На этой неделе в наших соцсетях выступала Даша Губанова, основательница сообщества Girls Do IT.

Дарья более 4-х лет занимается развитием digital-продуктов и запуском международных проектов в EdTech стартапах (StudyFree, ex-Qmarketing Academy, ex-Skyeng).

Кроме того, у Даши есть миссия: вдохновить девушек на карьеру в STEM через ее сообщество. Команда поставила задачу увеличить количество девушек в индустрии и помочь убрать внутренний барьер на построение карьеры в IT&digital.

В апреле 2020 Даша начала искать единомышленниц, а на данный момент у них в сообществе уже команда из 4 организаторов и более 700+ участниц. За год были партнерства с McKinsey Russia, Russian Tech Week, Райффайзенбанком, Geekbrains.

За час разговора Даша ответила на все вопросы из анонса, который яро заминусили. Мы поговорили про Столлмана, о женской неуверенности, которая не позволяет некоторым выступать на конференциях, хакатоны только для девочек, зачем нужны IT-сообщества без парней и почему Даша не поддерживает современных феминисток. Делимся с вами расшифровкой и записью эфира.

---

Q: Всем привет. Сегодня я пригласила сегодня к нам Дашу, чтобы поговорить про ее сообщество Girls Do IT, которое поддерживает девушек в IT-индустрии. Я постаралась собрать все комментарии с хабра, чтобы раскрыть моменты, которые, скажем так, сильно взволновали всех, кто прочитал пост. Поэтому, если вам кажется, что мы не раскрыли какой-то момент – пишите.

Расскажу кратко о себе и о сообществе. У меня история типичная, как и истории всех девушек, которые у нас находятся в сообществе. У меня нет образования, связанного с технологиями IT; я поначалу не работала ни в стартапе, ни в какой-либо компании, связанной с технологиями.Я сначала работала за границей в агентстве, а потом вернулась в Россию и стала работать в международной очень корпоративной компании с кучей бюрократии.

Поэтому можно понять, почему я сейчас работаю только в стартапах – мне этого хватило. В какой-то момент я поняла, что меня привлекает сфера IT, мне очень интересен именно EdTech, мне нравится миссия, которая делает онлайн-образование более доступным. Я спланировала свой переход в IT. Так повезло, что у меня есть знание китайского языка – плюс, я работала в Китае до этого. Соответственно, у меня есть некоторые софтскиллы, которые связаны с пониманием азиатской культуры и менталитета. Я так спланировала свой переход, чтобы оказаться на месте менеджера проекта, где могут пригодиться эти навыки. Уже на месте работы я добирала хардскиллы проджект-менеджмента в IT, находила себя, понимала, чего я хочу – этим оказался продукт-маркетинг. В какой-то момент я поняла, что не туда прилунилась. С того момента я уже сменила несколько мест работы, всегда работаю в стартапах, занимаюсь выводом наших продуктов на зарубежные рынки. Это все то, чем я горю, что мне нравится.

Год назад с девочками-единомышленницами я создала сообщество GirlsDoIT. У меня был мой проект, который я делала с другой девочкой – это был образовательный курс для детей, для развития их креативности. Мы тогда искали инвестиции, питчили стартап. Я тогда сама искала различные возможности – нашла хакатон от Riga Tech Girls; тогда я не знала, что это за сообщество, компания. Просто я увидела, что это хакатон, посвященный не навыкам программирования, а навыкам предпринимательства истартапов. Там были денежные призы и прочее, это было очень интересно. Я поехала в Ригу – совместить приятное с полезным, попутешествовать, побывать на хакатоне. Меня тогда поразило это мероприятие.

Организационно – я до этого была на некоторых мероприятиях в России, включая IT-тематику, но уровень организации отличался в разы. Все было так продумано, так прекрасно сделано – я очень вдохновилась, как проджект-менеджер. И второе, что меня вдохновило – это то, что там были разные девушки. Ну, Латвия, Рига – очень маленькая страна. Но, тем не менее, у них есть проблема, что не хватает кадров в IT. И девчонки решили подойти к этому креативно – они решили, что есть проблема в стране, что нет кадров, чтобы закрыть потребности всех стартапов, которые приезжают в Латвию развиваться.Но есть достаточное количество рабочих мест в других сферахв других сферах. И девушки стали перепрофилировать других девчонок на то, чтобы они переходили в IT – через хакатоны, через воркшопы.

У них есть и хардовые воркшопы для разработчиц. Это все помогает девчонкам перепрофилироваться и начать работать, и это очень круто. Это меня вдохновило. Со мной были девочки, которые были модельерами; они приходили – мы ничего не знаем, но мы хотим работать. И это было супер. И в итоге второе место заняли даже школьницы, которые делали онлайн-игру для обучения. Им дали такой заряд возможности, позитива, чтобы начинать что-то делать, развиваться. Меня это супер вдохновило, и я познакомилась с кучей людей, с организаторами сообществ. И я поняла, чего мне не хватало в России. Я решила — если тебе чего-то не хватает, то сделай сама, почему бы не сделать такое сообщество, где мы все можем знакомиться, общаться. Я только одну девочку-организатора знала до этого, с другой мы познакомились на хакатоне, другие потом к нам присоединились. За этот год я познакомилась с кучей интересных людей только благодаря тому, что у нас есть это сообщество.

Q: Почему тогда хакатон был только для девушек? То есть, они перепрофилировали людей из-за нехватки кадров, но почему они решили сосредоточиться на девушках, и почему ты решила?

Ну, за организаторов я не могу говорить. Но в командах на хакатоне могли быть парни – не могло быть только полных команд из ребят. А я просто отправляла всюду заявки, и ездила туда, куда попадала. Чем больше возможностей куда-то отправишь, тем больше получишь фидбека; я стараюсь активно участвовать в инициативах.

Про нас – почему девушек? Потому что мне очень хотелось иметь знакомых, нетворкинг знакомства, профессионального и дружеского. В котором можно было бы обсуждать кучу разных вещей. И логично это было сделать для девушек. Мы начинаем ходить вместе завтракать, мы начинаем делать разные другие вещи, и так мы лучше узнаем друг друга. Мы всегда говорим, что наша первая цель – это общение, а уже вторая – мотивация на карьеру в IT. Ну, у нас вообще женские темы для общения, которые не всем могут быть интересны.

Q: То есть, теперь просто проще общаться с девушками, и им проще?
Да.

Q: Резюмируя – ты захотела создать комьюнити в России, и проще всего было создавать с девушками?

Да. В России сейчас появляется все больше и больше сообществ для девушек, в IT в том числе. У них довольно разные цели, и можно подбирать, что нравится.

Q: Как ты думаешь: хакатоны только для девушек – это вообще надо?

Надо, потому что девушки стесняются. Это правда. Вот вы представьте – вы решили уже в сознательном возрасте, когда у вас есть карьера, поменять ее на что-то другое. Это требует большой смелости. Это реально страшно – допустим, ты менеджер, а тут ты – новичок, и тебе будут говорить: тут неправильно сделано, здесь неправильно. Потом, если это – сборная солянка, где есть все, то ты будешь себя чувствовать некомфортно, потому что будет тяжело раскрыться. Ты боишься, что – вдруг ребята сурово посмотрят, что-то не то скажут. Ты лучше лишний раз промолчишь и не проявишь инициативу. А когда вокруг только девушки, тебе подсознательно гораздо проще задать вопрос. Ты не так боишься, что про тебя подумают – глупенькая, сделала что-то не то. Делать первые шаги становится гораздо проще. И наше сообщество это подтверждает: когда мы проводим мероприятия, когда мы получаем обратную связь, как раз обратная связь обычно заключается в том, что «я могу у вас спросить – я обычно в интернете ищу, но ни у кого не спрашиваю, я боюсь, но у вас могу».

Q: То есть, это такое место вроде песочницы, где можно набраться уверенности, повыступать, пообщаться, а потом выходить в большой мир и там выступать?

Да, так и есть. Большая часть наших участниц – это те, кто только начинает карьеру в IT, до 3-х лет опыта. И им иногда бывает реально стремно. Это нормальная реакция, когда что-то делаешь. Соответственно, когда они чувствуют, что они находятся в компании таких же, как они – то есть, тоже девчонок, у которых может быть разный бэкграунд – и им никто не скажет, что они неправы или что-то еще, им гораздо проще решиться на другой важный шаг. Вообще, наша основная миссия – воспитать уверенность, чтобы девушки не боялись переходить в IT.

Q: Можешь ли ты сказать, что девушке получить какой-то презрительный взгляд, как будто бы она недостаточный профессионал, легче, чем парню? То есть, такое, что, если парень начинающий скажет какую-то глупость – ему обычно ничего особенного не будет, а если девочка – то нападки могут быть сильнее?

Возможно, да. Это еще зависит от возраста, я думаю. Некоторым людям, когда они старше, сложнее принять, что они могут ошибаться, что им тоже могут сказать, что они что-то делают неправильно, потому что они как бы должны быть опытнее. Очень много нюансов, но, на самом деле, это зависит от того, как ты это воспринимаешь. Например, я иногда туплю на работе; я так и пишу вопрос – ребята, я затупила. Мне все равно, что об этом подумают, я просто хочу получить ответ, чтобы дальше работать. А кто-то боится это признать или сформулировать. Но вообще, возможно – да.

Q: У вас есть сообщество – то есть, у вас есть срез аудитории. Есть ли девушки, которые про такое рассказывали, или испытывали такое сами?

Да, были девушки, которые говорили, что у них были странные вопросы на собеседовании. Были девушки, которые говорили, что их не принимал коллектив – притом иногда это был женский коллектив, который их не принимал и говорил им разные комментарии, потому что они были моложе. Сталкивались с разным. И, когда люди сталкиваются с чем-то таким, они ищут поддержки.

Q: Ну, чисто женские коллективы – это часто вообще змеиное гнездо…

Ну, у меня сейчас женский коллектив, и у нас такого нет. А у кого-то был другой опыт. То есть, как попадешь.

Q: Вопрос из комментариев. «Если мы не хотим SJW-безумия, которое сейчас творится на Западе, нельзя пускать таких «борцов за справедливость» в IT-сферу». Как думаешь, надо ли вас запретить, чтобы вы людям не портили настроение?

Ну, если у людей портится настроение от всего, что они видят в интернете, то им лучше ограничить свой трафик. Во-первых, мы не «борцы за справедливость», я уже говорила, что мы немного про другое.

Q: […] «нам мало платят, нас не берут на работу»?

На самом деле, проблема с тем, что мало платят, имеет несколько факторов. Есть объективные, есть субъективные. Есть некоторые объективные факторы, которые мы решить не в состоянии. Есть субъективные факторы, которые ведут обратно к вопросу уверенности. Когда молодой человек только начинает карьеру и считает себя крутым, он часто просто приходит к работодателю и выставляет требование по зарплате. И работодатель говорит – ну, ок. А девочка, которая – «ой, я девочка, я ничего не умею, куда я пошла, меня же не возьмут» (хотя на самом деле она может то же самое) – сама себе ставит зарплату ниже, не продавливает в нужный момент. И сидит потом с меньшей зарплатой.

Q: Резюмируя: вы не нападаете на работодателей, мужчин-коллег, вы скорее выращиваете уверенность у самих женщин, чтобы они могли так же, как парни, смело просить тебе справедливую зарплату по своим скиллам?

Да. И, отвечая на вопрос по сообществам – вообще, сообщества нужны. У нас просто это не очень принято, но даже тот человек на хабре, который написал комментарий – он сам состоит в сообществе хабра. Сообщества – это группа по интересам. Если вы имеете хоть какое-то хобби, вы уже находитесь в сообществе.

Q: Чтобы закрыть вопрос: существуют ли в IT-сообществе в России какие-то проблемы у девушек, которые связаны только с тем, что они девушки? Я говорю не про неуверенность на собеседовании, а именно про сексизм при приеме на работу.

У нас аудитория – не только Россия, но и вообще СНГ, и в разных странах может быть некоторая разница. Но у нас есть два противоположных мнения. Есть девочки, которые говорят, что никакой дискриминации нет – все то же самое, что и у парней. Есть девочки, которые говорят, что есть некоторые проблемы. Часто как аргумент приводят то, что спрашивают про декрет, и вообще вопросы с декретом. Это частый пример, который приводят как другое отношение к девушкам.

Q: В основном именно декрет?

Да, при приеме на работу спрашивают. То, что потом сложно выходить из него, и так далее. Многие девочки у нас меняли карьеру в декрете – уходили из одного места, приходили в IT и тоже думали, что какие-то сложности будут. То есть, да, этот момент есть. Мы всегда обсуждаем, как этот переход сделать безопасно для своей карьеры. Потому что, ну, никуда не денешься – если есть ребенок, надо с ним что-то делать.

Q: С другой стороны, у меня всегда было сомнение. Понятно, что работодателю не нужны проблемы – если женщина с ребенком, то она может брать выходные постоянно, опаздывать, еще что-то. Но в то же время мне кажется, что свободные парни – это гораздо более нестабильная аудитория. Они же могут взять и сказать – а сейчас я решил пожить на свои копеечки и поиграть в игры, так что я пошел. Я встречала много ребят, которые так и живут – они выходят на работу раз в полгода, зарабатывают на год и следующий год ничего не делают.

Мне кажется, HR очень заинтересуются этим моментом – они же нанимают разработчиков, которые так делают.

Q: Вот у меня ребенок, я знаю, что я должна прийти, выполнить KPI, заработать, пойти еще куда-то выше и повысить себе зарплату, потому что детей растить — дорого. У меня нет никакого шанса выйти из этой гонки, я буду работать, пытаться обогнать и мужчин и женщин – просто потому, что на мне есть ответственность.

Это очень объемный вопрос. То есть, очень много факторов, на самом деле. Это и психология современных людей по отношению к семье, к детям. Можно много всего накатать.

Q: «Стремление учиться и расти вместе, опираясь друг на друга, не зависит от половой принадлежности. Так же, как и стремление получать новую и актуальную информацию. Учиться хорошо работать надо у человека, который сам хорошо работает, и пол при этом не важен. Искусственно ограничивать круг тех, кто планирует учиться, половым признаком – это не положительное решение»

Во-первых, мы искусственно не ограничиваем. Девушки могут брать информацию и вне сообщества, в интернете. Информация доступна вся. Во-вторых, я не очень люблю, когда говорят, что мы именно образовываем; как человек, который занимается образованием, я хочу сказать, что это очень долгий цикл. Одним вебинаром на полтора часа ты ничему человека не научишь; это просто вводная лекция. Мы скорее мотивируем – это по факту так и есть.

Почему девушки – потому что девушкам гораздо легче учиться по ролевой модели. Я даже больше скажу: у нас были интервью с девчонками из топовых компаний, который действительно – инженеры из самых крупных IT-компаний мира. На них эмоциональный отклик был ниже, чем на девушек, которые работают в средней IT-компании в России, не на топ-позиции. Просто потому, что тем, кто смотрит эти видео, легче ассоциировать себя с этой девушкой. Когда они себя ассоциируют – они понимают, что тоже могут, так, как она, потому что они сами такие же, и все у них должно получиться. А вот девушка, которая где-то далеко – это не то. Так же и с парнем: «я не парень, у меня так не получится». Это просто установка. Ролевые модели как раз очень помогают показать: да, все возможно.

Q: То есть, большинство проблем – даже не в обществе, а в головах? То есть, мы привыкли, что «что я могу – я девочка», а вы как раз решаете эту проблему, собираясь вместе и обсуждая? И поэтому у вас в группе нет парней, потому что это было бы бесполезно?

Сейчас я скажу про общество. На самом деле, это тоже вопрос: возможно, то, что у нас в головах – это именно из-за общества. Тут сложно сказать, где причинно-следственная связь. Но то, что у нас в головах – это то, с чем мы можем работать; я не представляю, как можно в моменте работать с обществом. С собой можно прямо сейчас, реально поставить цель и увидеть результат. Почему нет парней – ну, у нас есть мальчики в подписчиках, они смотрят наш контент, но их мало. Мне кажется, им просто не заходит, им не интересно такое смотреть. Им интереснее читать на хабре статьи. У нас реально контент больше ориентирован на девчонок, им интереснее. Единственно – точно нет парней в чате на Telegram, только девчонки. Тут простая причина; сначала были некоторые ребята, и начинались всякие холивары, негатив. Никто не хочет читать негатив, все хотят какое-то место, где можно укрыться и не получать никакой негатив. Поэтому ребят в чате нет, чтобы девчонки могли спокойно обсуждать декрет.

Q: А если адекватные парни? Или, допустим, придет человек и скажет – по паспорту я парень, но на самом деле я девушка?

Очень сложный вопрос, у нас такого не было. Я очень плохо разбираюсь в современной терминологии. Наверно, я бы поставила вопрос на коллегиальное решение – нужно, чтобы девочкам было комфортно. Если они будут чувствовать себя комфортно с этим человеком – наверно, ок? Но сейчас они чувствуют себя комфортно с себе подобными. И для нас важно не терять это ощущение, что у нас спокойно можно поговорить, и никто не придет и не принесет негативных эмоций.

Q: «Если я создам фирму, там не будет ни одной феминистки, иначе все развалится»

Интересно, он феминистками назвал всех женщин, или у него это отдельная категория?

Q: Это мне напоминает письмо к спартанцам. «Если я приду к вам в город, если я сломаю ваши ворота, если я захвачу ваш город, тогда я буду всех убивать и все храмы сожгу». То есть – если. Ну, пусть он создает фирму.

Ну, а почему бы нет? Удачи ему.

Q: По-моему, ты уж ответила на вопрос «почему вы не обучаете парней». Потому что у вас не обучение, на самом деле.

Да, у нас не образование. И, на самом деле, хотя спикеров мы иногда ищем, чаще они приходят сами. И у нас не такие частые эфиры – мы это делаем не каждый день; мы делаем раз в неделю-в две недели. Поток желающих достаточно велик, и мы не можем даже вместить всех желающих. Сейчас даже приходится выбирать спикеров.

Q: «Если сообщество открыто для всех – это справедливо, а если выгодоприобретатели – только женщины, то это несправедливо»

Ну, мы вообще не про справедливость. Хотя наш контент вы все равно можете использовать, но наш чат оставьте нам, он наш.

Q: А ты бы сделала такое же сообщество, но только для парней?

Вообще, это хорошая идея. Среди парней тоже такие проблемы встречаются. Хотя в среднем девчонки менее уверены, чем парни, это не говорит о том, что парней с такими проблемами нет. Есть много современных психологов, которые об этом говорят, и которых можно почитать. Мы бы даже поддержали, это хорошая инициатива.

Q: Я сейчас попробую предположить, почему была такая реакция на хабре. Когда я вижу такое количество агрессии и негатива, я начинаю думать, откуда идет эта агрессия. Ну, то есть, кусается обычно та собака, которую загнали в угол. И люди тоже начинают огрызаться и беситься, когда они боятся, или еще что-то. Пока я читала комментарии, у меня родился сильный антропологический интерес – чего они боятся; или не боятся, а у них какой-то плохой опыт есть и им это неприятно вспоминать. Долго думала. И мне показалось, что ребята просто не хотят, чтобы пошел обратный процесс – это когда человек может прийти и сказать «возьмите меня на работу, потому что я чернокожий, а иначе обвиню вас в расизме». Или чтобы требовалось поддерживать гендерные квоты, а это не выгодно никому – ни компании, ни сообществу, ни самим девушкам. В нормальном сообществе должна быть здоровая конкуренция, без разыгрывания карточек «я ущербная, меня 100 лет притесняли, а теперь подавитесь все». Я хотела узнать, что ты вообще про это думаешь, и правда ли ваше сообщество готовит такие планы?

Слушай, ну у нас же ресурсов нет – такие планы готовить. Если бы ресурсы были, мы бы другие планы готовили, честно говоря.

На самом деле, это проблема интернета в принципе. Те, кто много сидят в твиттере, видимо, читают какие-то вещи – я не так много сижу, но до меня доходят какие-то новости в плане Америки. И, видимо, это формирует в голове определенный образ, и человек начинает воспринимать любую инициативу, в которой есть какие-то ключевые слова (например, «общество поддержки женщин») по тому коду, который увидел в социальных медиа. Я думаю, у людей есть реальный страх, что у нас получится как в Америке, где есть «cancel-culture» — людей «отменяют». Но, опять же, этот страх просто пришел из интернета. Я сейчас хочу сказать, что мы не такие, но это сложно – люди этого не могут увидеть, потому что они уже увидели ключевые слова и их сразу триггерит. Интернет формирует такое кликбейтное мышление, которое цепляется за ключевые слова — и все.

Q: Что вообще думаешь про феминизм?

На самом деле, я считаю, что это понятие извращено. То, что было в XX веке – когда девушки говорили «а давайте мы будем голосовать и носить брюки», и то, что сейчас – это две разные вещи. Вообще, странно слышать подобные вещи, учитывая, что мы – постсоветское государство, а в СССР раньше всех разрешили женщинам голосовать. Мы как бы страна-первопроходец, очень странно слышать такой вопрос.

Q: Ну, нужны были работники, и после разрешения женщины дружно впряглись.

Ну да, история женского труда с 20-х годов идет. Мы в этом как бы опередили Запад.

Q: То есть, ты не поддерживаешь феминизм 3-й волны?

Не поддерживаю, потому что он какой-то непонятный. Есть определенные ценности – как я говорила выше, то же голосование на выборах. Но другое дело – то, что туда приплетают сейчас. Мне в голову пришли небритые подмышки, но давай не будем это обсуждать.

Q: Можешь ли ты сказать, что у нас есть все права, все возможности, и нужны только мотивационные вещи, чтобы начать полностью реализовывать их?

Ну, есть объективный вопрос о том, что возможности не везде есть. Допустим, девушкам только недавно разрешили быть машинистами поезда.

Q: Нет, давай не будем это рассматривать — я имею ввиду только IT.

Хорошо — в IT, как мне кажется, на законодательном уровне никаких ограничений нет. Есть проблема с тем же декретом – например, у молодых людей он тоже есть, но почему-то никто не думает об этом, и морально это перекладывается на девушку. Хотя можно же это рассмотреть и с мужской точки зрения.

Q: Наверно, это скорее семейный вопрос?

Ну, как бы да. С точки зрения законодательства у нас равные права здесь, но с точки зрения семейных моральных принципов – это уже другой вопрос. В целом, мне кажется, что дело именно в мотивации. На законодательном уровне никаких запретов нет.

Q: А в реальности?

Ну, в реальности – то, что я сказала. Хотя, опять же, что воспринимать как реальность? Мы знаем, что в Америке, допустим, когда ты подаешь резюме на работу, там даже ни фотографию, ни пол, ни возраст не указываешь, а у нас – указываешь. Можно считать, что это привычка. Такие моменты у нас есть.

Q: Насчет сообщества и среза аудитории. Я начну с небольшой своей вставки. Работа в IT – это привилегированная работа в российском обществе, ты можешь приезжать свободно и работать в нужное тебе время, есть хорошие зарплаты и адекватные руководители. Лично у меня в IT еще ни разу не было такого, чтобы я пришла и почувствовала, что ко мне хуже относятся или мне меньше платят, потому что я женщина. Я просто прихожу и говорю: чуваки, я могу делать это, это, это. И они такие: возьми мои деньги. Я понимаю, что есть отдельные люди, которые считают, что женщины не нужны, и пытаются это транслировать, но я просто ограничиваю контакты с этими людьми и мне пофиг на них. А если где-нибудь на рабочем месте меня вдруг будут притеснять, я скажу – окей, я ухожу в другую компанию. И все у меня будет нормально.

Ну, не все люди такие. Не все могут так легко сказать, что уходят.

Q: Я понимаю. Но у вас было такое, что прямо девушка приходит и говорит – они мне говорят, что я глупая, потому что я девушка?

Я понимаю вопрос. У нас один раз была дискуссия в чате, несколько девушек сказали, что они такое испытывали – именно такое отношение. А несколько девушек сказали, что, наоборот, в IT такого не может быть. И между ними была дискуссия. У всех опыт разный, и даже сами девушки между собой спорят на эту тему. Из личного опыта я могу сказать, что у меня были странные вопросы, которые были связаны с полом. Интервьюер в крупной российской IT-компании был молодой человек, который задавал вопросы типа «есть ли у вас молодой человек, с кем вы живете?» То есть, я на какое собеседование вообще пришла?

Q: Наверно, он хотел узнать, можно ли тебя потом пригласить на кофе.

Ну, я не знаю, что он хотел узнать.

Q: Я помню, что мы перед интервью это обсуждали – ты не хочешь говорить на эту тему, но я вижу, что людям это очень важно. Ребятам важно твое мнение об отставке Столлмана. Если ты не помнишь, я напомню, что там произошло.

Я специально перед интервью, когда мне об этом сказали, нашла статью, чтобы понять, кто это вообще такой. Меня сейчас закидают помидорами, но я не знала об этом известном человеке. Я же не разработчик, я продукт, у меня другие интересы. Вот если бы Илона Маска в чем-нибудь обвинили, я бы знала.

Q: Ну давай, скажи про Столлмана.

На самом деле, я не хочу говорить от лица сообщества – а то обязательно что-то к этому притянут. Непонятная для меня история. Кто-то что-то сказал, кого-то обвинили, что на самом деле было – я не знаю. Мне нужно было бы вникнуть во всю переписку. В чем его вообще обвинили, в чем скандал был?

Q: Был один влиятельный и богатый человек – Эпштейн. Его обвинили в изнасилованиях, я не знаю, насколько справедливо. И Столлман это прокомментировал в рассылке. Он не высказал негативное мнение; он допустил, что существует возможность, что в том случае девушки были согласны на секс. Или были согласны, а уже после всего передумали. То есть, Столлман допустил, что, возможно, произошла ошибка. И его за это агрессивно затравили, а потом был ряд санкций – например, его уволили.

Ожидаемая реакция. Это же западный мир – не знаю, чего он ожидал. Есть кейсы, которые подтверждают, что такое с людьми случается, когда они высказывают свое мнение.

Q: Ты думаешь, он глупо поступил, высказав свое мнение?

Я думаю, он неправильно поступил, высказавшись от лица компании, если дело в этом. Он должен был высказываться в каком-то личном пространстве.

Q: Но даже если бы он сделал так, его бы все равно, скорее всего, выгнали.

Но это тогда личное мнение в личном пространстве. Личное мнение людей нельзя контролировать. Но, если оно высказывается от лица компании, то это – нарушение корпоративной этики. В таком случае HR-отдел явно не будет рад – то есть, если это перечеркивает работу компании. Я не знаю, какие у них корпоративные ценности, но его бы явно не уволили, если бы высказанное от лица компании совпадало с ними.

Q: Я еще уточню вопрос, потому что в этом случае я уже хорошо понимаю флейм на хабре. Как я понимаю, тут две проблемы. Я думаю, что, даже если бы он высказался в своем личном блоге, а не от лица компании, то все равно последовали бы те же самые санкции – то есть, его бы уволили, а контрагенты перестали бы с ним работать. Сейчас ситуация такая, что свобода слова действительно находятся под угрозой, во всем мире, не только у нас. В США применяют серьезные экономические и карьерные санкции. Считаешь ли ты это справедливым? Что может быть важнее? Свобода слова, например?

Блин, это философский вопрос на полтора часа рассуждений. Что важнее – свобода высказать свое мнение, или свобода другого, и где заканчивается твоя свобода.

Q: Тогда я сделаю проще: справедлива ли ситуация, когда человека увольняют за то, что он предположил, что кто-то – не насильник? Должна ли твоя личная позиция влиять на место, которое ты уже заслуженно занимаешь, благодаря своим скиллам и усилиям?

Ну, это очень сложный вопрос, я не могу однозначно сказать. Я думаю, если контрагенты просто разорвали с ними контракты из-за его стейтмента, то это проблема; мы все понимаем, что это экономика, и что люди хотят платить деньги за рекламу, за какой-то месседж. Если они понимают, что они теряют деньги из-за того, что человек высказал свое мнение – то это вопрос чисто денежный. Если говорить про вопрос, может быть, личной чести – тогда это может быть неправильно. Но, если компания потеряла на этом большие деньги, то он ее подставил. Не исследуя эту ситуацию подробно, я не могу сказать большего.

Q: Я думаю, что, будучи публичной личностью, ты как бы…

Это то, что я говорила. Есть объективная среда, есть субъективное. Можешь ли ты бороться с обществом – это вопрос, но ты можешь бороться со своими субъективными вещами, установками. То есть, я стараюсь не транслировать – хотя вот, мы написали про женское сообщество, это было наше мнение. В комментариях было высказано другое мнение. Свобода слова.

Q: «На сайте сообщества есть только записи вебинаров, проведенных девушками. Почему такое ограничение? С личными историями понятно, но на какие-то другие темы парни тоже могли бы выступить»

Хорошо, что кто-то зашел на наш сайт, очень приятно, спасибо. По поводу вебинаров – с точки зрения аудитории, ей интересны определенные темы, на которые мы делаем контент. Во-вторых, организовывать вебинары гораздо сложнее, чем другие активности, поэтому мы от них отказались. Теперь вебинаров нет ни с кем. Истории гораздо проще с точки зрения организации.

Q: «В качестве личного мнения: сама идея сообщества женщин в IT, может быть, неплохая. Но всех этих искусственных ограничений я не понимаю. Как будто бы «мы изначально чем-то хуже, поэтому будем вариться только в своей чисто женской тусовке»».

Ну, во-первых, это не искусственное деление, а естественное деление. Во-вторых, если она считает, что ей будет лично хуже, то она может не вступать.

Q: По-моему, в этом комментарии уже изначально заложен какой-то негатив. Как бы, «мы хуже других, поэтому мы тусуемся только среди женщин».

Опять же, если девчонке не нравится – мы же не тащим за волосы и за ноги к нам. Каждый выбирает то, что ему комфортно. Например, мне, когда я учила китайский, было комфортнее общаться с китайцами, потому что это тренировало язык, а не с русскими, потому что тогда этого бы не происходило. Здесь – другая история. Каждый выбирает то, что ему ближе на данный момент. Мы помогаем с конкретной целью, мы не можем помочь всем со всеми вопросами. Мы не можем решить вопросы заработной платы, равенства, справедливости, установить, справедливо ли человека в США лишили работы. Мы физически не можем эти вопросы решить, но есть другой вопрос, который мы как раз и решаем. У сообщества должна быть цель, у нас не может быть много целей – иначе мы ничего не сделаем и ни к чему не придем, и смысла в сообществе не будет.

Q: «Какая потеря денег компанией, если это свободное ПО?» Даша просто не в курсе ситуации, она прокомментировала так, как она это достроила. Я попыталась по-разному развернуть вопрос.

Если это свободное ПО, и он сам себе начальник, то это все очень странно. Если нет денежного эффекта.

Q: Если ты захочешь ответить, мы потом добавим это в расшифровку.

Есть же куча сообществ, которые занимаются именно этими вопросами, обратитесь к ним. Они наверняка смогут дать профессиональный комментарий, который я не могу сейчас дать, потому что я не в теме этих историй с Эпштейном.

Q: Ты много говорила про женскую неуверенность, и именно про это приходил комментарий. «Чем больше вижу подобных движений, тем больше думаю, не для соблюдения ли гендерного баланса меня приняли на работу. И это действительно неприятно». И дальше: «я по похожей причине еще и стремаюсь подаваться спикером на конференцию, потому что все по моей тематике обзавелись отдельными женскими панелями. У меня и так уверенность в себе не очень была».

Ну, она как бы сама сказала, что у нее проблемы с уверенностью. Но, если у нее нет уверенности именно из-за того, что она находится в женской среде, где спикеры на панелях тоже женщины, то ей надо попробовать пройти там, где есть ребята. То есть, попробовать себя в направлении, где есть смешанная активность. Девчонке реально нужно быть более уверенной. Ты классная, ты все сделаешь. Иди, выступай на конференции с парнями, все будет круто, тебе понравится, и ты захочешь потом выступать еще больше.

Q: «Позиция «это не для девочек» закладывается в детстве, работать надо со школами и родителями».

Это опять общество, да. Это очень сложно, на самом деле. Я могу прокомментировать это еще тем, что то, что как раз попадает в наше сообщество – вопрос уверенности – это то, когда девчонки идут учиться на технические специальности, и их на курсе 5, а мальчиков 20, и они такие: блин, почему нас так мало, почему девочкам это не интересно. Это очень сложный вопрос. Вообще, все точные науки, инженерные науки – часто говорится, что это не для девочек. Но это вообще неправильно. Есть куча классных девчонок, которые это могут делать. Не бойтесь, приходите, обучайтесь или переучивайтесь.

Q: Пришел комментарий-пояснение, почему в этой дискуссии было важно именно мнение о Столлмане. Столлман – жертва культуры отмены, и вас заочно обвиняют в том, что вы собираетесь продвигать ее.

Мы не относимся к культуре отмены, мы не продвигаем эти ценности. Мы говорим вообще про другое. Мы про скандалы в принципе не пишем. Вообще, я советую ограничивать потребление некоторых новостей – я, например, вместо твиттера и инстаграма читаю книгу. В инстаграме, конечно, приходится все-таки сидеть из-за сообщества.

Q: То есть, девчонки не работают с обществом, с работодателями, а только с внутренним ощущением девушек?

Ну, насчет работодателей – у нас были, например, посты с Райффайзенбанком, где они рассказывают о том, какие качества они ищут в соискателях. У нас есть такие материалы, но они как бы гендерно-нейтральные. То есть, мы не работаем в плане «дайте нам квоты» — такого у нас нет. Мы просто адресно решаем запрос. У нас есть девочка-HR, которая работает в найме – она иногда проводит мероприятия, рассказывает, как улучшить резюме, как писать мотивационные письма. С этой точки зрения мы работаем с работодателями.

Q: Расскажи про партнерство с McKinsey, RussiaTechWeek, GeekBrains.

С McKinsey – это был хакатон для девушек. Его организовывали ребята, с которыми мы знакомы, и мы, как информационные партнеры, их освещали в наших соцсетях, чтобы наши девчонки могли там принять участие. У нас девочка принимала участие, мы потом выпускали несколько статей, она рассказывала про свой опыт, что это очень интересно. Вообще, хакатоны – это очень интересно; был хакатон по data science, у нее было недостаточно знаний, но ей все равно было очень интересно, интересный опыт. С RussiaTechWeek – мы опять же получали билеты, чтобы присутствовать, но потом он оказался в онлайне. У нас промокоды были с билетами, чтобы подключиться и участвовать. С GeekBrains – планировали проект, который они хотели сделать, обучающий курс для девчонок в IT. Мы им помогали с нашей аудиторий, чтобы они познакомились, попробовали, насколько зайдет этот материал. Я хочу сказать, что во все наши партнерства мы вкладываем свои силы, ресурсы, деньги. То есть, мы не получаем ни за что деньги, и все наши партнерства и инициативы – это потому, что мы хотим поддержать интересные проекты, которые могут помочь индустрии развиваться. Мы поддерживаем все интересные начинания, которые могут помочь людям стать лучше.

Q: Ну, мы проговорили почти час, хочешь ли ты что-то еще сказать, рассказать?

Ну, я не знаю. Честно думаю, мужской аудитории это будет не интересно – зайдут, пролистают и не останутся, потому что у нас контент действительно ориентирован на девчонок – здесь просто чистый маркетинг. Но девчонкам – если вам интересно, то подписывайтесь, следите; если кто-то хочет выступить спикером – мы всегда ждем. Можно рассказать про свой опыт, поделиться. Вы даже не представляете, насколько это круто, когда нам приходят личные сообщения, или в чате сообщения, по поводу того, что кто-то, благодаря нам, не побоялся пройти курсы и ищет первую работу. Ты видишь результат работы и понимаешь, что делаешь это не зря, что люди меняют свою судьбу, реально начинают что-то делать. Плюс, мы очень открыты к общению. У нас в России просто не очень развита культура сообществ и нетворкинг. Мы пытаемся все перезнакомиться, чтобы знать, к кому обращаться в случае чего – по рабочим вопросам, по личным. Я, например, часто по работе обращаюсь, через сообщество, к девочкам, которые занимаются определенными функциями, когда нужна с чем-то помощь. Нетворкинг – это очень важно, общение – очень важно, и мы всех ждем. Очень любим общаться.

Q: «Если вас в каком-то месте притесняют за то, что вы девушка, надо просто забить и идти дальше»

Конечно, это правильный месседж. Найдите в себе силы. Люди забывают, что они не такие сильные, как когда пишут комментарии в интернете. Это правильная мысль. Не важно, девчонка вы или парень; если вы понимаете, что вас не устраивает что-то или кто-то, поведение по отношению к вам – показывайте свою позицию.

Q: Мне кажется, самая красноречивая позиция – это увольнение.

Ну, тоже вариант, но только если тебе не нужно кормить несколько ртов.

Q: Когда у тебя скиллы подходящие, это решаемый вопрос – работы же реально очень много. «Планируется ли программа менторства или что-то в этом роде?»

Мы очень хотели запустить менторство, но пока руки не дошли и времени не хватило. Поэтому мы пока планируем, и я сроки назвать не могу. Если есть какие-то идеи или желание помочь – очень-очень велком. Менторство – это достаточно серьезная штука: нужно поставить цели, задачи, чего человек должен достигнуть в какой срок.

Q: Да, подключайтесь в телеграм к Даше, я думаю, можно обсуждать. Еще вопрос: «Поддерживаете ли вы #нюдсочетверг в твиттере?»

Кого-кого?

Q: Ну, в твиттере есть такая тема. #Нюдсочетверг. Это когда в четверг выкладывают нюдесы

А что это такое?

Q: Это голые фотки.

О. Боже мой. Ну, я не знаю. Нет? Это очень странный вопрос. Я знаю, что кто-то зарабатывает на onlyfans. Ну, каждый зарабатывает, как может.