В интервью агентству Bloomberg советник президента по развитию интернета Герман Клименко заявил, что Microsoft, Google и другие американские компании «достигли точки невозврата», когда подчинились санкциям, введенным в связи с присоединением Крыма к России, и прекратили все отношения с полуостровом.

В результате «неизбежным» стал переход государственных сетей с Windows на системы с открытым исходным кодом, основанные на Linux. Более того, господин Клименко также заявил, что 22 тысяч муниципальных органов власти готовы перейти на это немедленно.

Ксения Собчак побеседовала с Германом Клименко, о грядущих переменах, о проблемах интернет-отрасли в России, о новом статусе и старых «грешках» новоиспеченного чиновника.

«Мегамозг» приводит наиболее интересные цитаты из интервью.

Основная проблема государства – дискоммуникация с интернетом

Основная проблема государства в коммуникации с интернетом была в том, что они не встречались и не пересекались — не судьба. Проблема была в дискоммуникации.

Сейчас объясню на примере. Государство в принципе не понимает, как Павел Дуров может не принимать назначенных Путиным чиновников. А это очень просто. Он вырос в своей квартире, в своей школе, рано стал зарабатывать. Он — то поколение, которое вообще не понимает ценности государственной коммуникации. Поэтому у него возникли большие проблемы.

Первая волна программистов, особенно доткомовская, породила очень интересную особенность: в пустой среде, где не было руководителей, к власти пришли программисты. Я очень уважаю программистов, но когда они приходят к власти, они совершенно не понимают правил. Они не менеджеры, они сделали бизнес, появились деньги, но уровень их взаимных отношений с властью — нулевой. Они не понимают, зачем нужны эти отношения. Вот и все проблемы.

Хочу обратить ваше внимание, что те проблемы, о которых вы говорите, очень зависят от знаний чиновников. Нам кажется, что мы равны «тому интернету»: у них есть Google — у нас есть «Яндекс», у них есть Facebook — у нас «Вконтакте». Выглядит все это очень красиво за одним маленьким исключением: интернет к нам пришел на 10 лет позже. Поэтому у них все чиновники обученные, а у нас есть единственный министр Никифоров, которому можно написать по Telegram, договориться о встрече. Государство всегда достаточно консервативно, я в этом не вижу греха. Чиновники обучаемы, мы опаздываем на 10 лет, но мы догоняем. И если у нас необученных чиновников 90%, то все равно 10% специалистов есть.

О закрытии Twitter, Telegram, Facebook и других ресурсов

Ко мне приезжали представители Twitter, задавали вопросы о будущем. Я им честно сказал, что они своими руками предрешили будущее, в руки местных разработчиков вложили меч и хоругвь.

Если вы спросите про Telegram, я опять повторю свои тезисы, и вы опять сделаете заголовок: «Клименко по-прежнему хочет закрыть Telegram». Хотя я не хочу его закрыть, я просто предсказываю его гибель. Когда меня Twitter спрашивает про будущее, я рассказываю, что если вы в Крыму отключили платные услуги Microsoft и Google, то этим самым подарили местным производителям неубиваемый аргумент против зарубежных компаний.

Google выполняет для Агентства национальной безопасности США 32 тысячи запросов в год. В России в два раза меньше населения, то есть наши правоохранительные органы должны делать примерно 18 тысяч запросов с просьбой раскрыть данные подозреваемых в педофилии, наркомании, организации убийств. У меня один вопрос к вам: стоит требовать от Google раскрыть информацию о преступных действиях, чтобы вы лично чувствовали себя в безопасности?

Я — сторонник равноправия, как налогового, так и любого другого. Если «Яндекс» вынужден выдавать данные, то остальные тоже должны выдавать данные и подчиняться российскому законодательству.

Вы поймите меня правильно: за один комментарий главного редактора Meduza Гали Тимченко, что я «нализал себе» должность советника, я, как частное лицо, давно бы закрыл этот сайт. Хорошо, что у меня нет прав.

О первых шагах в бизнесе

Самый мой первый собственный бизнес был — машинописные работы. Я тогда очень быстро печатал на машинке. Я давал объявления в газете «Из рук в руки». И всегда говорил, что если я когда-нибудь разбогатею, я поставлю этой газете памятник. В этот момент спрос на программирование был примерно на нулевом уровне.

А потом в компании «Элекс», где работала моя мама, возникла проблема с бухгалтерией. Нужно было что-то делать, и появилась первая программа «Бухгалтер без проблем». Я ее поставил, разобрался, мне показалось, что я знаю все, и я стал давать в «Из рук в руки» следующие объявления: «Веду бухгалтерские балансы». Сколько фирм я разорил, до сих пор не знаю, потому что мой уровень понимания бухгалтерского учета был нулевой.

О статусе советника президента, компаниях, торрентах и продаже офшоров

Если торрент не закрыт, значит, закон соблюдают. Это то же самое, что офшоры: офшоры у нас не запрещены, это нормальный сервис.

Я ничего с 4 января 2016 года не продаю. Я до 22 декабря в жизни не мечтал переходить на госслужбу. А вы сейчас на потребу публики явно эксплуатируете сам термин «советник президента». Ничего страшного, пожалуйста, продолжайте, имеете право.

Если бы я хотел что-то скрыть — я вас уверяю, есть вещи, которые вы никогда не узнаете, и вам это не нужно знать. Я вполне нормально умею пользоваться всеми средствами.

Во владении торрентом я не вижу греха. Если бы он мне принадлежал, я бы об этом сказал.

У нас в интернете основная проблема — это юридическое определение владения. Допустим, у меня в долях есть программист, которому я отдал 10% физически, а 30% юридически. Наше законодательство этого не поддерживает. Каким образом я это буду делать?

О планах и прогнозах

Такой вопрос возник еще два года назад: что будет после «Яндекса»? Что будет после Facebook? И ответ сейчас стал абсолютно очевиден. После «Яндекса», после Facebook будет «интернет вещей». Мне не нравится это слово. Но это будет интеграция интернета с железом.

С чем угодно — со строительством, с ЖКХ. Если мы этого не сделаем, то мы проиграем. Как нефть сейчас превращается в щебень, «Яндекс», «Рамблер» и «Мэйл.ру» также превратятся в щебень. Появятся другие компании, скорее всего, зарубежные. Если говорить о телемедицине, то понятно, что наших чипов, браслетов и других гаджетов уже не будет, но еще могут быть наши программные продукты.

Да, моя задача-минимум — попробовать состыковать известных разработчиков и попытаться наладить диалог между властью и индустрией.

Мы тратим ежегодно на покупку программного обеспечения для госорганов 2-3 млрд долларов. Это те деньги, которые мы бы могли пустить на разработку собственного ПО.

Блиц-опрос

Назовите трех самых талантливых бизнесменов в России, в том числе из вашей отрасли.

Тиньков, Касперский и, наверное, Аркадий Волож.

Если бы у вас сейчас был только 1 млн долларов, в какой новый бизнес вы бы его вложили?

На вклад.

ВТБ, под 12%?

Да.

Представьте, что у вас есть волшебная палочка, дающая возможность изменить любые три закона в российском законодательстве. Какие это будут три закона?

Я бы отменил НДС. Дал бы больше прав дружинникам. У нас есть такая проблема, что государство не доверяет гражданам защищать себя самим. А мне лично не хватает права выгонять бомжей из моего подъезда.

Если бы у вас была возможность убить любой бренд, какой бы вы убили? Вы можете сделать так, что чего-то просто не будет — того же Facebook или «Яндекса».

Меня в последнее время больше беспокоит детская тема, потому что моему младшему ребенку пять лет. Если честно, некоторые производители мультфильмов — давайте назовем их общим словом «телепузики» — не заслуживают вообще никакой пощады.

P.S.: «Жадные упыри»

Вчера стало известно, что Герман Клименко отказался извиняться за свои слова о правообладателях, которых он ранее назвал «жадными упырями».

В конце января Клименко в интервью РСН заявил, что в условиях падения доходов населения правообладателям надо резко снизить цены, однако они этого не делают: «Если говорить простыми словами, правообладатели требуют свое, можно назвать их жадными упырями или как угодно».

После этого руководители крупнейших российских компаний, продюсеры и работники киноиндустрии обратились с открытым письмом к Клименко, в котором выразили недовольство его позицией. Письмо подписали Константин Эрнст, Карен Шахназаров, Александр Цекало и некоторые другие.

«Я, во-первых, не читал даже, что они написали. Заинтересовал другой вопрос — вокруг меня плохие люди вдруг выходят и начинают говорить: «Я неплохой». Людей никто не имел в виду, речь шла о простой вещи: что если правообладатели хотят, чтобы население стало легальным и честным, нужно снизить цены. Но они этого не делают, потому что они жадные упыри», заявил Клименко, пояснив, что не отказывается от своих слов. «И когда мне говорят «Герман, вы будете извиняться?» — я говорю: я, во-первых, даже читать не буду», приводит его слова РБК.