<< До этого: Засев пустоши

Весной 1981 года, после нескольких мелких проб, французская администрация телекоммуникаций (Direction generale des Telecommunications, DGT), начала крупномасштабный эксперимент по внедрению технологии videotex в Бретани, в местечке под названием Иль и Вилен, названном в честь двух протекающих рядом рек. Это была прелюдия к полномасштабному запуску системы во всей французской метрополии, планировавшемуся в следующем году. Новую систему DGT назвала Teletel, однако довольно быстро все стали называть её Минитель [Minitel] – это была синекдоха, произошедшая от названия миленьких терминальчиков, которые распространяли бесплатно сотнями тысяч среди французских подписчиков на телефонные услуги.

Среди всех систем потребительских информационных услуг в эту «эру фрагментации» Минитель заслуживает нашего особого внимания, а, следовательно, и отдельной главы в этой истории – по трём конкретным причинам.


Первая – мотив её создания. Системы на основе технологии videotex строили и другие почтовые, телеграфные и телефонные службы – однако ни в одной стране не было приложено столько усилий для достижения этой системой успеха, и не была так хорошо продумана стратегия использования этого успеха. Минитель была тесно переплетена с надеждой на экономический и стратегический ренессанс Франции, и должна была не просто создать новые доходы в сфере телекоммуникаций или новый трафик, но и подстегнуть весь технологический сектор Франции.

Вторая – степень её распространения. DGT обеспечивала телефонных подписчиков терминалами совершенно бесплатно, а все деньги собирала исключительно по времени использования услуги, без необходимости платить вперёд за подписку. Это означало, что, хотя многие из них использовали эту систему не так часто, всё же к Минитель имело доступ больше людей, чем даже к крупнейшим американским онлайновым сервисам 1980-х, несмотря на куда как меньшее количество населения. Система ещё контрастнее выглядит на фоне британской Prestel, так и не вышедшей за пределы 100 000 подписчиков.

Третья – архитектура серверной части. Все остальные поставщики цифровых услуг были монолитными, и все услуги размещали на собственном оборудовании. Все вместе они, возможно, и формировали конкурентный рынок, однако каждая из их систем внутри представляла собой административно-командную экономику. Минитель же, несмотря на то, что монополией на этот продукт обладало государство, по иронии стала единственной системой 1980-х, создавшей свободный рынок информационных услуг. DGT работала в качестве информационного брокера, а не поставщика, и обеспечила одну из возможных моделей для выхода из эры фрагментации.

Игра в догонялки

Эксперименты с Минитель начались в Бретани не случайно. За прошедшие после Второй мировой войны десятилетия французское правительство намеренно переводило экономику региона, по большей части полагавшуюся на сельское хозяйство и рыболовство, на электронику и телекоммуникации. Это касалось и двух расположенных там крупнейших исследовательских телекоммуникационных лабораторий: Centre Commun d’Etudes de Television et Telecommunications (CCETT) в столице региона Рене, и подразделения Centre National d’Etudes des Telecommunications (CNET) в Ланьоне, на северном побережье.


Лаборатория CCETT в Рене

Эти лаборатории, основанные в попытке подтянуть отстающий регион в современную эру, к концу 1960-х – началу 1970-х и сами оказались вовлечёнными в догонялки с их коллегами из других стран. К концу 1960-х телефонная сеть Франции находилась в позорном состоянии для страны, которая под руководством де Голля хотела видеть себя в роли возрождающейся мировой державы. Она всё ещё сильно зависела от телефонных коммутаторов, построенных в первые десятилетия XX века, и к 1967 году только 75% из них было автоматизировано. Остальные её части зависели от операторов, переключавших звонки вручную – от чего практически избавились и США, и страны Западной Европы. На 100 жителей Франции приходилось всего 13 телефонов, по сравнению с 21 в соседней Британии и почти с 50 в странах с наиболее развитыми телекоммуникационными системами, типа Швеции и США.

Поэтому Франция к 1970-м начала активно вкладываться в программу rattrapage, то есть «навёрстывания». Rattrapage быстро начала набирать обороты после выборов 1974 года, когда президентом стал Валери Жискар д’Эстен, и назначил новым главой DGT Жерарда Тери. Оба они были выпускниками лучшей инженерной школы Франции, l’Ecole Polytechnique [парижской политехнической школы], и оба верили в возможность улучшения общества через технологии. Тери занялся улучшением гибкости и отзывчивости бюрократии в DGT, а Жискар выбил в парламенте 100 млрд франков на модернизацию телефонной сети. Эти деньги пошли на установку миллионов новых телефонов и замену старого оборудования компьютеризованными коммутаторами. Таким образом, Франция избавилась от своей репутации отстающей по телефонии страны.

А тем временем в других странах, начавших развивать телекоммуникации в новых направлениях, появлялись новые технологии – видеотелефоны, факсы и смесь компьютерных услуг с сетями передачи данных. DGT хотела прокатиться на гребне этой волны, и не играть в догонялки снова и снова. В начале 1970-х Британия объявила о создании двух отдельных систем teletex, доставлявших меняющиеся информационные экраны на телевизоры посредством широковещания. CCETT, совместное предприятие DGT и французской телевещательной корпорации Office de radiodiffusion-television francaise (ORTF), в ответ запустили два своих проекта. Проект DIDON (Diffusion de donnees sur un reseau de television – широковещательное распространение данных по телесети) проектировали по шаблону британской модели. ANTIOPE (Acquisition numerique et televisualisation d’images organisees en pages d’ecriture – цифровое приобретение и демонстрация изображений, собранных в страницы текста) стала более амбициозной попыткой изучить возможность доставки экранов с текстом независимо от коммуникационного канала.


Бернар Марти в 2007

Команду ANTIOPE в Рене возглавлял Бернар Марти. Он был ещё одним выпускником политехнической школы (выпуск 1963 года), и перешёл в CCETT из ORDF, где специализировался на компьютерной анимации и цифровом телевидении. В 1977 году команда объединила технологию дисплеев ANTIOPE с идеями, взятыми у проекта TIC-TAC (terminal integre comportant televiseur et appel au clavier – интегрированный телевизионный терминал с управлением с клавиатуры) от CNET. Последний был системой доставки интерактивных цифровых услуг по телефону. Это слияние назвали TITAN (Terminal interactif de teletexte a appel par numerotation – интерактивный телетекс-терминал с телефонным дозвоном), и он был, по сути, эквивалентом британской системы Viewdata, позже эволюционировавшей в Prestel. Как и ANTIOPE, он использовал телевизоры для демонстрации страниц цифровой информации, однако он позволял пользователям взаимодействовать с компьютером, а не просто пассивно получать данные. Кроме того, как команды компьютеру, так и экраны с данными передавались по телефонным проводам, а не по воздуху. В отличие от Viewdata, TITAN поддерживал полноразмерную буквенно-цифровую клавиатуру, а не просто клавиатуру телефона. Для демонстрации возможностей системы на берлинской торговой ярмарке, команда использовала французскую сеть коммутации пакетов Transpac в качестве посредника между терминалами и компьютером CCETT, находившимся в Рене.

Лаборатория Тери подготовила впечатляющую техническую демонстрацию, но к тому моменту она ещё не вышла за пределы лаборатории, и очевидных путей использования её обычными людьми не просматривалось.

Telematique

Осень 1977 директор DGT Жерар Тери, удовлетворенный прогрессом модернизации телефонной сети, переключился на конкуренцию с британской системой videotex. Для разработки стратегического ответа сначала он изучил опыт CCETT и CNET, и обнаружил там готовые к использованию прототипы TITAN и TIC-TAC. Он передал эти сырые экспериментальные материалы в свой офис разработки DAII, чтобы их превратили в продукты с понятным выходом на рынок и бизнес-стратегией.

DAII рекомендовала разработать два проекта: эксперимент с videotex для испытания различных услуг в городе близ Версаля, и инвестиции в электронный телефонный справочник, который должен был заменить телефонную книгу. Проекты должны были использовать Transpac в качестве сетевой инфраструктуры и технологию TITAN на стороне клиента – с цветными изображениями, символьной графикой и полноценной клавиатурой для ввода.


Ранняя экспериментальная модель приставки к телевизору Teletel, от которой отказались позже в пользу интегрированного терминала

Разработанная в DAII стратегия внедрения videotex отличалась от британской в трёх важных аспектах. Во-первых, если Prestel хостила весь контент самостоятельно, DGT планировала работать только коммутатором, посредством которого пользователи могли бы добраться до любого количества различных частных провайдеров услуг, работавших с любыми компьютерами, способными соединяться с Transpac и выдавать любые данные, совместимые с ANTIOPE. Во-вторых, они решили отказаться от телевизора в качестве монитора, и сделать ставку на специальные интегрированные терминалы. Лидеры DGT рассудили, что люди покупают телевизоры для того, чтобы смотреть телевидение, и не захотят занимать экран новыми сервисами типа электронной телефонной книги. Кроме того, отказ от телевизоров означал, что DGT не придётся договариваться о запуске с системы с конкурентами из Telediffusion de France (TDF), последователями ORDF (в Британии переговоры с производителями телевизоров действительно стали одним из главных препятствий на пути Prestel). Наконец, Франция смела разрубила этот гордиев узел, проблему «курица или яйцо» (когда сеть без пользователей не привлекает провайдеров услуг, и наоборот), планируя раздавать все эти интегрированные videotex-терминалы бесплатно.

Но, несмотря на все эти грандиозные планы, videotex оставалась для Тери на втором плане. Чтобы гарантировать DGT место на переднем плане коммуникационных технологий, он сконцентрировался на том, чтобы сделать факс всенародной потребительской услугой. Он считал, что отправка факсов может забрать значительную часть рынка письменного общения у почты, бюрократов которой DGT считала заплесневелыми консерваторами. Однако приоритет Тери поменялся всего за несколько месяцев, к моменту, когда в 1978-м был закончен правительственный отчёт «Компьютеризация общества». В мае этот отчёт распространили по книжным магазинам, и за первый месяц продали в количестве 13 500 экз., а всего за последующее десятилетие – в количестве 125 000 экз., что для правительственного отчёта равносильно бестселлеру. Как, казалось бы, настолько технически сложная тема захватила умы граждан?

Правительство Жискара поручило написать этот отчёт Саймону Норе и Алену Минку, чиновникам из генеральной инспекция финансов Франции, с тем, чтобы провести анализ угроз и возможностей растущей экономики и культурной важности компьютеров. Большинство технически подкованных интеллектуалов к 1970-м уже начинало понимать, что вычислительные мощности можно и нужно нести в массы в виде новых типов услуг, работу которых будут обеспечивать компьютеры. Но при этом США несколько десятилетий лидировали во всех видах цифровых технологий, а позиции американских фирм на рынке казались непоколебимыми. С одной стороны, французские лидеры считали, что демократизация компьютеров даст огромные возможности французскому сообществу; с другой – они не хотели, чтобы Франция стала придатком доминирующей иностранной державы.

Отчёт Норы и Минка представил разрешающий эту проблему синтез и предложил проект, способный одним прыжком вывести Францию в постмодернистскую информационную эру. Страна сразу же переместится с позиции замыкающего на позицию лидера, создав первую национальную инфраструктуру для цифровых услуг – вычислительных центров, баз данных, стандартизированных сетей – которые станут фундаментом открытого и демократического рынка цифровых услуг. Это, в свою очередь, простимулирует развитие собственного французского опыта и промышленности в области вычислительного оборудования, ПО и сетевых технологий.

Нора и Минк назвали это слияние компьютеров и коммуникаций telematique, соединив слова «телекоммуникации» и informatique («информатика»). «До недавнего времени», писали они,

компьютеры оставались привилегией крупных и богатых. С этого момента на первый план выдвигается массовая компьютеризация, которая будет подпитывать сообщество, как когда-то электричество. Однако, в отличие от электричества, la telematique будет передавать не пассивный ток, а информацию.

Отчёт Норы-Минка и вызванный им резонанс в правительстве Жискара выставлял попытки коммерциализации TITAN в новом свете. До этого стратегия развития videotex в DGT являлась реакцией на действия британских конкурентов, и нацеливалась на то, чтобы Францию не застали врасплох и не заставили работать в рамках британского технического стандарта videotex. Но если бы дело только этим и ограничилось, французские попытки развития videotex зачахли бы так же, как Prestel, оставшись нишевым сервисом для любопытствующих любителей новых технологий и кучки предприятий, для которых он был бы полезен.

Но после выхода отчёта videotex уже нельзя было считать чем-то иным, кроме центрального компонента telematique, основы для строительства нового будущего для всей французской нации, и благодаря отчёту проект получил гораздо больше внимания и денег, чем мог надеяться. Проект по запуску Минитель в масштабе всей страны получил поддержку правительства, которой в ином случае могло и не быть – как произошло с проектом «факсизации» всей страны от Тери, которая в итоге вылилась в простое периферийное дополнение к Минитель в виде принтера.

В рамках поддержки правительство решило раздать миллионы терминалов бесплатно. DGT утверждала, что расходы на терминалы будут частично компенсированы за счёт прекращения выпуска телефонных книг на бумаге и сетевым трафиком, который простимулирует сервис Минитель. Считали ли они так на самом деле, или нет, эти доводы смогли хотя бы номинально оправдать массивную программу стимуляции, начавшуюся с Alcatel (получившей миллиарды франков за изготовление терминалов) и перенёсшуюся на сеть Transpac, провайдеров услуг Минитель, компьютеры, закупленные этими провайдерами, и программные услуги, необходимые для работы всего онлайн-бизнеса.

Посредник

В коммерческом смысле Минитель не принесла ничего особенного. Впервые она вышла на ежегодную самоокупаемость в 1989, а все затраты на неё если и окупились, так только уже к концу 1990-х, когда терминалы окончательно пришли в упадок. Не достигла она и целей Норы и Минка по запуску ренессанса Французской промышленности и общества благодаря информационным технологиям. Прибыль получили Alcatel и другие производители с изготовления оборудования для телекоммуникаций, а французская сеть Transpac – с увеличения трафика, хотя они со своим протоколом X.25, к сожалению, поставили не на ту технологию коммутации пакетов. При этом тысячи провайдеров услуг Минитель в основном покупали себе оборудование и системное ПО у американцев. Технари, поднимавшие собственные онлайн-сервисы, сторонились как услуг французского гиганта Bull, так и большой и страшной промышленной компании IBM, и предпочитали скромные коробочки с Unix внутри от таких производителей, как Texas Instruments и Hewlett-Packard.

Если поднять промышленность Минитель не удалось, то как насчёт его роли в демократизации французского сообщества при помощи новых информационных услуг, проникающих повсюду, от самых элитарных муниципальных округов Парижа до мелких деревушек Пикардии? Здесь проект достиг большего, хотя и довольно смешанного, успеха. Система Минитель росла быстро, с 120 000 терминалов в момент первого масштабного внедрения в 1983 году до 3 млн терминалов в 1987 и 5,6 млн в 1990-м. Однако, за исключением первых минут в качестве электронной телефонной книги, за долговременное использование терминалов приходилось платить поминутно, поэтому нет сомнений в том, что их использование было распространено не так равномерно, как само оборудование. Самые популярные услуги, а именно, онлайн-чаты, могли легко сжигать по нескольку часов каждый вечер по базовой ставке в 60 франков в час (примерно $8, что более чем в два раза превышало минимальную почасовую оплату труда в США в то время).

Тем не менее, к 1990-му году почти у 30% граждан был доступ к терминалу Минитель из дома или с работы. Франция, вне всяких сомнений, была самой присутствующей в онлайне страной (если так можно выразиться) в мире. В том же году два крупнейших поставщика онлайн-услуг в США, этом колоссе информационных технологий, собрали в сумме чуть больше миллиона подписчиков в стране, где проживало 250 млн человек. Каталог услуг, до которых можно было дозвониться, рос так же быстро, как и количество терминалов – с 142 в 1983 до 7000 в 1987 и 15 000 в 1990-м. Ирония в том, что для перечисления всех услуг, доступных терминалам, требовалась целая телефонная книга – та самая, которую они должны были заменить. К концу 1980-х эта книга, Listel, насчитывала уже 650 страниц.


Мужчина использует терминал Минитель

Кроме того, что предлагала непосредственно DGT, спектр предоставляемых услуг был весьма широк, от коммерческих до социальных, и они разделялись примерно на такие же категории, которые мы привыкли видеть в онлайне и сегодня: покупки, банковские услуги, туристические услуги, чат-комнаты, форумы для обмена сообщениями, игры. Для подключения к услуге пользователь Минитель набирал номер доступа, чаще всего 3615, соединявший его телефонную линию с особым компьютером на его местной АТС, point d’acces videotexte, или PAVI. После соединения с PAVI пользователь мог ввести код, соответствующий желаемой услуге. Компании размещали свои коды доступа на рекламных баннерах в мнемонической буквенно-цифровой форме – примерно так же, как они позже будут поступать с адресами сайтов в последующие десятилетия: 3615 TMK, 3615 SM, 3615 ULLA.

Код 3615 подключал пользователей к тарифной системе «киоска» PAVI, которую ввели в 1984-м. Она позволяла Минитель работать подобно новостному киоску, предлагая различные товары на продажу от разных поставщиков на одной удобной точке продаж. Из 60 франков, которые брали за час использования услуг киоска, 40 уходило сервису, а 20 – к DGT за использование PAVI и сети Transpac. И всё это было совершенно прозрачно для пользователей – все списания автоматически появлялись в следующем счёте за телефон, и им не нужно было предоставлять провайдерам свою платёжную информацию, чтобы вступать с ними в финансовые отношения.

Когда в 1990-е годы начал распространяться доступ в открытый интернет, у ценителей онлайн-услуг стало модным пренебрежительно называть эти услуги из эры фрагментации – все эти CompuServe, the AOL – «огороженными садами». Метафора как бы подразумевала контраст между ними и открытой, дикой местностью нового интернета. С этой точки зрения, если CompuServe был парком, за которым тщательно ухаживали, то интернет был самой Природой. Конечно, на самом деле интернет — не более естественная вещь, чем CompuServe или Minitel. Онлайн-услуги можно строить разными способами, и все они основываются на выборе людей. Однако если использовать эту метафору противостояния естественного и культивируемого, то Минитель попадает где-то в серединку. Его можно сравнить с национальным парком. Его границы охраняются, поддерживаются, и за их пересечение взимается пошлина. Однако внутри них можно свободно передвигаться и посещать любые заинтересовавшие вас места.

У позиции DGT, находившейся в середине рынка, между пользователем и услугой, с монополией на точку входа и на весь коммуникационный путь между двумя участниками услуги, были преимущества как перед монолитными провайдерами услуг «всё в одном» типа CompuServe, так и перед более открытой архитектурой более позднего интернета. В отличие от первого, после прохождения узкого места система открывала перед пользователем открытый рынок услуг, непохожий ни на что другое, существовавшее в то время. В отличие от последнего, проблем монетизации не существовало. Пользователь автоматически оплачивал используемое время, вследствие чего необходимости в раздутой и навязчивой технологии показа рекламы, поддерживающей современный интернет, не существовало. Минитель также предлагала безопасное сквозное соединение. Каждый бит перемещался только по оборудованию DGT, так что пока вы доверяли DGT и провайдеру услуг, ваши коммуникации были защищены от атак.

Однако по сравнению с заменившим систему интернетом, у неё было несколько очевидных недостатков. При всей её относительной открытости нельзя было просто включить сервер, подсоединить его к сети и начать работу. Для предоставления доступа к серверу через PAVI требовалось предварительное одобрение правительства. Что хуже, техническая структура Минитель была ужасно негибкой и привязанной к протоколу videotex, который был передовым для середины 1980-х, но через десять лет оказался уже ужасно устаревшим и ограниченным.

Степень жёсткости Минитель зависит от того, что именно мы будем считать Минитель. Сам терминал (который, строго говоря, и назывался Минитель) мог соединяться с любыми компьютерами по обычной телефонной сети. Однако маловероятно, чтобы многие пользователи прибегали к этому методу – и он, по сути, не отличался от использования домашнего компьютера с модемом, с которого вы подключались к сервисам типа The Source или CompuServe. Он не был связан с системой предоставления услуг (которая официально называлась Teletel), и все преимущества существовали благодаря киоску и сети Transpac.

Терминал поддерживал текстовые страницы, по 24 строки из 40 символов в строке (с примитивной символьной графикой) – и всё. Ни одна из характерных особенностей веба 1990-х – текст с прокруткой, GIF, JPEG, потоковое аудио – не была доступной Минитель.

Минитель предлагал потенциальный путь выхода из эры фрагментации, но за пределами Франции этим путём никто не воспользовался. В 1988 году France Telecom купила DGT и многократно пыталась экспортировать технологию Минитель — в Бельгию, Ирландию и даже США (через систему в Сан-Франциско под названием 101 Online). Однако без правительственного стимула в виде финансирования терминалов ни одна из этих попыток не приблизилась к успеху оригинала. А поскольку к тому времени ожидалось, что France Telecom и большинство других почтово-телеграфных и телефонных сетей всего мира начнут экономить, чтобы успешно функционировать на конкурентном международном рынке, эра, в которую подобные стимулы были политически оправданы, прошла.

И хотя система Минитель полностью закончила работу только в 2012-м, её использование шло на спад с середины 1990-х. В годы своего заката она ещё оставалась относительно популярной для банковских и финансовых услуг благодаря безопасности сети и доступности терминалов и специальных периферийных устройств, способных считывать и передавать данные с банковских карт. А в остальном французские онлайн-энтузиасты постепенно переходили на интернет. Но перед тем, как вернуться к истории интернета, нам нужно будет сделать ещё одну остановочку в нашем туре по эре фрагментации.

Что ещё почитать:

• Julien Mailland and Kevin Driscoll, Minitel: Welcome to the Internet (2017)
• Marie Marchand, The Minitel Saga (1988)