«Удивительный волшебник из страны Оз» написан исключительно для удовольствия детей» — уверял Лаймен Фрэнк Баум в предисловии к первому изданию 1900 года. Спустя полвека после написания книги экономисты и историки открыли в ней политические и экономические аллегории. Но закладывал ли Баум в сказку тайные смыслы, и если да — то какие? А если нет — зачем он подчеркивал, что «Волшебник» всего лишь детская книга?

Прежде, чем отправиться за ответами в страну Оз, следует сказать несколько слов о ее авторе. Жизнь писателя и журналиста Фрэнка Баума пришлась на так называемый «Позолоченный век» — годы бурного роста экономики США после Гражданской войны. Он родился в 1856 году на северо-востоке США. В 1888 году его отец разорился, семья отправилась искать счастья на Средний Запад, в Южную Дакоту. Именно там Баум получил журналистский опыт, в одиночку работая в газете «Субботний пионер Дакоты». В ней он однажды напишет шутку про фермера, который из-за отсутствия корма надевает скоту зеленые очки и кормит опилками. Но и в Дакоте семье не повезло, и Баумы перебрались в Чикаго. Здесь Фрэнк и придумает сказку, которая принесет ему славу и богатство.

В 1964 году научные круги США взрывает статья школьного учителя Генри М. Литтлфилда в академическом журнале American Quarterly. Исследователь заявил, что «Волшебник» — ни что иное, как «притча о популизме».  Споры только подогрели интерес к этой теме, которая к 1990-м годам оформилась в теорию.

Но закончим вступительную часть — добро пожаловать в путешествие по следам Дороти и Тото!

Ураган популизма

Итак, знакомьтесь — Дороти из Канзаса, у которой нет отца и матери, она живет с дядей Генри и тетей Эм. Девочка Дороти и есть весь американский народ, честный, простой и чуточку наивный. Безжизненная степь, серые краски, дядя и тетя девочки, которые работают с утра до ночи и никогда не улыбаются — это описание катастрофы 1870-х годов, когда засухи, суровые зимы и саранча превратили прерии Канзаса в пустоши. Для понимания этой катастрофы умножьте на два боль романа Стейнбека «Гроздья гнева» о разоренных Великой Депрессией фермерах.

Именно Канзас стал одним из центров популистского движения — влиятельной силы в Штатах конца XIX в. Среди прочего популисты обещали избирателям биметаллический стандарт — равное хождение золота и серебра. Остановимся чуть подробнее на этой важной теме.

После Гражданской войны Штаты ввели золотой стандарт. Из золота чеканились монеты достоинством в один, два с половиной, три, пять, десять и двадцать долларов. Из серебра чеканилась только мелочь — 50, 25 и 10 центов, при этом единовременный платеж серебром не мог превышать пяти долларов. Более того, в 1875 году запретили хождение бумажных долларов, что породило партию «гринбекеров», выступающую за возврат зеленых купюр. Фермеры считали, что их беды связаны с нехваткой дешевых серебряных денег. Введите в оборот серебро наравне с золотом, рассуждали они, тогда инфляция поднимет цены на продукты, а мы рассчитаемся с долгами. Одним из лидеров популистской партии, обещавшим фермерам неограниченную чеканку серебра, был Уильям Дженнигс Брайан — запомним это имя.

Ураган, унесший Дороти — это тот самый ураган доверия к популистской партии фермеров Канзаса. Метафора урагана для современников Баума была понятна. Само популистское движение — пусть недолгое, но яркое, в газетах часто сравнивали с политическим ураганом. «Канзасским циклоном» называли ярую сторонницу популистов, вдохновенного оратора Мэри Элизабет Лиз. В своих речах она заявляла, что крупный бизнес владеет страной, и Уолл-стрит сделал простых людей рабами, а монополистов — хозяевами. Репортеры писали, что Лиз призывала фермеров Канзаса: «Выращивайте меньше кукурузы и больше ада». Мэри этого не говорила, но цитата ей понравилась. Именно Мэри Лиз ряд исследователей творчества Баума считают прототипом Дороти. Любопытно, что в театральной версии «Волшебника» Баум дал Дороти фамилию Гейл (англ. Gale — ураган).

Вот почему Дороти идет в серебряных башмачках по дороге из желтого кирпича — это намек на обещание популистами паритета золота и серебра. Дорога из желтого кирпича ведет в Изумрудный город — то есть Вашингтон. Название страны Оз — это буквенное обозначение унции (oz), что тоже говорит о золоте и серебре. Кличка песика Тото образована от слова «teetotaler» — так называли сторонников движения трезвости, которые горячо поддерживали лидера популистов и абсолютного трезвенника Брайана. Таким образом, Тото — это образ поддержки популистской партии.

Четыре волшебницы

Итак, перенесенный ураганом, домик Дороти убивает Злую Ведьму Востока. Под злой старухой имеется в виду Уолл-стрит и банкиры Восточного побережья, угнетающие Манчкинов (Жевунов) — фермеров Среднего Запада. По мнению популистов, банкиры и промышленники Востока организовали заговор с целью превратить в рабов «маленьких людей», и вовлекли в этот заговор политическую элиту. Кто, как не президент Кливленд отменил закон о покупке серебра, и кто как не президент Мак-Кинли не выполнил свои обещания уступок сторонникам серебра и ввел золотой стандарт?

Дороти становится обладательницей серебряных башмачков убитой злой ведьмы — их дарит девочке добрая Волшебница Севера. Добрая фея — не кто иная, как население Верхнего Среднего Запада, горячо поддерживавшего популистов. Но волшебница не так сильна, как ее злые соперницы. Она целует Дороти в лоб — это знак электоральной поддержки. Жевуны (простые фермеры) рады избавлению от злой ведьмы, они теперь понимают силу серебряных туфелек (то есть, серебра).

По велению Волшебника, Дороти с друзьями отправляется на битву со злой Ведьмой Запада — аллегорией засух и банкиров, ввергнувших фермеров Среднего Запада в беду. Как и ведьма Востока, эта волшебница поработила людей, захватив власть в Стране Винки (Мигунов). Она посылает против Дороти сорок волков, сорок ворон, и чёрных пчёл. Каждого противника Дороти ведьма вызывает, подув в серебряный свисток — вот и еще один символ захваченного злыми силами металла. К финалу битвы ведьма с помощью Золотой Шапки вызывает резерв — Крылатых Обезьян. Волшебство Золотой Шапки ведьма до того использует, чтобы поработить робких Мигунов.  Вот и еще одна аллегория, как золото творит несправедливость. Обезьяны не могут убить Дороти — ее охраняет поцелуй доброй волшебницы Севера. Но ведьма стремится завладеть туфельками Дороти — а для чего? Да чтобы усилить свою волшебную силу серебром!

Девочка в серебряных туфельках побеждает ведьму и надевает Золотую Шапку — золото переходит от банкиров во власть народа, биметаллизм торжествует, его сила теперь очевидна. Закрепляя эту аллегорию, Баум дает читателю еще одну деталь — Железный Дровосек получает от Мигунов новый топор с рукояткой из золота и лезвием, сияющим словно серебро.

Кроме того, злая Ведьма Запада — это еще и прозрачный намек на президента Уильяма Мак-Кинли. При этом президенте в 1898 году началась война с Испанией, по итогам которой испанцы уступили США Кубу, Пуэрто-Рико и Филиппины. Таким образом, Мигуны из Желтой страны — это филиппинцы, которые так и не получили независимость. 

Но есть и четвертая волшебница — Глинда, правительница Юга. Она правит Страной Кводлингов (Болтунов) (англ. Quadlings). Дорога в эту страну полна опасностей, а сами Болтуны не бывают в Изумрудном городе (Вашингтоне), и не любят чужаков. Что ж, и здесь аналогия прозрачна — с 1860-х годов ни один южанин не становился президентом, а северян на Юге, по понятным причинам, после войны недолюбливали. И вместе с тем, партия популистов имела сильную поддержку на Юге.

Кто есть кто

А кто же такие спутники Дороти, и кто Волшебник? Страшила — это фермеры, у которых не хватило мозгов избежать долгового рабства. Но по ходу действия книги оказывается, что Страшила вовсе не глуп — то есть, простой народ способен понять экономический смысл введения биметаллического стандарта. Вместе с тем, Страшила — это и аллегория популистов, которых противники высмеивали, как «тупых простаков». Во время путешествия через лес, Страшила падает на желтые кирпичи — здесь видна аллюзия на заявления популистов, что золотой стандарт губит фермеров.

Железный Дровосек — рабочие, которых превратила в бессердечную машину волшебница Востока, то есть банкиры и промышленники. Сама идея, что тяжелый труд дегуманизирует, превращая рабочих в машины, весьма характерна для того времени. Дровосек ржавеет, он не может работать — это символ тяжелой рецессии и безработицы, постигших США во время кризиса 1890 года.

А вот Лев и Волшебник — это две ипостаси лидера популистов Брайана, о котором мы говорили чуть выше. Фамилия Брайан (Bryan) рифмуется с английским словам «лев» (Lion) и похоже на слово«ложь» (Lying), и на карикатурах политик нередко изображался в образе льва. Противники называли его «трусливым» за выступление против войны с Испанией в 1898 году (той самой, по итогам которой Филиппины остались без независимости). На деле выступление против войны требовало немалой смелости. В книге Лев, не зная о своей храбрости, сражается и побеждает чудовищного Паука — символ корпораций, захвативших экономику. Лев убивает Паука, благодарные жители леса клянутся ему в верности и провозглашают своим правителем. Так бы оно и было, победи в президентской гонке Брайан, который выступал против трестов.

Волшебник-обманщик, который меняет обличье — образ политика времен, когда республиканца от демократа отделяла очень тонкая грань. «Я не оказываю услуг без вознаграждения», говорит Волшебник — очень характерная черта политика-лоббиста. И в то же время — Волшебник родом из Омахи, штат Небраска, родных мест Брайана. Именно на съезде в Омахе популисты решили требовать от властей неограниченной чеканки серебра.

Но Брайан проиграл президентские выборы Мак-Кинли, а идея неограниченной чеканки серебра так и не была реализована. В 1900 году пришедший на второй срок Мак-Кинли законодательно закрепил золотой стандарт.

В конце истории Дороти переносится в Канзас, но ее серебряные туфельки потеряны в пустыне навсегда…

Сказка или намек?

Но задумывал ли Баум книгу, посвященную неудавшейся избирательной кампании Брайана? Или просто написал чудесную сказку, в которой через полвека раскопали тайные смыслы? Вопрос открыт до сих пор.

Среди тех, кто выступал за прочтение «Волшебника» как аллегории, были историк американской культуры и литературы Рассел Най и знаменитый математик Мартин Гарднер, выпустившие критический анализ творчества Баума. Впрочем, аргументы как «за», так и «против» не убеждают ни одну из сторон. Одни уверяют, что Баум писал в защиту популизма, другие возражают, что да, «Волшебник» — это притча, но притча сатирическая, в которой популизм высмеивается. Третьи отрицают какие-либо намеки на политику, и утверждают, что все совпадения случайны, а детская сказка — всего лишь сказка.

Чью сторону принять — пусть каждый решает сам. Но в любом случае, пусть даже вы, мистер Баум, и не задумывали литературно-экономическую загадку, спасибо вам за чудесную историю нашего детства.

Если вы думали, что это конец, то нет, в истории данного произведения еще много "белых пятян". Мы обязательно напишем продолжение, если вам понравился этот материал.