Криминалистика играет важную роль в отправлении правосудия, но многие используемые в ней методы никогда не были научно обоснованы. Это отметила группа инициативных учёных, которые ранее служили в Национальной комиссии по криминалистике. Теперь они утверждают, что необходимо расширить исследования и финансирование этой отрасли, чтобы представить новые методы, в том числе исключающие субъективность при вынесении экспертных решений.


Шестеро независимых учёных раскритиковали методы, которые используются в криминалистике. Традиционно они складывались независимо от основной научной культуры. Как только какой-либо метод вроде сопоставления следов от укуса использовался в уголовном деле, его дальнейшую судьбу определяло прецедентное право. В 2009 году Национальная академия наук США выпустила доклад, в котором отметила, что «за исключением ДНК-тестов, ни один судебный метод не продемонстрировал способность последовательно и с высокой степенью достоверности продемонстрировать связь между доказательствами и конкретным человеком или источником».

В 1984 году был открыт метод генетической дактилоскопии, или ДНК-дактилоскопии. Его применение в криминалистике, в том числе в отношении старых дел, привело к пониманию важной системной проблемы в этом комплексе методов — они субъективны.

«Судебная реформа — сложная задача, потому что право [в англосаксонской правовой семье — прим. пер.] основано на историческом прецеденте, тогда как наука обязана постоянно развиваться. Но если конечной целью правовой системы является достижение справедливости, то доказательства в суде должны основываться на современных, научно-обоснованных методах», — говорит Томас Олбрайт (Thomas Albright), профессор и директор лаборатории Vision Center Laboratory в Институте Солка.

Может ли эксперт определить без ДНК-теста со 100%-й уверенностью, что волос, найденный на месте преступления, совпадает с волосом подозреваемого? Двадцать-тридцать лет назад эксперты смотрели на волосы под микроскопом и анализировали их физические особенности. Так было и с Дональдом Гейтсом, которого осудил в 1982 году. Найденные на месте преступления волосы стали основным доказательством вины. Криминалист Майкл Мэлоун (Michael P Malone) на суде заявил: шанс на то, что волосы принадлежат другому человеку, один к десяти тысячам.

Мэлоун был уволен в 1990-х за ложное свидетельство по другому делу. Техника анализа, которую он использовал, была дискредитирована. А Дональд Гейтс, как оказалось, отсидел за изнасилование и убийство, которого не совершал — установить невиновность помог тест ДНК.

Гейтс вышел из тюрьмы с 75 долларами в кармане в 2009 году, отсидев 28 лет. Адвокаты за шесть лет сумели отсудить у властей штата Вашингтона 16 млн долларов.


Дональд Гейтс

Время Гейтсу никто не возместит, но жизнь ему всё-таки оставили. Есть и более печальные истории. В Австралии в 1922 году повесили Колина Кэмпбелла Росса — следователи обнаружили в его кровати прядь, похожую на волосы убитой 12-летней Альмы Тришке. В начале 2000-х найденные в архивах улики проверили, а повешенного 86 лет назад человека реабилитировали. Существует множество других подобных примеров, связанных с найденными на месте преступления биоматериалами. Кэмпбелл Росс был владельцем салуна, о котором говорится на этой газетной вырезке о печальной судьбе девочки.



Другой ненаучный метод, который до сих пор используют прокуроры в США для построения линии обвинения, основан на доказательстве принадлежности человеку следов от укусов. Данный метод уже себя дискредитировал, как и специалисты по этому направлению: тесты показали, что они неспособны точно сказать по следам на коже человека, оставлены ли они зубами человека, зубы ли это, и тем более — совпадает ли этот след с зубами конкретного подозреваемого.

По данным на 2017 год этот метод был использован для обвинения 24 человек, чья невиновность, опять же, была доказана благодаря ДНК. Учёные много лет требуют введения моратория на использования подобных методов для доказательства и переключиться на научно-обоснованные инструменты.

Одним из неоспоримых и научных методов кажется дактилоскопия. Но, как выяснили исследователи, специалисты по этому профилю также могут делать разные выводы по одним и тем же отпечаткам, если эксперты вовлечены в расследование и знают подробности дела.

Разгром большого количества инструментария криминалистики был опубликован в Докладе о состоянии криминалистики в США 2000 года. Сначала эксперты дают неверные заключения, затем свидетели корректируют свои показания согласно этим заключениям. В результате в тюрьму попадают люди, непричастные к преступлениям, много лет находятся в ней или же подвергаются казни.

Неверные выводы эксперты дают и по результатам тестов ДНК. В 2010 году журналисты и учёные объединились, чтобы проверить объективность таких исследований. Биоматериалы из реального дела получили 17 аналитиков аккредитованных лабораторий США. В реальном деле о групповом изнасиловании эксперт утверждал, что подозреваемый «не может быть исключён» из участников преступления. «Контрольные» эксперты в 12 случаях сказали, что «он может быть исключён», и лишь в одном случае специалист согласился с результатами первой экспертизы.

Это не значит, что метод бесполезен — это значит, что нужно исключить любую субъективность. «Во многих процедурах, таких как соотнесение отпечатков пальца, следов или сопоставление пуль, решения о визуальном сходстве делают люди, а люди делают ошибки», — рассказывает Олбрайт.