Уверенность в науке часто условна. Чем дальше во времени объект исследования, тем больше допущений и меньше гарантий.

Вот например, мегалодон. 

Это акула-великан, которая когда-то властвовала в древних морях и кошмарила китов. От мегалодона остались в основном зубы (размером с ладонь) и редкие позвонки. Если вы держали такой зуб в руках — поздравляем, почти наверняка он принадлежал именно ему. Наука знает, что мегалодон существовал, чем питался, где плавал и даже как быстро рос. Его рисовали как белую акулу на максималках: больше, толще и страшнее.

Потом начали сомневаться. 

Теперь сомневаются в самих сомнениях. 

Последние исследования показывают, что точного представления о внешнем виде мегалодона у учёных пока нет. Буквально: «Да мы понятия не имеем» (the reality is that there are presently no scientific means to support or refute the accuracy of any of the previously published body forms of O. megalodon).

Кто такой мегалодон и что от него осталось

Мегалодон — это очень большая и очень вымершая акула. Она жила примерно от 23 до 3,6 миллиона лет назад и, по разным оценкам, была от 10 до 20 метров в длину, в зависимости от метода расчёта и степени научного оптимизма. Её принято считать крупнейшей хищной акулой из когда-либо существовавших, хотя это звание она получила по достаточно скромному набору улик.

Что у нас есть? 

Как и у других акул, у мегалодона зубы обновлялись постоянно, и за жизнь он мог потерять их десятки тысяч. Эти штуки огромные (до 18 сантиметров в длину), легко узнаваемые: треугольные, с зазубринами. Отлично приспособлены для того, чтобы нежно кусать соседей по океану за бока.

Вообще, один зуб может рассказать удивительно много — если знать, куда смотреть. 

Например, по толщине эмали и степени износа режущего края можно понять, чем именно питалось животное. У мегалодона зубы массивные, с толстой коронкой. Зазубрины больше подходят не столько для хватания, сколько для резки. Что сразу наталкивает на мысль о довольно габаритной добыче: ламантины, дельфины, киты. Особенно киты — как раз в миоцене они активно эволюционировали и стали важным элементом морской экосистемы.

Дополнительно помогает химический анализ эмали. По соотношению стабильных изотопов кислорода и углерода можно узнать температуру воды, в которой жила акула, примерный рацион, а иногда — даже маршруты миграций.

Ну а по размерам зубов и предполагаемому строению челюстей пытались прикинуть силу укуса. Вышло до 180 000 ньютонов — в несколько раз больше, чем у белой акулы. Правда, расчёты такого рода это допущения, которые подгоняют другие допущения.

Как и когда начали реконструировать мегалодона

Зубы мегалодона люди находили ещё в античные времена, только называли их не так. 

Средневековые натуралисты, например, считали их языками драконов и носили как амулеты — от судорог, укусов и прочих напастей. Занятно, но к палеонтологии это имело примерно столько же отношения, сколько алхимия к химии.

Научный интерес проснулся в 18–19 веках, когда стало ясно: это не минералы и не магия, а останки вымерших акул. Постепенно сложилось понимание, что речь идёт не просто о «большой акуле», а о «гигантской акуле вообще жесть». 

В 1835 году швейцарский натуралист Луи Агассис назвал её Carcharodon megalodon, предполагая родство с белой акулой. Позже классификацию уточнили: Otodus megalodon. Первая действительно масштабная реконструкция появилась в 1909 году. Её собрал американский палеонтолог Башфорд Дин — человек, который работал в Американском музее естественной истории и одновременно консультировал Нью-йоркский аквариум. Он взял десятки зубов и смонтировал их в виде гигантской челюсти. 

Проблема в том, что у Дина не было чётких критериев, как размещать зубы, какой именно была форма челюстей, как они соотносились с остальным телом. Он просто увеличил белую акулу в несколько раз — и это стало каноном. Никто особенно не спорил: выглядело убедительно, совпадало с зубами, внушало трепет. 

Но позже наука стала задаваться вопросом: а насколько это всё обосновано? Что если мегалодон был вовсе не «большой белой», а существом с другой анатомией, образом жизни и формой тела.

Когда науку пустили в лабораторию (и в компьютер)

До конца 20-го века почти всё, что мы знали о мегалодоне, держалось на глазомере, аналогиях и фантазии. Но с развитием технологий появилась возможность перейти от «ну, примерно вот так» к чему-то хоть отдалённо измеримому.

В дело вступила компьютерная томография. Например, позвонки мегалодона — крайне редкие находки — стали сканировать, чтобы понять, как росла акула, с какой скоростью набирала массу, какой объём могла занимать её мускулатура. Один позвонок — и вот у тебя график роста по годовым кольцам, как у дерева.

Ещё дальше пошли цифровые модели. Исследователи создавали 3D-реконструкции челюстей, пытались смоделировать объём тела, плавучесть, скорость движения. 

В 2022 году британская команда собрала детальную модель мегалодона на основе зубов, позвонков и предполагаемой анатомии — и получила неуклюжую махину длиной 16 метров, которая съедает косатку за пять укусов и за неделю расходует около 100 000 килокалорий. Но сами же авторы вскоре признали: модель держится на предположениях — от формы тела до плотности тканей. В итоге — не столько научный прорыв, сколько впечатляющий визуальный эксперимент.

Следующий шаг — 3D-сканирование зубов с автоматическим морфологическим анализом. Учёные начали собирать массивы данных о форме, толщине, угле наклона зубов у разных акул, а потом — скармливать это всё алгоритмам. Так получались гипотезы о родственных связях и экологических стратегиях. Иногда результаты шли вразрез с привычными представлениями. Например, всё чаще звучало мнение, что мегалодон был не родственником белой акулы, а ближе к давно вымершим ламновидным — с другой формой тела и другой стратегией охоты.

Так постепенно выяснилось: чем больше у науки появлялось инструментов, тем сложнее и неоднозначнее становился портрет мегалодона.

Мегалодон по версии учёных

Разные исследователи строили разные предположения — и не всегда они совпадали даже по базовым параметрам, за исключением «оно большое, плавало и вымерло». 

Альтернативные версии предлагают иную морфологию мегалодона — более вытянутое тело, менее выраженный хвост, другие пропорции плавников. Некоторые настаивали, что мегалодон был вовсе не стремительным убийцей, а выжидал добычу в засаде. 

Проблема в том, что всё это — кипучее движение игристого ума. Нет ни черепа, ни скелета, ни хоть какой-то обтекаемой тени в окаменелостях.

Один из немногих твёрдых аргументов — зубы. 

Их форма и размеры говорят о том, что мегалодон охотился на крупных животных. Следы укусов на костях китов и данные изотопного анализа подтверждают: в рацион входили морские млекопитающие — в первую очередь киты, дельфины и, возможно, крупные тюлени. Причём, скорее всего, он предпочитал молодняк: меньше риска, больше калорий на укус. В одной из работ даже описывается «почерк мегалодона» — удары в грудную клетку и хвост, чтобы обездвижить жертву. Всё это указывает на хищника верхнего уровня, почти без естественных врагов.

По находкам зубов видно, что мегалодон обитал почти повсеместно — за исключением полярных широт. Особенно часто зубы находят в отложениях у берегов обеих Америк, Европы, Африки, Австралии, Японии. Изотопные данные указывают, что он предпочитал тёплые и умеренные воды, мог мигрировать, как современные акулы — от мест кормёжки к местам размножения.

А вот вопрос почему он вымер — один из самых обсуждаемых и при этом самых расплывчатых. Конкурируют несколько гипотез:

• Охлаждение океанов в конце плиоцена. Если мегалодон был хоть немного теплолюбивым, он мог просто не пережить похолодание.

• Изменение экосистем. Могли исчезнуть привычные виды китов — и не на кого стало охотиться.

• Конкуренция. Появились косатки и более гибкие хищники вроде белой акулы, которые могли вытеснить мегалодона.

• Размножение. Если акула медленно размножалась и требовала особых условий — например мелководий для новорождённых — изменения климата и уровня моря могли стереть с карты такие «роддома».

Как и в случае с внешностью, всё это — версии. Некоторые правдоподобны, некоторые спорны, но прямых доказательств пока нет. 

Как пришли к выводу: «Мы понятия не имеем, как он выглядел»

Зубы, отдельные позвонки, обрывочные следы — всего этого недостаточно, чтобы сложить уверенный образ. 

Пока реконструкция держалась на допущении «раз зубы похожи на зубы белой акулы, значит, и тело должно быть увеличенной копией» — всё было ок. Такая аналогия позволяла моделировать чудовищ, рассуждать о скорости, охотничьих стратегиях и рационе.

Первые трещины в этой картине появились в 2020 году. Команда Каталины Пимиенто, анализируя пять современных ламнообразных акул, включая белую и мако, представила образ коренастого гиганта: у 16-метровой особи голова достигала 4,65 метра, спинной плавник — 1,62. Модель подчёркивала мощь укуса и способность охотиться на крупную добычу. Но уже тогда возникали сомнения: мегалодон (Otodus megalodon) относится к вымершему семейству Otodontidae, а не к Lamnidae, как белая акула, что ставит под вопрос прямое копирование.

Радикальный поворот произошёл в 2022-м, когда группа Филлипа Стернса изучила неполный бельгийский позвоночник мегалодона (IRSNB P 9893, 141 позвонок, длина около 11 метров) и сравнила его с позвонками белых акул. Результат получился совсем неканоничный: мегалодон оказался стройнее и длиннее, без современных аналогов среди ламнообразных. Предположительно — 15–20 метров, гибкое тело, иная анатомия. Возможно, он был медлительным хищником с удлинённой печенью и спиральным клапаном, чтобы эффективно переваривать крупную добычу в прохладной воде. Даже с учётом частичной теплокровности — это уже совсем другой образ.

Но Стернс честно признал: без полного скелета все эти реконструкции остаются предположениями.

Следующий шаг сделал он же и его коллеги, включая профессора Кэнсю Симаду из Университета ДеПола — одного из ведущих экспертов по эволюции акул и цифровому анализу окаменелостей. Они решили пересобрать всю методологию реконструкций. 

И устроили научную деконструкцию с элементами капитуляции.

Во-первых, оказалось, что бельгийский позвоночник был не только неполным, но и собран неправильно. Часть хвостовых позвонков ошибочно приняли за туловищные, из-за чего анатомия «плыла» (у живых акул самые широкие позвонки находятся в середине тела, а не сразу за головой).

Во-вторых, шаблон в виде белой акулы признали просто методически несостоятельным. Филогенетический анализ показал: Otodontidae и Lamnidae не просто не родственники — возможно, мегалодон даже ближе к китовой акуле, чем к белой. Дополнительный морфологический анализ 2D-профилей современных «теплокровных» акул не выявил закономерностей, которые можно было бы применить к вымершим видам.

В-третьих, главный вывод исследователей: «На данный момент не существует научных методов, которые могли бы подтвердить или опровергнуть точность какой-либо из ранее опубликованных реконструкций внешнего облика Otodus megalodon» (Sternes, Shimada et al., Historical Biology, 2023). 

В общем, всё, что осталось от крупнейшего хищника миоцена — это зубы, редкие позвонки и большое количество научных споров. Этого достаточно, чтобы изучать рацион и ареал, но недостаточно, чтобы с уверенностью сказать, как он выглядел. Но, в сущности, такова природа палеонтологии: реконструкция по фрагментам, работа на границе между фактами и вероятностями. И если мегалодон пока не обрёл своего окончательного облика — это не провал науки, а честное признание её границ.

Как справедливо отметил Симада: «То, что мы до сих пор не знаем, как выглядел мегалодон, только подогревает интерес. И, кстати, посмотрите, какой у меня зуб!».