Часто люди, отчаявшись добиться желаемого прогресса после многих лет нерационального изучения языка, делают вывод: «Учу-учу, ничего не получается… Что-то идёт не так. Наверно, сделать качественный рывок мне поможет только погружение в языковую среду».

Покупают курс в Лондоне. Возвращаются с отличными впечатлениями, почти без денег и растущей убеждённостью: «Мой случай уникален, нужен какой-то особый подход».

Ни черта уникального на самом деле нет, ситуация очень типичная. Всё это — от тотального повсеместного непонимания, из чего, собственно, состоит знание иностранного языка. Да и разобраться непросто — весь эфир забит рекламной демагогией. 9 из 10 жалуются: я плохо воспринимаю речь на слух… что делать… У рекламщиков ответ уже готов: «Улучшить восприятие на слух? — Не проблема! Приходите! Поможем!»

Ну приходят. Заканчивается всё очередным разочарованием и ещё более глубокой убеждённостью в своей безнадёжности и «уникальности» своего случая. В общем, давайте попробуем разобраться, из чего состоит «знание» иностранного языка.

Во-первых, не верьте знакомым, которые говорят, что хорошо воспринимают речь носителей на слух. Носители сами друг друга часто переспрашивают, даже понимая контекст разговора. И если ты не вырос в Англии, у тебя ВСЕГДА будут проблемы с восприятием речи британца. Сейчас расскажу, почему.

Вспомните ситуации, когда вы понимали носителя, пока он говорит с вами, но мгновенно переставали его понимать, когда он начинал говорить с другим носителем. Как так?

Реальные живые носители произносят не совсем те слова, которые мы ожидаем услышать, читая субтитры. Cлова forya (ударение на первый слог) нет ни в одном словаре, а оно, между тем, распространённое (в субтитрах будет написано for you). Не менее распространено слово whaddaya (в субтитрах пишут what do you). То же самое происходит в скоростной русской речи: вместо «он говорит» в реальной жизни мы обычно используем слово «онгрьт» с невнятной «н». Очсомневаюсь, что оно есть в словаре. Однажды при мне темнокожий парень объяснял посреди Москвы темнокожей девушке: «…and instead of “shto” they say “chyo” (вместо «што» они говорят «чё»). «Чё» даже не похоже на «что».

У любого языка есть 2 варианта. Один — тот, которому учат иностранцев и на котором носители обычно разговаривают с вами, если понимают, что вы не носитель. Второй — тот, на котором говорят носители друг с другом. В нём используются похожие слова, но из них выброшена часть звуков или отдельные слоги. Целые фразы прессуются в одно слово (whatchamacallit уже даже в словари включили из-за чрезвычайной частотности). Но учить всё равно придётся сначала первый вариант.

Носитель с рождения воспринимает звуки родного языка как абсолютную норму звучания человеческой речи, точку отсчёта. Поэтому он фиксирует малейшие отклонения от этой нормы, различает десятки акцентов даже в пределах своей языковой среды. Кстати, иностранец не может избавиться от своего акцента не из-за особенностей строения речевого аппарата у разных народов. Главная причина в том, что он чужую норму попросту не слышит: у него ухо её не фиксирует, приёмник не тот. Для иностранца точка отсчёта — звуки ЕГО родного языка.

А теперь давайте представим, что вы идеально разбираете английскую речь на слух. В ближайшие годы это вряд ли произойдёт, но просто допустим на минутку, что вы различаете английские звуки вот прямо на уровне носителя! Ок, теперь перед нами другая проблема. Большинство изучающих не представляют, с каким объёмом информации имеют дело.

Английский лидирует в мире по количеству слов и выражений. Почему — отдельная долгая история. Итак, помимо слов и их стилистической сочетаемости друг с другом, английский язык это:

• Идиомы («у него конь не валялся», «баклуши бить» и тп). На любом радио- или телеканале в рутинном порядке используется несколько тысяч идиом. В бытовой речи — меньше, но ненамного. И да, они довольно разные в Англии и США.

• Cленг. Он ОЧЕНЬ разный в Англии и США, Австралии и Канаде. Различается по регионам этих стран.

• Огромный корпус аббревиатур. Носители лаконичного английского языка используют их в разговорной речи гораздо чаще, чем русские. Знание большинства из них, конечно, необходимо только в том случае, если ты там живёшь. Широко используемые британцами DWP или GP, например, американцу будут непонятны.

Ах, да. Всё вышеперечисленное постоянно в каком-то объёме устаревает. Это к вопросу о «пользе» чтения классики в оригинале.

• Фразовые глаголы. Только самых употребительных — многие сотни. У некоторых — десятки значений.

• Юридические и экономические термины, которые часто встречаются в разговорной речи и в СМИ. Для этих терминов часто нет соответствий в русском языке из-за особенностей устройства западных политических, правовых и финансовых институтов. Поди разберись, кто твой знакомый российский адвокат — attorney, barrister или solicitor.

А если брать разговоры по работе... Узкоспециальных терминов десятки тысяч — они есть в каждой профессии. Естественно, их почти всегда сокращают, как и у нас: физическое/юридическое лицо — физик/юрик. Музыканты не говорят «фортепиано» и «репетиции» – они говорят «репы» и «фоно». Да вспомните свою работу — даже носитель может не понять ваши разговоры с коллегами.

Полезно владеть специальной терминологией хотя бы в объёме средней школы. Скажем, термин «наименьший общий знаменатель» широко используется в англоязычной публицистике и на телевидении (правда, уже не в математическом смысле). Вспомните, какой багаж терминов мы вынесли из средней школы и используем в повседневной речи. У них всё так же.

А теперь самое интересное! Любому языку сопутствуют ОГРОМНЫЕ пласты поп-культуры.

Американский сериал «Клан Сопрано». В интимном контексте главный герой говорит своей гёл-френд: «And her name is G…». И всё — сцена закончилась, больше никакого контекста! Звоню знакомой американке, описываю ситуацию. Она: «Как гёл-френд зовут?». Я: «Глория». Она: «Так всё понятно! Есть песня с припевом «And her name is G, L, O, R, I, A». Для американца старше 40 эта песня — общеизвестный хит. Речь носителя перегружена такими ссылками на песни, фразы из фильмов, общественно-политические события. В том же сериале фраза The lone gunman theory в контексте представляет из себя горький упрёк, но понятно это только тем, кто хотя бы в общих чертах знает обстоятельства, сопутствующие убийству Джона Кеннеди. Их знают все взрослые американцы.

Особый кошмар — телевидение. Носители на нём росли, поэтому в своей речи они прямо или косвенно ссылаются на сотни телепрограмм, фамилии ведущих вызывают ассоциативный ряд. Слово «Малышева» мгновенно настраивает русский мозг на ассоциативный ряд «здоровье/медицина». Фраза This must be how Carl Sagan felt, walking through the halls of PBS для русского — бессмысленная тарабарщина, для британца или американца всё просто и понятно.

Кстати, все эти сопутствующие языку массивы данных, относящихся к поп-культуре, быстро устаревают. Диалог покупателя с продавцом:

— Бутылку пива дайте.
— Паспорт есть?
— Нет.
— Тополиный пух?
— Жара, июль.
— 60 рублей.

Покупателя протестировали на возраст. И я уже не удивлюсь, если совсем молодые люди этого анекдота не поняли. Буквально 10-15 лет — и поп-культура устаревает, а она ведь ещё очень разная в Англии и США. Американец часто не понимает речи британца, ссылающегося на феномены из британской действительности.

Сравнительно мелкие составляющие языка все не перечислить, приведу три:

• В бытовой лексике Англии и США часто встречаются термины из таких видов спорта, которых у нас просто не существует. Поэтому не будет лишним знать правила игры в гольф, крикет, американский футбол. Например, термин second base в разговорном языке означает «женская грудь», а почему — надо сначала разобраться в правилах бейсбола.

• Гораздо чаще, чем у нас, в английской бытовой речи цитируют Библию. Шекспир — ихнее «всё» — его учат наизусть, цитируют, ставят школьные пьесы. И Библия, и Шекспир — это староанглийский, звучит как у нас «иже еси», «аз есмь» и тп.

• В российских школах и вузах учат английский, в англоязычных странах это, как правило, французский, поэтому в быту часто можно услышать французские слова и фразы – они стали такими же общеупотребительными, как у нас «бой-френд» или «ай лав ю». Попробуйте почитать обзоры британских критиков о лондонских ресторанах или показах мод — там половина слов с французской орфографией — прям вот с этими значками над гласными.

Иностранный язык — это тысячи незнакомых названий: сети магазинов, локальные и национальные бренды производителей, поставщики разнообразных услуг — от автосервисов и клиник до спортзалов и языковых курсов. Все эти названия ЛЮТО затрудняют восприятие спонтанной речи, потому что мозг часто воспринимает их как обычные слова, влияющие на смысл предложения. В России «она ходила в ИНВИТРО» задаёт понятный всем контекст разговора. Иностранец вполне может решить, что речь об одежде. Будет интересоваться что такое «тагил», или «саранск». Про «бугульму» он слышал — это бальзам, 40 градусов.

В живой речи, конечно, все эти названия постоянно сокращаются. Иностранцу придётся объяснять, что «собираюсь в Ленинку» значит «в библиотеку» (им. Ленина), и что «Ёбург», «екАт» и «екабЭ» — это Екатеринбург.

Можно возразить, что вот в русском-то языке у нас всё то же самое: мы не понимаем технические термины, продвинутый молодёжный или уголовный сленг, ссылки на какие-то фильмы, анекдоты или общественно значимые события — это же не мешает нам быть полноценными носителями, не мешает общаться! Непонятно? Переспроси!

С иностранным языком всё сложнее. Носитель держит в голове большой объём фоновой информации о стереотипах своей культуры (чего от кого ждать), о присущих разным общественным стратам интонациях и специфическом лексиконе. По словам «колидор» или «велисапед» можно сделать целый ряд выводов о бэкграунде и социальном статусе спикера, и уже не обращать особого внимания на непонятности в его речи. Гопника выдаёт специфическая интонация — стоит ли уточнять значение непонятных слов? В речи студента МГУ выражение «на районе» — это явный сарказм, а для провинциальной шпаны — естественная форма самоидентификации.

Технические термины часто состоят из тех же корней, что и обычные слова: межсетевой экран, корневая папка, миграция контейнеров в облако. Но если воспринимать эти слова в обычных значениях, получается абракадабра. Для носителя это очевидно, потому что он держит в голове более-менее весь значимый корпус родного языка и УВЕРЕН в своём статусе носителя. Для иностранца это не очевидно ни разу, он НЕ УВЕРЕН и постоянно сомневается в правильности своего восприятия.

В родном языке мы чувствуем стилистическую принадлежность слова: является ли оно формальным (автомобиль), нейтральным (машина), неформальным, сленговым (тачка) или вульгарным (тачила). Стилистика помогает носителю мгновенно и почти безошибочно определить лексическую категорию непонятного слова (тех.термин, жаргонизм, название магазина/населённого пункта) и правильно интерпретировать его в спонтанной речи. Студентке консерватории, впервые услышавшей слово «ханурик», достаточно деталей гардероба и интонации спикера, чтобы без этимологического анализа отнести слово к стилистически сниженной лексике и уловить уничижительный оттенок.

Носитель чувствует, где и что он мог понять неправильно. Где нужно переспросить, а где даже и вникать не стоит. Непонятная молодёжная речь без акцента? Ясно — новейший сленг, пропускаем мимо ушей.

Чтобы овладеть такими компетенциями, иностранцу потребуется ооочень много лет и специальных усилий. Как и русскому в другой стране.

Речь живого носителя — гремучая смесь из вот этого вот всего. Рекламщики языковых школ успокаивают: «В повседневной жизни носители используют 2000-3000 слов, всё легко и просто, бла-бла». Не легко и не просто. 3000 — это только корней слов. Сильно помогает знание корней в работе с фразовыми глаголами? Эти корни образуют термины, идиомы, сленг. Будь всё так просто, не повторялась бы постоянно ситуация «знаю все слова, не понимаю о чём фраза».

Смешно, ей-богу, наблюдать начинающих, которые ещё не научились понимать простые фразы на иностранном языке даже в НАПИСАННОМ виде, а уже рвутся общаться с носителями или пытаются смотреть обычные фильмы, снятые для носителей языка. До уровня Intermediate на такие фильмы даже замахиваться не стоит.

Если цель просмотра — изучение языка, фильмы нужны именно учебные.

Не надо смотреть на учебные фильмы свысока — в них играют нормальные носители с нормальной дикцией, но! Они не прожёвывают звуки, а произносят именно те слова, которым вас учили, никаких forya или whaddaya. В учебных фильмах звучат только актуальные на сегодняшний день, самые используемые слова и разговорные выражения. Аббревиатуры — только самые необходимые. Сленг — только самый употребительный, и то в ограниченном объёме. Исключены термины и ссылки на поп-культуру, которыми перегружены обычные сериалы. Такие фильмы сняты специально для того, чтобы обучать иностранцев современному разговорному языку. Учебные фильмы хорошие, смотрите учебные фильмы.

По поводу грамматики. Учить её самостоятельно — тяжело, а преподавать — настоящее искусство. В любом городе по пальцам можно пересчитать специалистов, способных качественно её подать. Даже у обладателей сертификата Upper-Intermediate в голове, как правило, какой-то очень кривой вариант грамматики, позволяющий им, в лучшем случае, правильно строить фразу. Без понимания, ПОЧЕМУ так, они всю жизнь путаются элементарно вот даже во временах.

По поводу произношения. Однажды в Лондоне я наблюдал просто феерического русского мужика. Английским он владел виртуозно, дай бог каждому англичанину так. В моём опыте это был единственный русский человек, который хорошо владел английским, но при этом не делал ни малейшей попытки изобразить какой-то британский или американский акцент. Он подчёркнуто использовал рязанский и говорил абсолютно русскими звуками. Произношение — такая штука… На любителя. Хотите — пытайтесь ставить. Не хотите — по контексту вас и так поймут.

Посмотрим правде в глаза. У ЕДИНИЦ есть желание/возможность изучать язык по всем перечисленным направлениям — это многие годы усилий. Даже если заниматься только этим.

Способность забывать — самый прокачанный человеческий скилл, поэтому хватать несистематизированные куски информации отовсюду — идея так себе. Прочитал ты статью на английском, не поленился залезть в словарь, усвоил несколько оборотов и терминов. Через полгода забыл их все так же надёжно, как если бы никогда не читал статью. Посмотрел фильм, подхватил несколько слов и фраз, через полгода уже совсем их не помнишь. Годами всё идёт по кругу — учат одно, забывают другое. А пазл всё не складывается.

Тысячи людей постоянно и честно прикладывают усилия, пытаясь выучить иностранный язык, но из-за мифов, прочно засевших в массовом сознании, усилия эти уходят впустую. На наших глазах, без всякого преувеличения, разворачивается длящаяся трагедия.

Разумеется, не всё так страшно — важно понимать, с чем имеешь дело и ставить разумные цели. Получить быстрый ощутимый прогресс в условиях нехватки времени МОЖНО, но ни в коем случае нельзя распыляться на множество разнообразных источников информации. Источников должно быть ограниченное количество, но их нужно очень тщательно отобрать и возвращаться к ним снова и снова. Я бы рекомендовал качественные материалы по вашей профессии: термины и обороты из них будут актуальны для вас всегда. И учебные фильмы, чтобы усвоить разговорные выражения.

Все слышали о том, что второй, третий иностранный язык учить значительно легче, чем первый. Почему это так? Если человек ГЛУБОКО изучил один иностранный язык, он уже не совершит многочисленных ошибок, которые делают ВСЕ начинающие — его уже не запутать рекламной демагогией, рвущейся из каждого утюга. Он понимает, с каким объёмом информации имеет дело, что в этой информации первично, на чём нужно сконцентрироваться, а что вторично, чем можно пренебречь без ущерба для фундаментального понимания языка.

Другими словами, во всей этой махине информации есть иерархия. Какие-то слова, выражения, грамматические тонкости более важны, какие-то — менее. И теоретически, грамотный языковой курс должен быть построен на основе этого критерия — от более важного к менее важному. На практике в большинстве случаев на людей сваливают почти бессистемный набор фактов. Т.е. формально их учат языку, да. Вот только за деревьями что-то леса не видно.

В любой сфере ты переходишь на качественно новый уровень только тогда, когда предыдущий уровень — более простая, БАЗОВАЯ, но вместе с тем более важная информация о предмете кристаллизовалась из единиц информации в ПОНЯТИЯ. Когда ресурсы мозга уже не расходуются на то, чтобы вспоминать, сколько будет 6×7 и начинаешь видеть более широкую и сложную картину.