Текст написан иностранным агентом – лицом, проживающим за пределами России (в Канаде). Иллюстрации взяты из открытых источников - если не указано иное, из Википедии.

В предыдущей статье речь шла о том, как не имея параллельных текстов, методом структурно-логического анализа удалось дешифровать тексты Линейным письмом В бронзового века с острова Крит и материковой Греции. Косвенную помощь оказала и дешифровка надписей острова Кипр. Обе этих письменности – дальние родственницы, разделённые во времени несколькими сотнями лет – передавали тексты на греческом языке. Но Линейное письмо В было забыто вскоре после гибели дворцов микенского периода, а кипрское так и прозябало на периферии, пока не исчезло – место обоих занял со временем известный нам нынче греческий алфавит.

Однако дешифровка оказалась лишь верхушкой айсберга неразрешённых проблем. Во-первых, до сих пор непонятны догреческие надписи Крита и Кипра. Во-вторых, в Линейном В тоже не всё было просто.

Загадки Линейного письма В

Принципы, по которым Линейное письмо В передавало греческие слова, были по-своему логичны и соблюдались писцами последовательно, но при этом весьма затрудняли чтение. По-видимому, более ранние письменности, от которых произошло Линейное письмо В, были созданы совсем не греками; и лишь позднее, когда минойская цивилизация Крита подпала под влияние греков (как именно – вопрос, выходящий за пределы статьи), были адаптированы для греческого языка.

Сама по себе открыто-слоговая структура (когда слоги заканчиваются на гласный) совершенно чужда греческому языку, где многие слоги – закрытые, и нередко встречаются кластеры из нескольких согласных (возьмём, к примеру, имя Ἀλέξανδρος, Александр - сочетания 2 и более согласных я выделил жирным шрифтом).

Как эта проблема решалась в Линейном В? Если слог заканчивался на взрывной согласный (P, T, K и т.п.), к нему добавлялся "лишний гласный", обычно из следующего слога (или если не было следующего – из предыдущего): KO-NO-SO (Κνωσός, город Кносс), WA-NA-KA (ϝάναξ, "(в)анакс"=царь). Если же слог заканчивался на согласные M, N, R, L, S или компонент дифтонга I – они опускались (как конечная S в приведенных только что примерах). Из-за этого некоторые совершенно разные греческие слова становились неотличимыми на письме (к примеру, KA-KO могло обозначать χαλκóς «медь» и κακός «плохой»).

С другой стороны, с согласными тоже не всё было понятно. Глухие и звонкие на письме, как правило, не различались (для согласных β/π/φ использовалась серия слогов, начинавшихся на Р, для γ/κ/χ - серия К, для θ/τ - серия Т). Также не различались (т.е. передавались одной и той же серией R) согласные λ и ρ (как в современном корейском). Однако для согласного δ существовала своя серия D.

Кипрское письмо, как и Линейное В, было открыто-слоговым, но возникло на несколько столетий позже и в некоторых моментах пошло другим путём. В частности, λ и ρ последовательно различались (для них были свои серии L и R), а δ/θ/τ попадали в одну серию Т, вместо двух. Кроме того, согласные на конце закрытых слогов в нём никогда не пропускались, а всегда дополнялись «лишними гласными». Те же упомянутые выше χαλκóς «медь» и κακός «плохой» на Кипре записывались бы по-разному: KA-LO-KO-SE и KA-KO-SE (и в обоих случаях не так, как в Линейном В).

Наконец, были в Линейном В и совершенно «лишние» серии знаков. Во-первых, малопонятной природы согласный, условно передаваемый как Z, но соответствовавший (в более позднем греческом) нескольким разным звукам – где z, где kj, где dj (заранее прошу прощения за упрощённую латинскую транслитерацию, чтоб не отвлекаться на долгую статью). Во-вторых, ещё менее понятным оказалось наличие сразу нескольких серий дифтонгов (AI, AU), палатализованных (условно говоря, «мягких» - TYA, RYA, RYO и др.) и огубленных согласных (DWO, SWA, NWA и др.), да к ним в придачу ещё PTE, совсем из ряда вон выходящий. Если дифтонги греческому были не чужды, то остальные выглядели совершенно лишними. Если эти «лишние знаки» были изобретены не греками, а минойцами под свои нужды, то почему большинство этих знаков так и не обнаружено в более ранних текстах Линейным А? (спойлер: со временем отдельные всё-таки нашлись, но примечателен тот факт, что они употреблялись в нём столь редко). А если греками, то зачем?

Около десятка знаков Линейного письма В не прочитаны, и прогнозы на их прочтение малоутешительны: встречаются они в словах (часто – именах), по-видимому, не греческого, а минойского происхождения, и с большой вероятностью, могут относиться к тем самым «лишним» для греческого языка сериям палатализованных или огубленных согласных.

Для оптимистов могу заметить, что недавно Хорхе Мелена, один из крупнейших современных специалистов по микенским надписям, предложил оригинальную теорию их интерпретации, исходя из внутренней логики правописания Линейного письма В. Орфография Линейного В налагала определённые ограничения на то, как соседние знаки/звуки могли сочетаться друг с другом. К примеру, если слог заканчивался на I, а за ним следовал гласный, тогда вместо чистого гласного писался слог, начинавшийся с J; пример: I-JA-TE (ἰατήρ, "врач"). Кроме того, «избыточные» знаки оказались непопулярными в отдельных дворцах, и писцы могли заменять их сочетаниями более простых знаков. Исходя из этой логики, Мелена предположил, каким именно пустым местам в слоговой «таблице Менделеева» для Линейного В могли соответствовать ещё не дешифрованные знаки. Что ж, может быть, новые находки позволят проверить его гипотезу - пока что это всего лишь гипотеза.

Особый интерес представляют сокращения-лигатуры в текстах Линейным В; их значение иногда понятно благодаря соседним словам, но сами по себе сокращения – не греческие, а «минойские». К примеру, для обозначения существ мужского пола к идеограммам добавлялся слоговой знак PA, а для женского пола – знак TI, причём в начертании, характерном для предшествующего Линейного А. Между тем, в греческом языке нет слов для мужчин и женщин, или самцов или самок, начинающихся на эти слоги. Судя по всему, писцов подобные чужеродные вкрапления никак не напрягали – как не напрягают, например, владеющих современным английским латинские вкрапления вроде etc., i.e., NB, Lb, et al. и подобные. Глаз их опознаёт, а произносятся они по-английски (i.e. = that is, Lb = pound, et al. = and others).

«Минойский язык», которого не было

То, что в греческом языке присутствует целый пласт какого-то «аборигенного» языка или даже языков, было известно задолго до открытия письменностей Крита. Ещё византийский учёный Гесихий Александрийский собрал огромный словарь греческого языка своего времени, где многие словарные единицы («глоссы») были понятны только жителям определённых местностей. Группа критских глосс имеет характерные признаки (суффиксы, фонетику), ставящие их особняком в греческом языке. В XIX веке, когда под теорию об эволюции языков и их влиянии друг над друга была заложена научная основа, началось и изучение предположительно догреческой лексики греческого языка. Часть этих слов (названия некоторых растений, к примеру) обнаружилась и в надписях Линейным В. Помимо названий отдельных предметов, это также многочисленные имена, не сохранившиеся в более позднем греческом.

После того, как Вентрис прочёл Линейное письмо В по-гречески, пришлось пересмотреть термин «минойский». Цивилизацию, которая пользовалась Линейным В, назвали «микенской» (в честь города Микены, где правил воспетый в «Илиаде» и других греческих легендах царь Агамемнон, глава федерации греческих городов). Термин «минойский», в честь царя Миноса, остался за догреческой цивилизацией острова Крит (спойлер: ближе к концу статьи читатель узнает, что и тут не всё просто).

А вот термин «минойский язык» вышел из употребления. Вопрос, какой язык стоит за надписями Линейным А и «иероглифами» (а также «кипро-минойским» письмом Кипра), пока открыт. Единожды обжегшись на Линейном В, специалисты теперь предпочитают осторожно говорить отдельно о «языке Линейного А», отдельно о «языке критских иероглифов» и т.п. Тем более спорным является термин для языка «кипро-минойских» надписей – письменность, конечно, внешне похожа на критские и явно произошла от одной из них, но такое сходство ни к чему не обязывает, язык мог быть совершенно не родственным.

Как только Линейное письмо В было дешифровано, исследователи довольно быстро установили сходство порядка 50 знаков со знаками Линейного А, идентификация ещё двух-трёх десятков заняла несколько десятилетий, по поводу некоторых споры ещё продолжаются. Казалось бы, подставляй значения и читай! Увы… Язык Линейного А интерпретации пока не поддаётся.

Попытки сравнить его с другими языками, безусловно, предпринимались. Одним из первых «кандидатов» было весьма частое в Линейном А слово KU-RO, означавшее «итого, всего» вместе с числительным в хозяйственных табличках. Учитывая, что в линейном письме R / L не различались, велик был соблазн сравнить его с корнем KOL / KUL в семитских языках (иврит, арабский, финикийский, аккадский и т.д.), который также означал «всё». В опубликованной на русском языке книге С. Гордона «Забытые письмена» приведены попытки прочитать несколько фраз Линейного А по-семитски, а позднее Бест и Ваудхайзен из Нидерландов выпустили ряд книг, развиваю эту гипотезу. Увы, если одни тексты по-семитски «читались», то другие (зачастую с использованием тех же самых слов) просто не имели смысла.

Современные исследовали Линейного А относятся к "семитской гипотезе" в целом скептически. В частности, они отмечают, что открыто-слоговое письмо вряд ли могло быть изобретено семитоязычным народом. В семитских языках есть тенденция к изменению гласных в корне (как в современном иврите: kotev - пишет, katav – писал/написал, yikhtov – будет писать/напишет; если эти три слова записать открыто-слоговым письмом, они будут выглядеть совершенно по-разному). Создавать для семитского языка открыто-слоговое письмо - всё равно что создать для любого европейского языка письмо, где последовательно передаётся ударение в слове, но не передаются гласные. Гипотеза же, что древнейшая письменность (иероглифы) была создана несемитами, а затем (при создании Линейного А) унаследована неким семитским народом, натыкается на неразрешимые противоречия как археологического характера, так и лингвистического.

Такими же неудачными оказались попытки сопоставить язык Линейного А с другими древними языками Средиземноморья (лувийским языком Анатолии, этрусским языком древней Италии), или даже современными языками с неясным происхождением (например, баскским). Долго анализировать эти попытки – пожалуй, времени жалко. Я лучше сошлюсь на не потерявшую значение лекцию А. Зализняка «О профессиональной и любительской лингвистике», где рассказано и о методах реконструкции исчезнувших языков, и о типичных ошибках на этом пути. Многие ошибки, которые Зализняк называет «любительской лингвистикой», встречаются и у профессионалов, и причина у них, как правило, одна – желание сократить путь, когда добросовестное исследование, шаг за шагом, "мелочь" за "мелочью", оказывается слишком затратной и неблагодарной задачей. Людям человеческое не чуждо.

Чтобы сравнивать слова Линейного А с другими языками, исследователь должен быть уверен, что читает их правильно, что схожие знаки в Линейном А и В читались одинаково (даже если связь этих знаков несомненна). Насколько зыбко подобное предположение – видно, если сравнить, к примеру, современное испанское слово innovación и английское innovation. Оба слова записаны одним и тем же алфавитом, оба происходят из латыни, оба означают означают одно и то же – но при этом произносятся по-разному (примерно, как «инновасьон» и «иннэвейшн»).

Основания у подобных опасений есть. Исследователи ожидали, что имена и названия городов минойского происхождения, встреченные в текстах Линейного В, наверняка встретятся и в более раннем Линейном А. Часть действительно встретилась (например, название города Фест, PA-I-TO, по-гречески Φαιστός - в обоих), иногда с иными окончаниями (например, личные имена A-RA-NA-RO – предположительно личное имя, в Линейном В и A-RA-NA-RE в Линейном А). А вот Кносс, крупнейший город Крита, найти в Линейном А пока со 100% вероятностью не удалось; наиболее вероятное слово-кандидат писалось несколько иначе – KA-NU-TI, а вовсе не KO-NO-SO, как в Линейном В.

Очевидно, переняв у минойцев письменность с её громоздкой и чуждой грекам орфографией, греки всё же адаптировали под своё произношение минойскую лексику.

Тем не менее, замечу, что есть и основания и для оптимизма.

Во-первых, данные кипрского письма. Несмотря на разрыв в несколько сот лет, те знаки, которые можно уверенно отождествить со знаками Линейного В, читаются в нём так же, или в одном случае – почти так же (DA / TA). Это значит, что знаки, скорее всего, одинаково произносились и в письменностях-предках.

Кроме того, методы исторической лингвистики позволяют в какой-то мере реконструировать и утраченную, казалось бы, фонетику Линейного А – исходя из того, как эти знаки использовались в Линейном В. Приведу лишь несколько примеров.

Выше писалось, что Линейное В не различало звонкие и глухие согласные. Из этого правила было два заметных исключения: отдельные серии для D и T, S и Z (причём Z имел в греческом очень неоднозначные соответствия). Если предположить, что D, T, S и Z были минойскими звуками, имевшими лишь приблизительное соответствие в греческой фонетике – тогда можно найти и разумное объяснение.

В Линейном В встречается термин DA-PU₂-RI-TO-JO PO-TI-NI-JA, «Госпожа Лабиринта». Обратите внимание, что в слове «Лабиринт» звук «л» передаётся через D. Подобная аномалия – чередование L/D - уже была известна специалистам по греческому языку еще до дешифровки Линейного В. Известно, например, что греческий герой Одиссей (Ὀδυσσεύς) в латинском языке стал Улиссом (Ulysses, Ulixes). Подобное же явление было характерно и для соседних языков запада Малой Азии, где находилась легендарная Троя – скажем, несколько царей Лидии носили имена Адиатт или Алиатт (предположительно родственное имени библейского Голиафа).

Исходя из этого, можно предположить, что в языке Линейного А (и возможно, в соседних языках Малой Азии) существовал глухой альвеолярный звук, когда язык находится в положении для L, но при этом щёлкает, как будто произнося D (получается примерно TL или DL). Такой звук (условно обозначаемый ɬ) нередко встречается и в современных языках Северного Кавказа.

Аналогично с «загадочным» Z, который в одних словах соответствует греческому ζ (как в названии острова Закинф, Ζάκυνθος), в других – сочетаниям ζι, κι, τι и т.п. Некоторые исследователи пытались обнаружить за этим явлением внутренний процесс греческой фонетики. Однако если принять предположение Н.Н.Казанского, что изначальный звук для этой серии (видимо, минойский) был аффрикатой (что-то вроде английского J в слове jam) – становится понятно, почему грекам было так непросто придумать для него место в собственной орфографии.

T и S в Линейном В могли также происходить от «ненастоящих» T и S в Линейном А (т.е. от звуков, которые произносились несколько иначе, чем греческие τ/θ и σ). По поводу минойского T можно предположить, что изначальный звук мог скорее напоминать либо аффрикату ts, либо что-то вроде арабского ﻁ (фарингальный t, как бы с резким выдохом). Это можно предположить благодаря группе греческих слов предположительно догреческого происхождения с характерным суффиксом, который в одних диалектах звучал как -ATT/-ITT/-OTT/-YTT, в других как -ASS/-ISS/-OSS/-YSS (например, θάλασσα – «море», но в Аттике - θάλαττα); вспомним также город Кносс (KO-NO-SO / KA-NU-TI) несколькими абзацами выше, или название дерева κυπάρισσος, или уже упомянутое выше имя Одиссей...

Теперь о лексике. Структура и тематика довольно значительной части табличек Линейного А понятна даже при том, что непонятен их язык. Так же, как и в Линейном В – это большей частью бухгалтерские документы, таблички с учётом дворцовых запасов (съестного, тканей, оружия и т.п.) и людей, к тому же обильно снабжённые идеограммами (знаками, передающими целые слова). Часть слов Линейного А «относительно понятна» уже сейчас: «какое-то растение», «какое-то имя», «какой-то сосуд» (по картинке-идеограмме даже видно, какой именно), «какой-то город» и т.п. Некоторые минойские слова, возможно, были заимствованы греками: MA-RU – μαλλός «шерсть», RU-JA - ῥοιά «гранат».

В отличие от Линейного В (а также иероглифов), Линейное А было «более демократическим», его функции явно выходили за пределы дворцовой бюрократии, и как минимум часть надписей относятся к частному обиходу. Помимо хозяйственных табличек, им выполнялись и другие надписи (на сосудах, перстнях и т.п.). Контекст большинства из них совершенно непонятен, за исключением одной, часто повторяющейся, A-SA-SA-RA-ME, JA-SA-SA-RA-ME или JA-SA-SA-RA-MA-NA - по-видимому, посвятительной формулы для возлияний, что-то вроде «всем богам» или подобное. Замечу, это одно из слов, которые надежно засвидетельствованы также в более ранних надписях иероглифами.

«Безродный» язык Крита

Дешифровка любого языка идёт «веселее», если у него находятся родственники – если не живые, то хотя бы исчезнувшие, но хорошо документированные. Увы, такое бывает не всегда.

Среди дешифрованных в XIX и XX веках языков клинописных надписей Ближнего Востока обнаружилось несколько, чьи родственные связи совершенно не ясны – шумерский, эламский, хурритский и урартский; два последних – близкородственны друг другу, но родство с современными языками остаётся под вопросом (гипотеза о связи хурритского и урартского с северокавказскими языками далеко не общепризнана).

Эволюция языков в чём-то напоминает эволюцию растительного и животного мира. Предки многих процветающих ныне видов когда-то находились на глубокой периферии, а доминировали другие виды, у которых среди нынешних не осталось не только потомства, но даже «кузенов». Очень многие ветви эволюции оказывались тупиковыми; а промежуточные виды, чья находка позволила бы восстановить эволюцию той или иной ветви шаг за шагом, нередко занимали слишком маленькие экологические ниши, и чтобы их найти – необходимо невероятное везение.

Так же и с языками. Если мы посмотрим на языки, доминировавшие в тот или иной период, то заметим, что они часто не являются предками друг для друга. На территории современной Турции друг друга в качестве доминирующих языков последовательно сменяли хеттский, персидский, греческий, турецкий – но они не происходили друг от друга. Прежде доминировавшие языки в лучшем случае сокращали территорию, в худшем – вовсе исчезали. Похожая история произошла с египетским языком, царившим в Египте несколько тысячелетий; его постепенно вытеснил неродственный греческий, а греческий сменил неродственный ему арабский.

Греческий язык в древности делился на многочисленные диалекты. Язык Линейного письма В был всего лишь одним из этих диалектов, так сказать, общепринятым административным языком греческих царств того времени; другие диалекты в документах Линейного В не засвидетельствованы, но явно возникли еще задолго до этого письма и пережили его. Когда микенская Греция рухнула, бывший микенский диалект сохранился лишь в Аркадии и на Кипре, куда его занесли примерно в период Троянской войны или вскоре после того. Классическая греческая литература создавалась на диалектах Афин и Ионии; на Крите возобладал дорийский диалект, на котором также говорили спартанцы; по поводу древнемакедонского диалекта до сих пор дискутируют, настолько ли сильно он отличался от других греческих диалектов, чтобы считаться отдельным языком.

Чтобы установить родственные связи языка Линейного письма А, одно лишь механическое сравнение его слов с другими языками будет бесполезным (о недостатках подобного метода мы писали выше). Необходимо проанализировать его грамматику (словообразование и словоизменение, фонетику) и лексику, чтобы установить возможные параллели. А это работа не для одного человека. Даже у гения с разносторонними знаниями есть проблема пределов человеческого внимания и памяти; какие-то задачи можно было бы решить эффективнее с помощью компьютера.

Продолжение следует.