Среди стереотипов о Японии, наряду с самураями, аниме и прочей развесистой сакурой, присутствуют киберпанк и роботы. Про возникновение японской версии киберпанка и её отличия от американской мы уже говорили — как и про то, как и почему Страна восходящего солнца несколько отстала в компьютеризации, несмотря на мощный старт в своё время. Однако в робототехнике Япония сохраняет очень крепкие позиции: пусть и сильно уступая ныне КНР по эксплуатируемому количеству и темпам внедрения промышленных роботов, она прочно удерживает второе место в мире по обоим этим показателям, опережая США. В современной японской культуре, в том числе в аниме, роботы тоже занимают важное место — достаточно сказать, что первый национальный суперхит с роботом в главной роли появился в 1951 году. Почему японцы так увлечены роботами во всех смыслах?

История механических устройств, выполняющих заложенные функции и нередко имитирующих человека, началась в Японии с XVII века. За время активных контактов с европейцами во время феодальных войн XVI века японцы оценили и заимствовали не только аркебузы-танэгасима, но и заводные механизмы, часовые и не только. Возможно, попадали в Японию как подарки для влиятельных лиц и европейские автоматоны — наподобие изготовленного для императора Карла V механического монаха, который умел ходить, склонять голову и целовать крест, который держал в руке. Как бы то ни было, когда сёгун Токугава Иэясу закрыл страну, в ней уже имелись не только образцы заводных устройств, но и знания, и мастера, умевшие делать подобное. В 1662 году часовщик Такэда Оми открыл в Осаке необычный кукольный театр: фигуры актёров театра Ноо в нём, к изумлению публики, двигались и выполняли определённые действия самостоятельно. Секрет крылся в спрятанных в них и в контейнерах под ними часовых механизмах, пружинах из металла или китового уса, и системах шестерней, валов и тросиков, выполнявших механическую «программу». 

Театр Такэда-дза стал одним из популярных развлечений в Осаке, и его ещё несколько поколений продолжали и развивали его наследники. Естественно, нашлись и те, кто решил сделать так же и лучше, а также заказчики, готовые платить хорошие деньги за возможность приобрести себе такое устройство. Они получили название каракури (絡繰り): слово состояло из иероглифов 絡 «наматывать, заводить» и 繰 «разматывать (исходно в смысле шёлка с кокона шелкопряда», а составное понятие стало обозначать скрытые механизмы или трюки, фокусы. Человекообразные механические устройства назывались каракури-нингё, каракури-куклы, и пользовались особой популярностью. Уже в XVIII веке их производили немало мастеров, а приобретали их влиятельные даймё, придворные и прочая состоятельная публика — либо популярные театры. Особенной популярностью пользовались тяхакоби-нингё: фигурка шла по прямой к гостю с чашкой чая на подносе, при поднятии чашки механизм останавливал движение, а при возвращени�� пустой кукла разворачивалась и двигалась в обратном направлении. 

В начале XIX века производство механических кукол каракури-нингё стало достаточно развитым, чтобы цены снизились, и их смогли приобретать и использовать значительно шире. Они демонстрировались уже не только в знаменитых театрах, но и на уличных представлениях, а также в ходе массовых синтоистских праздников-мацури. Более того, именно с механических кукол началась история здравствующей и поныне корпорации Toshiba. Её основатель Танака Хисасигэ ещё в юности, с 1820-х годов стал одним из самых прославленных в Японии мастеров каракури-нингё. Его очень творчески и качественно сделанные механические куклы можно было встретить от дворцов сёгуна в Эдо и императора в Киото до оживлённых городских улиц, где он лично демонстрировал свои изобретения во время праздников и фестивалей. Именно с них начались его слава и богатство — и лишь позже, в зрелом возрасте, он решил заняться более практичными механизмами. Изучив после открытия страны и революции Мэйдзи западные достижения, в том числе благодаря русскому дипломату Евфимию Путятину, он разработал и построил первые японские паровоз и военный пароход. А затем заодно занялся производством телеграфного оборудования — для чего и организовал в токийском районе Гиндза в 1875 году Tanaka Seisakusho (Tanaka Engineering Works), которую унаследовали его потомки, и которая после ряда слияний и поглощений превратилась в корпорацию Toshiba. Ну а куклы Танаки Хисасигэ, с которых всё началось, ныне представлены в музеях и считаются важной частью национального культурного наследия, а их современные копии-конструкторы может купить и собрать любой желающий.

В эпоху технических чудес и быстрого прогресса от паро- к дизельпанку механическими куклами в Японии никто не занимался, в отличие от ряда проектов изобретателей из Европы и США. Но в 1920-е годы тема неожиданно всплыла в стране снова. После первых японских переводов и постановок нашумевшей пьесы R.U.R. Карела Чапека о восстании искусственных людей-роботов этой темой очень впечатлился профессор университета Хоккайдо Нисимура Макото. Будучи морским биологом, он не имел отношения к техническим специальностям и инженерному делу — и заинтересовался темой больше из социальных и философских соображений. Его уже тогда очень взволновали классические впоследствии темы киберпанка: насколько тонкой в будущем станет грань между человеком и высокоорганизованной машиной? Не сможет ли угнетение людьми машин, которые со временем станут достаточно разумными для осознания себя, привести к тем же печальным для человечества последствиям, что описаны у Чапека? Как заранее предотвратить конфликты в духе будущих «Терминатора» и «Матрицы», сделав отношения людей и мыслящих машин взаимовыгодными, дружескими и братскими?

Нисимура бросил преподавание и научную работу, в 1926 году переехал в ту же самую Осаку, где веком ранее творил Танака — так что это торговое сердце старой Японии в каком-то смысле можно назвать прародиной японской робототехники. И стал изучать механику, чтобы собрать механического робота — не для выполнения каких-то работ или развлечения публики, а в качестве художественного, социального и футурологического высказывания. Профессор очень хотел сделать своего робота максимально человекообразным, чтобы он мог вызывать эмпатию — и впервые в мировой истории озаботился оборудованием своего андроида мимическими механизмами на лице.

При этом Нисимура и собравшаяся вокруг него команда единомышленников при разработке и изготовлении внешнего облика и действий андроида явно вдохновлялись и традиционной для Японии буддистской иконографией, и образами европейского искусства Ренессанса и модерна. Трёхметровый робот, получивший имя Гакутэнсоку (學天則, «Изучение законов природы»), напоминал классическое изображение Будды, включая канонично большие уши, а в левой руке он держал нечто, опознаваемое любым буддистом как подобие символической молнии-ваджры, разбивающей невежество, с электрической лампочкой внутри. При этом на голове у него имелся совершенно неяпонский лавровый венок, а одеяние напоминало образы христианских святых и античных философов. В правой руке он держал стрелу, выполнявшую функции символической пишущей ручки. Фигура сидела за скрывающим часть оборудования массивным столом, отсылая к образам и современных Нисимуре учёных, и образованных чиновников конфуцианской традиции.

Андроид приводился в действие сложной системой резиновых трубок, в которые подавался сжатый воздух. Он двигал руками и головой, «писал», изображал мимикой разнообразные эмоции от вдохновения (тогда заодно загоралась лампа в «ваджре») до печали, мог улыбаться и даже подмигивать. Последовательность действий задавалась механической программой в виде барабана с выступами. Гакутэнсоку, презентованный в Осаке в сентябре 1928 года, произвёл изрядный фурор. Профессор ездил с ним по городам Японии, возил своего робота в бывшую японской колонией Корею и некоторые города Китая, и везде вызывал массу интереса и эмоций, а также вал публикаций в прессе. Нисимура был крайне горд своим созданием. Однако дальнейшая судьба Гакутэнсоку неясна: он пропадает в начале 1930-х годов. Сын профессора Нисимура Кё предполагает, что это произошло по пути в Германию, но подробности неизвестны даже ему. Он же снялся в роли отца в фэнтезийном блокбастере 1988 года «Тэйто моногатари» («Повесть об имперской столице»): в нём профессор и оживший Гакутэнсоку спасают Токио 1920-х годов от пробуждения злого духа военачальника эпохи Хэйан Тайра-но Масакадо, а андроид попутно помогает строить токийский метрополитен. А в 2008 году, спустя 80 лет после презентации оригинала, в университете Осаки построили действующую копию Гакутэнсоку.

Затем была Вторая мировая война, в которую японцам было не до роботов, затем она кончилась. И вновь ареной событий становится Осака: именно здесь в послевоенные годы живёт и работает Осаму Тэдзука, один из отцов манги и аниме как таковых. Он ещё в детстве увлекался кинематографом и научной фантастикой. В годы войны его крайне впечатлила анимационная дилогия «Momotaro no Umiwashi» и «Momotaro Umi-no Shimpei», снятая по заказу императорского флота по мотивам японских побед начала Тихоокеанской войны. В первой части герой детской сказки Момотаро в форме лётчика морской авиации с катаной при поддерж��е разнообразных антропоморфных зверушек проводит атаку на Перл-Харбор, а во второй — осуществляет Малайскую десантную операцию и добивается капитуляции британского гарнизона Сингапура. Тэдзука после их просмотра твёрдо решил стать аниматором — но начать пришлось с комиксов, причём поначалу не менее пропагандистских, чем мультфильмы о подвигах Момотаро в боях с американцами и британцами. Впрочем, после войны его работы на более мирные темы быстро стали получать популярность и растущие тиражи. Одной из его ранних работ стал Metropolis по мотивам одноимённого фантастического фильма о роботах Фрица Ланга — при этом сам фильм Осаму не смотрел, и основывался на описаниях из прессы. 

В 1951 году ему предложил сотрудничество журнал «Сёнэн» — и в ходе обсуждений будущей манги родился образ главного героя, наделённого самосознанием и чувствами мальчика-робота Астробоя. Иногда предполагают, что выросший в Осаке Тэдзука мог основывать его образ на Гакутэнсоку, но мангака родился в том же 1928 году, когда был представлен публике андроид профессора Нисимуры, и видеть его в осмысленном возрасте он никак не мог. К тому же, известно, что поначалу Осаму собирался изобразить персонажа-робота лишь машиной, которую используют другие персонажи — и на наделении его полноценной личностью настояли в редакции. Тут у Тэдзуки возникла идея сделать робота девушкой — но журнал ориентировался на мужскую подростковую аудиторию, и Астробой остался парнем. Впрочем, вскоре у него появилась робо-сестра Астрогёрл. 

Сюжет разворачивался в 2000-х годах, где люди и мыслящие машины существовали в основном мирно и гармонично, вовсю пользуясь энергией мирного атома. Астробоя с огромной мощностью реактора собрал министр науки доктор Тэмма, пытаясь создать замену своему погибшему сыну. Заменой робот не становится, и разочарованный Тэмма продаёт его не самым лучшим персонажам, но в итоге его находит и спасает новый министр науки Отяномидзу, который становится приёмным отцом Астробою и создаёт ему брата и сестру. Астробой приобретает полноценную личность и эмоции, после чего становится супергероем и использует свою фантастическую мощь во имя сохранения мира между людьми и роботами. Его врагами становятся и радикальные люди-роботофобы, и стремящиеся «убить всех человеков» не менее радикальные роботы, а также разнообразные прочие злодеи, включая инопланетных. Астробой в выпуске 1966 года однажды оказывается в бою и с американцами, попав из будущего в 1969 год и пытаясь спасти вьетнамские деревни от налёта ВВС США. 

Стилистика Астробоя и других персонажей основывалась в основном на американской мультипликации. Как считается, именно с больших выразительных глаз Астробоя и других персонажей и пошла традиция «большеглазости» в аниме и манге, ранее для японского искусства совершенно нехарактерная. Манга «Астробой: могучий атом» быстро стала хитом. И когда появилась возможность, она первой была адаптирована в виде анимационного сериала 1963 года — он считается первым полноценным аниме в истории и родоначальником жанра. Его 193 серии выходили на телеканале Fuji TV по 1966 год и стали национальным суперхитом: по оценкам, «Астробоя» смотрели 40% японцев. Более того, ажиотаж вокруг него был настолько большим, что уже в год премьеры американская компания NBC выкупила права, и он начал транслироваться в английском переводе в США, где тоже вызвал большой интерес аудитории. Однако в Америке, как выяснилось позже к раздражению автора, часть серий не была выпущена в эфир как «слишком жестокие, депрессивные и аморальные».

Колоссальная популярность «Астробоя» в Японии привела к появлению множества авторов и тайтлов ранних аниме и манги, многие из которых ориентировались на стилистику Тэдзуки, а студии и редакции с готовностью брались за выпуск таких произведений из-за востребованности аудиторией. В общем, аниме и манга буквально выросли из произведения, где главным героем был антропоморфный робот-супергерой, а в числе главных тем были те, которые позже войдут в костяк идей и тропов киберпанка. Заодно он же создал задел для того, чтобы у американской аудитории возник интерес к японской анимации, который полноценно «сыграет» в последующие десятилетия. Итак, в 60-е аниме и манга про роботов были в Японии одним из самых популярных медиапродуктов. Но как обстояло дело с реальными роботами — как промышленными, так и человекообразными?

История первого промышленного робота началась в США в 1956 году, когда инженеры Джордж Дэвол и Джозеф Энгельбергер, фанат Азимова и роботов, познакомились на вечеринке и решили сотрудничать. Они организовали компанию Unimation: сокращение от слов «универсальный» и «автоматизация». В 1960 году ими был создан первый прототип промышленного робота-манипулятора Unimate с гидравлическим механизмом и пока что механическими программами. Уже на следующий год его удалось продать автопроизводителю General Motors на завод в Трентоне, Нью-Джерси, где робот стал извлекать отлитые детали. Опыт на заводе был сочтён удачным — и вскоре Unimate стали появляться на предприятиях General Motors во всё больших количествах и с разным функционалом, включая точечную сварку и точное перемещение заготовок. Идею оценили и д��угие автомобильные компании США, а также изобретатели и предприниматели: сфера разработки, производства и применения промышленных роботов стала быстро расти. 

За всеми инновациями в американском автопроме очень внимательно следили быстрорастущие японские автомобильные компании — чему поспособствовал визит Энгельбергера в Токио в 1966 году и прочитанная им там лекция о перспективах промышленной робототехники. В 1967 году экземпляр разработанного для Ford промышленного робота Versatran от AMF Corporation был приобретён и установлен для испытаний на заводе одной из дочерних компаний Toyota в Токио. Ну а в следующем году не желавшие отставать конкуренты из Kawasaki приобрели лицензию на производство промышленных роботов от Unimate. Их примеру последовали и другие компании — и вскоре на перспективную сферу обратили внимание и в правительстве. Уже в 1971 году правительство Японии включило промышленную робототехнику в число отраслей, подпадающих под действие специальных налоговых и финансовых льгот, необходимых для развития производственных технологий. В 1978 году новый закон позволил любой компании, установившей промышленных роботов, вычесть дополнительные 12,5% в первый год в дополнение к обычной амортизации. Использовать роботов на производстве в Японии было всё более выгодно — и многие, от крупнейших корпораций до стартапов в их тени, бросились производить, закупать и применять робототехнику. 

В 1973 году после арабо-израильской войны в Йом-Кипур, в которой США активно помогали своему ближневосточному союзнику, арабские страны резко подняли цены на нефть. Это жёстко ударило по ещё вчера могучему автопрому США: американцы предпочитали большие и мощные машины, которые «жрали» огромное количество бензина. Когда он стоил копейки, это почти не замечали, но цена на бензин выросла в разы. Американцы не могли быстро перестроить производство на более экономные автомобили — зато для японцев, которые и так делали довольно экономичные машины из-за высокой цены на целиком импортную нефть и не очень пока высокой покупательной способности, это оказалось золотым шансом. Именно с этого момента японцы стали заваливать США потоком своих автомобилей — что требовало резкого расширения производства, что сопровождалось его самой активной роботизацией. Сектор производства робототехники в Японии, соответственно, тоже получило могучий буст. Тогда как в Штатах, погрузившихся в экономический и социальный кризис 70-х годов, автозаводы закрывались — а они были главным потребителем промышленной робототехники. Конечно, понемногу ситуация выправлялась, и американский сектор производства роботов удержал (и удерживает поныне) почётное место сразу после японцев, но изначальное лидерство в этой сфере они безнадёжно утратили. При этом заметная часть американского парка промышленных роботов имела японское происхождение и находилась на развёрнутых в США автозаводах корпорации Toyota.

В результате уже в 1983 году в Японии на предприятиях работало около 100 тысяч промышленных роботов — от массовых простых манипуляторов до нескольких тысяч гибких, свободно программируемых, которых первыми стали массово внедрять именно японцы. На тот момент уже каждый второй используемый в мире промышленный робот действовал на японской фабрике. Одна четвёртая часть промышленных роботов находилась в США и ещё около четверти — в Западной Европе: 9% — в ФРГ, 6,5% — в Швец��и и по 2 % — в Великобритании и Италии. К началу 90-х, когда японское экономическое чудо сменилось кризисом и стагнацией, уже 500 тысяч из 700 тысяч общемирового парка промышленной робототехники находились в Японии, и страна почти безраздельно господствовала в сфере её производства. Лишь в 2010-х её резко обойдёт на повороте КНР, отодвинув Японию на вторую позицию и нарастив темпы своего производства к нашим дням до впечатляющих уровней. 

С промышленными роботами разобрались — но и андроидов японцы никогда не забывали. Уже в 1967 году профессор Като Итиро из университета Васэда в Токио инициировал проект человекообразного робота WABOT. В 1972 году была собрана действующая модель первого в истории полноценного робота-андроида. Конечно, WABOT-1 имел довольно условную внешнюю антропоморфность: две ноги, две руки, корпус без головы. Однако он мог ходить, пусть и медленно и неуклюже, брать и носить в руках-манипуляторах предметы, причём аккуратно, с помощью тактильных датчиков. Камеры позволяли ему видеть препятствия и не врезаться в них, а динамики и микрофон давали возможность изображать общение вслух на японском языке. 

В 1980 году Като Итиро и университет Васэда представили более совершенную модель, WABOT-2. Он уже умел играть на пианино, причём считывая камерами партитуру, аккомпанировать поющему человеку и поддерживать несложный диалог вслух по-японски. После этого темой заинтересовались и корпорации. В 1985-м в Hitachi презентовали двуногого WHL-11, который мог уже относительно сносно ходить и маневрировать. Годом спустя в Honda начали работать над серией своих андроидов-прототипов E и P, из чего впоследствии вырастут знаменитый в нулевые годы андроид Asimo и проект японского министерства экономики Humanoid Robotics Project по созданию многофункциональных андроидов общего назначения. 

Это, в свою очередь, наложилось и способствовало стремительному росту в Японии популярности киберпанка с конца 80-х годов — где всевозможные роботы, андроиды и нет, занимают почётное место. В современной Японии, несмотря на всё ещё продолжающиеся трудности с экономикой — речь уже идёт о «потерянном тридцатилетии» — сектор промышленной робототехники остаётся вторым в мире после КНР, а разработки в сфере всё более совершенных андроидов многочисленны и смелы. При этом большое внимание уделяется созданию максимально человекообразных машин, с имитацией внешности и мимики. Это направление работы считается важным в том числе потому, что страна находится в состоянии продолжающегося старения населения — и ей не хватает не только заменяемых роботами рабочих рук, но и огромного количества людей в социальной сфере, здравоохранении и так далее — где человекообразность может быть важным фактором. Вот только в развитии ИИ и нейросетей японцы далеко отстали от США и КНР. 

Но, вполне вероятно, первые полноценные андроиды с внешностью, мало отличимой от человеческой, появятся именно там.

© 2025 ООО «МТ ФИНАНС»