Уже не первый десяток лет в индустрии телевидения совершаются сделки по предоставлению права использования форматов телешоу. Формат представляет из себя набор инструкций, необходимых для придания телешоу определённых узнаваемых признаков. Зачастую телешоу создаются авторами не с нуля, а на базе приобретенного формата, в результате чего зрители могут наблюдать аналогичные игровые шоу с одинаковыми правилами игр в разных странах и на разных каналах. Создание формата требует от производителя значительных инвестиций и связано с риском, поскольку не каждый формат телешоу находит отклик у зрителей и окупает затраты на его создание. Поэтому проверенные форматы телешоу обладают значительной ценностью и являются объектами сделок.

Однако законодательство как России, так и зарубежных стран предоставляет крайне ограниченные возможности защиты прав на формат телешоу, поскольку последний рассматривается в первую очередь как концепция, которая согласно п. 5 ст. 1259 ГК РФ не охраняется авторским правом (см. дело №А40-84902/2014).

В Великобритании в деле Banner Universal Motion Pictures Ltd v Endemol Shine Group Ltd & Anor [2017], где суд поставил под сомнение возможность правовой охраны формата как драматического произведения. Суд не указал конкретные критерии охраноспособности формата, но отметил, что такими критериями могут являться отдельные характеристики шоу, которые в совокупности позволяют отличить его от шоу похожего типа, и которые соединены между собой в целостную структуру, которая может применяться повторно, позволяя воспроизводить шоу в узнаваемой форме.

А в деле Hugh Huges v Broadcasting Corporation of New Zealand в 1989 году суд не согласился с истцом в том, что использование отдельных элементов оформления и игрового процесса позволяют защищать формат как литературное или драматическое произведение. В отношении литературного произведения суд постановил, что сценарии шоу выражают не более, чем общую идею или концепцию викторины талантов (talent quest). А драматическое произведение должно обладать достаточным единством, позволяющим осуществлять его исполнение, при том что заявленные истцом отличительные черты, составляющие формат телешоу, относятся друг к другу лишь как дополнения, которые могут использоваться и в других драматических или музыкальных постановках, и такой общностью не обладают.

Однако в последнее время наблюдается тенденция более чёткого признания возможности правовой охраны формата. Например, в деле RTI Reti Televisive Italiane Spa v Ruvido Produzioni Srl, рассмотренном Верховным судом Италии в 2017 году, суд постановил, что несмотря на отсутствие в законе категории формата среди категорий охраняемых объектов, формат может охраняться, если он обладает рядом признаков. Таковыми суд назвал наличие в качестве основных элементов последовательности и тематических выражений, сформированных названием, сюжетом или базовой структурой повествования, декорациями и фиксированными персонажами, которые позволяют построить объяснимую и повторимую структуру программы. Суд определил формат как «схему программы, сюжет, обозначенные через его главные отличительные черты, предназначенные для серийного телевизионного производства как результат сжатого описания.

При этом не вызывает сомнений то, что отдельные элементы телешоу (сценарий, персонажи, музыкальное и визуальное оформление, название) в большинстве случаев охраняются авторским правом при наличии самостоятельных признаков объектов авторского права. Однако телешоу, снятые по одном формату, могут не использовать ни одного охраняемого элемента, при этом сохраняя узнаваемость. В связи с этим представляет интерес подход, согласно которому защита прав на формат может строиться на выделении отдельных элементов формата как персонажей.

Согласно п.7 ст.1259 ГК РФ, авторские права распространяются на часть произведения, на его название, на персонаж произведения, если по своему характеру они могут быть признаны самостоятельным результатом творческого труда автора и отвечают требованиям, установленным пунктом 3 той же статьи, то есть являются произведениями, выраженными в какой-либо объективной форме. Однако определения персонажа закон не содержит. 

Зато такое определение персонажа содержится в п.82 Постановления Пленума Верховного суда РФ № 10 2019 года, которое определяет персонаж как совокупность описаний и (или) изображений того или иного действующего лица в произведении в форме (формах), присущей (присущих) произведению: в письменной, устной форме, в форме изображения, в форме звуко- или видеозаписи, в объёмно-пространственной форме и др. При этом не любое действующее лицо произведения является персонажем в смысле пункта 7 статьи 1259 ГК РФ. Для защиты прав на персонаж необходимо обосновать, что такой персонаж существует как самостоятельный результат интеллектуальной деятельности. При этом учитывается, обладает ли конкретное действующее лицо произведения достаточными индивидуализирующими его характеристиками: в частности, определены ли внешний вид действующего лица произведения, характер, отличительные черты (например, движения, голос, мимика, речевые особенности) или другие особенности, в силу которых действующее лицо произведения является узнаваемым даже при его использовании отдельно от всего произведения в целом.

При этом правообладателю предоставляется защита и в случае использования индивидуализирующих персонажа характеристик – деталей образа, характера и (или) внешнего вида, которые характеризуют его и делают узнаваемым. В последнем случае воспроизведенным является персонаж и при неполном совпадении индивидуализирующих характеристик или изменении их несущественных деталей, если несмотря на это такой персонаж сохранил свою узнаваемость как часть конкретного произведения (например, при изменении деталей одежды, не влияющих на узнаваемость персонажа). В отношении персонажа произведения не используется понятие сходства до степени смешения. Наличие внешнего сходства между персонажем истца и образом, используемым ответчиком, является лишь одним из обстоятельств, учитываемых для установления факта воспроизведения используемого произведения (его персонажа).

Такая широкая трактовка понятия персонажа даёт возможность защищать не только человеческих и антропоморфных персонажей, но и персонажей, выраженных через декорации и иные элементы оформления. При этом будет неуместно лишать правовой защиты персонажей по признаку наличия собственной воли, поскольку и «живые» персонажи, и объекты неживой природы в рамках телешоу подчиняются не собственной поле, а воле авторов шоу.

Таким образом, при наличии указанных выше признаков, персонажами можно считать индивидуализированные игровые инструменты или иные элементы декораций, а также элементы сюжета, которые могут быть заложены в телевизионный формат. В качестве примера такого персонажа можно привести барабан из шоу «Поле чудес» или узнаваемую механику сюжета в рамках какого-либо этапа телевизионной игры. Таким образом, защита телевизионного формата может осуществляться через разложение формата на набор персонажей и защиту каждого персонажа в отдельности или всех персонажей в совокупности.

Более того, подобный подход позволяет защищать не только телевизионные форматы, но и такой объект, как механика компьютерной или иной игры, возможность правовой защиты которой признаётся в ещё меньшей степени, чем для телевизионного формата. Механика компьютерной игры и формат телешоу с точки зрения авторского права имеют много общего, и отличаются лишь формой выражения. Большинство телевизионных форматов могут быть реализованы в виде компьютерной игры. И наоборот – механика компьютерной игры может быть реализована в телевизионном шоу. И если формат телешоу можно разложить на ряд индивидуально охраняемых персонажей в широком смысле, то аналогичную операцию можно провести и с игровой механикой, разложив её на персонажей.

В деле № А40-176122/2017 суд отказал в защите прав истца на настольную игру, сделав акцент на том, что определяющее значение при сравнении двух игр имеет внешнее сходство, которое отсутствовало у рассматриваемых игр при значительном совпадении игровой механики. Суд апелляционной инстанции оставил решение в силе, подчеркнув, что по существу иск непосредственно связан с защитой идеи, концепции настольной игры, а исходя из положений п. 5 ст. 1259 ГК РФ авторские права на идеи, концепции, принципы, методы, способы решения задач не подлежат защите как результаты интеллектуальной деятельности.

Однако если рассматривать персонажей как часть игровой механики и следовать подходу Постановления Пленума Верховного суда РФ № 10 2019 г., то защита прав на игровую механику становится возможной даже при отсутствии внешнего сходства между персонажами, являющимися составной частью игровой механики.

Публикация подготовлена при поддержке юристов DRC.

Telegram-канал.