После окончания Второй мировой войны японская экономика лежала в руинах в прямом смысле этого слова. Американские ковровые бомбардировки сравняли с землей сотни заводов и предприятий по всей стране, а последними гвоздями, забитыми в гроб некогда могущественной империи стали атомные бомбы, сброшенные на Хиросиму и Нагасаки. Миллионы людей остались без крова, к ним прибавились сотни тысяч репатриантов, выдворенных из бывших колоний. 

Если говорить про цифры, то промышленность производила в шесть раз меньше товаров, чем до войны, а экспорт упал в девять раз. Но уже через пару десятилетий Япония стала второй по мощи экономикой капиталистического мира и удерживала эту позицию вплоть до начала нынешнего века, когда ее сместил с пьедестала Китай, многое перенявший у своего соседа. Как поверженной стране удалось совершить то, что в последствии назовут “экономическим чудом”? И какую роль в этом сыграла интеллектуальная собственность? Об этом мы расскажем в нашем материале. 

Шоковая терапия по-американски  

Уже в конце 1946 года детальный план восстановления японской экономики был принят правительством. Он предлагал определить две отрасли, ключевые для восстановления всей экономики, а затем бросить туда всю дефицитную валюту. В данном случае это были угольная промышленность и металлургия. Взаимно подпитывая друг друга, они потянули бы за собой остальные отрасли. Автором проекта был профессор-экономист Токийского университета Хироми Арисава. 

Сталелитейная промышленность подтолкнула строительство и судостроение. Помимо металлургии огромные деньги были вложены в легкую промышленность: в производство одежды, тканей, мелких бытовых изделий. За рубежом закупались мазут, железная руда, хлопок, а на экспорт шла сперва не слишком качественная, но все-таки готовая продукция, которая давала столь нужную стране валюту. 

В 1949 году детройтский банкир Джозефа Додж положил конец первому этапу японских экономических реформ. Его назначили советником главнокомандующего оккупационными войсками союзников генерала Дугласа Макартура. В своей пресс-конференции в феврале 1949 он заявил: «Японская экономика — это человек на ходулях. Одна ходуля — американская помощь, другая — скрытые бюджетные субсидии предприятиям. Они у вас стали слишком высокие — вы упадете, и это парализует экономику». 

В итоге из бюджета были вычеркнуты все необеспеченные субсидии. Гиперинфляция, достигшая 200% в год, прекратилась. Но выросла безработица. 

Не менее кардинальной была сельскохозяйственная реформа. Другой советник Макартура, американский экономист Вольф Ладежинский, провел аграрную реформу. Помещичье землевладение было уничтожено, крестьяне стали собственниками земли. Эти меры помогли победить голод и отменить карточную систему. 

Существенную роль сыграл роспуск дзайбацу — финансово-промышленных групп, контролировавших японскую экономику. Им на смену пришли кэйрэцу. Роспуск дзайбацу и запрет на концентрацию экономической мощи был мерой, которая поспособствовала созданию конкурентоспособной промышленности. 18 крупных компаний было распущено. Напрмер, Japan Steel Corporation была раздроблена на Yamata Steel и Fuji Steel. Один клан у верхушки был заменен горизонтальными связями между небольшими фирмами, входящими в конгломерат (кэйрэцу).

Летом 1950 года началась Корейская война, ставшая катализатором развития экономики. Япония получила огромные интендантские заказы от американской армии — на ткани, проволоку, кабели, цемент и т.д. Валюта хлынула в страну. Но доставалась она далеко не всем предприятиям. 

Заимствованные  и усовершенствованные инновации

В 1950-ые годы в Японии был введен абсолютный валютный контроль со стороны государства. Вся экспортная выручка поступала на государственный валютный счет, и предприятиям выдавалась под строго оговоренные сделки — на покупку сырья для приоритетных отраслей, новейшего иностранного оборудования или лицензий. Особенно важным оказался последний аспект. В приоритете был импорт технологий, а не товаров, которые страна и сама стала производить в огромном количестве при непрерывном росте их качества. 

В 1950-1970-е японские компании скупили более 15 тысяч патентов и лицензий (в основном у своего заклятого друга — в Соединенных Штатах). Вместо того чтобы тратить деньги и время на исследования, скупали права на продукт, а потом усовершенствовали его. Так, американская корпорация DuPont 11 лет разрабатывала производство нейлона, потратив в общей сложности $25 млн. Японская компания Toyo Rayon попросту выкупила патент за $7,5 млн, но получила на экспорте нейлона выручку в $90 млн.     

Но самым ярким примером, безусловно, является корпорация Sony. Ее основатель Морита Акио полгода обивал пороги Министерства внешней торговли и промышленности (МВТП) в надежде выбить валюту на приобретение в Америке патента на транзистор. Чиновники не верили в перспективность идеи и денег не давали. Да и Sony тогда была небольшой фирмой, а не могущественной корпорацией. Но Морита все-таки настоял на своем. Патент был куплен, и над усовершенствованием транзистора стала работать исследовательская группа во главе с Лео Эсаки. Достаточно быстро ученый смог разработать туннельные диоды с шириной перехода всего в три десятка атомов, что привело к созданию генераторов и детекторов высокочастотных сигналов. Что это означало на практике? 

Sony и Япония стали пионерами в массовом применении транзисторов в радиоэлектронике. Мир заполонили сперва компактные радиоприемники, а затем и другие товары. За свое открытие Лео Эсаки был удостоен Нобелевской премии по физике в 1973 году. Но куда важнее оказался научный вклад в японскую экономику, средний рост ВВП которой в 1960-х достигал 10% в год, в 1970-х — 5%, в 1980-х — 4%. Объем экспорта увеличивался еще быстрее: по 17% в год в 1960-х, 21% — в 1970-х, 11% — в 1980-х. Японский экспорт, начав с $4,1 млрд в год в 1960-м, к 1990-му подошел на отметке $287 млрд.

Впоследствии по японскому пути пошли и другие азиатские страны. Самые яркие примеры — Южная Корея и Китай. Но эти кейсы заслуживают отдельных статей. А сама Япония уже в 1980-е годы выбилась в число лидеров по числу выданных патентов на изобретения. Правда, от затяжного экономического кризиса это страну не спасло.