Три условия заразительности приложений и почему все приложения тяготеют к убожеству
Приложение — это ненужная работа, если оно не вызывает великого человеческого чувства. Приложения преобразуют сознание в чувства. Великое приложение (как и великое искусство) объединяет разных людей в одно чувство, и это чувство будет соответствовать их жизненным целям.
Так сказал бы Лев Николаевич Толстой.
Великий писатель написал небольшой по своим масштабам (относительно остальных его произведений) трактат «Что такое искусство?», который не теряет своей актуальности и в отношении создания приложений.
Что есть создание приложений, если не искусство прорывающееся сквозь бардак, подобно Пикассо на переполненном художественном поприще?
По мнению Толстого, произведение искусства существует для одной цели: передать как можно большему числу зрителей великое человеческое чувство, и это чувство должно быть искренним и неповторимым чувством творца. Потребители произведения искусства переживают это чувство, уникальное для них самих, и этим переживанием входят в общность со всеми другими переживателями.
«В этом‑то освобождении личности от своего отделения от других людей, от своего одиночества, в этом‑то слиянии личности с другими и заключается главная привлекательная сила и свойство искусства».
«Для того, чтобы искусство было искусством каким бы то ни было: вредным, хорошим или высшим, оно должно иметь одно основное свойство: оно должно быть заразительно».
— Лев Николаевич Толстой
Так и с выдающимися приложениями. Эта заразительность должна распространяться далеко и широко — через заражение лежит путь к освобождению.
Мы, создатели приложений, говорим на языке заражения. Мы определяем в качестве инструментов нашего ремесла виральность и ретеншн, но под всем этим скрывается нечто более простое. Каждое приложение должно отвечать на вопрос: передает ли оно то уникальное чувство, которое хотел выразить его создатель?
Толстой рассказывает историю о том, как один великий мастер (Карл Павлович Брюлов), поправляя этюд ученика, в нескольких местах чуть тронул его, и плохой, мертвый этюд вдруг ожил. «Вот, чуть‑чуть тронули, и всё изменилось», сказал один из учеников. «Искусство начинается там, где начинается чуть‑чуть»
Так происходит и с каждым великим приложением.
Посмотрите на Bumble. Разве может быть более благородная миссия у социального приложения — вытащить измученных миром, изголодавшихся по любви «пещерных жителей» на свет... и затем вознаградить их за это? Bumble — это произведение искусства, но то, что сделало его таковым, можно принять за мельчайшую правку: женщина должна первой начать общение. Но за этой правкой скрывается целый мир. Как и с TikTok — шедевром алгоритмического дизайна. Как и с Sendit — вирусным шедевром.
Задача создателя приложения — «найти те бесконечно малые моменты, из которых складывается произведение искусства».
Великое приложение выражает мировоззрение. Оно выражает сущность создателя приложения. Оно оживает в многолетней лихорадке. Оно воплощает в себе тягу. Это всепоглощающее, мироутверждающее видение, которое заботится только об одном: заразить мир великим человеческим чувством.
Нет книг, которые нужно читать, нет мастеров, которых нужно копировать. Быть великим — значит быть исключительным, несравненным, простейшим выражением уникального чувства. Ни один пиксель, ни один текст не может быть неуместным. Великое приложение — это органичное, неделимое, не поддающееся редактированию целое, которое «отличается от остальных, как бриллиант от стекла».
3 условия заразительности приложений
Творчество Толстого зиждется на преемственности. Величина его «заразительности» — мера его величия, а заразительность определяется тремя условиями:
Особенность передаваемого чувства
Большая или меньшая ясность, с которой передается чувство
Искренность творца — большая или меньшая сила, с которой сам творец переживает передаваемые им чувства
Эти же условия актуальны и для великих приложений. Великое приложение — особенное, целенаправленное, и эта особенность и четкость высекаются искренностью чувств создателя приложения. Приложение существует только для того, чтобы передать это чувство, и оно делает это наиболее простым и целенаправленным способом.
«Отсутствие одного из этих условий» — говорит Лев Николаевич, — «делает то, что произведение уже не принадлежит к искусству, а к подделкам под него. Если произведение не передает индивидуальной особенности чувства художника и потому не особенно, если оно непонятно выражено или если оно не произошло от внутренней потребности автора, оно не есть произведение искусства. Если же, хотя бы и в самой малой степени, присутствуют все три условия, то произведение, хотя бы и слабое, есть произведение искусства».
BeReal — это произведение искусства. Его великое человеческое чувство — момент аутентичности в слишком зашоренном мире, и оно заложено в целостности его видения. Приложение уникально решает современную проблему, позволяя зараженным поучаствовать в объединяющих моментах аутентичности, пусть даже на короткое время. Особенность и четкость решения BeReal свидетельствуют об искренности чувств создателя приложения.
Spotify — еще одно великое приложение, редчайший шедевр, который за 17 лет своего существования значительно расширил набор функций, не утратив при этом своего великолепия. Посмотрите на его навигацию — всего 3 вкладки, плевок в сторону раздутых от фич приложений, требующих 5, или даже 6 вкладок, чтобы передать всего 1% объема возможностей Spotify.
Чтобы действительно быть великим, приложение должно не только передавать ощущения его создателя, но и вливаться в стремительный, постоянно меняющийся поток общественных представлений о цели жизни.
Все приложения тяготеют к убожеству
Приложения развиваются так, как картины не способны. Великий Вермеер остается великим Вермеером и через 100 лет. Великое приложение начинается как Вермеер, но в результате бесчисленных доработок в разных руках оно становится похожим не на искусство, а на его противоположность — убожество.
Все приложения тяготеют к убожеству. Это естественное состояние, потому что эволюция, конкуренция и течение времени приводят к бесчисленным компромиссам с первоначальным видением. Приложения редко возрождаются, потому что, однажды скомпрометировав себя, они уже не могут быть скомпрометированы. Представьте себе (и содрогнитесь) Вермеера, испорченного десятком рук, а затем попытайтесь исправить ситуацию. А теперь откройте Facebook.
Но у всех настоящих творцов приложений есть надежда, пусть и часто разочаровывающая. Настоящие творцы приложений верят в ясность, красоту, простоту и экономичность. Всегда есть исключение, Duolingo, так сказать, одно приложение из тысячи, которое возрождает рост за счет радикального понимания собственного предназначения.
Создание приложений — это не удовольствие и не развлечение. Это большое и серьезное дело.
Создание приложений, как и создание искусства, идет путем эволюции. Если искусство — это история чувств, пережитых народами прошлого, а значит, летопись и вытеснение низших чувств высшими, то и создание приложений развивается, реагируя на приложения прошлого и настоящего, как на шедевры, так и на убожества. Великое приложение вытесняет низшие убогие чувства высшими чувствами.
Великое приложение почти никогда не бьет по лицу. Оно встречает нас там, где мы находимся. Это не отклонение от прежних паттернов. Это следующий шаг.
В конце концов, мы же люди. Дайте нам то, что у нас уже есть, но сделайте это по‑новому!
Такова задача создателя приложений и художника.
Великое приложение рождается в свое время, но предвещает будущее. Оно говорит о наших разногласиях, но указывает путь к искуплению.
Джефф Кук (автор) стал одним из основателей компании The Meet Group и возглавлял ее до продажи за 500 млн. долл. крупной транснациональной корпорации, зарегистрированной на бирже NASDAQ.
Стать настоящим творцом мобильных (и не только) приложений помогут эксперты в IT на онлайн‑курсах в OTUS.