Ивреа — небольшой город-коммуна в северной Италии, который волей судьбы, а точнее, одного выдающегося предпринимателя, в середине XX века стал «лабораторией будущего» — одним из первых урбанистических проектов, в котором для сотрудников спроектировали среду для жизни и развития.

Что же в этом городе интересного, если ЮНЕСКО внесла его под свою защиту как «индустриальный город XX века»? Близких ему по духу аналогов не так много, лишь пара company towns и моноиндустриальных городских ансамблей. Опыт Ивреа показывает, что может получиться из провинциальных городов, если в них создавать рабочие места и хорошую инфраструктуру для сотрудников.

Семья Оливетти: предприниматели с нестандартным мышлением

В 1907 году инженер-электрик Камилло Оливетти вернулся в родной город после опыта работы в США, Европе и в Милане, чтобы открыть производство печатных машинок. Поселиться он, кстати, решил в бывшем монастыре, который перестроил и адаптировал под жилой дом для своей семьи. Так что маленькому Адриано, сыну Камилло и будущему наследнику Olivetti & Co, было у кого поучиться мыслить креативно.

В 1932-м, за год до того, как стать во главе компании, 31-летний Адриано Оливетти совершил поездку в США, где изучал производственные модели, в том числе завод Ford и модернистскую организацию труда. Оливетти отмечал, что «фордизм» дает эффективность в моменте, но без культуры и социальной ответственности ведет к дегуманизации, и наблюдал, как монотонный конвейер буквально разрушает личности рабочих и разобщает их. Тогда он задался целью превратить фабрику в «сообщество людей», где труд — это не про отчуждение, а про созидание. Он писал, что «фабрика не может быть отдельным островом; она должна распространять культуру, услуги, демократию».

В 1930-х он был активно вовлечен в интеллектуальные дискуссии о будущем общества, читал и переводил на итальянский труды американских социологов и урбанистов. Например, интересовался моделью «город-сад» (garden city) Эбенизера Ховарда, задуманной как сочетание преимуществ города и деревни без их недостатков: от города — рабочие места, культура, образование, от деревни — зелень, чистый воздух, близость к природе. Он критиковал хаотичную урбанизацию итальянских городов, называя их рост «бессвязным, спекулятивным, без общего видения жизни». 

Оливетти хотел взять под контроль неконтролируемое разрастание города: как он писал, в своем проекте 1930-х годов он закладывал основы «функциональности — то есть учета всех аспектов жизни рабочего, включая обучение, отдых, политическую активность — и архитектурной гармонии, вписывая новые постройки в ландшафт». И вскоре после начала управленческой деятельности запустил амбициозный эксперимент по созданию «более человеческого» индустриального города.

Впрочем, идейные и идеалистические стремления дополнялись и вполне прагматическими.

«Ищем мидлов»: «кадровый голод» в Италии 1930–1960-х

В середине ХХ века в северной Италии случился «экономический бум»: число промышленных предприятий росло быстрее, чем предложение квалифицированного труда. Так, у территориального соседа Olivetti — туринского FIAT — текучка составляла 15–20% в год. Проводились большие кампании по переманиванию в производство сельских работников с юга страны, — в этот период произошло крупнейшее внутреннее переселение в новейшей истории Италии, которое, по средним оценкам, составило около четырех миллионов. Но зачастую работники сочетали труд на земле и на производствах, и в сельскохозяйственный сезон наблюдался обратный отток людей. 

Вдобавок технологии усложнялись: необходимость обучения «на месте» делала особенно дорогими ошибки в удержании подготовленных сотрудников. Новички учились дольше, а текучка плохо влияла на производительность и дисциплину. 

Но как удерживать людей в условиях, когда рабочих мест существенно больше, чем рук? Ответ прост: вернуть желание не только зарабатывать, но и жить и работать. Таким образом, ставка Адриано на соцпакет и культуру помимо этической стороны объясняется еще и тем, что это была альтернатива затратам на постоянный рекрутинг и обучение с нуля.

В годы Второй мировой войны Адриано Оливетти, известный своим антифашистским настроем, был вынужден покинуть страну. Однако вскоре после освобождения Италии он вернулся в Ивреа и провозгласил фабрику «лабораторией нового социального порядка» — местом, где поточное конвейерное производство станет не источником страданий, а инструментом прогресса и «освобождения человека».

В 1945 году он опубликовал книгу L’Ordine politico delle Comunità («Политический строй сообществ»), где изложил свое видение: будущее должно строиться не вокруг государства-нации, а вокруг автономных локальных сообществ (городов, районов), объединяющих промышленность, культуру и самоуправление. И первое такое комьюнити он попытался построить в родном Ивреа.

Больше не мрачное производство

Уже в 1934 году нанятые Адриано архитекторы Луиджи Фиджини и Джино Поллини представили новые фабричные корпуса с широкими ленточными окнами и полностью застекленными фасадами по длинной стороне здания:

Позже на прозрачных стенах даже установили бетонные кашпо с живыми цветами, чтобы разбавить строгость стеклянных поверхностей элементом природы.

Так бывшая провинциальная фабрика превратилась в «стеклянный завод», максимально нетипичный для промышленной архитектуры того времени. «Люди в цеху должны видеть горы, долины, откуда они родом... и люди снаружи должны видеть, что происходит внутри», — поясняли архитекторы. Стеклянные стены символизировали открытость и доверие, стирали барьеры между заводом и городом. Все фабричные корпуса осознанно интегрировались в городскую среду: они не были отгорожены забором, а становились полноценной частью кварталов:

Кроме того, «Оливетти» экспериментировала с эстетикой промышленных построек — например, Центр исследований и опыта (Centro Studi ed Esperienze, постр. 1955 г.) выделялся нетипично яркими для заводского здания глянцевыми стенами, выложенными синей плиткой, с асимметричными крыльями: 

Архитектор Эдуардо Витториа отмечал, что использовал цвет и формы как часть архитектурного языка, показывая свободу творчества сверх чисто утилитарных соображений — все для того, чтобы избежать чувства давящей монотонности, свойственной производственным корпусам других фабрик того времени.

Не «человейники»

Адриано запустил социальные инновации еще в довоенное время — так, в 1939 году компания заложила собственный детский сад для детей сотрудников, а спустя пару лет — ясли: 

Вместо монотонных рабочих бараков или высоток Оливетти поручал проектировать жилые дома для сотрудников, которые принципиально ограничивались тремя-четырьмя этажами — никаких «человейников». Между домами оставляли обширные зеленые дворы, целые кварталы, например район Беллависта, состояли из небольших корпусных домов, окруженных садами, с детскими площадками и спортивными полями. 

«Что представляют собой окраины Турина или других городов? Огромные коробки одна за одной. А здесь? Самое высокое здание — три-четыре этажа, вокруг много зелени, спортивные площадки… Это было поразительно», — вспоминала работница Оливетти Кадиджа Перини.

Отдельно хочется отметить гостиничный блок для специалистов, приезжавших в Ивреа на короткие проекты или в командировки. Этот экспериментальный дом, получивший прозвище Talponia (от talpa, «крот»), был почти полностью врыт в склон холма:

В конце 1950-х было открыто несколько корпусов первого в своем роде Центра социального обслуживания при фабрике — здания с общественной библиотекой, отделом обеспечения, расширенной медицинской клиникой и корпоративными фондами взаимопомощи:

 Большие окна, легкие навесы, световые колодцы в крыше — все делало этот центр максимально прозрачным и дружелюбным:

Здесь были столовая с возможностью одновременно разместить до 1600 человек, комнаты для проведения различных мероприятий (от лекций до танцевальных вечеров), чтения, игр и даже для того, чтобы просто подремать и перевести дух в течение дня. 

Широкие обходные балконы опоясывали его и соединяли между собой разные уровни, напрямую связывая внутренние помещения с садом и лужайками вокруг, а через панорамные окна открывался вид на задний двор фабрик, исторический силуэт Ивреа и горы на горизонте.

Окупились ли старания?

В период с 1930-х до 1960-го население Ивреа выросло вдвое — с 15 до 30 тысяч жителей, а завод Оливетти разросся до огромных размеров, превратив Ивреа в один из промышленных центров Италии. Ради работы у Оливетти в Ивреа со всей страны переезжали инженеры, конструкторы, дизайнеры, рабочие.

Они создавали продукты, сделавшие Olivetti популярным, например портативные пишущие машинки или первые коммерческие калькуляторы: 

Наследие

Сейчас в Ивреа сохранились 27 знаковых зданий и комплексов: фабричные корпуса, жилье. Этот фрагмент города, спроектированный как единое целое, в 2018 году был включен в список объектов Всемирного наследия ЮНЕСКО.

В отличие от типичных моногородов начала XX века, где все было подчинено лишь эффективности производства, Оливетти стремился доказать, что индустриализация может повысить качества жизни. Он говорил о необходимости «гармонии между частной и публичной жизнью, между работой и домом» и воплотил свой подход в архитектуре целого города.