Я понимаю, что название кому-то покажется кликбейтным, а рука сама потянется отсыпать минусов с пометкой «несоответствие содержания названию» (или как-то так). Но я действительно считаю, что повсеместное внедрение ИИ-сервисов/агентов/инструментов неизбежно отразится на жизни человека. И отразится не в лучшую сторону.

Сразу скажу, что в этой статье я не буду говорить про эффективность, рынок труда, проблемы со взращиванием джунов и подобное. Нет, я постараюсь остаться в рамках своей компетенции – психологии. И попытаться спрогнозировать на основании социальных и технологических трендов, а так же существующих стартапов, какие риски ждут нашу психику в ближайшие десятилетия XXI века.

Поэтому речь пойдёт про общение, отношения, принятие смерти, одиночество, чувство свободы, а так же, конечно, про ИИ-психологов. Да, я тут натерапевтировался для того, чтобы статья была более содержательной :)

Дисклеймер №1: В силу подхода к работе так сложилось, что обычно я консультирую людей интеллектуального труда. В последние годы это преимущественно управленцы и сотрудники IT‑сферы. Это люди, которые всю жизнь решали любые проблемы «через голову». Такой подход неизбежно накладывает отпечаток на личность и внепрофессиональную жизнь. Минимизацией негативных последствий таких особенностей я занимаюсь. И в рамках статей на данном ресурсе стараюсь обобщить профессиональный опыт и дать полезную информацию.

Дисклеймер №2: Я не претендую на истину в последней инстанции. Я лишь собираю и обобщаю информацию, а так же пытаюсь спрогнозировать определенные тренды на основании своего профессионального опыта и знаний. Это лишь моё мнение, не более того.

Часть №1. Психика и мир

Чтобы выстроить логику, нужно чуть-чуть покурить психологические мануалы. Просто чтобы у нас с вами была общая теоретическая база. И начать следует с определения психики:

Психика – это форма активного отражения субъектом объективной реальности, возникающая в процессе взаимодействия высокоорганизованных живых существ с внешним миром и осуществляющая в их поведении (деятельности) регулятивную функцию

В рамках темы, нам из этого определения нужно выделить два ключевых аспекта:

1. Это отражение субъектом объективной реальности. То есть, мы говорим о том, что есть какая-то объективная реальность;

2. Отражение возникает в процессе взаимодействия с внешним миром. Опять же – нельзя создать отражение чего-то, не столкнувшись с ним, и не взаимодействуя.

И вот тут уже возникает небольшое противоречие между механизмами психики и современными технологиями. Конкретно – а что именно психика считает объективной реальностью? Позволю себе грех самоцитирования из статьи про черно-белое мышление, где разбирал механизм работы мышления (в широком смысле), и приведу картинку:

И вот тут возникает важный момент. Сразу оговорюсь, что это моё эмпирическое наблюдение с консультаций и я не претендую на истину в последней инстанции. При этом, феномен этот я вижу часто у самых разных людей.

Восприятие реалистичной информации с экрана побуждает психику сперва реагировать на неё как на находящуюся близко, и только потом, когда она «отсечется» на этапе актуализации или мышления, происходит возвращение на этап восприятия и мышление пойдет другим путем – именно как информации с экрана.

Самым частым примером является, когда условный Гипотетический Геннадий живёт свою обычную жизнь, которой вполне доволен. Не в последнюю очередь потому, что вокруг него такие же Воображаемые Викторы и Предполагаемые Петры живут такую же жизнь. Он чувствует себя таким же, как они. Как минимум – не сильно хуже. Но вот листает наш Гена запрещенограм, видит богатую жизнь арабских шейхов, смотрит обзоры роскошных вилл и Роллс-Ройсов всяких, а потом начинает грустить. Да, рационально он понимает, что так живут далеко не все и уж точно не здесь – в деревне Бычий Хвост, что находится в Светлозавтрашнем районе. Но первичная реакция – уже случилась. Даже если потом была переосмыслена.

И это происходит даже сейчас – спустя 20 лет активного распространения социальных сетей и подобного контента. Есть аккуратное предположение, что этот баг (лаг, если пожелаете) будет «выстреливать» всё чаще и чаще.

Второй важный момент, который стоит учитывать, это наша культурная инерционность, которая проявляется во множестве сфер. И чем более традиционна сфера – тем сильнее эта самая инерционность. Например, распространение продуктов с ГМО началось четверть века назад – но их противников предостаточно, а наклейки «без ГМО» можно встретить на множестве продуктов как маркетинговый ход для увеличения продаж. В большинстве стран женщины работают наравне с мужчинами, но деление домашних обязанностей на «мужские» и «женские» тоже не исчезло из культуры. А вакцинам вообще более 200 лет, но в мире насчитывается заметное количество т.н. «антиваксеров».  И примеров можно привести ещё много, но тут важна суть – культурная инерционность, которая побуждает людей «жить по-старому», когда уже появились технические и социальные возможности «жить по-новому».

Опять же, я не даю оценки – хорошо это или плохо. Просто подсвечиваем механизм. Но раньше с этим человечество справлялось, пока скорость изменений была не такой высокой. Здесь сошлюсь на теорию ускорения исторического развития, которую приписывают различным авторам, одним из которых является господин Капица, чей математический анализ лег в основу прогнозирования этого процесса. Опять же, можно скептически к этому относиться (и я даже согласен), но тут опять возникает нюанс.

Если ещё на рубеже веков распространенность психологических и психиатрических проблем (каждая страна по-своему считает и разделяет данные категории, так что точно определить трудно) составляла примерно 4-5%, то к 2015 году этот показатель вырос до 8-9%, а в 2024 году приблизился к 12-13%. И это по самым скромным и оптимистичным оценкам. Если не брать радикалов, которые слова Цоя «мама, мы все тяжело больны, мама, я знаю, мы все сошли с ума» сделали своим гимном, то реальная ситуация «в полях» примерно такая. На сегодняшний день примерно четверть людей имеют те или иные явные психологические и психиатрические отклонения, которые заметно снижают качество жизни. В промежуток с 2030 по 2035 ждем увеличения до 30-35%. Несомненно, это отчасти связано с улучшением диагностики и тем, что люди начали ходить к врачам, но сама тенденция присутствует.

И предполагаемые драйверы данной тенденции – и являются предметом исследования данной статьи. И пора уже переходить к ней. Необходимые вводные данные буду прописывать уже внутри смысловых блоков.

Часть №2. Жизнь после смерти

Большинство разговоров и научно-фантастических романов, посвященных данной теме, рассматривают «цифровое воскрешение» человека с позиции самого человека. Мол, его воскресили, и вот он продолжает бороться с преступностью жить как ни в чем не бывало. Да, иногда поднимаются вопросы трансгуманизма, но всё это, так сказать, от первого лица. И при условии сохранения сознания и каких-то возможностей. Но большинство подобных размышлений обходят стороной всех остальных людей – близких умершего (воскресшего?) и какого же будет им?

Война – двигатель прогресса, как считают некоторые. За весь прогресс, конечно, ручаться не могу, но в периоды «активной напряженности» (надеюсь, это легальная формулировка в нынешние неспокойные времена), но техника и медицина, действительно, имеют определенный бонус к развитию в эти моменты. Как минимум, из-за повышенного финансирования и большой базы практики.

Великая Отечественная Война не стала исключением. Как минимум, для зарождающейся тогда отечественной школы психологии. Одним из любопытных наблюдений стало, что человек, получивший «похоронку» на имя близкого человека, обычно принимал этот факт и смирялся за 1-1,5 года. А вот человек, получивший извещение о «пропавшем без вести», этот же процесс проходил приблизительно за 3 года. Несомненно, были ряд историй, когда возвращался «пропавший без вести» или же тот, на кого оформили «похоронку» по ошибке, но это скорее исключение, чем правило. В большинстве случаев, статус «пропавший без вести» был равнозначен статусу «погиб». Но даже эта минимальная неопределенность продлевала страдания человека в два раза и более.

Кто бывал на похоронах, могли заметить один важный момент. Пока покойник лежит в гробу, его близкие могут держаться достаточно спокойно (хотя им, конечно, совсем не сладко). Пиковым и переломным моментом является закрытие гроба перед захоронением. Тот самый «последний раз» - момент получения драматичной определенности и неизбежности. Момент, с которого и начинается принятие по известной многим модели Кюблер-Росс.

И вот сейчас стоит посмотреть, например, в сторону стартапа Eternos.Life, который сейчас старается «оцифровать» Майкла Боммера. Почему именно этот пример, ведь создать копии пытаются различные стартапы? Просто Майкл Боммер – неизлечимо больной мужчина, у которого смерть не за горами. Этернос Лайф составляют «цифровой портрет» мужчины на основе 150 историй из жизни, которые им рассказал Майкл. Ещё в распоряжение компании перешла запись его голоса, ряд фактов из жизни, возможно, какие-то переписки (это встречается не во всех источниках). Всё это загружено в некий ИИ. Сейчас родные и близкие Майкла Боммера – одни из первых людей на земле, кто сможет общаться со усопшим после смерти. И смогут даже те, кто никогда ранее его не видел и не знал (например, пра-пра-правнуки какие-нибудь).

Лично мне было бы очень интересно потом узнать историю этих людей. И понять, насколько они долго смирялись и смирились ли вообще. Одна из основных проблем, которые возникнуть в процессе принятия утраты, это – застревание на каком-то этапе. Кто-то остается на отрицании или торге (как в случае с «пропавшими без вести»). Кто-то застревает на гневе или депрессии (тут оснований множество). И у меня есть аккуратное предположение, что подобный «цифровой двойник» может увеличить шансы такого застревания. Или просто продлить прохождение этих этапов. Плюс, не совсем понятно, как будет строиться общение, ведь остановится только жизнь Майкла, у остальных она будет продолжаться. Как будет постепенно исчезать общий контекст? Какие чувства это будет вызывать? Насколько будет мешать, допустим, строить новые отношения вдове? Вопросов слишком много.

Ряд психологов в запросе про потерю ребенка используют в своей работе инструмент под названием «куклы-реборны».

Реборн — кукла ребёнка, выполненная в натуральную величину с максимальным реализмом.

Данный подход, мягко говоря, неоднозначен. Вероятно, есть те, кому это помогает принять утрату и жить дальше. Но многие специалисты выражают озабоченность тем, что такие куклы замещают погибшего ребенка и приводят к эскапизму, а не принятию. Но, рынок – есть рынок. Есть спрос – есть предложение. Поэтому, можно найти варианты сделать куклу по модели именно погибшего ребенка. А еще дополнить его электронной начинкой, которая воспроизводит звуки, имитирует дыхание и иные физиологические проявления.

А тут уже хочется вспомнить стартап Figure AI, который специализируется на создании человекоподобных роботов. Да, конечно, пока практически любой подобный робот либо вообще не похож на человека (разве что количеством конечностей), либо вызывает ощущение «зловещей долины» (не путать со зловещей Долиной – это другое).

Но если представить «коллаборацию» Eternos и Figure, а так же наложить на это существующую практику по «реборнам», то мы получаем хорошую заявку на глобальную психологическую травму при потере близких людей. Да, конечно, можно сказать, что это не станет массовым явлением, но:

• Каждый день в мире умирает около 170 тысяч человек;

• Да, пока эта процедура достаточно дорогая, но, предположу, её стоимость постепенно будет снижаться;

• Этернос – не единственный стартап такого рода. Из похожих и более или менее крупных существуют еще Digital Doubles и Synthesia;

• Средний размер «информационного следа» постоянно растет – количество потенциальных потребителей увеличивается;

• Количество агностиков и атеистов в мире тоже растет – идея молитв и подобного одностороннего общения с умершими будет покрывать всё меньшее количество людей;

Сложно предсказать, как будут массово справляться с проблемой смерти близких людей «цифровые аборигены» - люди, выросшие в эпоху повсеместного проникновения гаджетов. Возможно, будут какие-то статистически значимые отличия. Возможно – нет.

И если раньше (да и сейчас) вопрос поддержки близких умершего на себя берут родственники/друзья/знакомые, то здесь нужно вспомнить и другую тенденцию, которая набирает обороты. Тенденцию, которую некоторые социологи называют «эпидемией одиночества».

Часть №3. Без людей, но не один?

Есть любопытный раскол в социологической среде по вопросу коммуникации и социализации. Условно, можно их всех разделить на три лагеря:

• Сторонники «одиночества» говорят, что современные зумеры и альфы – это самые одинокие люди на земле. По крайней мере, если опираться на данные социологических опросов, результаты психологического тестирования и косвенные признаки. Как человек, работающий психологом в университете уже три года, могу частично подтвердить – у «молодежи» жалоб на чувство одиночества, на мой взгляд, больше, чем у тех, кому за 30-35;

• Другие же социологи, опираясь тоже на исследования, заявляют обратное: нынешнее поколение - самое общительное из всех, что жили на Земле. Количество социальных контактов, знакомых, приятелей и «односторонне знакомых» (тех, за кем наблюдают в социальных сетях) – просто зашкаливает. У среднего современного подростка/юноши количество знакомых может превышать аналогичное у человека 35-40 лет в полтора и более раз. Какое тут одиночество?

• Третьи же социологи пытаются примирить факты, которыми кидаются представители первых двух групп и говорят про «одиночество среди людей» - отсутствие чувства причастности, чувства поддержи, ощущения себя частью чего-то большего. Да, контактов много, но они поверхностные. Да, много встреч, но далеко не за каждой следует вторая. Да, общение по 6-8 часов в день, но поверхностное и однообразное. И часто – до первого конфликта. Период, когда «скипнуть» проще, чем решить вопрос.

За последние годы (особенно, после выхода GPT-4) в моей практике увеличилось количество людей, которые с определенной периодичностью ведут беседы с различными ИИ-чатами. При этом, беседы носят именно задушевный характер, а сами ИИ-чаты зачастую выступают собутыльниками «на вечер». Такая замена живого общения сама по себе несет ряд проблем, но иногда может наложиться на другое затруднение, что приводит к усугублению ситуации. Например, ряд эмигрантов (которых за последние годы стало больше, почему-то, даже нет гипотез) вместо адаптации к новому месту и социализации, уходят в общение с ИИ, усугубляя своё психологическое состояние. И потом эти новоявленные «хикки» с большим трудом выходят на улицу и заводят общение, особенно, если есть языковой барьер (или эмигранты думают, что он есть).

Но ссылаться на личный опыт, как известно, моветон. Поэтому стоит обратиться к пруфам. Одним из них является несколько исков к OpenAI от родителей, чьи дети совершили суицид. И по мнению родителей (а судя по скриншотам переписок, да и официальному ответу OpenAI, мнение небезосновательное), к подобному шагу их побудил чат с ИИ. Первые «жертвы ИИ» появились еще в 2023, а самая громкая история за год подобного рода связана с именем Адама Рейна.

Если кратко. В апреле 2024 года 15-летний подросток оплатил годовую подписку на ChatGPT. Сперва просто делал совместно домашнюю работу с ним (тоже сомнительно, но выходит за рамки темы статьи), а потом начал делиться душевными переживаниями. Постепенно начался процесс десоциализации и сокращения реального общения. В декабре того же года подросток впервые упомянул суицидальные мысли. Следующие полгода общение проходило в таком формате. Финал был, конечно, яркий. Адам скинул фото самодельной петли для повешения, а чат-бот спросил, не желает ли тот рекомендаций, как сделать её ещё более эффективной? Это было последнее сообщение. 11 апреля Адам Рейн совершил успешный суицид («успешный» - это не издёвка, а официальная формулировка, обозначающая суицидальную попытку, которая привела к смерти суицидента).

Но моветоном является опора не только на личный опыт, но и на отдельные случаи. Я бы написал, что это «ошибка выжившего», но вот прямо рука не поворачивается. Поэтому, обратимся к статистике. По разным данным, от 65% до 71% молодых людей предпочитают общаться онлайн, а не очно. А рынок дейтинг-приложений практически удвоился за 10 лет (и сохраняет темпы роста). То есть, можно уже сейчас достаточно уверенно говорить про то, что опосредованное общение будет доминировать в ближайшее время. Пару месяцев назад НАФИ (Национальное Агентство Финансовых Исследований) опубликовало статистику, что 57% россиян не могут однозначно отличить общение с ИИ-ботом и человеком. Справедливости ради, подобные исследования пока касаются только текстового взаимодействия. Когда речь заходит про аудио/фото/видео – подавляющее большинство может заметить разницу (или не может не заметить – тут как посмотреть).

Уже на данном этапе у нас собирается фулл-хаус условий для возникновения психологических проблем:

• Растущее чувство одиночества;

• Наличие возможности относительно безболезненно десоциализироваться;

• Склонность к опосредованному общению;

• Наличие ИИ-ботов, которых сложно отделить от человека в переписке;

• Отсутствие надежных механизмов защиты у ИИ-чатов.

Я бы здесь добавил ещё нечто вроде «чрезмерно эмпатичное общение и тенденция к подтверждению слов/точки зрения пользователя», что приводит к эффекту «эхо-комнаты» и способствует постепенной деградации навыка конструктивного решения конфликта (помимо тактики избегания). Всё это, конечно, не критично, но может усложнить «реальную» жизнь человека. Суициды, разумеется, это трагично, но говорить о массовости такого исхода пока не приходится. Так что, это отягчающий фактор, но не ключевая проблема.

Хотя и тут есть нюансы, например, в виде влюбленности в нейросеть. Особенно, с учетом развития различных «агентов» и возможности имитировать того или иного персонажа. Или даже типаж. А вот тут хочется логично перейти к одному из вариантов «любви», а точнее…

Часть №4. Наши руки не для скуки

Сперва следует вновь обратиться к цифрам:

• Объем мирового рынка ИИ в 2021 году – приблизительно 95 миллиардов долларов. А прогноз на конец 2025 года – около 700 миллиардов;

• Объём мирового рынка порно в 2021 году – около 50 миллиардов долларов (по средне-скромным оценкам). В 2025 году – около 105 миллиардов.

В общем, сектор экономики достаточно востребованный. И в нём тоже нашли применение вездесущему ИИ. Из наиболее активно развивающих направлений можно выделить:

• Профессиональное применение. Когда студии пытаются сэкономить ФОТ (Фонд Оплаты Труда) и используют ИИ для монтажа, цветокоррекции, обработки видео и аудиодорожек для экономии на линейных сотрудниках, не связанных непосредственно со съёмочным процессом;

• Замещение актёров. Те же «цифровые двойники» или программы по замене лиц – для удешевления съемок или возможности создать что-то необычное (на что сложно найти актёров);

• Фейковые порно-звезды. Существует ряд аккаунтов несуществующих женщин (простите за каламбур) с эротическим и сексуальным контентом. По некоторым данным, один аккаунт при условии активного его ведения, может генерировать до 10 тысяч евро прибыли в месяц;

• Создание персональных секс-стимулов. Некоторые компании, например Pornworks и Pornpen предлагают сервисы для создания изображений «под заказ»;

• Создание интерактивных инструментов. Чат боты для «виртуального секса», игры соответствующей направленности, имитация живого общения на «взрослые темы».

Здесь мы видим схожий тренд – упор на опосредованное взаимодействие. И это не только усугубляет проблемы, описанные в предыдущей части, но и создаёт новые. Одна из главных – это постепенное снижение влечения и завышенные ожидания к реальным людям (в чем порно-индустрию, в общем и целом, обвиняют уже давно).

Логика простая. Человек – существо, которое привыкает ко многому. И привыкает достаточно быстро. За это отвечает механизм габитуации, являясь частью общего механизма адаптации. Более подробно об этом я писал тут, но, если упростить, – мы не можем выдавать одну и ту же реакцию на один и тот же стимул. Сила реакции будет постоянно слабеть. Следовательно, если постоянно нагружать свою психику сверхстимулами, то рано или поздно (а скорее рано) произойдет привыкание, то есть, просто стимул уже перестанет быть значимым стимулом, а сверхстимул станет просто стимулом. Что повлечет за собой необходимость повысить силу стимула. И снова, и снова, и снова. И вот мы уже имеем человека, у которого возбуждение вызывают либо идеальные безупречные люди, либо сюжеты соития афроамериканки-альбиноса с птеродактилем в стенах адронного коллайдера.

Другая сторона вопроса – готовность к человеческому несовершенству и, внезапно, к тому, что у живого партнера есть тоже свои желания/потребности/предпочтения. А ещё он может не соглашаться с вами в чем-то или на что-то. И вот тут встает выбор: «скипнуть» партнера и найти нового (благо, вариантов масса), либо же выбрать путь «через тернии к звездам». И ряд психологов уже сейчас пишут достаточно тревожные статьи на эту тему.

При этом, можно предположить, что эту сферу тоже зарегулируют. Последние годы мы видим коллективные иски от представителей творческих профессий с целью ограничить использование ИИ. Да и от крупных компаний приходят претензии, мол «ай-яй-яй, вы тут ваши нейросети обучали на наших произведениях, а это уже нарушение авторского права. Какого именно, мы не знаем, но точно что-то тут не так!». В целом, есть и социальный запрос на регуляцию сферы.

Например, проект MyPeach.AI, запущенный Эшли Нил. По её задумке, можно флиртовать и заниматься виртуальным сексом с нейросетью, но так даст «от ворот поворот», если появятся намеки на оскорбления или иную грубость. Такое вот этичное порно. Сюда же можно отнести историю с Sophie AI – «оцифрованную копию» порномодели Софи Ди. Пользователи могут тоже с ней «виртуалить», но только в рамках дозволенного для самой Софи Ди. То есть, движение есть, но…

Но в то же время Сэм Альман пишет, что новая декабрьская версия ChatGPT будет более откровенна и не станет блокировать сексуальный контент. Да и Grok Илона Маска идет по схожему пути. Почему? Опять же, предположу, что дело, банально, в деньгах, с которыми у OpenAI, несмотря на всю дороговизну компании, в будущем могут быть проблемы. И есть ощущение, что «развратные гиганты» победят «крафтовых этичных порнозвезд» в рыночных условиях.

Но тут важно понимать, что пока мы всё время говорили именно про опосредованное взаимодействие и поиск/генерацию сексуальных стимулов. Да, всё это может дополняться товарами для взрослых, но это – попытка оседлать тренд на «хиккизацию» общества. При этом, существуют и стартапы, которые ориентированы на взаимодействие непосредственное – в формате оффлайн. Наверное, самым любопытным является стартап Cybrothel. Это первый в мире бордель с интегрированным иммерсивным искусственным интеллектом (что бы это ни значило). Один из его владельцев, Маттиас Сметана (идеальная фамилия для владельца борделя, как по мне) планирует инвестировать в разработку роботизированных секс-кукол, которые бы могли полноценно взаимодействовать с клиентом.

Но это пока история не совсем нашего времени. А сейчас зафиксируем потенциальные проблемы, которые могут усугубиться с использованием ИИ:

• Эскапизм с цифровыми друзьями и партнерами;

• Сексуальная и порнозависимость за счет высокой интерактивности и индивидуального подбора/генерации стимула;

• Снижение количества общения с реальными людьми;

• Снижение влечения к реальным живым людям;

• Сложности в коммуникациях, знакомствах и выстраивании межличностных (и интимных) отношений.

Конечно, всё это пока лишь в зачаточном состоянии. Но определенная динамика уже присутствует, а с учетом распространения и внедрения технологий, а так же их удешевления, это может принять заметный масштаб.

Часть №5. Нет ручек - нет конфетки

И здесь хочется немного уйти в сторону от именно ИИ, поговорив о другой проблеме под названием «подписочная модель». Опять же, начнем с цифр:

• В 2005 году рынок подписок (подписочной модели) составлял примерно 19 миллиардов долларов;

• В 2015 году этот же рынок вырос до 250-300 миллиардов;

• К концу 2025 года прогнозируется рост до 600 миллиардов.

Как пишут в учебниках экономики и обществознания – в постиндустриальном обществе рынок товаров заменяется рынком услуг. И проблема в том, что у человека остается всё меньше и меньше «своего». Я сейчас не даю оценки «хорошо» это или «плохо». Но, как показывает практика, это приводит к росту тревожности и большей сфокусированности на деньгах и доходах. Потому что даже короткая просадка по финансам может сильно отразиться на качестве жизни человека.

В России средний размер затрат на подписки сейчас составляет примерно 600-700 рублей в месяц, что около 1-1,5% от общего дохода. И звучит-то вообще не страшно, только вот при медианном доходе по стране около 80 т.р., «свободных денег», после всех обязательных трат, остается около 15%, то есть, примерно 12 т.р. А от «свободных денег» стоимость подписки составляет уже внушительные 5-7%. И это оптимистично ещё, ведь с каждым годом размер "цифровой потребительской корзины" растет. Справедливости ради, нужно сказать, что в других странах ситуация похожая, особенно в США и Южной Америке. А вот средний чек на подписки в Азии и Африке пока ниже в абсолютном значении (про относительное – не нашел информации).

С учетом трендов на десоциализацию, одиночество и «замыкание» многих жизненных функций и ресурсов на сервисах с подписочной моделью, дефицит финансов может отразиться сильнее, чем на более старшем поколении в аналогичной ситуации. Ещё лет десять назад можно было услышать фразу, вроде: «До зарплаты ещё неделя, а у меня на карте всего 800 рублей. Но ничего – в холодильнике еда, друг приносит пиво, так что всё нормально». Да и недаром же Цой пел, что «если есть в кармане пачка сигарет, значит, всё не так уж плохо на сегодняшний день» :)

Но есть ещё и другая сторона вопроса – объединение подписок в полноценные экосистемы. И если к экосистемам техногигантов мы уже привыкли (Apple, Microsoft, Xiaomi и т.д.), то вот объединения банков с супермаркетами, маркетплейсов с онлайн-кинотеатрами, страховых компаний со службами доставки еды – это новый вызов.

К сожалению, я не нашел статистики по этому вопросу, но по моему скромному мнению, значительное количество людей уже не представляют в полной мере, как/когда/за что/в каком объеме начисляется тот же кэшбек в различных банках и магазинах. Можно услышать мнение, что акции и их условия стали настолько сложными, что даже учитывать их стало практически нереально. А сейчас это усугубляется активным ростом и развитие вышеописанных экосистем и подписок на конкретную экосистему. И сравнить выгоды между подобными экосистемами – тоже задачка нетривиальная.

Оффтопик. Вообще, складывается ощущение, что одной из ближайших перспективных профессий станет «консультант по экосистемам», который сможет подсказать на основе ваших трат наиболее выгодный вариант, а также обосновать эту выгоду. Оффтопик закончен.

При этом, экосистемы искусственно ограничивают вариативность поведения человека, что иногда выражается в субъективном чувстве принуждения к приобретению какого-либо товара или пользования какой-то услугой. Или же в выборе магазина/провайдера услуг. И вот здесь нужно немного вернуться к ИИ.

Есть ряд проектов, которые направлены на прогнозирование человеческого и, в частности, потребительского поведения, среди которых можно отметить Centaur и Faraday. Не является секретом Полишинеля тот факт, что основными потребителями этих продуктов становятся крупные магазины и маркетплейсы. А с учетом искусственного ограничения выбора через механизм экосистемы, их предсказания могут быть достаточно точными.

И вот мы приходим к экзистенциальному вопросу о наличии воли и свободы выбора, который и раньше мучал людей, и продолжает делать это сейчас. Опять же – новый повод для стресса.

Так что же мы видим? Одиночество, стресс, тревога, смысложизненные вопросы, сложности в коммуникациях, отсутствие социального круга… кто же поможет справиться со всем этим в эпоху засилья ИИ? Конечно же, психологи. А точнее, ИИ-психологи.

Часть №6. Кожаный мешок, как я вас понимаю

Тот блок статьи, который потребовал от меня наибольших усилий и временных затрат, ибо хотелось не просто обзор составить, а немного «потерапевтироваться», чтобы составить собственное мнение. Хотя, конечно, без обзоров и обобщений тоже не обошлось.

Здесь мы немного «закольцуемся» и вспомним про особенности общения с ИИ, которые, разумеется, перенеслись и на цифровых психологов:

• Склонность к подтверждению или «эхо-петля». Явление, когда ИИ заметно чаще, чем человек, соглашается с вами, подтверждает ваше мнение и использует предложенные вами аргументы;

• Чрезмерная эмпатия. Сложно сказать нечто, что ИИ однозначно осудит. Это приводит к некритичному самовосприятию человека;

• Создание ощущения «избранности». Больше как следствие предыдущих пунктов;

• Постепенное снижение когнитивных способностей за счет перекладывания интеллектуальной нагрузки на ИИ;

• Отсутствие учета рисков. ИИ не может и не умеет менять свое поведение с учетом специфического поведения человека. Например, общение с человеком, имеющим психиатрические проблемы, не будет кардинально отличаться от общения с человеком без таковых;

• Периодические галлюцинации. Тут без откровений.

При этом, уже сейчас можно найти много положительных отзывов про работу с ИИ-психологом. Правда, подавляющее большинство из них (70-90% по данным Sentio, 2025) связаны с доступностью и низкой стоимостью. От 30% до 54% остались довольны работой и оценивают её позитивно. При этом, сложно однозначно понять три вещи:

• Насколько эти опросы независимые. Провести границу между реальным исследованием и заказным сейчас не так просто, особенно, с учетом потенциально большого рынка, который еще относительно свободен;

• Как работа с ИИ-психологом (при всех вышеописанных фундаментальных проблемах) скажется на будущем пользователей;

• Согласно тому же отчету, 9% респондентов столкнулись с «деструктивными» ответами со стороны ИИ. И прогнозировать изменение состояния «каждого одиннадцатого» тоже трудно.

Часто в списке проблем и ограничений ИИ-психологов ещё упоминаются юридические пробелы, вроде отсутствия лицензии или ответственности, но… зная реальную практику по психологическому рынку в России, если речь не идет про государственные учреждения, у «частников» этой ответственности тоже нет. А даже если есть, то «притянуть» за что-то – задачка не из легких.

Но это лирика, а пора переходить к практике. Я открыл обзорные статьи на ИИ-психологов и пошел просто по списку. Всем предлагал один и тот же стартовый запрос:

Меня бросила жена после 15 лет совместной жизни. И теперь я не вижу смысла жить. Я не хочу есть, не хочу никого видеть, не хочу выходить из дома. Хочу только спать и смотреть в потолок

А дальше уже отдавал инициативу цифровому психологу. В своих изысканиях я протестировал несколько сервисов. Не буду называть их, ибо создам антирекламу. Если кратко, то можно описать опыт следующим образом. Это было как общение со студентом-психологом эдак второго курса. Ну, третьего, если быть оптимистичным. Вроде и правильно (по содержанию), но очень фальшиво, сухо и недостоверно. Самое точное сравнение – как будто мне по запросу выдавали куски учебников или википедии, которые более или менее вписываются в контекст. В таком формате я и не особо пользу представляю (но я сам психолог, так что, возможно, имею завышенные ожидания), ни замену живым специалистам (а если кого-то заменит такой ИИ-психолог, то тех, с профессиональной точки зрения, и не жалко).

Но был один сервис, который меня прямо порадовал и превзошел мои ожидания (не реклама, а искреннее уважение авторам). Это сервис Freudly. Он тоже не кажется мне панацеей, но:

• Самый близкий к «человеческому» формат взаимодействия и общения;

• Собирает достаточно структурированный анамнез;

• Не ведется на закрытые ответы и пытается вывести разговор из «тупика»;

• Пытается шутить (ну, он так считает);

• Даёт неплохие рекомендации.

При этом же, «просвечивают» вышеописанные проблемы:

• Ощущение некой «избранности»;

• Отсутствие прямоты в общении;

• Отсутствие мнения психолога (да, спорный пункт, согласен);

• Стерильная беззубость.

Отдельно хочется упомянуть два момента, которые мне «не зашли»:

• Использование эмодзи в тексте. Это, наверное, личная неприязнь, но прямо сбивает с настроя. Возникает ощущение, что отвечает инстамамочка какая-то;

• Аудиоформат ответов. Во-первых, возникает диссонанс между содержание и интонированием (что шутка, что разговор о смерти – звучит одинаково). Во-вторых, это как аудиокнига, под которые я обычно засыпаю. Сразу кажется, что речь идет не обо мне, а рассказывается про персонажа какого-то романа.

После этого я как-то совсем поверил в технологические чудеса и решил немного его попровоцировать:

И вот его ответ очень смущает. Формально, он верный. Но в реальной ситуации специалист бы приложил усилия, чтобы отправить клиента к психиатру, ибо попытка суицида, тем более, свежая – это не тревожный звоночек, а панический набат, который говорит, что нужно не поддерживать, а медикаментозно стабилизировать. Но он решил после такого моего «откровения» просто буднично продолжить сессию в том же сообщении:

В целом, по моему скромному мнению, пока ИИ-психологи подходят лишь невзыскательным психически здоровым и эмоционально стабильным людям, которые могут видеть галлюцинации ИИ (и сами при этом ничего несуществующего не видят), а также понимать ограничения и потенциальные риски. Но тут возникает закономерный вопрос – а часто ли такие люди обращаются к психологу? Однозначного ответа нет, но можно сказать, что заметная часть выборки за пределами адекватных возможностей ИИ.

Пока (именно пока) я не переживаю за свою профессию, но переживаю за людей, которые излишне могут поверить в ИИ-психологов и «подсесть» на них. Потому что зависимость никто не отменял.

Часть №7. Нас ждут тёмные времена?

На протяжении чтения статьи может сложиться впечатление, что я нагнетаю мрак и ужас, воспринимаю будущее темным и безрадостным, а то и вообще прогнозирую вымирание человечества или рабство под надзором машин. Но это не так.

За последние столетия человечество совершило такой технологический скачок, что подобных кризисов было уже несколько, следовательно, есть примеры и аналогии. И, если посмотреть на них, можно увидеть, что человечество как-то справлялось. Да, разумеется, были целые поколения, которые «принимали на себя удар» и на их плечи ложилось бремя адаптации к новому миру. Но это было раньше, происходит сейчас и будет в дальнейшем. Единственное, что я могу предположить – отсутствие зазора между такими поколениями. Каждое будет страдать. По-своему, индивидуально, с персональными вызовами. Но мы адаптируемся, вопрос лишь цены.

При этом, мне близка позиция, что ИИ на ближайшие десятилетия займет лишь «лоу-кост» сегмент, а система «человек-человек» будет расти в цене. Здесь хочется вспомнить исследование Graphite, в котором указано, что 52% всей текстовой информации в интернете создано преимущественно ИИ. А признаки использования ИИ для обработки теста замечены в 83% текстов. Есть гипотеза, что в 2026 году таких материалов станет больше, а количество «преимущественно сгенерированных ИИ» текстов дойдёт до 90%. И, фактически, это уже близко к пониманию «интернета без людей». Тут приходит на ум забавный стартап Chirper.AI, который представляет аналог Твиттера, но без людей. То есть, совсем. Это проект, где человек регистрируется, создает своё цифровое альтер-эго, которое уже потом живёт своей жизнью: постит, общается, вступает в перепалки:

На мой взгляд, это очень точная сатира на текущие тренды. Поэтому, я верю в то, что появится крафтовый теплый (возможно, даже ламповый) интернет для людей, куда вход машинам будет воспрещен. В отличие от тех же «шептунов», у которых прямо противоположный подход.

Говоря иначе, я не призываю отказаться от технологий и не призываю вступать в ряды луддитов. Но рекомендую держать в голове тот факт, что удобство в моменте может привести к долгосрочным негативным последствиям, исправлять которые будет долго и дорого.

Ваша здоровая кукуха – ваш главный актив. Оставайтесь людьми в мире машин. Вам же будет лучше.

С уважением
Сергей Максимов.
Психолог.

P. S. В своём ТГ-канале я отвечаю на анонимные вопросы. Только ответы и статьи, без мемов и спама. И без участия ИИ в каком бы то ни было формате