Примечание переводчика: В блоге ITinvest на Хабре мы много пишем о технологиях, связанными с трейдингом на современных биржах. Сегодня мы представляем вашему вниманию вторую часть адаптированного перевода статьи лондонского финансиста и трейдера Бретта Скотта, в которой он подробно рассказывает о явлении высокочастотного трейдинга (HFT). Этот материал поможет лучше понять все плюсы и негативные моменты, возникающие вследствие деятельности таких высокочастотных торговцев. Первая часть доступна по ссылке.



Вы видите только то, что хотите видеть.

Мне в каком-то смысле все равно, «подрывают» HFT-алгоритмы деятельность рынков или нет. Отчасти это из-за того, что я не считаю рынки каким-то священным механизмом, который работает на благо всего человечества, и, следовательно, не может быть осквернен. Я к тому, что рынки уже долгое время являются предметом систематического злоупотребления, когда те, у кого больше власти, могут использовать акт обмена (очевидно, не имеющий никакого отношения к политике) для извлечения выгоды.

Но давайте на секунду представим, что рыночная инфраструктура и в самом деле обладает некой мистической силой, которая положительно влияет на общество. Что же тогда для этого делает HFT-трейдинг? Один из аргументов его сторонников состоит в том, что HFT-трейдинг способствует росту ликвидности на рынках различных финансовых инструментов. Это утверждение дополняется угрожающими известиями о том, что может произойти, если эта ликвидность упадет. Низкая ликвидность рынка сильно отразится на пенсии вашей бабушки!

Об этой чертовой ликвидности всегда говорят так, будто это величайшее изобретение человечества с момента появления огня. Не хочу показаться (слишком) строгим, но если говорить о социальной несправедливости в глобальных масштабах, то «незначительное снижение ликвидности акций Microsoft» едва ли приведет к серьезным последствиям. Также и «незначительный рост ликвидности акций Microsoft» с точки зрения глобальных достижений большой роли не сыграет. Ведь нельзя сказать, что создатель алгоритма изобрел новый способ получения энергии из молнии. А применение навыков программирования с целью слегка отрегулировать процесс «ценообразования» вряд ли сделает из вас величайшего злодея во вселенной.

И конечно, эти призывы лоббистов к морали на самом деле не такие уж искренние. Будто бы люди начинают заниматься HFT-трейдингом потому, что очень хотят повысить ликвидность и помочь пенсионерам. Создание комплексной инфраструктуры для ведения сверхскоростной торговли, учитывающей микроскопическую разницу в ценах, помогает пенсионерам так же, как гонки Формулы-1 улучшают транспортировку пожилых граждан.

2.1: Первая точка зрения: путь бесконечного прогресса рациональных и несвободных рыночных агентов

Мы – независимые участники рынка, рационально реагирующие на предлагаемое вознаграждение!

Помимо разговоров о нравственности HFT-компаний, есть еще один интересный момент. Обратите внимание на название упомянутой ранее группы сторонников HFT-трейдинга – Modern Markets Initiative [англ. Инициатива современных рынков]. Оно специально подобрано так, чтобы можно было подумать, будто каждый, кто считает HFT-трейдинг врагом современного прогресса, лишь стоит на пути неизбежного триумфа эффективности и рационализма. В нашем обществе идея технологий как двигателя прогресса довольно широко распространена и являет собой некий общественный вирус, от которого сложно избавиться и который подавляет массовые волнения. Протесты луддитов скорее высмеивают, чем прославляют как здоровый скептицизм по отношению к действиям власть имущих.

И эта слепая вера в технологии становится еще более глубокой, когда к ней примешивается характерная для современной экономики убежденность в пользе и неизбежности стремления рациональных участников рынка к собственной выгоде. Именно здесь две неудержимые силы прогресса в лице технологий и рынков сливаются воедино. Если появляется возможность внедрить какую-либо технологию, а предприниматели могут быстро на ней заработать, то возникает инерция, своего рода неспособность остановить этот «прогресс», вне зависимости от того, принесет он пользу в будущем или нет.

Попытка помешать такому потоку предпринимательской активности кажется бесполезной и даже глупой: все равно, что пытаться остановить реку, стекающую с холма. На самом же деле такая поверхностная логика приводит к тому, что при описании развития HFT-технологий (и других технологий, в общем) начинают употребляться фразы вроде «гонки вооружений». Если этого не сделает один предприниматель, значит, сделает другой. Вы когда-нибудь слышали, как инженеры разбрасываются фразами вроде «вы не сможете остановить технологии»?

При рассмотрении HFT-трейдинга с этой точки зрения прослеживается глубокая ирония. Прежде всего, когда люди настаивают на том, что «это нельзя остановить», подразумевается отсутствие свободы действий. Выходит, что тысячи бизнесменов вынуждены предпринимать отдельные «действия», приводящие к событиям, которые произойдут независимо от того, прибегнут они к этим действиям или нет. Иными словами, это такие действия, которые выполняются по уже готовому плану.

Эта идея отсутствия свободы действий у рациональных участников рынка негативно влияет на привычное отношение к экономике – своеобразная смесь возвеличивания образа человека, идущего на риск, и одновременное признание своей незначительной роли в этом процессе: будто мы – всего лишь марионетки, исполняющие волю «рынка».

Вот как влиятельный венчурный капиталист Марк Кьюбан описывает свое отношение к HFT-трейдингу: «Если бы вы знали, что следующий матч будет договорным и что закон не запрещает вам сыграть в этом договорном матче, сделали бы вы все возможное, чтобы принять в нем участие? Конечно, да». Здесь мы видим явное противоречие – это идея независимых игроков, действующих как запрограммированные роботы, следующие некоторому воображаемому экономическому закону. Я. Должен. Сыграть. В договорном. Матче.

В свою очередь, я бы ответил: «Знаешь, Марк, я не персонаж из книжки по основам экономики. Я вполне могу преодолеть свое желание сыграть в договорном матче и отказаться от участия в нем. Утверждая, будто это неизбежно, ты пытаешься лишь придумать оправдание тому, что сам не можешь не принять участия в этом матче». Тем не менее, проблема заключается в том, что когда количество таких людей, как Марк, становится слишком велико, инерция начинает казаться естественным процессом, и возникает проблема коллективных действий, которая якобы оправдывает нереализованный человеком потенциал.

2.2: Вторая точка зрения: люди создают роботов, чтобы обрабатывать (большие) данные

Чтобы стать одним из игроков на арене HFT-трейдинга, о которых ранее шла речь, вы должны быть экспертом в трех областях. Во-первых, вы должны хорошо разбираться в технике: знать все о проводах, кабелях и вышках СВЧ-связи. Затем, вы должны уметь ориентироваться в потоке данных, «текущих» по проводам, отбирать самые важные и сортировать их в нужном порядке. Помимо этого, вы также должны суметь составить алгоритм, который бы «знал», что делать с этими данными. Этот алгоритм становится вашим аватаром на рынке, «думая» и действуя за вас.

Вашим алгоритмам придется работать с большим потоком информации: важно отметить, что не все считают HFT-трейдинг областью, связанной с «большими данными». При обсуждении «больших данных» речь зачастую идет о растущей потребности в обработке большого количества информации (как, например, при моделировании климатических изменений на суперкомпьютерах) в режиме реального времени, где «реальное время» не обязательно означает проведение вычислений каждые несколько микросекунд. Неважно, узнаете ли вы о появлении урагана через 5 минут или через 20 микросекунд. Однако в HFT-трейдинге куда важнее успеть среагировать на быстрый поток данных, чем на их «медленное течение».

В связи с этим способность реагировать на огромный поток данных каждые несколько микросекунд становится все более ценной. HFT-компания Tradebot (офис которой расположен в этом здании в Канзас-Сити) известна тем, что каждый день торгует миллиардами акций, совершая по несколько миллионов сделок. По словам ее сотрудников, изменение данных по рынку запускает их систему, которая выставляет новые ордера за несколько сотен наносекунд. Они производят сбор и анализ нескольких миллиардов массивов данных, чтобы иметь конкурентное преимущество. Их кластер Hadoop может вместить более 2 петабайтов информации. Кластер Hadoop представляет собой систему хранения большего объема данных; 2 петабайта равняются 2 миллионам гигабайтов. А сколько гигабайтов информации вмещает ваш компьютер?

Не столь важно, следует ли вообще рассматривать все HFT-стратегии с позиции «больших данных». Важнее, что HFT-трейдинг является подобластью алгоритмического трейдинга, который в принципе является одним из новейших направлений в науке о финансовых данных [англ. data science]. Создание финансовых алгоритмов вначале сопровождается бэк-тестированием потенциальных алгоритмов на крупных хранилищах исторических данных по рынкам, то есть, по сути, проводится эксперимент из разряда «Что, если бы этот алгоритм был запущен в период между 1980 годом и сегодняшним днем». Если у вас получится алгоритм, который работает с данными за прошлое время, вы можете подготовить его к работе с текущими данными и испытать в режиме реального времени.

Джон Фосетт из Quantopian с нескрываемой радостью рассказывает о том, как автоматические алгоритмы «исключают человеческие эмоции и предубеждения из процесса принятия решений в трейдинге», открывая новые возможности в мире финансов без эмоций. Таким образом, сначала вы проводите бэк-тестирование на статистических данных, для того чтобы найти наиболее «рациональную» стратегию; затем привязываете ее к жестко запрограммированной оболочке, которая «никогда не станет жертвой сентиментальности». А теперь отделяете свои эмоции от здравого смысла, автоматизировав свое рациональное «Я» в виде своего собственного алгоритма, который вы можете использовать как домашнее животное или как раба, исполняющего ваши приказы.

2.3: Третья точка зрения: роботы генерируют (большие) данные, чтобы управлять людьми

Компьютерная сеть или паутина?

Мы можем понять смысл активного использования технологий при достижении определенных целей (постоянно находясь в движении), но нам гораздо сложнее осознать, как технологии могут сделать нас более пассивными. Данное явление, по-моему, легче всего продемонстрировать на примере электронной почты. Я могу пользоваться ею, чтобы оставаться деятельным в этой мире и отправлять сообщения, которые помогают мне в моих делах. В то же время, я не скажу, что всегда могу решить не пользоваться почтой. К тому же, если бы у меня не было учетной записи электронной почты, мои возможности были бы очень ограничены. Получаем противоречие: электронная почта дает мне много возможностей и одновременно угрожает мне их лишением, если я откажусь от ее использования.

В HFT-трейдинге и алгоритмической торговле в целом имеется ряд неравноправных игроков, каждый из которых работает над созданием своей инфраструктуры и собственных алгоритмов. Однако если взглянуть шире, можно увидеть более общую картину. Если отдельные алгоритмы можно представить в виде изолированных друг от друга рабов, подчиняющихся своим креативным хозяевам, то совокупность этих алгоритмов представляет собой что-то вроде паутины, приобретающей всё новые свойства, которые каждый отдельный человек контролировать не в силах.

Или можно сформулировать это следующим образом: при описании «искусственного интеллекта» в научной фантастике обычно рассказывается о сумасшедшем гении, создающем и запускающим суперкомпьютер, который затем начинает вести себя как могущественный человек с неограниченными возможностями. В реальности же, если бы была создана некая сверхмощная технологическая система, то это был бы не один компьютер, и ее создателем не был бы безумный гений, и она никак не была бы похожа на человека. Это была бы взаимосвязанная компьютерная сеть, разработанная отдельными лицами, не способными влиять на нее напрямую, и не имеющая конкретного человеческого лица или интерфейса.

В действительности мы уже наблюдаем, как это явление приобретает определенную форму, но пока не можем его распознать. Оно возникает каждый раз, когда люди начинают ограничивать себя, полагаясь на технологическую инфраструктуру, и затем уже не могут вернуться в прежнее состояние из-за постепенно возникающих взаимосвязей и зависимостей. В этот момент технологии обретают определенную власть над обществом, несмотря на то, что некоторые люди могут контролировать отдельные элементы этой системы.

Ранее я говорил – правда, в другом контексте – о таком явлении как Технолевиафан, когда технологии, которые кажутся пассивным и нейтральным компонентом, но имеют некоторую скрытую взаимосвязь, обретают власть над людьми, которые, казалось бы, сами соглашаются на их использование.

Так что вопрос лишь в том, сможем ли мы как общество в целом рассматривать систему из отдельных высокоскоростных алгоритмов в виде некоего огромного робота, созданного несчастными и лишенными свободы деятельными людьми. Причем каждый из них считает себя крутым ни от кого не зависящим экспертом, но на деле все они оказываются кучкой несвязанных между собой работников, которые подчиняются развивающемуся ИИ. По крайней мере, так мог бы выразиться Стивен Хокинг.

Даже если вы не согласны с этой теорией, можете обратиться к более конкретной области использования отдельных алгоритмов, чтобы увидеть, как меняется расстановка сил: людей все больше интересуют машинное обучение, создание самообучающихся алгоритмов, которые постоянно ищут способы для саморазвития и самосовершенствования, а также развитие персонализации. Искусственный интеллект может не просто обрабатывать информацию: он может обучаться.

Более того, Салли Дэвис из FT отмечает, что «компания GFT, работающая с крупнейшими международными инвестиционными банками, стала партнером Massive Analytic, стартапом, специализирующимся на «больших данных» и разрабатывающим трейдинговое программное обеспечение на основе прогнозов, выполняемых «искусственным интеллектом». Даже если технологии не станут такими, как в «Особом мнении», то, по крайней мере, они смогут пудрить мозги правительству.

2.4: Четвертая точка зрения: изолированные друг от друга мальчишки с опасными игрушками

Теперь, когда мы познакомились с перспективами зарождающегося «восстания машин», мы можем вернуться на Землю и изучить игроков в мире HFT-трейдинга: кто они и как они взаимодействуют между собой?

Очевидно, что HFT-трейдингом занимаются самые разные люди. Уверен, со многими из них приятно иметь дело, но недавно я познакомился с одним сотрудником известной в своих кругах компании, составляющим алгоритмы для трейдинга, и это был чуть ли не самый высокомерный тип из тех, с кем я сталкивался. На нем была рубашка из дорогой ткани, а на руке у него были огромные часы, что обычно отличает членов финансовой элиты.

Он проводил много времени в тренажерном зале, потому что сидя за компьютером особо мышцы не накачаешь. И это вполне соответствует псевдосамурайскому стилю его фирмы. Если зайдете на сайт этой компании, то обратите внимание на звуки гонка и изображения мечей, как будто разработчики интерфейса считают, что могут потягаться в рукопашную с агрессивным противником, который может их уничтожить. Учитывая, что все они закончили престижные университеты, вряд ли они когда-либо причиняли другим физический вред, и, скорее всего, никогда не причинят.

Такова общая картина в финансовом секторе: высококвалифицированные сотрудники, как правило, мужчины, склонны считать, будто участвуют в смертельной битве, несмотря на то, что у них есть достаточно возможностей и денег и что они сидят за компьютером в офисе с кондиционером и не могут чисто физически вступить в драку и причинить кому-то боль. Такое воображаемое сражение, наверняка, лучше всего описано на сайте компании Tradebot, где без доли иронии утверждается следующее:

На фондовом рынке все не так просто. Он вам ничего не должен. Он не прощает ошибок. У наших конкурентов больше денег, связей и власти. Мы – аутсайдеры. Но мы продолжаем учиться. Мы придумываем что-то новое. Каждый день мы вступаем в новый бой. Технологии – наше оружие. Мы совершаем по несколько миллионов небольших сделок. Мы снижаем риски. Мы ищем новые возможности. Мы всегда сконцентрированы. Мы можем «обогнать» рынок. И нам нравится то, что мы делаем.

При оценке таких банальных утверждений о рынке, который якобы является полем сражения, я использую «Тест своего дедушки». Он состоит в том, что я спрашиваю себя, как бы поступил мой дед. Он управлял бомбардировщиком во время Второй мировой и был сбит немцами: его самолет разбился у самого побережья, превратившись в груду горящего металла. А от его бомб, наверняка, погибло много людей. Спросите у своего деда, что он думает по поводу борьбы Tradebot с «рынком»?

Не знаю как ваш дед, но мой, как мне кажется, сказал бы: «Понятия не имею, чем они занимаются, но точно скажу, что они никак не связаны с живыми людьми». И правда, Tradebot, если вы думаете, что вы такие крутые, отправляйтесь в Бангладеш и займитесь демонтажем кораблей: вы сразу узнаете, что настоящая битва – это не «игра».

В самом деле, когда речь идет лишь об «игроках», соперничающих друг с другом, сразу представляешь обеспеченную элиту. Спорт и игры только похожи на битву, но это не настоящее сражение. Вы начинаете воспринимать реальный мир как «игру», только когда сами находитесь в таком окружении, которое может каким-то образом вас защитить, вроде элитного общества или крупного города.

Такими «детскими» компьютерными играми, как правило, увлекаются как раз в крупных городах. Когда находишься в большом современном городе, наполненном разными поверхностными увлечениями, появление такой сферы как HFT-трейдинг кажется вполне закономерным. Он является продуктом высокоразвитого городского сообщества с характерными для него тренингами, экселевскими таблицами и латте.

Только в такой ситуации можно представить, как взрослые люди спорят о длине кабеля, который связывает их с фондовой биржей. Представьте себе разъяренного директора, который кричит на менеджера, занимающегося организацией «соседства» с биржей: «Наш кабель должен быть на метр длиннее, чем у Tradebot. Какого черта вы себе позволяете! Из-за вас мы потеряли целую наносекунду!»

Это выглядит как-то уж слишком по-детски, если взглянуть со стороны; тем более, если понаблюдать с точки зрения своего деда за тем, как люди с серьезными лицами рассуждают о том, смогут ли C++ или Java программисты добиться желаемой нулевой задержки. Причем мы не говорим здесь о чисто прагматичной политике, когда один олигарх борется с другим за право на обладание территорией какого-то крупного месторождения. Независимо от того, приносит ли HFT-трейдинг какой-то вред или нет, с такой точки зрения он выглядит несерьезно.

2.5: Пятая точка зрения: HFT-трейдинг и «финансиализация» бессмысленной суеты

Как видите, наш продукт учитывает реальные изменения на рынке

«Финансиализация» – понятие, у которого есть несколько интерпретаций, но обычно оно обозначает растущую роль финансового сектора в глобальной экономике, влияние норм и принципов финансового сектора на повседневную жизнь, а также процесс, в ходе которого товары, раньше не являвшиеся общедоступными, становятся финансовыми продуктами, которыми можно торговать на финансовых рынках.

Это описание достаточно размытое, поэтому, прежде всего, я представляю финансиализацию в виде конечного продукта, 1) которым можно владеть, 2) в который можно инвестировать и 3) которым можно торговать. Чем выше количественные и качественные показатели каждого из этих элементов, тем выше степень финансиализации того или иного продукта.

1. Если продуктом владеют, значит, кто-то может его потребовать и запретить другим им пользоваться. Владение основывается на праве отделять одну вещь от всех остальных. Примером могут служить «огораживания» земель: вся земля делилась на определенные участки, которые можно было отделять от остальных и приобретать как частную собственность.
2. Инвестируемость подразумевает отношение к вещи как активу, который с течением времени приносит доход. Если участком земли можно владеть, имея при этом к нему эмоциональную привязанность, можно считать его «активом», постепенно приносящим урожай при должном уходе. Его можно рассматривать в целом как «инвестицию», а не просто кусок земли со своей историей.
3. Торгуемым считается актив, который можно передать другому.

Тем не менее, передача земли от одного человека к другому осуществляется медленно и сугубо индивидуально. Кроме того, землю можно считать финансиализированной только тогда, когда она переходит в общий «класс активов», где не связанные друг с другом инвесторы могут купить или продать участок земли. Можно представить процесс финансиализации в виде такой последовательности:

1. Я владею фермой. Я могу пользоваться ею, чтобы получать еду.
2. Я владею акциями фермы моего соседа. Я могу забрать себе часть продукции.
3. Я владею акциями небольшого аграрного предприятия. Каждый год я получаю с них дивиденды и могу отслеживать свою отчетность.
4. Я владею акциями крупной публичной сельскохозяйственной компании. Я получаю с них дивиденды и в любой момент могу продать другим свою долю на фондовой бирже.
5. Я владею акциями огромного сельскохозяйственного биржевого инвестиционного фонда [англ. exchange-traded fund, ETF], в распоряжении которого находятся акции аграрных предприятий по всему миру.
6. Я владею акциями хедж-фонда, который оперативно торгует портфелями акций таких инвестиционных фондов и играет на деривативах.

Можно предположить, что финансиализация – это незаметный процесс, в ходе которого выделяются новые границы собственности. Они становятся инвестируемым продуктом, который группа хладнокровных несвязанных между собой инвесторов может изменить и которым они могут торговать друг с другом. Чем дальше вы от объекта, который вас интересует, чем легче им торговать и чем быстрее осуществляется эта торговля, тем большую изолированность вы можете почувствовать.

Но наступает определенный момент, когда скорость торговли достигает предельного значения, и вы переноситесь в сферу, уже не связанную ни с самой фермой, ни с чем-либо вещественным в принципе.

В этот момент в игру вступает HFT-трейдинг. Хоть и кажется, что его суть заключается в торговле акциями на фондовых рынках (или другими инструментами, например, валютой), на деле же HFT-трейдинг никак не связан с самими акциями. Та «вещь» или объект, которым собственно и торгуют – это не финансовый инструмент, а незначительные колебания величины финансового инструмента.

Это не так легко понять. Спекулятивные торги, как правило, проводятся очень быстро: трейдер быстро покупает товар и затем старается продать его другому. Несмотря на это, постоянно возникает чувство, будто объектом торговли каким-то образом манипулируют. Например, если подбрасываешь горячую картошку, каждый раз возникает момент, пусть даже мимолетный, когда твое внимание концентрируется на высокой температуре, и у вас остается ощущение, что эта температура «реальна». Если рассматривать случай с акциями BP, то эти акции реальны в том смысле, что BP как владелец обладает определенными правами на них. Таким образом, они непосредственно связаны с реальным миром нефтяных месторождений и трубопроводов.

Трейдеров, анализирующих происходящее в такой реальности, мы называем «фундаментальными трейдерами». Они могут заявить следующее: «Мне кажется, ОПЕК снизит свои поставки, следовательно, цена на нефть и, соответственно, прибыль BP резко вырастут. Поэтому я куплю эти акции BP, что позволит мне получить прибыль от каждого прироста суммарных активов BP».

Деятельность фундаментальных трейдеров порождает реальность второго порядка, в которой трейдеры следят за получаемыми данными. Мы называем это техническим трейдингом. Такие трейдеры могли бы сказать: «Данные рынка говорят о том, что в данный момент много людей покупает акции BP. Я поддамся всеобщему настроению и сделаю то же самое».

Оба метода основаны на определенном ощущении, на осознании некоторой внешней реальности и способности делать соответствующие выводы. В случае фундаментального трейдинга это понимание всех событий в мире, от которых зависят цены на нефть. В случае технического трейдинга это понимание некоторого тренда, которому следуют другие трейдеры.

Чтобы что-то имело «смысл», по нашему мнению, необходимо, чтобы человек мог это почувствовать. Есть множество явлений, которые человек не может почувствовать – например, радиоволны – и в какой-то степени они не имеют смысла. Понятно, что мы можем использовать устройства для обнаружения радиоволн и попытаться извлечь смысл из полученных результатов, но в чистом виде радиоволны никогда не будут для нас что-то значить.

Однако, интересно, что существование радиоволн никак не зависит от их восприятия человеком: они существуют независимо от того, можем ли мы их ощутить или нет. С акциями же дело обстоит иначе. Акция по определению является искусственно созданной долей в искусственно созданной компании, управляемой людьми, которые производят что-то, что человек может почувствовать. Ее стоимость не существует отдельно от человеческих суждений, и нет никакой «скрытой реальности» для компании, занимающейся чем-то слишком сложным для понимания. Мы же не скажем: «Знаете, мы не можем «увидеть» BP, но мы знаем, что эта компания существует благодаря экспериментам в ЦЕРНе». BP же в отличие от радиоволн не находится в реальности, которая меняется каждые несколько микросекунд. Иными словами, ничто не может сильно изменяться в этой легально созданной реальности за короткий промежуток в несколько микросекунд.

В итоге, когда вы по-настоящему углубляетесь в область, измеряемую микросекундами, вряд ли автоматический алгоритм для трейдинга будет как-то зависеть от воздействия внешнего источника информации, имеющего отношение к деятельности BP или показателям текущего тренда, при котором люди скупают акции BP. На данном уровне вы лишь проводите арбитражирование высокой точности, учитывая едва заметные различия в восприятии людей, то есть восприятия восприятий реальности. Деятельность, протекающая на молекулярном уровне, измеряемом микросекундами, по определению никак не связана с самим объектом торговли. Высокая эмоциональная отчужденность, порожденная воздействием технологий, вместе с высокой скоростью говорят о том, что этот процесс никак не связан с торговлей «вещами». Это своего рода обособление подсознательной нестабильности.

Вот, что собой представляет финансиализация бессмысленной суеты, которая раньше не подвергалась коммодификации [от англ. commodity – товар; процесс, в ходе которого все большее число различных видов человеческой деятельности обретает денежную стоимость и фактически становится товарами, покупаемыми и продаваемыми на рынке, прим. перев.]. Внутри алгоритмов есть отдельный мир, подобный тому, что мы наблюдаем на снимках электронных микроскопов, где крошечные, едва заметные частички пыли предстают в виде пейзажа с холмами и долинами. С позиции атома этот мир необъятен, но для человека внутренние рисунки на пылинке особой роли не играют. Точно так же получается, что на уровне, измеряемом микросекундами, вы торгуете бессмыслицей.

В заключение: Паразитирующий алгоритмический сюрреализм

Одна из типичных проблем, возникающих при рассмотрении HFT-трейдинга, заключается в том, что люди теряют самообладание. Они начинают паниковать от того, что он кажется им чуждым, особенно когда представляют себе резкий обвал рынка из-за неконтролируемой работы алгоритмов, зависящих от гигантской психоделической оргии роутеров.

Стоит вдохнуть поглубже, чтобы сильно не волноваться. Несмотря на то, что алгоритмы и вправду могут существовать в безмятежном нереальном пространстве, в какой-то момент реальный мир начинает ограничивать их работу. Возьмем, к примеру, тот же «Flash Crash». Все началось с кратковременного повреждения системы, во время которого вышедшим из-под контроля алгоритмам удалось исказить текущую ситуацию на рынке, однако несколько минут спустя реальный мир вернулся в исходное положение, и алгоритмам пришлось успокоиться. В случае банкротства компании Wallmart стоимость ее акций резко упадет, и если алгоритм будет утверждать обратное, то его «усмирит» суровая реальность, в которой акционеры Wallmart должны остаться ни с чем.

И все-таки в HFT-трейдинге, наверняка, существуют определенные ограничения. Ведь паразиты живут только за счет экосистемы, так что HFT-алгоритмы, в конце концов, должны чем-то питаться. В нашем случае «хозяевами» этих HFT-«паразитов» будут крупные инвестиционные организации – киты, несущие основную нагрузку в потоке ордеров на рынке. Поэтому вопрос не столько в том, сможет ли HFT-трейдинг захватить рынок, а скорее в том, «подорвет» ли он его, станет ли устанавливать свои цены или каким-то другим образом будет доставлять неприятности. (Конечно, если вы поддерживаете эту индустрию, то можете, в свою очередь, сказать, что таким образом HFT-трейдеры улучшают экосистему в целом).

Тем не менее, лично меня интересует не эта избитая идея по поводу того, «подрывает» HFT-трейдинг индустрию или нет. Меня интересуют культурные и политические аспекты. Например, как размытая материальность трейдинга – тот факт, что он кажется «эфемерным» и в то же время зависит от реальной инфраструктуры. То же с географией: технологии пытаются стереть границы пространства и времени, а ощущения пространства и времени – это два основных компонента, позволяющих нам отличать одну ситуацию от другой. Если чувства расстояния и времени, которое требуется для его преодоления, исчезнут, может возникнуть однородная иллюзия присутствия в нескольких местах одновременно. Интерфейс компьютеров международной HFT-фирмы, контролирующей несколько мировых рынков, является источником именно такой гомогенизации.

И самое главное, HFT-трейдинг является источником финансового сюрреализма. Мы получаем электрическую энергию, сжигая ископаемое топливо, которое добывали в дельте реки Нигер, и теперь тратим ее на серверы, которые, в свою очередь, делают то, что нельзя даже представить.