Право на поиск истины подразумевает и долг, не стоит скрывать ничего из того, что мы распознали как истину. Эйнштейн

Любой другой человек — это чёрный ящик, в который залетает информация, а вылетают из него некоторые выводы. Случается, что его выводы не соответствуют нашим. Давайте погрузимся в анатомию спора и посмотрим, что можно улучшить.

В ряде случаев взаимодействие в таких обстоятельствах вообще не имеет смысла. Иногда проблема не настолько важна, иногда человека вы видите в первый и последний раз, иногда у вас нет времени или внимания для дискуссии и ещё ряд иногда. Но если вы всё же закатали рукава для обсуждения разногласий, то давайте взглянем, как это происходит? Рассмотрим для начала, что может пойти не так.

Первый вариант (агрессивный): Вывод собеседника проявляет в нём врага. Он посмел словами идентифицировать себя с другой социальной группой. Здесь включаем всю мощь своего дебатного мышления, чтобы вступить в опасную и непредсказуемую схватку. Главное — скрывать позицию. Враг затаился и ждёт, когда мы озвучим причины своих убеждений. Как только мы откроемся, он нанесёт гнусный удар по ним. И пока мы ищем брешь для разрушения убогой крепости его выводов, он занят тем же самым. У наших ворот стен уже идёт разведка. Главное оружие - громкое и эмоциональное повторение своих выводов. 

Второй вариант (высокомерный): Мы делаем заключение о том, что ящик сломан. Наш собеседник просто тупой, злой, предвзятый, рассеянный, ненаблюдательный (или всё сразу). Чем ещё можно объяснить возмутительный вывод, который выплюнул в нас его чёрный ящик? Очевидно, спорить с ним бесполезно. Убедившись в асимметрии наших уровней интеллекта (собеседник, вероятно, ответил взаимностью) мы делаем вывод о непродуктивности спора с этим куском камня, неспособным понять даже modus ponens. Если есть зрители, то можно взывать к ним, используя оппонента в качестве фона для демонстрации своих идей.

Третий вариант (миролюбивый): Мы решаем, что сохранение хороших отношений гораздо важнее выяснения, чей вывод правильный. Тем более что правильный, конечно, наш. Но пока мы этого не озвучиваем, а оппонент не делает заявлений о правильности своего вывода, как будто бы сохраняется мир и спокойствие. В ряде случаев, указанных выше (нехватка времени, внимания, важности проблемы или человека в вашей жизни), это социально адекватное решение. 

Четвёртый вариант (псевдомудрый): О, это самое крутое. Когда в споре участвуют несколько участников. Какую бы позицию мы сами ни занимали, лучшая стратегия - сказать, что во всех мнениях есть доля правды. Часто после этого нам позволят стать арбитром и судьей, раздающим баллы за хорошие аргументы. Обе стороны будут заискивать перед нами, ведь в этой ситуации мы однозначно более привлекательны чем враг. Главное, чтобы никто не догадался, что нейтральная позиция — это тоже позиция, и у неё так же должны иметься обоснования. В том смысле, что если мы считаем, что две стороны с противоположными прогнозами о мире одинаково правы (вот прям ровно на 50%), то откуда взялась эта уверенность?

Наверняка вы можете привести ещё пару стандартных неудачных сценариев. Именно благодаря таким «дискуссиям» люди отказываются от спора. Не удивительно, истина в них не то что не рождается — не происходит даже её зачатие.

Но обратное глупости, не есть ум. Недостаточно просто не делать так, как указано выше или в статье про дебатное мышление. Переставая наступать на одни грабли, можно просто перейти на дорожку граблей другого цвета, как в передаче умники и умницы. Как же сойти с этих дорожек?

Ставка на красное.

По умолчанию стоит считать, что ваш собеседник нормальный. Люди бывают экстраординарно глупы, злы и иногда даже безумны. Но давайте вспомним про регрессию к среднему и купол нормального распределения. Большинство людей — обычные по любому из этих показателей. И стоит относиться к ним до обсуждения исходя из предпосылки, что они думают примерно так же, как мы. И если у нас были бы те же данные, и тот же метод работы с информацией, то мы бы пришли к тому же выводу, что и они. То есть лучше быть скептически настроеными по отношению к идее, что перед нами мутант с испорченным чёрным ящиком. 

Но это же опасно! Часть людей всё же окажется мутантами, и мы ошибёмся! Да, и это лучшее, что можно сделать. Представьте себе очень большую колоду карт (пусть в ней будет 10 тысяч). В ней 70% красных карт, и 30% чёрных. Вам дают 10 попыток угадать цвет следующей карты и платят за каждую угаданную по 100 рублей. Каковы будут ваши ставки? Амос Тверски в эксперименте выяснил, что большинство людей распределяют ставки в соотношении 70/30, то есть стараются предполагать 7 раз красную и 3 раза чёрную. Математическое ожидание такой стратегии всего 580 рублей. Тогда как всегда выбирая красную карту, в вашем кармане окажется в среднем 700 рублей. Возможно, если вы не сильно знакомы с теорией вероятности, то вам покажется странным, что нет ни одной стратегии, которая давала бы лучший результат (в среднем). Об этом у меня скоро выйдет ролик. Но вернёмся к нашим мутантам. Если мы знаем, что их меньшинство, то нельзя сделать ничего лучше, чем считать любого потенциального собеседника нормальным. Во всяком случае, пока мы не получим веских доказательств обратного.

Открывайтесь для атаки.

Если наш собеседник не хочет нам навредить, то можно не скрывать мысли от него. Свободно рассказываем лучшие доказательства и показываем степень уверенности в них. Где я сомневаюсь? Отличным дополнением будет здесь застилменить позицию собеседника, и попробовать пройти идеалогический тест Тьюринга. 

Что знает человек по ту сторогу стола, и не знаю я? Что если мы смотрим на две части одного и того же лабиринта. Он видит конец, я вижу начало и мы оба видим середину. В данный момент собеседник просит пойти налево, а я направо. Прав кто-то один (или никто, и идти надо назад), но чтобы выяснить это ни у одного из нас может не хватать информации. Тогда стоит вывалить обе карты на стол и прийти к оптимальному маршруту. 

Такая открытость может сэкономить кучу времени, которое ушло бы на выяснение скрытых позиций и мотивов. Однако это не сработает, если вы будете имитировать открытость для нанесения атаки, как в мифе о Троянском коне. Вы серьёзно думаете, что никто не заметит в коне солдат? Ну если да, тогда можете надеяться, что ваш дружелюбоиммитатор сгодится. В противном случае просто выйдите из дебатного режима и начините наконец нормальное общение, которого ждёте от собеседника.

Следите за определениями.

Шерман Кент, сотрудник ЦРУ в 50-х годах, обнаружил, что аналитики из его команды используют в отчёте фразу «серьёзная вероятность» имея в виду разные числа. Диапазон составил от 20% до 80%! Такое происходит в спорах постоянно. Поэтому лучше определять важные термины как можно точнее. А в случае обнаружения таких различий в употреблении одного и того же слова можно просто использовать вместо термина сам прогноз (20%, 40%, 80%).

Если дерево падает в безлюдном лесу, слышен ли звук его падения? Кто-то скажет: «конечно, ведь падение создаёт акустическую волну». Ему сразу же возразят: «но ведь эту волну никто не услышит, за неимением воспринимающего субъекта». Такой тип спора называется спор об определении. И он не имеет вообще никакого смысла, ведь обе стороны ожидают одного и того же. Их прогнозы совпадают, и единственное в чём они не согласны, это как употреблять слова «слышен» и «звук». Но никаких «правильных» определений нет — это плавающие убеждения. Можно просто сделать вывод, с которым все и так согласны: падение создаст акустическую волну, но её никто не воспримет. А затем пойти заниматься чем-то более интересным. 

Допускайте, что ошибаетесь.

Мы можем быть неправы. И если выяснится, что так и есть, то лучше знать это. Что может заставить меня поверить в ложность моей модели мира? В статье про доказательства я упоминал, что убеждённость всегда должна быть на чём-то основана. А значит, ложность этих оснований могла бы снизить мою уверенность, или даже опровергнуть её. 

Дважды два равно четырём*. Но почему я так уверен в этом? Калькулятор выдаёт этот результат, куча народу в школе и по телевизору так говорили, десятки раз я клал два предмета к двум другим, и получал четыре штуки. Доказательств довольно много. Но если бы хоть одно из них оказалось ложным, мне стоило бы снизить уверенность в этом убеждении. А если бы где-то в гипотетическом мире они все оказались неверны, мне стоило бы иметь другое мнение. 

И это крутая идея. Мы можем представить мир, в котором наше убеждение неверно. Чем он будет отличаться от нашего? Что в нём поменяется? В мире, где 2х2≠4 поменяется довольно много. Для плавающих убеждений вообще ничего не изменится. Для убеждений, которые чаще всего становятся предметами споров, мы увидим какое-то промежуточное количество измнений. Перемены в гипотетическом мире и есть наш прогноз. Мы не ожидаем увидеть их, если наши убеждения верны. Но если они всё же обнаружатся, то стоит снизить свою уверенность.

Недавно произошла такая ситуация. Я сел в такси и пристегнулся на заднем сидении. Водитель стал живо интересоваться зачем я пристёгиваюсь. Сам он не был пристёгнут. Я сказал, что это вроде как повышает шансы выжить в случае аварии и снижает травматизм. В ответ он стал рассказывать историю о знакомом, который выжил благодаря тому, что не был пристёгнут и вылетел через лобовое стекло с пассажирского сидения. Что ж, если отсутствие ремня повышает шансы выжить, то стоит отстегнуться. Но для начала я предложил проверить статистику и заранее сказал, что отстегнусь, если не пристёгнутые люди выживают чаще. Статистика в США его не порадовала, но там другие реалии, с чем я согласился. Однако отчёты ГИБДД тоже упрямо сохраняли на мне ремень. Тогда водитель сказал, что это вся эта статистика про трассы, а в городе ситуация иная. Оставляю вам интригу в плане статистики по авариям со смертельным исходом на расстоянии менее 40 км от дома.

Человек, который обоснованно меняет своё мнение, строго получает больше от спора. Если я круто разворачиваю убеждённость, то это следствие того, что я узнал много новой информации. А последствием является то, что я оптимизирую своё поведение и теперь ошибаюсь чуть меньше. Сплошные бонусы. Вот только признание ошибок почему-то ощущается чем-то плохим и иногда даже вызывает стыд. Но обучение — это почти синоним признания ошибок. А ученье — свет, именно потому, что продолжать заблуждаться всегда хуже, чем заканчивать с этим. 

Истина где-то рядом.

Довольно продуктивной является идея, что реальность есть, и она едина. Полная её противоположность  —  идея о том, что всё, что у нас в голове и есть реальность. Возвращаясь к аналогии с лабиринтом, разная информация не подразумевает наличие разных лабиринтов. Если мы хотим выбраться — идти всё-таки нужно в каком-то конкретном направлении. Информация об оптимальном маршруте иногда недостижима, иногда слишком дорога. Строго говоря, она недостижима всегда, потому что у нас в голове лишь упрощения реальности. Но как и в ситуации с красно-чёрной колодой карт — лучше, что мы можем сделать это получить максимальное приближение из имеющейся информации. 

Целью спора в этом контексте не является изменить мнение собеседника. И даже не изменить своё. Цель — выяснить, какое лучшее предположение можно сделать из имеющейся на двоих информации о лабиринте.

Поспорим?

* Избегая споров об определениях, я в курсе про системы счисления и переобозначения, но речь не про другие варианты, где я, конечно же, соглашусь с вами в прогнозах.

Мой канал в телеграмм

Мой канал на ютуб