Новые рекорды стоимости Биткоина — подходящий фон поговорить о вечном: его миссии. Миссия Биткоина была вполне прагматичной и глобальной одновременно: избавить интернет-торговлю от нужды в банковской системе для платежей онлайн. «A purely peer-to-peer version of electronic cash would allow online payments to be sent directly from one party to another without going through a financial institution.» — с этих слов история Биткоина буквально началась в 2008. Возможно, именно сочетание прагматизма с глобальностью и сделало её такой вдохновляющей: вроде как просто про деньги — но вроде как и про изменить мир. Альтернативная система онлайн-платежей — это, фактически, альтернативная финансовая система для интернета. А если она состоится в интернете, то это уже пол-мира захвачено, и до замены действующей традицонной финансовой системы, к которой у многих накопились свои разные претензии — один шаг.
Идея и подтекст задачи Сатоши Накамото дать бизнесу средство безбанковских онлайн-платежей распространялись вместе с интересом к Биткоину, увлекая многих людям. Так что миссия Биткоина существует не только на бумаге манифеста, а живёт в идеях и волнует умы разных людей. Многих из которых в последние годы, возможно, вопросом «Что пошло не так?»
В 2020 уже можно не гадать — все ответы давно перед глазами, время подводить итоги и разбирать ошибки. Миссия Биткоина для этого хорошо подходит как точка отсчёта и ориентир, в контексте которой хорошо видно, что не сбылось из ожидаемого, что случилось неожиданно.
Миссию Биткоина можно пересказать двумя цитатами и одним умозаключением: проблема, решение и ожидаемый результат на основе первых двух.
Реальность: нулевой результат. На зло Сатоши, ситуация в e-commerce, похоже, просто не поменялась и появления Биткоина не заметила. За 12 лет со своего изобретения, Биткоин успел побывать технологическим феноменом, спекулятивным феноменом и найти свою нишу в качестве средства платежа, однако проблема, сформулированная в 2008 году, точно соответствует состоянию дел в 2020: «Commerce on the Internet rely almost exclusively on financial institutions to process electronic payments.»
Да, Bitcoin вырос в крупный рынок с капитализацией ~$360 млрд, и завершает своё первое десятилетие в мировой экономике с обновлённым в декабре 2020 историческом максимумом стоимости, побившим рекорд декабря 2017. Однако глобальный e-commerce вырос ещё сильнее, достигнув $9,09 триллионов в 2019 и ожидаемых более $10 трлн в 2020. Вся капитализация Биткоина находится на уровне небольшой доли оборота глобального e-commerce. При этом мир криптовалют существует за пределами интернет-торговли, развиваясь обособленно, а масштабы их возможных пересечений укладываются в оговорку almost exclusively.
Как и в обычных деньгах, в природе Биткоине заложены две конфликтующие функции: средства платежа (универсальный эквивалент) и средства накопления (инвестиционный инструмент). В этом контексте ожидания и реальность полностью перевёрнуты: задачей Биткоин было решить проблему платежей и преуспеть как средство платежа, однако преуспел он как средство инвестиций. Каждый новый бум Биткоина (речь всегда про очередной рост курса) — напоминание о его спекулятивном успехе. А как средство платежа, наоборот: за десять лет не приблизился ни на шаг к средствам платежа в интернет-коммерции, и не преуспел нигде за пределами серого и чёрного рынков.
Обозначив проблему (financial institutions serving as trusted third parties to process electronic payments) Сатоши перешёл к её критике.
While the system works well enough for most transactions, it still suffers from the inherent weaknesses of the trust based model.
Все недостатки такой модели по версии Сатоши Накамото можно объединить в общую категорию «человеческий фактор».
Completely non-reversible transactions are not really possible, since financial institutions cannot avoid mediating disputes. The cost of mediation increases transaction costs, limiting the minimum practical transaction size and cutting off the possibility for small casual transactions, and there is a broader cost in the loss of ability to make non-reversible payments for nonreversible services. With the possibility of reversal, the need for trust spreads. Merchants must be wary of their customers, hassling them for more information than they would otherwise need. A certain percentage of fraud is accepted as unavoidable. These costs and payment uncertainties can be avoided in person by using physical currency, but no mechanism exists to make payments over a communications channel without a trusted party.
Как часть проблемы, «человеческий фактор» становится условием технического задания: создание цифровой платёжной системы со встроенным механизмом нейтрализации человеческого фактора. Необычное условие и предопределило, мягко говоря, необычное решение. Так появился блокчейн — децентрализованная распределённая сеть прямых peer-to-peer транзакций со всеми его ноу-хау, защищающими его от попадания под контроль какой-то одной стороны.
Среди энтузиастов криптовалют распространено представление о первичности технологии — то есть, блокчейна, а криптовалюты, мол, это мирское, блокчейн может больше — как вам смарт-контракты, например? А как средство платежа, криптовалюты — это, в первую очередь, платёжная система (блокчейн), и только во вторую — деньги. На практике к Биткоину пришёл успех того рода, который часто случается с решениями, хорошо продуманными с одной стороны (в данном случае — технической): он оказался востребованным для применения не так, как задумывалось. Это гораздо лучше, чем обычная судьба односторонне продуманных решений — ими вообще не пользуются.
Начиная с самых первых, все скачки интереса к Биткоину, когда интерес к нему кратно возрастал, вызывались инфоповодами исключительно «денежного» характера. А интерес всегда был, в первую очередь, спекулятивного характера: что Биткоин — дорожает, его можно купить или намайнить сейчас, чтобы продать намного дороже потом. Несмотря на множество блокчейн-энтузиастов, в битве курицы и яйца криптовалюты (деньги) безоговорочно победили блокчейн (платёжную систему). А в битве денежной функции, несмотря на множество энтузиастов платежей Биткоинами, безоговорочно победили накопители и спекулянты.
Так же, в итоге, был принят Биткоин и государствами. Регуляторный опыт за пять лет показывает, что государства приходят к универсальному консенсусу: регулируя применение криптовалюты в денежной ипостаси, иногда, отдельно — как финансовый продукт. Блокчейн государства, по большей части, не заинтересовал ни как инструмент для применения, ни как объект регулирования.
«Не ту проблему решили»
«Ошибка Сатоши» как раз и заключается в односторонней продуманности Биткоина — точнее, отсутствию продуманности с других сторон. Подход Сатоши, судя по работе Bitcoin 12 лет спустя, был безупречен технически. Ошибкой было применять его к нетехническим проблемам. Впроде проблемы, с которой он начинает презентацию Биткоина: «Commerce on the Internet has come to rely almost exclusively on financial institutions serving as trusted third parties to process electronic payments.» В которой он увидел очевидное инженерное упущение: отсутствие технической возможности совершать онлайн-платежи без посредников.
Логику Сатоши понять можно: если раньше для любых взаимодействий на расстоянии был необходим посредник — хоть банк, хоть почтальон, хоть адъютант — то в XXI веке, когда люди со всего мира могут договариваться о сделках напрямую онлайн, то почему оплата должна проводиться третьей стороной?
С другой стороны, для молодой интернет-отрасли до 2008 года, вполне резонно было предположить, что отсутствие решения у очевидной проблемы может означать, что его просто ещё не успели создать, а не только ставит под сомнение проблемность. А раз не успели — надо создавать. И, увидев глазами инженера инеженерную проблему, Сатоши её блестяще решил, предложив именно то техническое решение, которое было нужно: цифровые деньги для прямых платежей, защищённых от вмешательства третьей стороны — блокчейн и криптовалюту.
Нулевой результат выполнения миссии по освобождению интернет-коммерции от посредничества в онлайн-платежах спустя 12 лет — это не то же самое, что плохой результат. Задача не «частично нерешена», не стало хуже, не стало лучше — в отношении онлайн-платежей положение дел в интернет-коммерции не изменилось. По крайней мере, никаких изменений, связанных с Биткоином в них не наблюдается. Блокчейн и криптовалюты не оказали никакого влияния на проблему, ради решения которой изобретались. Такой чистый промах решения мимо задачи означает одно из двух: либо задача не была решена, либо была решена не та задача. Поскольку к решению задачи, которую Сатоши описал в презентации Биткоина, претензий нет, остаётся «была решена не та задача».
Рассуждение Сатоши, представленное в последовательности 1. Проблема (проведение интернет-платежей через традиционную финансовую систему) > 2. Недостатки такого положения дел (человеческий фактор) > 3. Решение (блокчейн)». Ошибка Сатоши именно в нём. На каком шаге?
На нулевом: ошибка в предпосылке. Рассуждение (в том виде, в котором оно представлено в манифесте) начинается с презумпции проблемы, словно она самоочевидна. Отсутствие решения у очевидной проблемы — повод поставить под сомнение её проблемность прежде, чем искать решение. Чем очевиднее и серьёзнее нерешённая проблема или неисправленная ошибка — тем сильнее стоит задуматься, насколько вероятно, что это не сам человек что-то упускает, а упустили все остальные. Возможно, это не баг, это фича? Или проблема, но не техническая? Возможно, отсутствие технического решения — не упущение, а признак наличия нетехнической проблемы?
И тогда на втором шаге к описанию недостатков такого положения дел, проблемность которой взята за данность, добавился бы поиск ответов, зачем и кому оно в таком виде нужно?
Именно тут и спряталась «ошибка Сатоши». Типичная ошибка инженерного подхода к проблеме не только технической или, возможно, вообще не технической. Особенно когда проблема относится к области человеческих отношениях. Если нерешаемая или нерешённая проблема касается области человеческих отношений — проблема, скорее всего, в отношениях, а не в области. Финансовые отношения в экономике — как раз из тех, в которых нерешаемые проблемы всегда в отношениях.
Создать средство прямых интернет-платежей — не то же самое, что создать альтернативу фиатным деньгам для электронной коммерции. Первое, очевидно, сделано: криптовалюта. Но чтобы техническая возможность стала альтернативой, надо знать, между чем и чем делается выбор. Мало определить моменты, в которых банковская система как механизм расчётов выглядит излишней — нужно было обратить внимание на то, в чём её необходимость тоже. И тогда за невыполненной миссии Биткоина будет не одна, а две ошибки: ошибка 1) Пропущенная проблема: посредничество банков в онлайн-платежах не только навязывается — помимо, собственно, проведения транзакций, они исполнют другую необходимую роль для бизнеса. Ошибка 2) Неэффективное решение. Пропущенная проблема так же является причиной, почему криптовалюты и не могли выполнить миссию Сатоши.
Современный бизнес — явление, в первую очередь, правовое, а не экономическое. У бизнеса (впрочем, и некоммерческих организаций тоже) есть страна регистрации и отношения с государством, которое обеспечивает бизнесу блага, гарантированные одними законами (например, защиту договорных обязательств, безопасность ведения бизнеса, право на прибыль), которое следит, чтобы бизнесы не нарушали других законов (например, экологических или трудовых), чтобы деятельность бизнеса не была прикрытием для нарушения законов и отмывания денег — и которому бизнес платит налоги.
Из последних двух условий (противодействие отмыванию денег и налоги) вытекают два следующих обязательных для функционирования бизнеса условия, кроме его регистрации — государственная фиатная валюта в качестве основного средства платежа и наличие банковского счёта. Каждому «белому» бизнесу на легальном рынке (за исключением, возможно, каких-то пограничных ситуаций вроде оффшорных юрисдикций) необходима фиатная валюта его государства для уплаты налогов и других платежей, чтобы платить зарплаты, выплачивать кредиты etc.
Отсюда и возникает главная проблема бизнесов с криптовалютой для платежей: проблема конвертации.
Технически, разница в сложности приёма иностранных фиатных валют и криптовалюты не так велика. И то, и другое всё равно потребуется конвертировать. Для условного эстонского бизнеса рубли — такое же альтернативное средство платежа по отношению к «домашнему» евро, что и биткоин. Отличие криптовалюты от иностранной валюты не в том, что она «крипто», а в том, как они выглядят в глазах государства — например, с точки зрения законов по борьбе с отмыванием денег — и рисках проблем с законом, которые из этого могут вытекать. Таким образом, бизнес, который принимает платежи в разных валютах, скорее всего, охотно начнёт принимать вместе с фунтами стерлингов и криптофунты стерлингов, если их легальный статус не будет отличаться. Во всех остальных случаях настоящая проблема приёма чего-то, помимо фиатных свободноконвертируемых валют — это разного уровня проблемы при их конвертации.
Скажем, бизнес может получать и конвертировать платежи в иностранной валюте официально, включая возможные требования к проверке международных сделок, а может — конвертировать иностранную валюту в нелегальных обменниках со всеми сопутствующими правовыми рисками. Тогда как для криптовалют в большинстве стран мира такого выбора нет — доступна только опция «нелегальный обменник», которой в глазах закона будет выглядеть любая криптобиржа.
Поэтому принимают платежи криптовалютой обычно или кто не планирует её конвертировать, или кто готов брать на себя риски. В первом случае, скорее всего, вся продажа осуществляется в «серой зоне», потому что продажа за криптовалюту не должна быть отражена документально, а значит, продавец «левачит». Или «серячит». Соответственно, криптовалюта в этом случае не попадает в белую экономику, а расширяет охват серой.
Соответственно, бизнесы, которые готовы брать на себя риски легализации полученных оплат в криптовалюте — это естественный предел проникновения криптовалют в экономику.
Обычному бизнесу даже небольшой подобный риск лишает приём криптовалюты смысла, и пока этот риск сохраняется — криптовалюта распространённее не станет. Соответственно, снижение правового риска — это обязательное условие расширения использования криптовалют в экономике. Именно это начинает происходить в разных странах по мере введения регулирования криптовалюты, вместе с которым для криптовалют открывается некоторое правовое пространство.
Лидером этого движения сейчас является Эстония, в которой, благодаря ужесточению антиотмывочного законодательства, с июля 2020 года появилась возможность оказывать услуги легального обмена фиата и криптовалюты. Именно под такими лицензиями осуществляет свою деятельность компания Moneypipe. Мы уже рассказывали в предыдущих публикациях, что это значит. Лицензирование услуг обмена и хранения криптовалюты в Эстонии появилось ещё в 2017 г. С тех пор требования к получению этих лицензий неоднократно повышались, вплоть до достижения потолка ужесточения в июле 2020, при котором требования к лицензированию услуг обмена и хранения криптовалют приравняли к лицензированию финансовых институтов. Строже — некуда.
Иными словами, с точки зрения закона, конвертация криптовалюты в фиат в лицензированном криптообменнике в глазах правительства Эстонии и стран ЕС выглядит операцией, к операторам которой предъявляются те же требования, как к обычным банкам. А значит, и «чистота» евро, полученных бизнесом после конвертации платежей в Эфире, например, в глазах эстонского закона — та же, как евро, полученных после конвертации платежей в долларах. Потому что эстонский закон применяет к лицензированию организаций, занимающихся криптовалютными операциями те же требования, что и к банкам. Чем строже закон — тем чище правовой коридор. Коридор этот ведёт из серой экономики в белую, позволяя бизнесам конвертировать криптовалютные платежи на общих правах с фиатом.
Принимать иностранную фиатную валюту и конвертировать в фиат своего государства можно через банк — банк, как лицензированный финансовый институт в этом случае, несёт всю ответственность за проверку соответствия платежа антиотмывочному законодательству. Любые деньги, наличные или безнал, фиат или криптовалюта, по умолчанию, серые: потенциально любые деньги могут иметь незаконное происхождение, любой платёж может оказаться частью отмывочной схемы, а любой бизнес — попасть под подозрение. Если банк его пропустил, то он признал легальность платежа — и несёт риск, если ошибся. К бизнесу полученный пропущенный банком платёж дополнительных вопросов не вызовет. Тогда как принимая и самостоятельно конвертируя криптовалюту (на обычной криптобирже, например), бизнес несёт все риски, связанные с возможным происхождением платежа: если у криптовалюты, которую конвертирует бизнес, обнаружится преступное происхождение, то бизнес как минимум попадает под подозрение в её отмывании.
Для фиатной валюты в законах есть процедура проверки происхождения платежа, ответственность за которую несёт финансовый институт. Это же позволяет бизнесам принимать в качестве альтернативного средства платежа другие и фиатные валюты, конвертируемые банками. Это и делает традиционные финансовые институты необходимым участником системы коммерческих расчётов.
В отсутствие аналогичной процедуры для криптовалюты, для бизнеса она подобна чемодану наличных: как бы ни было заманчиво предложение, но чем приличнее страна — тем труднее такой чемодан будет потратить.
Банки выполняют две необходимых функции в коммерческих платежах:
Вот она, ошибка Сатоши: идея, что для свободы от банков достаточно вырезать их из коммерческих транзакций, дав техническую возможность совершать платежи без них — была мертворождённой.
«Вырезая банки» вырезаются две их неотъемлемые функции: онлайн-платежи фиатом и контроль законности. Криптовалюта может служить расширением фиата в тех случаях, когда фиат не подходит. Но замена фиатных платежей на криптовалютные просто ради того, чтобы транзакции шли в обход банков, имеет смысл только в тех случаях, когда транзакцию очень хочется скрыть от банков и государства. Но и в этом случае криптовалюта служит расширением, а не заменой фиатным онлайн-платежам. Либо не имеет смысла: можно пользоваться «Сбербанк-онлайном», потом установить Bitcoin-кошелёк, но «Сбер» при этом удалять необязательно и бессмысленно — онлайн-платежи фиатом всё равно будут возможны только при посредничестве финансовых институтов, отказ от них равнозначен отказу от использования фиата онлайн.
Предлагая людям замену, следовало бы понимать не только своё предложение, но и от чего людям предлагается отказаться.
А из этого следует вторая ошибка Сатоши: не зная, от чего люди отказываются — не знаешь, что им предложить на замену. Идея замены банковских онлайн-платежей фиатом на криптовалюту для бизнеса — это набор потерь и никаких замен или компенсаций. К потере уровня прозрачности, законности и юридической безопасности платежей через банки, отказу от онлайн-платежей фиатом и гарантий их легальности, предлагается заменить их в своих деловых транзакциях на принципиально непрозрачные криптовалютные платежи, каждый из которых может быть в одном шаге от криминальной деятельности или частью криминального процесса (отмывания денег, например).
То есть, из непонимания, от чего людям предлагается отречься (казалось-то, отказ от банков, сплошные плюсы!) последовала вторая ошибка: непонимание, что можно в ответ предложить.
Сами криптовалюты, даже как побочный эффект «ошибок Сатоши» — отличное изобретение. Просто, пытаясь изобрести замену банкам и фиату, Сатоши изобрёл интересное расширение для них, открывающее новые возможности, но никаким образом не конкурирующее со старыми. В реальности так и произошло: криптовалюты стали популярны как дополнение к фиату.
Разговор же о крипте как альтернативе фиату, по сути, надо начинать заново. Потому что сравнение возможно только на основе общих критериев — допустим, по общей функции, которую выполняют и фиат, и криптовалюта. В этом случае возможно сравнение лучше/хуже. А в ситуации, когда через банки можно платить фиатом онлайн, но нельзя криптой, а через блокчейн можно платить криптовалютой онлайн, но нельзя фиатом — сравнивать нечего и выбирать нечего, это разные функции. И никакое сравнение не получится, если в идее альтернативы фиатным платежам онлайн упущено из виду несколько принципиальных условий их применения. Не учитывая их — невозможно предложить им альтернативу.
При этом понимание, почему люди и организации пользуются или не пользуются теми или иными инструментами, открывает новые возможности. Допустим, одним из категорических преимуществ финансовых институтов для бизнеса является прозрачность платежей через банк для государства. Соответственно, если не стоит задача спрятаться от государства (для этого криптовалюта и сейчас подходит), а только отказаться от посредничества банков, то, теоретически, это реализуемо на блокчейне, если в него заложить некий уровень идентифицируемости и верифицируемости. То есть, такой деанон-блокчейн, в котором для государства коммерческие транзакции будут так же прозрачны как банковские. В этом случае сам блокчейн и будет максимально приближённым к банку — но без банка. То есть, транзакции в нём будут двусторонние, а не трёхсторонние. Так и выглядит альтернатива банку: всё как в банке, только децентрализованное и распределённое.
Для развития криптовалют или хотя бы даже из интереса, это не единственный разговор, который надо начинать заново. К вопросу «криптовалюта как альтернатива» возможны и другие подходы. Но есть и другие вопросы, например, другая тема этого поста: криптовалюта как средство платежа. Опыт Биткоина в этом вопросе ценен уникальным набором «как не надо» — практически все его свойства толкают его в сферу средства накопления.
Как сделать криптовалюту, которая будет заточена под средство платежа — это новый, и очень интересный разговор. Возможно, один из самых перспективных в теме криптовалют, потому что спекулятивные свойства, природа и особенности криптовалют хорошо известны и особого интереса за пределами тусовки «криптоинвесторов» не вызывают. Криптовалюта как средство платежа — это совершенно другая история, особенно если ей удастся решить естественный конфликт «средство платежа/накопления» обычных денег. Если появится криптовалюта, в которой баланс будет смещён в сторону платежа, то это будет первым действительно сильным аргументом о превосходстве криптовалюты над фиатом на уровне государств и экономик.
Во второй декаде Биткоина будет ещё много интересных тем для новых разговоров. Главное, не повторять ошибку прошлого десятилетия — и подходить к ним уже посерьёзнее.
Идея и подтекст задачи Сатоши Накамото дать бизнесу средство безбанковских онлайн-платежей распространялись вместе с интересом к Биткоину, увлекая многих людям. Так что миссия Биткоина существует не только на бумаге манифеста, а живёт в идеях и волнует умы разных людей. Многих из которых в последние годы, возможно, вопросом «Что пошло не так?»
В 2020 уже можно не гадать — все ответы давно перед глазами, время подводить итоги и разбирать ошибки. Миссия Биткоина для этого хорошо подходит как точка отсчёта и ориентир, в контексте которой хорошо видно, что не сбылось из ожидаемого, что случилось неожиданно.
Миссию Биткоина можно пересказать двумя цитатами и одним умозаключением: проблема, решение и ожидаемый результат на основе первых двух.
- Проблема: «Commerce on the Internet has come to rely almost exclusively on financial institutions serving as trusted third parties to process electronic payments.»
- Решение: Биткоин. «A purely peer-to-peer version of electronic cash would allow online payments to be sent directly from one party to another without going through a financial institution.»
- Ожидаемый результат: решение сработает, Bitcoin станет p2p-альтернативой для электронных платежей, ослабив необходимость интернет-бизнеса полагаться на «trusted third parties».
Реальность: нулевой результат. На зло Сатоши, ситуация в e-commerce, похоже, просто не поменялась и появления Биткоина не заметила. За 12 лет со своего изобретения, Биткоин успел побывать технологическим феноменом, спекулятивным феноменом и найти свою нишу в качестве средства платежа, однако проблема, сформулированная в 2008 году, точно соответствует состоянию дел в 2020: «Commerce on the Internet rely almost exclusively on financial institutions to process electronic payments.»
Да, Bitcoin вырос в крупный рынок с капитализацией ~$360 млрд, и завершает своё первое десятилетие в мировой экономике с обновлённым в декабре 2020 историческом максимумом стоимости, побившим рекорд декабря 2017. Однако глобальный e-commerce вырос ещё сильнее, достигнув $9,09 триллионов в 2019 и ожидаемых более $10 трлн в 2020. Вся капитализация Биткоина находится на уровне небольшой доли оборота глобального e-commerce. При этом мир криптовалют существует за пределами интернет-торговли, развиваясь обособленно, а масштабы их возможных пересечений укладываются в оговорку almost exclusively.
Как и в обычных деньгах, в природе Биткоине заложены две конфликтующие функции: средства платежа (универсальный эквивалент) и средства накопления (инвестиционный инструмент). В этом контексте ожидания и реальность полностью перевёрнуты: задачей Биткоин было решить проблему платежей и преуспеть как средство платежа, однако преуспел он как средство инвестиций. Каждый новый бум Биткоина (речь всегда про очередной рост курса) — напоминание о его спекулятивном успехе. А как средство платежа, наоборот: за десять лет не приблизился ни на шаг к средствам платежа в интернет-коммерции, и не преуспел нигде за пределами серого и чёрного рынков.
Ошибка Сатоши
Обозначив проблему (financial institutions serving as trusted third parties to process electronic payments) Сатоши перешёл к её критике.
While the system works well enough for most transactions, it still suffers from the inherent weaknesses of the trust based model.
Все недостатки такой модели по версии Сатоши Накамото можно объединить в общую категорию «человеческий фактор».
Completely non-reversible transactions are not really possible, since financial institutions cannot avoid mediating disputes. The cost of mediation increases transaction costs, limiting the minimum practical transaction size and cutting off the possibility for small casual transactions, and there is a broader cost in the loss of ability to make non-reversible payments for nonreversible services. With the possibility of reversal, the need for trust spreads. Merchants must be wary of their customers, hassling them for more information than they would otherwise need. A certain percentage of fraud is accepted as unavoidable. These costs and payment uncertainties can be avoided in person by using physical currency, but no mechanism exists to make payments over a communications channel without a trusted party.
Как часть проблемы, «человеческий фактор» становится условием технического задания: создание цифровой платёжной системы со встроенным механизмом нейтрализации человеческого фактора. Необычное условие и предопределило, мягко говоря, необычное решение. Так появился блокчейн — децентрализованная распределённая сеть прямых peer-to-peer транзакций со всеми его ноу-хау, защищающими его от попадания под контроль какой-то одной стороны.
Среди энтузиастов криптовалют распространено представление о первичности технологии — то есть, блокчейна, а криптовалюты, мол, это мирское, блокчейн может больше — как вам смарт-контракты, например? А как средство платежа, криптовалюты — это, в первую очередь, платёжная система (блокчейн), и только во вторую — деньги. На практике к Биткоину пришёл успех того рода, который часто случается с решениями, хорошо продуманными с одной стороны (в данном случае — технической): он оказался востребованным для применения не так, как задумывалось. Это гораздо лучше, чем обычная судьба односторонне продуманных решений — ими вообще не пользуются.
Начиная с самых первых, все скачки интереса к Биткоину, когда интерес к нему кратно возрастал, вызывались инфоповодами исключительно «денежного» характера. А интерес всегда был, в первую очередь, спекулятивного характера: что Биткоин — дорожает, его можно купить или намайнить сейчас, чтобы продать намного дороже потом. Несмотря на множество блокчейн-энтузиастов, в битве курицы и яйца криптовалюты (деньги) безоговорочно победили блокчейн (платёжную систему). А в битве денежной функции, несмотря на множество энтузиастов платежей Биткоинами, безоговорочно победили накопители и спекулянты.
Так же, в итоге, был принят Биткоин и государствами. Регуляторный опыт за пять лет показывает, что государства приходят к универсальному консенсусу: регулируя применение криптовалюты в денежной ипостаси, иногда, отдельно — как финансовый продукт. Блокчейн государства, по большей части, не заинтересовал ни как инструмент для применения, ни как объект регулирования.
«Не ту проблему решили»
«Ошибка Сатоши» как раз и заключается в односторонней продуманности Биткоина — точнее, отсутствию продуманности с других сторон. Подход Сатоши, судя по работе Bitcoin 12 лет спустя, был безупречен технически. Ошибкой было применять его к нетехническим проблемам. Впроде проблемы, с которой он начинает презентацию Биткоина: «Commerce on the Internet has come to rely almost exclusively on financial institutions serving as trusted third parties to process electronic payments.» В которой он увидел очевидное инженерное упущение: отсутствие технической возможности совершать онлайн-платежи без посредников.
Логику Сатоши понять можно: если раньше для любых взаимодействий на расстоянии был необходим посредник — хоть банк, хоть почтальон, хоть адъютант — то в XXI веке, когда люди со всего мира могут договариваться о сделках напрямую онлайн, то почему оплата должна проводиться третьей стороной?
С другой стороны, для молодой интернет-отрасли до 2008 года, вполне резонно было предположить, что отсутствие решения у очевидной проблемы может означать, что его просто ещё не успели создать, а не только ставит под сомнение проблемность. А раз не успели — надо создавать. И, увидев глазами инженера инеженерную проблему, Сатоши её блестяще решил, предложив именно то техническое решение, которое было нужно: цифровые деньги для прямых платежей, защищённых от вмешательства третьей стороны — блокчейн и криптовалюту.
Нулевой результат выполнения миссии по освобождению интернет-коммерции от посредничества в онлайн-платежах спустя 12 лет — это не то же самое, что плохой результат. Задача не «частично нерешена», не стало хуже, не стало лучше — в отношении онлайн-платежей положение дел в интернет-коммерции не изменилось. По крайней мере, никаких изменений, связанных с Биткоином в них не наблюдается. Блокчейн и криптовалюты не оказали никакого влияния на проблему, ради решения которой изобретались. Такой чистый промах решения мимо задачи означает одно из двух: либо задача не была решена, либо была решена не та задача. Поскольку к решению задачи, которую Сатоши описал в презентации Биткоина, претензий нет, остаётся «была решена не та задача».
Рассуждение Сатоши, представленное в последовательности 1. Проблема (проведение интернет-платежей через традиционную финансовую систему) > 2. Недостатки такого положения дел (человеческий фактор) > 3. Решение (блокчейн)». Ошибка Сатоши именно в нём. На каком шаге?
На нулевом: ошибка в предпосылке. Рассуждение (в том виде, в котором оно представлено в манифесте) начинается с презумпции проблемы, словно она самоочевидна. Отсутствие решения у очевидной проблемы — повод поставить под сомнение её проблемность прежде, чем искать решение. Чем очевиднее и серьёзнее нерешённая проблема или неисправленная ошибка — тем сильнее стоит задуматься, насколько вероятно, что это не сам человек что-то упускает, а упустили все остальные. Возможно, это не баг, это фича? Или проблема, но не техническая? Возможно, отсутствие технического решения — не упущение, а признак наличия нетехнической проблемы?
И тогда на втором шаге к описанию недостатков такого положения дел, проблемность которой взята за данность, добавился бы поиск ответов, зачем и кому оно в таком виде нужно?
Именно тут и спряталась «ошибка Сатоши». Типичная ошибка инженерного подхода к проблеме не только технической или, возможно, вообще не технической. Особенно когда проблема относится к области человеческих отношениях. Если нерешаемая или нерешённая проблема касается области человеческих отношений — проблема, скорее всего, в отношениях, а не в области. Финансовые отношения в экономике — как раз из тех, в которых нерешаемые проблемы всегда в отношениях.
Создать средство прямых интернет-платежей — не то же самое, что создать альтернативу фиатным деньгам для электронной коммерции. Первое, очевидно, сделано: криптовалюта. Но чтобы техническая возможность стала альтернативой, надо знать, между чем и чем делается выбор. Мало определить моменты, в которых банковская система как механизм расчётов выглядит излишней — нужно было обратить внимание на то, в чём её необходимость тоже. И тогда за невыполненной миссии Биткоина будет не одна, а две ошибки: ошибка 1) Пропущенная проблема: посредничество банков в онлайн-платежах не только навязывается — помимо, собственно, проведения транзакций, они исполнют другую необходимую роль для бизнеса. Ошибка 2) Неэффективное решение. Пропущенная проблема так же является причиной, почему криптовалюты и не могли выполнить миссию Сатоши.
Зачем бизнесу необходимо банковское посредничество в платежах?
Современный бизнес — явление, в первую очередь, правовое, а не экономическое. У бизнеса (впрочем, и некоммерческих организаций тоже) есть страна регистрации и отношения с государством, которое обеспечивает бизнесу блага, гарантированные одними законами (например, защиту договорных обязательств, безопасность ведения бизнеса, право на прибыль), которое следит, чтобы бизнесы не нарушали других законов (например, экологических или трудовых), чтобы деятельность бизнеса не была прикрытием для нарушения законов и отмывания денег — и которому бизнес платит налоги.
Из последних двух условий (противодействие отмыванию денег и налоги) вытекают два следующих обязательных для функционирования бизнеса условия, кроме его регистрации — государственная фиатная валюта в качестве основного средства платежа и наличие банковского счёта. Каждому «белому» бизнесу на легальном рынке (за исключением, возможно, каких-то пограничных ситуаций вроде оффшорных юрисдикций) необходима фиатная валюта его государства для уплаты налогов и других платежей, чтобы платить зарплаты, выплачивать кредиты etc.
Отсюда и возникает главная проблема бизнесов с криптовалютой для платежей: проблема конвертации.
Технически, разница в сложности приёма иностранных фиатных валют и криптовалюты не так велика. И то, и другое всё равно потребуется конвертировать. Для условного эстонского бизнеса рубли — такое же альтернативное средство платежа по отношению к «домашнему» евро, что и биткоин. Отличие криптовалюты от иностранной валюты не в том, что она «крипто», а в том, как они выглядят в глазах государства — например, с точки зрения законов по борьбе с отмыванием денег — и рисках проблем с законом, которые из этого могут вытекать. Таким образом, бизнес, который принимает платежи в разных валютах, скорее всего, охотно начнёт принимать вместе с фунтами стерлингов и криптофунты стерлингов, если их легальный статус не будет отличаться. Во всех остальных случаях настоящая проблема приёма чего-то, помимо фиатных свободноконвертируемых валют — это разного уровня проблемы при их конвертации.
Скажем, бизнес может получать и конвертировать платежи в иностранной валюте официально, включая возможные требования к проверке международных сделок, а может — конвертировать иностранную валюту в нелегальных обменниках со всеми сопутствующими правовыми рисками. Тогда как для криптовалют в большинстве стран мира такого выбора нет — доступна только опция «нелегальный обменник», которой в глазах закона будет выглядеть любая криптобиржа.
Поэтому принимают платежи криптовалютой обычно или кто не планирует её конвертировать, или кто готов брать на себя риски. В первом случае, скорее всего, вся продажа осуществляется в «серой зоне», потому что продажа за криптовалюту не должна быть отражена документально, а значит, продавец «левачит». Или «серячит». Соответственно, криптовалюта в этом случае не попадает в белую экономику, а расширяет охват серой.
Соответственно, бизнесы, которые готовы брать на себя риски легализации полученных оплат в криптовалюте — это естественный предел проникновения криптовалют в экономику.
Обычному бизнесу даже небольшой подобный риск лишает приём криптовалюты смысла, и пока этот риск сохраняется — криптовалюта распространённее не станет. Соответственно, снижение правового риска — это обязательное условие расширения использования криптовалют в экономике. Именно это начинает происходить в разных странах по мере введения регулирования криптовалюты, вместе с которым для криптовалют открывается некоторое правовое пространство.
Лидером этого движения сейчас является Эстония, в которой, благодаря ужесточению антиотмывочного законодательства, с июля 2020 года появилась возможность оказывать услуги легального обмена фиата и криптовалюты. Именно под такими лицензиями осуществляет свою деятельность компания Moneypipe. Мы уже рассказывали в предыдущих публикациях, что это значит. Лицензирование услуг обмена и хранения криптовалюты в Эстонии появилось ещё в 2017 г. С тех пор требования к получению этих лицензий неоднократно повышались, вплоть до достижения потолка ужесточения в июле 2020, при котором требования к лицензированию услуг обмена и хранения криптовалют приравняли к лицензированию финансовых институтов. Строже — некуда.
Иными словами, с точки зрения закона, конвертация криптовалюты в фиат в лицензированном криптообменнике в глазах правительства Эстонии и стран ЕС выглядит операцией, к операторам которой предъявляются те же требования, как к обычным банкам. А значит, и «чистота» евро, полученных бизнесом после конвертации платежей в Эфире, например, в глазах эстонского закона — та же, как евро, полученных после конвертации платежей в долларах. Потому что эстонский закон применяет к лицензированию организаций, занимающихся криптовалютными операциями те же требования, что и к банкам. Чем строже закон — тем чище правовой коридор. Коридор этот ведёт из серой экономики в белую, позволяя бизнесам конвертировать криптовалютные платежи на общих правах с фиатом.
Принимать иностранную фиатную валюту и конвертировать в фиат своего государства можно через банк — банк, как лицензированный финансовый институт в этом случае, несёт всю ответственность за проверку соответствия платежа антиотмывочному законодательству. Любые деньги, наличные или безнал, фиат или криптовалюта, по умолчанию, серые: потенциально любые деньги могут иметь незаконное происхождение, любой платёж может оказаться частью отмывочной схемы, а любой бизнес — попасть под подозрение. Если банк его пропустил, то он признал легальность платежа — и несёт риск, если ошибся. К бизнесу полученный пропущенный банком платёж дополнительных вопросов не вызовет. Тогда как принимая и самостоятельно конвертируя криптовалюту (на обычной криптобирже, например), бизнес несёт все риски, связанные с возможным происхождением платежа: если у криптовалюты, которую конвертирует бизнес, обнаружится преступное происхождение, то бизнес как минимум попадает под подозрение в её отмывании.
Для фиатной валюты в законах есть процедура проверки происхождения платежа, ответственность за которую несёт финансовый институт. Это же позволяет бизнесам принимать в качестве альтернативного средства платежа другие и фиатные валюты, конвертируемые банками. Это и делает традиционные финансовые институты необходимым участником системы коммерческих расчётов.
В отсутствие аналогичной процедуры для криптовалюты, для бизнеса она подобна чемодану наличных: как бы ни было заманчиво предложение, но чем приличнее страна — тем труднее такой чемодан будет потратить.
Банки выполняют две необходимых функции в коммерческих платежах:
- (Онлайн) Осуществление интернет-платежей фиатом. Оффлайн-платежи фиатом могут осуществляться наличными. Онлайн-платежи фиатом без платёжного посредника невозможны. Прямые платежи криптовалютой не решают проблемы онлайн-платежей фиатом, а создают проблему платежей криптовалютой. В сочетании «фиат + онлайн» в их существующем виде посредничество финансового института необходимо. Возможно, это можно будет изменить в будущем.
- (Онлайн и оффлайн) Контролируют соответствеие платежей финансовому законодательству, включая антиотмывочное, налоговое и антикоррупционное. Возможно, многие бизнесы не задумываются об этой функции банков. Многим бизнесам, работающим с интернет-платежами, банки приносят пассивную пользу, контролируя их на предмет нарушений закона, обнаружение и последствия которых, если бы платежи шли напрямую, было бы проблемой и ответственностью бизнеса. Впрочем, даже если конкретным бизнесам, особенно частным продавцам, это совершенно не кажется нужным, этот вопрос не относится к ведению или желанию банков или бизнесов, а законодательным нормам, государственным и международным. Полная прозрачность коммерческих транзакций для регуляторов — это стандарт для легального бизнеса.
Вот она, ошибка Сатоши: идея, что для свободы от банков достаточно вырезать их из коммерческих транзакций, дав техническую возможность совершать платежи без них — была мертворождённой.
«Вырезая банки» вырезаются две их неотъемлемые функции: онлайн-платежи фиатом и контроль законности. Криптовалюта может служить расширением фиата в тех случаях, когда фиат не подходит. Но замена фиатных платежей на криптовалютные просто ради того, чтобы транзакции шли в обход банков, имеет смысл только в тех случаях, когда транзакцию очень хочется скрыть от банков и государства. Но и в этом случае криптовалюта служит расширением, а не заменой фиатным онлайн-платежам. Либо не имеет смысла: можно пользоваться «Сбербанк-онлайном», потом установить Bitcoin-кошелёк, но «Сбер» при этом удалять необязательно и бессмысленно — онлайн-платежи фиатом всё равно будут возможны только при посредничестве финансовых институтов, отказ от них равнозначен отказу от использования фиата онлайн.
Предлагая людям замену, следовало бы понимать не только своё предложение, но и от чего людям предлагается отказаться.
А из этого следует вторая ошибка Сатоши: не зная, от чего люди отказываются — не знаешь, что им предложить на замену. Идея замены банковских онлайн-платежей фиатом на криптовалюту для бизнеса — это набор потерь и никаких замен или компенсаций. К потере уровня прозрачности, законности и юридической безопасности платежей через банки, отказу от онлайн-платежей фиатом и гарантий их легальности, предлагается заменить их в своих деловых транзакциях на принципиально непрозрачные криптовалютные платежи, каждый из которых может быть в одном шаге от криминальной деятельности или частью криминального процесса (отмывания денег, например).
То есть, из непонимания, от чего людям предлагается отречься (казалось-то, отказ от банков, сплошные плюсы!) последовала вторая ошибка: непонимание, что можно в ответ предложить.
Темы для будущих разговоров
Сами криптовалюты, даже как побочный эффект «ошибок Сатоши» — отличное изобретение. Просто, пытаясь изобрести замену банкам и фиату, Сатоши изобрёл интересное расширение для них, открывающее новые возможности, но никаким образом не конкурирующее со старыми. В реальности так и произошло: криптовалюты стали популярны как дополнение к фиату.
Разговор же о крипте как альтернативе фиату, по сути, надо начинать заново. Потому что сравнение возможно только на основе общих критериев — допустим, по общей функции, которую выполняют и фиат, и криптовалюта. В этом случае возможно сравнение лучше/хуже. А в ситуации, когда через банки можно платить фиатом онлайн, но нельзя криптой, а через блокчейн можно платить криптовалютой онлайн, но нельзя фиатом — сравнивать нечего и выбирать нечего, это разные функции. И никакое сравнение не получится, если в идее альтернативы фиатным платежам онлайн упущено из виду несколько принципиальных условий их применения. Не учитывая их — невозможно предложить им альтернативу.
При этом понимание, почему люди и организации пользуются или не пользуются теми или иными инструментами, открывает новые возможности. Допустим, одним из категорических преимуществ финансовых институтов для бизнеса является прозрачность платежей через банк для государства. Соответственно, если не стоит задача спрятаться от государства (для этого криптовалюта и сейчас подходит), а только отказаться от посредничества банков, то, теоретически, это реализуемо на блокчейне, если в него заложить некий уровень идентифицируемости и верифицируемости. То есть, такой деанон-блокчейн, в котором для государства коммерческие транзакции будут так же прозрачны как банковские. В этом случае сам блокчейн и будет максимально приближённым к банку — но без банка. То есть, транзакции в нём будут двусторонние, а не трёхсторонние. Так и выглядит альтернатива банку: всё как в банке, только децентрализованное и распределённое.
Для развития криптовалют или хотя бы даже из интереса, это не единственный разговор, который надо начинать заново. К вопросу «криптовалюта как альтернатива» возможны и другие подходы. Но есть и другие вопросы, например, другая тема этого поста: криптовалюта как средство платежа. Опыт Биткоина в этом вопросе ценен уникальным набором «как не надо» — практически все его свойства толкают его в сферу средства накопления.
Как сделать криптовалюту, которая будет заточена под средство платежа — это новый, и очень интересный разговор. Возможно, один из самых перспективных в теме криптовалют, потому что спекулятивные свойства, природа и особенности криптовалют хорошо известны и особого интереса за пределами тусовки «криптоинвесторов» не вызывают. Криптовалюта как средство платежа — это совершенно другая история, особенно если ей удастся решить естественный конфликт «средство платежа/накопления» обычных денег. Если появится криптовалюта, в которой баланс будет смещён в сторону платежа, то это будет первым действительно сильным аргументом о превосходстве криптовалюты над фиатом на уровне государств и экономик.
Во второй декаде Биткоина будет ещё много интересных тем для новых разговоров. Главное, не повторять ошибку прошлого десятилетия — и подходить к ним уже посерьёзнее.
edogs
Именно. Нет доказательства, документального, на бумаге, чистоты происхождения денег, при чем вплоть до всей цепочки начиная от майнинга и его потребуют — с деньгами можно попрощаться, т.к. они будут (согласно требованиям закона) заморожены до устранения проблемы.
Moneypipe Автор
Появился иной смысл, на наш взгляд более привлекательный. Moneypipe (вы читаете наш блог) под последние ужесточения лицензирования и начала свой бизнес. Потому что требования к оператору на уровне финансовых институтов, с другой стороны, ставят оператора на уровень финансовых институтов и, фактически, означают легализацию криптовалюты, прошедшей конвертацию через лицензированный обменник. Как через банк. С той лишь разницей, что банки нигде, в том числе и в Эстонии, с криптовалютами работать не заставишь. Законодатели подвели нас к решению этой проблемы с другой стороны: поскольку банки не снисходят до крипты — подняли желающих (требования к желающим) до уровня банков.
Мы про это писали, пишем: «Как Эстония, приравняв обмен и хранение криптовалют к обычным деньгам, сделала их легальным средством платежа». И будем писать — разобраться там есть в чём, вопросы, опять же.
На выходе — это решает часть проблем Биткоина, описанных в статье. Смотрите главу «главная проблема бизнесов с криптовалютой для платежей: проблема конвертации».
Компании теперь СМОГУТ принимать платежи в криптовалюте и СМОГУТ их конвертировать в государственную валюту своей страны, и заносить на свой счёт. Потому что теперь легальность криптовалюты — ответственность лицензированного обменника. Обменник провёл операцию — обменник за неё и отвечает.
Хорошая идея — надо рассказывать о процессе, требованиям, сложностям, рискам etc. Это же не ловушка, в которой человек сначала отправляет средства на конвертацию, а потом узнаёт, лицензированный это обменник или нет, МУАХАХА. Всё как раз наоборот: специализация Moneypipe — это бизнесы и люди, у которых монетки со штампиком ГОСТа и чеком за электричество. Потому что есть бизнесы, которым именно это и нужно: они бы и рады принимать криптовалюту, но — см. главу «главная проблема бизнесов с криптовалютой для платежей: проблема конвертации».
Потому что для всех остальных все уровни свободы были с появления первого криптообменника. И это никуда не исчезнет. Ничего не было для тех, кому нужна была конвертация, с которой клиенту не передаются легальные риски — ответственность на лицензированном операторе. Теперь у них есть такая свобода. А у укриптовалют есть новая свобода экспансии — вся экономика. Которая белая и легальная, и в которую до сих пор почти везде крипте вход закрыт.
Кому туда не надо — для тех ничего и не меняется. И не дай бог Moneypipe перепутать клиентов и произвести на кого-то впечатление, что здесь не обменник, работающий под самой строгой финансовой лицензией. Лучше наоборот. Поэтому мы в каждом упоминании этой темы пишем, что в Эстонии самое жёсткое криптовалютное законодательство в мире, что Moneypipe именно по этой лицензии работает, что это значит, кому это нужно.
edogs
Вопрос «откуда изначально крипта» всё равно будет подниматься и в банке (т.к. банк прекрасно видит откуда пришли деньги и за что) и в фин. мониторинге (если возникнут вопросы к отчетности поданной в банк).
Нет. Ответственность обменника не означает что валюта прошедшая через обменник становится легальной. Это просто означает, что обменник несет ответственность за отмыв. При этом если обменник или какой-то клиент его попадет под подозрение, то и все его клиенты почувствуют дополнительный ощутимый интерес и сомнения в ранее предоставленных данных.
Да, это не та ловушка, это другая ловушка.
Человек отправил крипту/деньги на конвертацию, потом узнал что это лицензированный обменник и ОППА — ему замораживают крипту/деньги, попутно выкатывают нереальные (хотя и формально законные) требования для разморозки. Можно, конечно, рассказать, о том как это организовывается, но тут достаточно сказать, что ЕС-овский аналог 115 фз на порядок лояльнее к замораживающему средства и требовать от клиента разрешает на порядок больше.
Передаются.
Вы, блин, вообще это серьезно?
Ответственность оператора никак не означает снятие легальных рисков с клиента.
Moneypipe Автор
Ну вы эту самую ловушку и описали. Непонятно, правда, в чём её смысл. Замораживать крипту и радоваться, что сделал гадость? Или типа случайно человек зашёл — а на сайте ничего не предвещало, про лицензии и вовсе сообщение только после завершения отправки, типа «Сурпрыз!»? Не будет такого.
Главная тема блога и главная фишка компании Moneypipe — это возможности крипты в правовом поле и белой экономике, которых не существовало до такой лицензии, а теперь есть и очень интересные. И надо не запутать, а, наоборот, максимально чётко объяснить, о чём речь, что это значит, чем это другое. Начиная с блога. Если где-то невнятно выражаемся — киньте камень, исправимся. Цель как раз быть максимально доходчивыми. Так что тему про политику обменника тоже записал. Это будет частью максимальной доходчивости.
vikarti
Была как бы уже Hashflare. c их облачным майнгом (безотносительно к тому насколько этот майнинг имеет смысл).
Ввод был с карты (на мое реальное имя, с 3d secure, указанием реального адреса). А как вывод — так началось что вывод мы дадим только с верификацией. Нет, ваши документы (реальные) не подходят, почему — мы не скажем потому что сами не знаем, у нас тут посторонний сервис который все решает. Выводите по минимальным лимитам.
Почему при вводе не сказали? Ну… правила поменялись.
Получается брать от клиента деньги можно, вернуть ЕМУ ЖЕ (пусть даже на ту же самую карту)- нет. При этом деньги у них лежали достаточно долго.
И как это с точки зрения клиента выглядит?
Moneypipe Автор
Если обратите внимание, все посты в блоге — законы, регуляции, как это выглядит с точки зрения государства, как это выглядит с точки зрения большой экономики. Фокус — на информировании тех, кто с криптой не работал раньше или имел проблемы, как 99,9% бизнесов, потому что — а как?
Ну и вообще информировании криптоэнтузиастов о том, как это выглядит с «той» стороны. Не только государства, но и, например, банков, капризничающих работать с криптой, бизнесов, для которых крипта вообще как Сумрак etc.
Знаете, как стадии формирования сознания у детей. Чувствовать себя и окружающую среду — где заканчиваются ручки, где заканчиваются ножки, откуда тепло, откуда холодно, где кушать хочется — это уровень младенца.
Осознавать себя в окружающей среде — это уже формирование самосознания.
vikarti
И при этом для пользователя это получается выглядит что он получил крипту (даже не важно откуда, с другого обменника или ему заплатили — но важно что у него нет кучи бумаг, на каждый перевод начиная с майнинга, кстати а как с пулами быть — они теперь должны тоже документы выдавать установленного образца?), оплатил а ему говорят что мы тут подумали и решили что ты нам не так оплатил, плати еще раз, нет — крипту не вернем.
При этом заранее понять что получатель который использует такой сервис так сделает — нельзя. Или можно?
По сути имеем присвоение биткоинам «цвета», критерии этого присвоения хоть описаны?
Moneypipe Автор
Политика Moneypipe — КУС перед любым движением средств.
Вы описываете какие-то фантастические сценарии, когда человек пришёл в себя, транзакция совершена, и только тут он узнаёт, что сервис работает с лицензией финансовой разведки Эстонии. Никому такого не надо.
Цель прямо противоположная: люди должны понимать строгость лицензии, под которой работает сервис, потому что в этом весь её смысл — работать с легальными бизнесами, не работавшими официально с криптой ранее.
Потому что те, кто уже работал с криптой — работали с ней, когда лицензии были мягче, значит, Moneypipe им заведомо не нужен. Читатели этого блога в курсе — затем и пишем.
Но беспокойства duly noted, разработчики в курсе, со временем ясности будет только больше. В этом блоге — точно.
Что? Если вы про белую, серую или чёрную экономики, то речь о правовом поле. Всё, что легально (с ведома закона и в согласии с ним) — белое. Любой магазн у вашего дома, таксопарк и любой бизнес — белые, потому что у них всех как минимум есть регистрация и счета юрлиц в банках. Почитайте статью, там про это есть.
Так вот, чтобы эта парикмахерская, интернет-магазин, онлайн-игра, приложение и что угодно ещё, работающие официально, могли так же официально притронуться к крипте, им нужен кто-то, кто подтвердит, что эту — можно. А эту — нельзя. И нести за это ответственность. Вот это Moneypipe.
vikarti
Не фантастический на мой взгляд.
Поправьте если путаю но:
Как я понимаю — допустим я — обычный бизнес и хочу сделать прием крипты, Moneypipe может это сделать (по сути работает как аналог Stripe/2Checkout но для прием крипты).
Клиент бизнеса (допустим использующий обычный кошелек биткоина, в смысле который хранит ключи и прочее — локально) хочет оплатить товар. И оплачивает. Ну да — клиент — не знает про эти требования. А почему знать должен? он мне как бизнесу хочет заплатить. По какой причине НЕ получится та ситуация которую я описываю выше? Потому что клиент должен сначала деньги в ваш «кошелек» завести и проблемы, если возникнут, возникнут тут? Но в описании на сайте сказано что кошелек — полностью локальный так что либо там ошибка — либо проблем тут не возникнет. Что я не понимаю?
я именно про «вот эти коины нельзя точно»/«вот эти можно»/«а вот эти — мы не знаем»
Статья прочитана.
И возникли вопросы.
Кстати вот если можно — по www.cl.cam.ac.uk/~rja14/Papers/making-bitcoin-legal.pdf хотелось бы комментарии в одной из будущих статей (там как раз подходы к легализации полной и проблемы с ними).
Moneypipe Автор
Paper почитаю, спасибо. Буду ещё скорее всего возвращаться к разбору Биткоина в следующих постах.
Глубже внутрь сервиса будем рассказывать дальше по ходу блога. Про критерии правового поля — конечно, но на это нужно время. Про процедуры работы — то же самое.
Общий принцип действует такой: если есть вилка предполагаемой строгости AML — лучше брать по верхней границе. Если нет нужды в максимально строгой процедуре или уверенности для неё — вообще нет смысла на Moneypipe смотреть, по менее жёстким требованиям это 10001 обменник за год.
Задача Moneypipe — сделать крипту максимально нестрашной юридически тем, кому страшно от одного слова криптовалюта. Одна из тем, которую мы хотим писать — это до какой степени не государство, а бизнес вокруг оказывается ригиден. Вплоть до того, что законодательные инициативы появляются, чтобы требовать от одних бизнесов не отказывать в законных услугах другим бизнесам.
Смотрите на это так: Moneypipe не повёрнут лицом к криптоэкономике, как обычные криптосервисы, а лицо криптоэкономики, которое разрешили показать миру. Миру обычного бизнеса. Ну и приоритеты такие — чтобы показать обычному бизнесу, что бывает белая крипта.
Ну а криптокоммьюнити, надеюсь, это не обидит, потому что у криптокоммьюнити есть всё, что было и раньше. Наоборот, Moneypipe новую тропинку в люди протаптывает.
Будет кстати ещё какой-нибудь текст о том, что в криптокоммьюнити искажённое понимание регуляций, мол, ущемляют и душат. On the contrary. Как можно ущемить в правах тех, кто уже в серой (нерегулируемой) или чёрной (прямо нарушает закон) зонах?
Регуляции, если речь не идёт о буквально запретных — расширяют пространство крипты, потому что они не регулирует то, что уже вне регуляций, а определяют правила, пусть самые строгие, по которым крипте можно из своего серого пузыря выходить в люди. И это хорошо, по крайней мере, согласно манифесту Сатоши: этот наивный человек в 2008 писал, что Биткоин решит проблему e-commerce, в которой в 2020 не только криптобизнесы никто не ждёт — ещё и шарахнутся.
Оценка, что результат Биткоина за 12 лет относительно задачи из манифеста нулевой — это статистически. Если моральный капитал приложить, то крипта в глубоком минусе. То есть:
1) легальный рынок
2) 12 лет спустя
3) 0% реального присутствия крипты
4) 10 лет ассоциаций с хакерами, даркнетом, скамом и жуликами (то есть, заслуженных)
Вот так я вижу диспозицию криптобизнеса в мире сегодня.
Лезем из жопы в мясорубку.Надеюсь, это делает понятнее приоритеты в политике сервиса (насколько сервис в её выборе будет свободен).