Первая половина XX века была турбулентным для музыки временем. Творческий авангард занимался поиском нового художественного языка. Композиторский инструментарий радикально менялся с распространением звукозаписи и звукового синтеза.
На этом пересечении родились необычные музыкальные инструменты, такие как орган Харди-Голдтуэйта (Hardy-Goldthwaite organ), Виброэкспонатор, Ритмикон и Сарага-Генератор (Saraga-Generator). Сегодня мы расскажем про появление, устройство и судьбу этих инструментов.
Фото 120years.net / Борис Янковский в 1939 году
Артур Харди и Шервуд Браун из MIT были известными экспертами в области оптики. Именно к ним обратился за помощью инженер ДюВаль Голдтуэйт (DuVal R. Goldthwaite), в начале 30-х годов загоревшийся идеей создать музыкальный инструмент на основе оптического сенсора. В 1931 году работа коллектива завершилась, и мир увидел Орган Харди–Голдтуэйта.
Несмотря на название, инструмент не был настоящим органом — скорее сэмплером, тембр которого определялся содержимым сменного фотодиска. На диск концентрическими кругами наносили визуальную репрезентацию звуков разной высоты. Этот диск помещался между источником света и светочувствительным элементом. То, каким образом свет искажался, влияло на характеристики воспроизводимого звука и позволяло продукту имитировать тембр различных акустических инструментов (в зависимости от выбранного диска на Органе Харди–Голдтуэйта можно было воспроизводить звучание настоящего органа, фортепиано, струнных). Управлялся он при помощи обычной трёхоктавной клавиатуры.
Несмотря на относительную коммерческую привлекательность, аппарат так и не приобрел массовую популярность.
В 1920-1930-х годах советский инженер-акустик Борис Янковский увлекся идеей систематизации звука. Он хотел создать звуковой алфавит — библиотеку базовых звуковых элементов. Свой метод он назвал «синтетической акустикой». Янковский хотел предоставить композиторам доступ к полному диапазону «синтетических» звуков, включая те, что нельзя было извлечь при помощи классических акустических инструментов, и создать «таблицу звуков» аналогичную периодической таблице Менделеева. Как писал сам автор в своей работе «Акустический синтез музыкальных красок»:
Сталинские гонения на авангард затормозили развитие проекта, а во время Великой Отечественной Войны потерялись все известные фотографии и чертежи инструмента. До нас дошли только словесные описания: в отрывке из книги 1936 года «Мультипликационный фильм» утверждается, что инструмент выглядел, как «плоский ящик с дном из матового стекла».
Но не все тщетно — в конце пятидесятых опыт, полученный в процессе создания виброэкспонатора, лег в основу легендарного синтезатора «АНС».
Первая в мире ритм-машина также была продуктом авангарда. Американский композитор Генри Кауэлл (Henry Cowell) был убеждён в необходимости создания автоматических инструментов для преодоления человеческих ограничений в работе с ритмом (новый инструмент, по идее Кауэлла, должен был позволять исполнять несколько сложных ритмических рисунков одновременно). Познакомившись в 1930 году с Львом Терменом (в 30-е годы Термен жил и работал в США), он озвучил свою идею, которая понравилась изобретателю.
Итогом их сотрудничества стал синтезатор со встроенным секвенсором, получивший название «ритмикон» (фото устройства). Звук инструмента контролировался двумя вращающимися дисками — первый определял высоту сигнала, второй — ритмический рисунок.
Ритмикон был оснащён 17-клавишной клавиатурой и позволял создавать сложные полиритмы, но не давал музыканту полного контроля над ритмическими структурами, как это делают современные драм-машины. Написав для инструмента две композиции, Кауэлл потерял к нему интерес и обратился к этнической музыке.
Всего в США были созданы два экземпляра инструмента, один из которых, согласно легенде, выкинули за ненадобностью. Казалось бы, эксперимент провалился, но история ритмикона на этом не закончилась. В 50-х годах музыкальный продюсер Джо Мик (Joe Meek), прославившийся своим новаторским подходом к звукозаписи, случайно обнаружил инструмент в одном из Нью-Йоркских ломбардов. Благодаря этой находке, ритмикон нашёл признание в среде экспериментальных музыкантов и кинокомпозиторов. Его можно услышать в саундтреке к «Доктор Стрейнджлав», а также на альбомах Pink Floyd и Tangerine Dream.
Вернувшись в Москву, Лев Термен создал последнюю, наиболее компактную версию ритмикона, которая до сих пор работает и хранится в музее изобретателя в Москве.
В 1931 году немецкий инженер еврейского происхождения Волья Сарага (Wolja Saraga) создал необычный синтезатор для музыкального сопровождения театральных представлений. На одну сторону сцены помещалась маломощная неоновая лампа. Актёры, передвигаясь, создавали помехи, фиксировавшиеся находившимся на другой стороне фотоэлементом. Характер помех определял тембр и высоту звука инструмента.
Поздние вариации аппарата, получившего название Saraga-Generator, управлялись более конвенционально. Тембр контролировался отдельным модулем, громкость регулировалась ножной педалью, и лишь высота звука определялась движением руки в луче света.
В конце 30-х годов Сарага вынужденно эмигрировал в Великобританию, где пытался найти новые применения для своего инструмента. Но Вторая Мировая сильно затруднила его поиски, а с появлением транзисторных синтезаторов его продукт окончательно потерял актуальность.
«Аудиомания» в микроформате — Telegram-канал о звуке, музыке и аудиооборудовании:
Кино на пластинках
Необычная портативка
Почему нас пугают звуки
На этом пересечении родились необычные музыкальные инструменты, такие как орган Харди-Голдтуэйта (Hardy-Goldthwaite organ), Виброэкспонатор, Ритмикон и Сарага-Генератор (Saraga-Generator). Сегодня мы расскажем про появление, устройство и судьбу этих инструментов.
Фото 120years.net / Борис Янковский в 1939 году
Орган Харди-Голдтуэйта: за дело берутся физики
Артур Харди и Шервуд Браун из MIT были известными экспертами в области оптики. Именно к ним обратился за помощью инженер ДюВаль Голдтуэйт (DuVal R. Goldthwaite), в начале 30-х годов загоревшийся идеей создать музыкальный инструмент на основе оптического сенсора. В 1931 году работа коллектива завершилась, и мир увидел Орган Харди–Голдтуэйта.
Несмотря на название, инструмент не был настоящим органом — скорее сэмплером, тембр которого определялся содержимым сменного фотодиска. На диск концентрическими кругами наносили визуальную репрезентацию звуков разной высоты. Этот диск помещался между источником света и светочувствительным элементом. То, каким образом свет искажался, влияло на характеристики воспроизводимого звука и позволяло продукту имитировать тембр различных акустических инструментов (в зависимости от выбранного диска на Органе Харди–Голдтуэйта можно было воспроизводить звучание настоящего органа, фортепиано, струнных). Управлялся он при помощи обычной трёхоктавной клавиатуры.
Несмотря на относительную коммерческую привлекательность, аппарат так и не приобрел массовую популярность.
Виброэкспонатор Бориса Янковского — звуковой алфавит
В 1920-1930-х годах советский инженер-акустик Борис Янковский увлекся идеей систематизации звука. Он хотел создать звуковой алфавит — библиотеку базовых звуковых элементов. Свой метод он назвал «синтетической акустикой». Янковский хотел предоставить композиторам доступ к полному диапазону «синтетических» звуков, включая те, что нельзя было извлечь при помощи классических акустических инструментов, и создать «таблицу звуков» аналогичную периодической таблице Менделеева. Как писал сам автор в своей работе «Акустический синтез музыкальных красок»:
«Окраска звука зависит от формы звуковой волны, график которой может быть разложен математически в ряд Фурье, т.е. на отдельные составляющие — синусоиды, а стало быть, и обратно — может быть гармонически сложен из синусоид же. Заниматься этим никому не приходило в голову просто потому, что до появления графического (или рисованного) звука отсутствовала самая техника и методология воспроизведения звука с подобного рода акустических графиков».Для практический реализации задуманного и был создан виброэкспонатор. Этот аппарат позволял производить оптическую запись синтезированных звуков (т.н. «синтонов») на 35-мм кинопленку. В общей сложности Янковскому удалось записать 110 спектральных шаблонов «синтонов».
Сталинские гонения на авангард затормозили развитие проекта, а во время Великой Отечественной Войны потерялись все известные фотографии и чертежи инструмента. До нас дошли только словесные описания: в отрывке из книги 1936 года «Мультипликационный фильм» утверждается, что инструмент выглядел, как «плоский ящик с дном из матового стекла».
Но не все тщетно — в конце пятидесятых опыт, полученный в процессе создания виброэкспонатора, лег в основу легендарного синтезатора «АНС».
Ритмикон — первая ритм-машина
Первая в мире ритм-машина также была продуктом авангарда. Американский композитор Генри Кауэлл (Henry Cowell) был убеждён в необходимости создания автоматических инструментов для преодоления человеческих ограничений в работе с ритмом (новый инструмент, по идее Кауэлла, должен был позволять исполнять несколько сложных ритмических рисунков одновременно). Познакомившись в 1930 году с Львом Терменом (в 30-е годы Термен жил и работал в США), он озвучил свою идею, которая понравилась изобретателю.
Итогом их сотрудничества стал синтезатор со встроенным секвенсором, получивший название «ритмикон» (фото устройства). Звук инструмента контролировался двумя вращающимися дисками — первый определял высоту сигнала, второй — ритмический рисунок.
Ритмикон был оснащён 17-клавишной клавиатурой и позволял создавать сложные полиритмы, но не давал музыканту полного контроля над ритмическими структурами, как это делают современные драм-машины. Написав для инструмента две композиции, Кауэлл потерял к нему интерес и обратился к этнической музыке.
Всего в США были созданы два экземпляра инструмента, один из которых, согласно легенде, выкинули за ненадобностью. Казалось бы, эксперимент провалился, но история ритмикона на этом не закончилась. В 50-х годах музыкальный продюсер Джо Мик (Joe Meek), прославившийся своим новаторским подходом к звукозаписи, случайно обнаружил инструмент в одном из Нью-Йоркских ломбардов. Благодаря этой находке, ритмикон нашёл признание в среде экспериментальных музыкантов и кинокомпозиторов. Его можно услышать в саундтреке к «Доктор Стрейнджлав», а также на альбомах Pink Floyd и Tangerine Dream.
Вернувшись в Москву, Лев Термен создал последнюю, наиболее компактную версию ритмикона, которая до сих пор работает и хранится в музее изобретателя в Москве.
Сарага-Генератор — музыка телодвижений
В 1931 году немецкий инженер еврейского происхождения Волья Сарага (Wolja Saraga) создал необычный синтезатор для музыкального сопровождения театральных представлений. На одну сторону сцены помещалась маломощная неоновая лампа. Актёры, передвигаясь, создавали помехи, фиксировавшиеся находившимся на другой стороне фотоэлементом. Характер помех определял тембр и высоту звука инструмента.
Поздние вариации аппарата, получившего название Saraga-Generator, управлялись более конвенционально. Тембр контролировался отдельным модулем, громкость регулировалась ножной педалью, и лишь высота звука определялась движением руки в луче света.
В конце 30-х годов Сарага вынужденно эмигрировал в Великобританию, где пытался найти новые применения для своего инструмента. Но Вторая Мировая сильно затруднила его поиски, а с появлением транзисторных синтезаторов его продукт окончательно потерял актуальность.
«Аудиомания» в микроформате — Telegram-канал о звуке, музыке и аудиооборудовании:
Кино на пластинках Необычная портативка Почему нас пугают звуки