые из которых, например, решающие задачи зашиты от часто надуманных внутренних угроз, вообще можно исключить из затратных статей федерального бюджета. У кого-то ведь это получается, в том числе с помощью работающих социальных каналов коллективного участия в принятии решений.
Наиболее значимым показателем состояния национальной безопасности впервые обозначена: «удовлетворенность граждан степенью защищенности своих конституционных прав и свобод, личных и имущественных интересов, в том числе от преступных посягательств». Это может быть и незаметный, но очень значимый еще один шажок в сторону комфортной и справедливой модели устройства общества. Значительно выросла частота упоминания ИКТ, но без привязки к блоку высокотехнологичных отраслей. ИКТ по-прежнему видится скорее как «источник новых форм противоправной деятельности» и «распространения и пропаганды идеологии..».
В числе главных стратегических угроз в области экономики указана несбалансированность бюджетной системы. Не будем терять много времени на хитрослпетения существующего бюджетного кодекса, главное понимать, что в структуру бюджетной системы в России сейчас входят бюджеты четырех уровней: федерального, регионального, муниципального, городских и сельских поселений. По итогам 2015 года доходы федерального бюджета РФ составили 13,6 триллионов рублей (ожидалось 13,2), расходы — 15,6 трлн (вместо запланированных 15,4). Федеральный дефицит — около 2 трлн руб, но примерно триллион, по данным Счетной палаты, так и не был освоен.
14 триллионов, много это или мало? Смотря что брать за базу сравнения. Например, по данным сборника Росстата «Россия в цифрах-2015» в 2013 году общие затраты всех организаций РФ на приобретение программных средств составили 170 миллиардов (стр. 329). На самом деле было больше! В таком разрезе объемы федерального бюджета — это космос. С другой стороны, оценка капитализации Uber по текущему курсу превышает 4 триллиона рублей. Здесь уже видны сопоставимые уровни. Но капитализация приходит и уходит, а бюджет — это довольно монолитная система, одним из компонентов которой является и тот рынок, на котором мы все работаем, его полезность для федерального бюджета.
На днях завершился очередной Гайдаровский экономический форум. В этому году в его программу впервые вошли живые дискуссии о роли информационных технологий в экономике, перспективах e-commerce, прогнозировании будущего и многое другое. Для себя я услышал новое значимое число: оценку экспорта российского ПО в объеме 6 млрд долл — это уже интереснее и около 470 миллиардов в пересчете на рубль.
В какой бы точке ИТ-прогресса мы сейчас не находились, радует постепенное появление осознания на уровне не последних лиц в стране, что сейчас именно ИТ-компании переделывают отрасли мировой хозяйственной системы. Общепризнанный учебник Economics, издававшийся на протяжении 60 лет, в новых условиях стремительно теряет релевантность. Сравнительно давно появились отрицательные процентные ставки по банковским вкладам. Сравнительно недавно — готовые приплачивать за поставки собственной высокосернистой нефти. Трейдеры делают состояния на падающем рынке. Мировая финансовая система к 2008 году обрушилась из-за "crazy mathematical formulas", обосновывающих безопасность страхования рисков по выплатам субстандартных ипотек. В глобальном цифровом пространстве центром эмиссии собственных средств платежа может стать практически любой, кто понимает макроэкономику чуть глубже университетского курса. Вместо традиционных законов жанра Economics пришли новые правила развития экономических и социальных процессов. И кажется дальше, чем успешнее будут показатели работы глобальных ИТ-компаний, тем активнее их команды аналитиков, программистов, иженеров по качеству и пиэмов будут влиять на изменение социальных и общественных процессов. Не всегда даже осознавая степень этого влияния. В интересное живем время :-)
А вот что произошло за последние пару месяцев в границах ФЗ-188, регулирующего приоритет закупок российского ПО государственными и муниципальными заказчиками. Как и в известном анекдоте, у каждого участника этого процесса есть «два путя». Продуктивный, с продолжением вкладывать энергию в дело, и деструктивный, с поиском врагов и самопиаром. В стане последних появились интересные персонажи. Одни близки к мысли назвать себя «отцами» этого законодательного акта (который в разных вариациях «варился» уже более 10 лет и является результатом коллективного труда большого числа участников ИТ-сообщества), другие объявляют крестовый поход на использование свободного ПО в госорганах, а кто-то посчитал жизненно необходимым описать всю совокупность рисков, поджидающих заявителей на включение в реестр, включая самые фантастические.
В компании продуктивных людей дела идут хорошие.Несколько крупнейших игроков рынка обеспечили полную готовность своих решений для использования в non-MS инфраструктурах. Появляются первые отраслевые кейсы миграции на российское и свободное ПО, измеряемые в тысячах пользователей. Сформирован и провел первое заседание экспертный совет по российскому программному обеспечению. Заработал сайт для публикации Единого реестра российских программ. Около 30 разработчиков уже подали заявки на регистрацию в реестре более 100 продуктов и это только начало. Набор категорий, по которым классифицируется ПО был сокращен с 11 до 5, возможно, так будет проще и оперативнее принимать решения по обоснованиям госзаказчиков о невозможности использования российских продуктов в нужных категориях.
На первый взгляд правила регистрации в реестре российского ПО несколько сложнее, чем, например, правила аккредитации в реестре организаций, осуществляющих деятельность в области информационных технологий (в котором на секундочку уже более 5,5 тыс юридических лиц и предпринимателей). Но надо понимать, что и добавленная ценность такого результата имеет вполне измеримые экономические преимущества, начиная от расширения портфеля госзаказов, заканчивая ростом стоимости компании и деловой репутации. Да, конечно, для некоторых кандидатов предусмотрены затраты, связанные с оплатой пошлины на регистрацию авторских прав. Но если работать в отрасли всерьез и надолго, то такая регистрация представляется одним из ключевых механизмов экономической безопасности и защиты собственной конкурентоспособности. В любом случае все коллективные обсуждения и поиск улучшений будут скорее кооперативной игрой и не пропадут зря, хочется в это верить.
Да, сейчас непонятны перспективы расширения ФЗ-188 на компании с госучастием. Закон не распространяется на облачные услуги, оформляемые соглашениями об аренде софта. Процесс в целом движется не так быстро, как хотелось бы наиболее энергичным игрокам рынка. В настоящее время несколько дружественных компаний проходят процедуру регистрации в реестре и если чьи-то из них усилия ознаменуются успехом, возможно, получится оперативно транслировать такой опыт в нашем сообществе.
Также нелишний раз хотелось бы сказать, что в мировом масштабе локальный внутренний спрос на ПО имеет пока довольно скромные параметры. Возможно, для кого-то наиболее выигрышной останется стратегия сохранения экспортной доли и работы в зарубежном правовом поле.
Остаются риски недобросовестных попыток регистрации в реестре готовых open-source билдов под частными брендами или попытки распространить действие закона на все коммерческие организации. В силу своих скромных возможностей каждый из нас может пробовать отслеживать и любыми законными средствами препятствовать триумфу таких практик.
Почему рост российской софтверной индустрии представляется важным? Как мне кажется, здесь профит не только в росте нашего благосостояния или в успехах министерств по отправке отчетности о выполнении заданных KPI. Речь идет об индустрии высокотехнологичных услуг. И чем скорее в нашей отрасли будет формироваться денежный поток, исчисляемый триллионами, тем быстрее будет происходить трансформация экономического уклада страны от сырьевого к постиндустриальному.
В постиндустриальной экономике «сегодняшний» интерес человека формирует «завтрашний» интерес государства, а не наоборот. В модели постиндустриального экономического уклада знания превалируют над капиталом, основная доля ВВП приходится на малый и средний бизнес, который является полноценным участником в принятии стратегических решений, доля услуг (финансы, страхование, туризм, здравоохранение) составляет более половины ВВП. Конечно, недостаточно для такого перехода стать просто глобальным поставщиком ПО или строить клиники глазной хирургии вместо заводов по производству оптических линз. Процесс этот (если он вообще возможен) на десятилетия, он затронет практически все сферы нашей жизни от детсадовской программы обучения до существенного сокращения нашей законодательной энтропии. Шансы на то, что одним из пионеров будет именно наше сообщество, которое сейчас получило одни из самых шикарных в мире условий для развития бизнеса, определенно есть.
Все вышеизложенное является частным мнением, безотносительно к любым государственным органам, отраслевым объединениям и коммерческим организациям.
P.s. Услышанные на днях слова показались интересными, мне кажется, это тоже отчасти про постиндустриальную экономику, как её увидел предприниматель из страны с индустриальным укладом: «Если у тебя есть миллион, это твои деньги. Когда миллионов становится двадцать, начинаются проблемы: тебя волнует инфляция, ты думаешь, в какие ценные бумаги вложиться и т.д., сплошная головная боль. Когда у тебя появляется миллиард, знай, что это не твои деньги. Это выраженное доверие общества. Люди вокруг тебя считают, что ты сможешь распорядиться этими деньгами лучше, чем они или правительство» — Джек Ма, Алибаба.
Экосистема российского ПО. Термины и классификация
Здравствуйте, Хабр.
Позвольте продолжить цикл материалов по совместной работе над общим поиском наилучших сценариев импортозамещения в ИТ-отрасли. Сегодня предлагаю посмотреть на роль нашей отрасли в национальной экономике. Изменения происходят стремительные, а в некоторых моментах даже тектонические.
Так например, вчера, 19 января, с небольшой задержкой получила таки общественный резонанс тема обновлений в Стратегии национальной безопасности РФ. Наряду с традиционной риторикой о статусе мировой державы в доке появляются новые цели, например, такие как:
- создание условий для развития личности;
- устранение структурных дисбалансов в экономике;
- повышение эффективности и качества государственного управления экономикой;
- стимулирование малого и среднего предпринимательства в производственной сфере.
Эти изменения важны, как мне кажется, и вот почему. Еще пару лет назад далеко не на всех уровнях государственной системы было понимание, что сильное государство — это не СОРМ, КР3М14, Т-50, Т-14 etc, а, в первую очередь, сильная экономика, благодаря которой в числе полезных продуктов могут быть растиражированы все перечисленные выше образцы военно-технической мысли. Кстати, некоторые из которых, например, решающие задачи зашиты от часто надуманных внутренних угроз, вообще можно исключить из затратных статей федерального бюджета. У кого-то ведь это получается, в том числе с помощью работающих социальных каналов коллективного участия в принятии решений.
Наиболее значимым показателем состояния национальной безопасности впервые обозначена: «удовлетворенность граждан степенью защищенности своих конституционных прав и свобод, личных и имущественных интересов, в том числе от преступных посягательств». Это может быть и незаметный, но очень значимый еще один шажок в сторону комфортной и справедливой модели устройства общества. Значительно выросла частота упоминания ИКТ, но без привязки к блоку высокотехнологичных отраслей. ИКТ по-прежнему видится скорее как «источник новых форм противоправной деятельности» и «распространения и пропаганды идеологии..».
В числе главных стратегических угроз в области экономики указана несбалансированность бюджетной системы. Не будем терять много времени на хитрослпетения существующего бюджетного кодекса, главное понимать, что в структуру бюджетной системы в России сейчас входят бюджеты четырех уровней: федерального, регионального, муниципального, городских и сельских поселений. По итогам 2015 года доходы федерального бюджета РФ составили 13,6 триллионов рублей (ожидалось 13,2), расходы — 15,6 трлн (вместо запланированных 15,4). Федеральный дефицит — около 2 трлн руб, но примерно триллион, по данным Счетной палаты, так и не был освоен.
14 триллионов, много это или мало? Смотря что брать за базу сравнения. Например, по данным сборника Росстата «Россия в цифрах-2015» в 2013 году общие затраты всех организаций РФ на приобретение программных средств составили 170 миллиардов (стр. 329). На самом деле было больше! В таком разрезе объемы федерального бюджета — это космос. С другой стороны, оценка капитализации Uber по текущему курсу превышает 4 триллиона рублей. Здесь уже видны сопоставимые уровни. Но капитализация приходит и уходит, а бюджет — это довольно монолитная система, одним из компонентов которой является и тот рынок, на котором мы все работаем, его полезность для федерального бюджета.
На днях завершился очередной Гайдаровский экономический форум. В этому году в его программу впервые вошли живые дискуссии о роли информационных технологий в экономике, перспективах e-commerce, прогнозировании будущего и многое другое. Для себя я услышал новое значимое число: оценку экспорта российского ПО в объеме 6 млрд долл — это уже интереснее и около 470 миллиардов в пересчете на рубль.
В какой бы точке ИТ-прогресса мы сейчас не находились, радует постепенное появление осознания на уровне не последних лиц в стране, что сейчас именно ИТ-компании переделывают отрасли мировой хозяйственной системы. Общепризнанный учебник Economics, издававшийся на протяжении 60 лет, в новых условиях стремительно теряет релевантность. Сравнительно давно появились отрицательные процентные ставки по банковским вкладам. Сравнительно недавно — готовые приплачивать за поставки собственной высокосернистой нефти. Трейдеры делают состояния на падающем рынке. Мировая финансовая система к 2008 году обрушилась из-за "crazy mathematical formulas", обосновывающих безопасность страхования рисков по выплатам субстандартных ипотек. В глобальном цифровом пространстве центром эмиссии собственных средств платежа может стать практически любой, кто понимает макроэкономику чуть глубже университетского курса. Вместо традиционных законов жанра Economics пришли новые правила развития экономических и социальных процессов. И кажется дальше, чем успешнее будут показатели работы глобальных ИТ-компаний, тем активнее их команды аналитиков, программистов, иженеров по качеству и пиэмов будут влиять на изменение социальных и общественных процессов. Не всегда даже осознавая степень этого влияния. В интересное живем время :-)
А вот что произошло за последние пару месяцев в границах ФЗ-188, регулирующего приоритет закупок российского ПО государственными и муниципальными заказчиками. Как и в известном анекдоте, у каждого участника этого процесса есть «два путя». Продуктивный, с продолжением вкладывать энергию в дело, и деструктивный, с поиском врагов и самопиаром. В стане последних появились интересные персонажи. Одни близки к мысли назвать себя «отцами» этого законодательного акта (который в разных вариациях «варился» уже более 10 лет и является результатом коллективного труда большого числа участников ИТ-сообщества), другие объявляют крестовый поход на использование свободного ПО в госорганах, а кто-то посчитал жизненно необходимым описать всю совокупность рисков, поджидающих заявителей на включение в реестр, включая самые фантастические.
В компании продуктивных людей дела идут хорошие.Несколько крупнейших игроков рынка обеспечили полную готовность своих решений для использования в non-MS инфраструктурах. Появляются первые отраслевые кейсы миграции на российское и свободное ПО, измеряемые в тысячах пользователей. Сформирован и провел первое заседание экспертный совет по российскому программному обеспечению. Заработал сайт для публикации Единого реестра российских программ. Около 30 разработчиков уже подали заявки на регистрацию в реестре более 100 продуктов и это только начало. Набор категорий, по которым классифицируется ПО был сокращен с 11 до 5, возможно, так будет проще и оперативнее принимать решения по обоснованиям госзаказчиков о невозможности использования российских продуктов в нужных категориях.
На первый взгляд правила регистрации в реестре российского ПО несколько сложнее, чем, например, правила аккредитации в реестре организаций, осуществляющих деятельность в области информационных технологий (в котором на секундочку уже более 5,5 тыс юридических лиц и предпринимателей). Но надо понимать, что и добавленная ценность такого результата имеет вполне измеримые экономические преимущества, начиная от расширения портфеля госзаказов, заканчивая ростом стоимости компании и деловой репутации. Да, конечно, для некоторых кандидатов предусмотрены затраты, связанные с оплатой пошлины на регистрацию авторских прав. Но если работать в отрасли всерьез и надолго, то такая регистрация представляется одним из ключевых механизмов экономической безопасности и защиты собственной конкурентоспособности. В любом случае все коллективные обсуждения и поиск улучшений будут скорее кооперативной игрой и не пропадут зря, хочется в это верить.
Да, сейчас непонятны перспективы расширения ФЗ-188 на компании с госучастием. Закон не распространяется на облачные услуги, оформляемые соглашениями об аренде софта. Процесс в целом движется не так быстро, как хотелось бы наиболее энергичным игрокам рынка. В настоящее время несколько дружественных компаний проходят процедуру регистрации в реестре и если чьи-то из них усилия ознаменуются успехом, возможно, получится оперативно транслировать такой опыт в нашем сообществе.
Также нелишний раз хотелось бы сказать, что в мировом масштабе локальный внутренний спрос на ПО имеет пока довольно скромные параметры. Возможно, для кого-то наиболее выигрышной останется стратегия сохранения экспортной доли и работы в зарубежном правовом поле.
Остаются риски недобросовестных попыток регистрации в реестре готовых open-source билдов под частными брендами или попытки распространить действие закона на все коммерческие организации. В силу своих скромных возможностей каждый из нас может пробовать отслеживать и любыми законными средствами препятствовать триумфу таких практик.
Почему рост российской софтверной индустрии представляется важным? Как мне кажется, здесь профит не только в росте нашего благосостояния или в успехах министерств по отправке отчетности о выполнении заданных KPI. Речь идет об индустрии высокотехнологичных услуг. И чем скорее в нашей отрасли будет формироваться денежный поток, исчисляемый триллионами, тем быстрее будет происходить трансформация экономического уклада страны от сырьевого к постиндустриальному.
В постиндустриальной экономике «сегодняшний» интерес человека формирует «завтрашний» интерес государства, а не наоборот. В модели постиндустриального экономического уклада знания превалируют над капиталом, основная доля ВВП приходится на малый и средний бизнес, который является полноценным участником в принятии стратегических решений, доля услуг (финансы, страхование, туризм, здравоохранение) составляет более половины ВВП. Конечно, недостаточно для такого перехода стать просто глобальным поставщиком ПО или строить клиники глазной хирургии вместо заводов по производству оптических линз. Процесс этот (если он вообще возможен) на десятилетия, он затронет практически все сферы нашей жизни от детсадовской программы обучения до существенного сокращения нашей законодательной энтропии. Шансы на то, что одним из пионеров будет именно наше сообщество, которое сейчас получило одни из самых шикарных в мире условий для развития бизнеса, определенно есть.
Все вышеизложенное является частным мнением, безотносительно к любым государственным органам, отраслевым объединениям и коммерческим организациям.
P.s. Услышанные на днях слова показались интересными, мне кажется, это тоже отчасти про постиндустриальную экономику, как её увидел предприниматель из страны с индустриальным укладом: «Если у тебя есть миллион, это твои деньги. Когда миллионов становится двадцать, начинаются проблемы: тебя волнует инфляция, ты думаешь, в какие ценные бумаги вложиться и т.д., сплошная головная боль. Когда у тебя появляется миллиард, знай, что это не твои деньги. Это выраженное доверие общества. Люди вокруг тебя считают, что ты сможешь распорядиться этими деньгами лучше, чем они или правительство» — Джек Ма, Алибаба.
occam
Простите, но я слабый цивилист и вряд ли могу быть интересен Вам в рамках дискуссии об эффективности высших законов. Мне и сейчас кажется, Конституция 1993-го года также была довольно прогрессивным документом, но так получилось, что к моменту её вступления в силу не было проведено никакой кодификации (упорядочивания, путем переработки) всех унаследованных ранее законов.
В результате одним только законом «О милиции» было нивелировано не менее 5 статей Конституции, законом «О центральном банке РСФСР» еще три, и так постепенно остались от нее лишь выходной в ее честь, «рожки, да ножки». У нас одно из самых хреновых в мире болото подзаконных правовых актов, которые на удивление эффективно уничтожают замысел вышестоящих законов. Но для того, чтобы в этом разбираться нужно потратить лет 7 жизни на фундаментальное образование в области гражданского и конституционного права. У меня, к сожалению, такого ресурса нет.